browser icon
You are using an insecure version of your web browser. Please update your browser!
Using an outdated browser makes your computer unsafe. For a safer, faster, more enjoyable user experience, please update your browser today or try a newer browser.

Патриарх Никон — Жизнь и смерть за Святую Русь

Posted by on 21.12.2013

2338722c912f

1.1. Тайна беззакония как движущая сила и корень старообрядческого раскола.

Все расколы, включая русский раскол XVII века, ереси, смуты, включая Смуту начала того же века — продукт организованной деятельности богоборческих сил, именуемый с библейских времен «тайной беззакония».

После потопа богоборческое каиновское направление получило свое продолжение в проклятом ханаанском роде через Ханаана, сына Хама. И вот одержимые жгучей ненавистью к Богу и к потомкам Иафета и Сима, для которых по воле Божией, явленной в пророчестве Ноя, должны были стать рабами навек, (Быт. 10, 25), хананеи поставили себе целью поработить народы мира. Для этого они приступили к созданию всемирной монархии с центром в Вавилоне.

Вавилонское столпотворение явилось первой попыткой служителей сатаны организованно противостоять Богу. Главным лозунгом их борьбы с Богом становятся слова: сотворим себе имя (Быт. 11, 4). С этого первого, богоборческого призыва при Вавилонском столпотворении в земле Сеннаар берет свое начало антицерковь, названная апостолом Павлом «тайной беззакония», ставящая своей главной целью утверждение на земле власти сына погибели, — антихриста 1.

Это об антицеркви написал святой евангелист Иоанн Богослов в Откровении: |

«…и увиделъ я жену, сидящую на звере багряномъ, преисполненномъ именами богохульными, семью головами и десятью рогами.

И жена облечена была въ порфиру и украшена золотомъ, драгоценными камнями и жемчугомъ, и держала золотую чашу, наполненную мерзостями и нечистотой блудодейства ее.

И на челе ее написано имя: тайна, Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земнымъ». (Откр. 17, 3-4).

Не случайно вся история человечества пронизана разнообразными ересями, лжеучениями и философскими системами, создаваемыми антицерковью,- силой, называемой «тайной беззакония». Она и была заинтересована в искажении.

О тайне беззакония много писал Апостол Павел в своих посланиях. Например, во втором послании к Фессалоникийцам апостол Павел пишет о том, что тайна беззакония уже делается, но пока полное проявление зла задерживается присутствием противной злу силы — το κατέχον (удержание). Когда эта сила будет удалена, начнется царство беззаконника, пришествие которого будет сопровождаться проявлением всякого рода ложных чудес и знамений. Обольщение будет послано на тех, которые не восприняли истину.

По мнению многих авторов, в России удерживающей силой является православие2.

Сколько мы видим теперь еретиков, сектантов, лжефилософов, анархистов, колеблющих авторитет традиционной Церкви и законной власти! Из совместной их разлагающей работы между людьми и слагается «тайна беззакония», которая и должна подготовить обстановку, благоприятствующую открытому явлению в мире антихриста.

Для решения своей глобальной задачи тайна беззакония должна была внести дух противоречия в миросозерцание народов мира. Таким духом обладал дуализм, — изобретение сатаны, сеющий в сердца людей семена безверия и двойственности. Не случайно архиересь и все производные от нее ереси и лжеучения были построены на разрушительной идеологии дуализма, направленного на разрушение религиозных и государственных устоев3.

Об организованном характере распространения ересей и лжеучений может свидетельствовать тот факт, что все религиозные традиции, отпавшие от истины, построены на принципе дуализма, ставящего знак равенства между добром и злом.

Мировая история ярко живописует нам коварство древних сект гностиков, каинитов, ассассинов, карматов, альбигойцев, манихееванархистов и многих других.

Так, еще в 3 в. до P. X. , лжеиудеем Мани было основано оккультное, т. е. скрытое религиозное учение, основанное на Каббале, исповедующее древнее дуалистическое представление о мире, о борьбе Добра и Зла, Света и Тьмы как изначальных и равноправных принципов бытия. Учение это, названное манихейством, проповедовалось в Персии, Ср. Азии, Индии. Затем, в 1 в., распространилось на огромных территориях, от Китая до Испании. Позднее, в средневековье, на основе манихейства были созданы многочисленные дуалистические ереси4.

Вот что говорит о манихействе масон Редарес:

«Манихейство стремилось к погибели всяких религий, проповедовало всеобщее равенство и свободу, безразличие всякого человеческого поступка, общность имущества и жен»5.

Манихейцы либо их разновидности захватывали целые государства. Так, один из последователей этой секты создал новую секту под названием карматов. Вскоре потоки крови и обращенные в пепел города возвестили миру о существовании этой секты. «Персидские халифы употребили целое столетие на уничтожение шаек карматских анархистов. Когда это движение было окончательно подавлено, один из даисов (проповедников), по имени Абдала, бежал из персидской тюрьмы в Египет имел там такой успех, что явился основателем династии Фатимидов или измаилитов, властвовавшей с 909 по 1171 год»6.

Изучение истории распространения архиереси приводит к выводу о существовании единого источника всех ересей и лжеучений.

Религиозные лжеучения, созданные на основе традиционных вероисповеданий народов мира, и искажающие их, философские системы, положили начало многочисленным ересям; философским атеистическим системам, основанным на материалистической идеологии и проповедующим тщетность религии, как манихейство, скептицизм, и производные от них социализм, коммунизм. Каббалистическая философия – есть дуалистическая система, обладающая универсальными, разрушительными свойствами, направленными на уничтожении религии вообще.

В целом она является вероучительной составляющей «религии» антицеркви, включающей в себя также магию халдейскую – мистический обряд «богослужения» дьяволу. Не случайно ересь жидовствующих, как составная часть кабалистической философии, с начала своего существования была тесно связана с колдовством, о чем упоминает в «Просветителе» преподобный Иосиф Волоцкий:

«На внешний взгляд приверженцы ереси оставались православными христианами и сохраняли наружное благочестие. Перед людьми, твердыми в вере, они являлись строгими ревнителями Православия, обличали и проклинали лжеучения. Втайне же они совершали свои сквернодействия.

Они начинали с того, что возбуждали в малодушных и слабо верных сомнение в некоторых местах Священного Писания, и прежде всего Нового Завета; соблазняли и с помощью распространяемых ими «отреченных», т.е. осужденных Церковью книг — пособий по тайным наукам и искаженных списков Священного Писания; пользовались и всем доступным им арсеналом иудейского чернокнижия и колдовства, чтобы обольстить неопытные души. Шаг за шагом обольщенный приходил к полноте еретического учения»7

Такими же методами действует и либерализм. Либерализм, процветающий сегодня, эта главная идеология «тайны беззакония», направлен на подрыв основных державо- образующих институтов государства: власти, религии, собственности, семьи. Конечной целью этой разрушительной работы должно стать уничтожение национального самосознания народов мира и объединение их в единое богоборческое государство. В духовном плане либерализм, как идеология богоборческая, есть изобретение падших духов, вместилище богохульных учений, клевещущих на Бога и Его мироздание. Этим объясняется его страсть к разрушению, неприятие истины, иерархии и порядка8.

«Грех богохульства, составляющий сущность всякой ереси, есть самый тяжкий грех, как грех, принадлежащий собственно духам отверженным и составляющий их отличительное свойство, – говорит святитель Игнатий Брянчанинов. – Грех этот, будучи принят умом, сообщается духу, разливается на тело, оскверняет самое тело наше, имеющее способность принимать освящение от общения с Божественною благодатию и способность оскверняться и заражаться общением с падшими духами»9 .

О подобном влиянии падших духов на сознание человека рассказывает также философ Г. В. Флоровский в работе «Пути русского богословия»: «…Это новое поколение чувствует себя в этой жизни как-то неуютно, точно не на месте. Это был ядовитый сплав дерзости и отчаяния, без очарования и большой пытливости. И отсюда жадное стремление выйти из настоящего»10. …

Структура антицеркви постоянно совершенствовалась, и сегодня это хорошо законспирированная сеть тайных и «открытых» обществ, масонских и оккультных обществ, философских и художественных школ, научных и литературных обществ, академий и институтов, фондов и неправительственных организаций. Она представляет собой сегодня влиятельную организацию мирового масштаба, насчитывающую многомиллионную армию служителей сатаны, последовательно готовящих мир к воцарению сына погибели — антихриста11.

Огромные усилия прилагает антицерковь для искажения истории.

Например, послания царя Иоанна Васильевича Грозного князю Курбскому сохранились только в искаженном виде, а послания изменника Курбского сохранились в неприкосновенности.

«Проблема издания сочинений Ивана Грозного связана с особыми трудностями; до нас не дошло ни одного сборника сочинений царя – ни от XVI века, ни от последующих веков. Исследователям древнерусской литературы придется еще когда-нибудь задаться вопросом: почему в Московской Руси XVII века собрания сочинений «изменника государева» князя А. М. Курбского тщательно и многократно переписывались, а творения первого царя всея Руси, свойственника царей XVII века – Романовых, подвергались явному пренебрежению?

…Первое послание царя переписывалось книжниками XVII – XVIII вв. из сочинений его врага; из этого же источника его извлекают издатели XIX – XX вв. Н. Устроялов во всех трех изданиях «Сказаний Курбского» издавал первое послание Грозного по тексту «сборников Курбского»; Г. З. Кунцевич присоединил к тексту «сборников Курбского» (I редакция по его классификации) еще текст хронографа (в качестве II редакции)12.

Также и труды Патриарха Никона были искажены Паиссием Лигаридом.13

Кто главный расколоучитель, общий для Европы и России? Как указано в редчайшем издании- альманахе «Державное слово»- это тайна беззакония14, существующая от Рождества Христова в нашей жизни. Это антицерковь, которая появилась одновременно с самой Церковью.

1.2. События в Западной Европе как основание русского раскола

Подавляющее большинство авторов не видят какого-либо влияния западно-европейских событий (реформации и просвещения) на возникновение русского раскола.

«Раскол, произошедший без всякого западно-европейского влияния, в сущности есть национальное явление и притом настолько вполне русское , что вне России он еще не сделал прозелитом ни одного нерусского, а внутри самого обширного царства он ограничивался собственно Московиею (Великороссиею)»15 Факты и их анализ свидетельствуют об обратном.

Многочисленные ереси, возникшие в дониконовскую эпоху, начинались также, как и в Западной Европе- с критики порядков в Церкви, поведения священников, затем следовала ненужность обрядов, а следовательно, и Церкви как общественного института. Ересь Матвея Башкина благочестивый инок Зиновий (Отенский) прямо называет лютеранством, а ересь Феодосия Косого- кальвинизмом16.

Является ли совпадением то, что появление расколов и ересей как в Европе, так и в России, совпадает с усилением централизованной власти?

В XV и XVІ столетии всюду в Европе значение феодалов падает и монархическая власть усиливается. Утверждение в государствах одной власти ведет к централизации власти и ущемлением местных интересов.

Местные особенности и права борются с этим стремлением власти ко всеобщему объединению, и так как борьба всего популярнее вдоступной всей массе населения в области религии, то возникают секты и ереси17. Это очень верное наблюдение, которое все ставит на свои места,- все эти «случайные» отступления от веками установленных обрядов.

Для того чтобы понять механизмы, при помощи которых «тайна беззакония» пыталась осуществить реформацию Русской Православной Церкви в XVII в., необходимо внимательно рассмотреть прежде события, связанные с историей Реформации на Западе.

Любое антицерковное движение как правило, начинается с критики священников, их образа жизни, а заканчивается кровавыми революциями. Так было с реформацией (от лат. reformatio — преобразование), общественно-политическим и идеологическим движением в Западной и Центральной Европе XVI века, принявшее религиозную форму борьбы против католического учения и церкви.

В Реформации лежат истоки протестантизма (в узком смысле реформация — преобразование христианства в протестантском духе). Протестантизм отверг институт монашества, культ Мадонны, святых, ангелов, иконопочитание, освятив трудовую деятельность человека.

Реформация, как любое другое начинание тайны беззакония, как и русский раскол, вначале выглядела как движение ревнителей древнего благочестия. Подготовленная тайными масонскими обществами, она и выполняла задачи, поставленные ими. По существу своему и по разрушительным, кровопролитным результатам она была антицерковной и антигосударственной. В формировании идеологии «возрождения» активное участие приняли так называемые гуманисты, учение которых было построено на основе Каббалы и Талмуда. Поводом для начала «возрождения» послужили выступления католического священника Дж. Виклефа, который стал призывать к независимости Англии от Рима и обличать недостатки духовенства и монашества18 .

Английский богослов Джон Виклеф выступил со своими реформаторскими предложениями во второй половине XIV в. Он отвергал епископскую степень, Священное Предание; таинство елеосвящения не признавал необходимым; устную исповедь считал насилием совести и потому предлагал довольствоваться внутренним раскаянием человека перед Богом; учение о действительном присутствии Христа в Евхаристии отвергал, допуская только Его духовное присутствие. 19

Идеи Виклефа были осуждены Римом, но очень скоро они проникли на континент и привлекли одного католического священника, Яна Гуса, который был к тому же ректором Пражского университета, то есть втянул в свою ересь многих молодых людей. Ян Гус (1369-1415) написал трактат «О церкви», всецело составленный на основании взглядов Виклефа. В 1415 году Гус был осужден как виклефит и еретик. Его последователи, одушевленные национальным чувством, которое связывалось с переводом Библии на народный язык, начали восстание. Гуситские войны длились 11 лет. В среде гуситов очень скоро начались разногласия — и, что характерно, опять же в связи с Библией. Наиболее радикальные считали, что необходимо безусловно следовать Священному Писанию и отменить все что не находило прямого подтверждения в его тексте, то есть Священное Предание. По названию укрепленного лагеря Табор, из которого гуситы дела набеги на соседние области, радикальные гуситы получили название таборитов, а затем их стали называть моравскими братьями. Они отвергали догмат о преосуществлении Святых Даров, отрицали покровительство святых, требовали устранения святых икон, мощей, отмены поста как средства покаяния наконец, считали, что епископов должны избирать священники. Тогда же впервые появилось требование религиозной терпимости (толерантности) и свободы. По всем признакам, ересь, которую исповедовали гусисты, являлась ересью жидовствующих20.

Она же и послужила первопричиной русского раскола XVII века.

Столетие спустя после смерти Яна Гуса сын рудокопа, августинский монах Мартин Лютер был вовлечен в мистико-библейское общество при Виттенбергском университете21. Тут он близко сошелся со знаменитым гуманистом Филиппом Шварцердом, который трудился на ниве просвещения под фамилией Меланхтон (черная земля). Под этим псевдонимом он и вошел в историю европейской Реформации, став одним из главных ее деятелей. Конечно, мы больше знаем сына рудокопа, но именно Меланхтон написал основные символические книги протестантов («Аугсбургское исповедание» и «Апологию»). Он же помогал Лютеру в переводе книг Ветхого Завета, и помогал вполне профессионально, потому что был племянником еще одного гуманиста — Рейхлина, известного гебраиста, едва не пострадавшего за свое пристрастие к Талмуду и Каббале22.

Лютеранство- крупнейшее направление протестантизма (которое в наши дни очень сильно распространено в Германии и Америке) начиналось с критики иерархов католической церкви, а закончилось гигантским расколом всего католического мира и крушением ряда европейских монархий. От этой схемы в течение веков тайна беззакония не отступает (как и в наше время).

Реформация была организовано передовым отрядом тайны беззакония- масонством.

И это утверждение подтверждается, например, следующим:

«В 1534.м случилось одно малоизвестное событие. В г. Кельне состоялся (неизвестно, первый или очередной) Конвент вольных каменщиков, или франкмасонов. Но только в начале XIX века европейцы впервые узнали как о Конвенте, так и о его участниках. Была опубликована «Кельнская хартия», подписанная девятнадцатью лицами. Среди них наиболее известными историческими фигурами были инициатор Реформации в Германии архиепископ Кельнский Гарманус, глава французских гугенотов адмирал де Колиньи и уже знакомый нам сподвижник Лютера – Меланхтон. Опубликование этой хартии сопровождалось вполне естественным скандалом, так как уже тогда многие протестантские организации подозревались в связях с масонством. Когда эти подозрения получили документальное подтверждение, то сверх ожидания оказалось, что речь идет не просто о связях, но о том, что сама Реформация явилась делом рук масонов»23.

Если исходить из простого смысла слов, то совершенно непонятно, почему «вольные каменщики», строители готических соборов, вдруг озаботились реформацией Церкви и как среди них оказались архиепископ, адмирал и виттенбергский профессор. Но изучая тему масонства, следует понимать, что все их наименования, лозунги -лишь прикрытие.

Если Реформация была делом рук масонов, то и за результаты ее они несут ответственность. А результаты были поистине устрашающими. Почти два века длились междоусобные и межнациональные войны; в Англии реформаторы устроили кровавую революцию и отрубили голову королю Карлу I. С невероятной скоростью происходило дробление когда-то единого христианского населения на толки и секты. Часть наиболее непримиримых религиозных диссидентов эмигрировала в Северную Америку, где послужила основанием для нарождающейся американской нации. Оставшиеся в Европе нравственно «совершенствовались» и «просвещались» с помощью магии, алхимии и Каббалы в масонских ложах24.

Иван IV Грозный в своей полемике с протестантами (в основном, с лютеранами) просто и понятно сказал: «Господи, сохрани наш российский род от тьмы неверия вашего»25.

«Будущий соперник в философском споре с папским легатом Антонием Поссевином , Иван Васильевич не жаловал вместе и лютеранство, говоря, что Лютер происходит от слова « лют»26.

«Кельх рассказывает , как раз Грозный, рассердясь на лифляндского пастора, сравнивавшего Лютера с апостолом Павлом , грубо изгнал его27.

«Монгольское иго на время отвлекло русских славян от Европы. Мы видели, что протестантство проникло к нам почти вслед за появлением его в Западной Европ и что время Ивана IV было эпохою пропаганды русских рационалистов . Эта пропаганда не прекратилась и впоследствии произвела несколько сект раскола. Главными из этих сект явились впоследствии духоборцы и молокане.

Зародыш этих двух учений нельзя не видеть в протестантстве , начавшем было прививаться в России в первую половину царствования Петра I. Петр I был лично большой поклонник Лютера. Когда в Виртемберге ему не хотели подарить чашку, принадлежавшую Лютеру, он с досадою разбил ее в дребезги и сказал, что памятник , поставленный Лютеру в одной из тамошних церквей, не достоин такого великого человека».28

События в России всегда происходили вслед аналогичным событиям в Западной Европе. Московское государство на протяжении XVII в., будучи включенным с активные социокультурные, экономические, политические отношения в большей части с Европой, Ближним и Средним Востоком и представляя себя прямым наследником Византийской империи в аспектах духовно-политической ответственности за сохранение наследия Вселенского Православия, вынуждено было учитывать не только сложнейшие как внутри-, так и внешнеполитические условия своего существования, но и адекватно реагировать на динамичное становление Вестфальской системы международных отношений.

Впервые на необходимость учета при анализе общественно-политической ситуации в России сложившихся после заключения Вестфальского мира (1648) международных взаимоотношений и особую роль России в деле об единения Европы, обратил Шмидт В.В. в своей диссертационной работе.

«Вестфальский мирный договор впервые на институциональном уровне закреплял в практике международных отношений такие понятия как «государство-нация» и государственно-национальные «интересы», равноправие государств и их суверенитет, суверенитет государства на его территории и т.д.; фиксировал секуляризационные процессы и особо оговаривал равенство прав католиков, кальвинистов и лютеран, содержал правовые нормы, касающиеся территориального церковного устройства и распределения церковной собственности, включив, тем самым, религиозные вопросы в систему международных договоренностей (впоследствии вопросы обеспечения религиозной деятельности войдут и в Парижский мирный договор (1856), и в Берлинский трактат (1878), и в Версальский мирный договор (1919), и др. договоры Версальской системы (1919–1923 гг.); статус и права Православной Церкви станут предметом ряда статей Русско-польского договора о «вечном мире» (1681–1686), Кючук-Кайнарджийского мирного договора между Турцией и Россией (1774), Рижского мирного договора между РСФСР, УССР и Польшей (1921)»29.

В свете сказанного очевидным является факт: проблемы, связанные с Русской Церковью как потенциальным фактором международных отношений должны были быть разрешены не в пользу последней как институционального образования, так что сильная Россия на основе православной Церкви, Европе сильно мешала.

Таким образом, как творцам Вестфальского мира- (условно назовем их протестантами, хотя ситуация намного сложнее), так и Ватикану сильная Русская Церковь во главе со Святым подвижником- сильным и волевым Патриархом Никоном, не была нужна.

Мы пока не знаем, как удалось подкупить свергнутых со своих престолов «восточных патриархов», чтобы они участвовали в комедии «суда» над Патриархом Никоном, какие угрозы получал царь, который всегда исключительно хорошо относился к Патриарху Никону, что вынужден был пойти на эту сделку.

Доказательством того, что декабрь 1666 года наступил для Патриарха Никона внезапно, служит то, что непосредственно перед осуждением и ссылкой Патриарха Никона, 27 августа 1666 года по указу царя Алексея Михайловича в Воскресенский монастырь прибыл государев стольник Петр Иванович Матюшкин с известием о рождении царевича Иоанна Алексеевича. По этому случаю царь прислал милостыню: 400 рублей — Патриарху Никону и 100 рублей — братии обители. Известие и милостыня были приняты с радостью и благодарностью, о царской семье и о новорожденном возносились в монастыре усердные молитвы. В сентябре того же года пришло известие о святом крещении царевича Иоанна. Патриарх Никон хотел, по обычаю, сделать подарок сыну государя. Но не нашел достойного подарка. И тогда Святейший Никон решил написать икону с изображением главы святого Иоанна Предтечи и отослал ее в дар царевичу Иоанну Алексеевичу с письмом, в котором писал царю Алексею Михайловичу о том, что за неимением достойного подарка написал икону с изображением усекновенной главы святого Иоанна Предтечи, которая имела обширную надпись — «таблицу» и мощевик, куда была помещена великая святыня — частица крови святого Иоанна Предтечи. 30

Что-то или кто-то заставил царя внезапно пойти на такое ужасное нарушение дружбы.

Тем не менее, подвижник благочестия, Святейший Патриарх Никон был свергнут усилиями западно-европейских еретиков. О западно-европейских корнях раскола свидетельствует и Н. Субботин, один из самых больших знатоков в данной области.31

«С целью сокрытия инспирированной и реализованной антиинституциональной и антиправославной политики собственно клерикального государства в отношении Русской Церкви и ее Главы, был задействован ресурс идеологического обличения Патриарха Никона как теократа, посягнувшего на государственную власть, как Первоиерарха, разрушавшего святоотеческую традицию.

Исходя из антиправославных папоцезаристских убеждений и увлеченности латинизированной восточной традицией, тайный представитель Конгрегации пропаганды веры Паисий Лигарид по поручению Царя написал официальную история Большого Московского собора, вариант которой был составлен также и Симеоном Полоцким. Официальные и личные документы досудебного периода жизнедеятельности Патриарха Никона были уничтожены; «Судное дело», документы которого были перемешаны, засекречено, и к нему, в отличие от «Истории» Лигарида, доступ разрешался лишь по «Высочайшему дозволению»; была развернута масштабная полемическая литературная деятельность в раскольничьей (обрядоверы стоглавого толка) среде — был сформирован в общественном сознании социально-политический миф, в научно-литературной обработке вошедший в официальную историю и историографию. С целью же дестабилизации внутрицерковной жизни и разобщения единства иерархии и паствы был актуализирован в форме государственного идеолого-политического стимулирования процесс раскола, впоследствии приобретший институциональные черты и оформление как ресурс и механизм социально-политического и идеологического воздействия на Русскую Православную Церковь»32.

К середине XVII в. Россия, в основном преодолев последствия Смутного времени, но, все еще не обладая достаточной мощью, чтобы быть равноправным фактором в сложившейся системе международных отношений и адекватно реагировать на вызовы и угрозы времени, должна была реорганизовать все сферы жизнедеятельности, включая, и, может быть, в первую очередь, государственно-церковные отношения. Полагая, что предлагаемая и проводимая Патриархом Никоном политика институциональной самостоятельности и независимости Церкви от государства была неприемлема для европейских государств и, в первую очередь, для Ватикана33, в связи с чем, были предприняты беспрецедентные по своему масштабу в истории Русской Церкви и государства усилия и меры вмешательства во внутриполитическую жизнь, в результате чего глава Русской Православной Церкви был дискредитирован, подвергнут суду, осужден и до конца жизни отправлен в заточение.

Тогда, как и теперь, активно определялась «русская идея», так же Запад в лице Ватикана искал погибели российскому православию и засылал своих агентов в самое сердце Древней Руси, которые сумели расправится с ее Великим Пастырем- Святейшим Патриархом Никоном- непоколебимым оплотом Православия и тем самым ослабить на долгие века нашу страну.

В эпоху Патриарха Никона и в основном его трудами были окончательно преодолены последствия Смутного времени, укреплена централизация государственного управления и развит административный аппарат, трансформирована и реорганизована система законодательства, судопроизводства, с целью воссоздания православной цивилизации как субъекта мировой истории и политики, восстановлены кафоличность поместной Русской Церкви со Вселенским Православием как и государственно-территориальное единство православных славянских народов, усилена активность и мощь государства в экономической, военной, идеологической и внешнеполитической сферах жизни, что, в своей совокупности, благоприятствовало становлению феодального абсолютизма и формированию Российской империи на экклесиологических принципах как одной из сильнейших мировых держав.

И все это было обрушено в одночасье Московским Собором 1666-1667 г.г.. организованным Паисием Лигаридом, за которым последовала ссылка Патриарха Никона, а затем, уже безо всякого его участия- кровавый раскол русского общества на старообрядцев и никониан.

«Теперь уже не тайна, – писал в 1910 г. архиепископ Никон (Рождественский), – что существуют тайные общества, имеющие специальной целью уничтожение христианства, разрушение государства, семьи, уничтожение собственности и всей культуры, тысячелетиями накопленной в человечестве, и обращение всего человечества к состоянию дикости каменного века… Не тайна это, а между тем многие ли верят этому факту? Недавно один из уважаемых святителей говорил мне: «да что такое масоны? Что-то чудовищное говорят о них, а где они? Это похоже на какую-то сказку»… И в обществе нередко приходится слышать шутливое отношение к этой «сказке» 34.

Объективный анализ еретических корней раскола и роль Святейшего Патриарха Никона в борьбе с ними — таких современных работ практически нет.

1.3. Порча церковных книг в 15-18 веках

Уже митрополит Фотий (1409—1431) последний грек на митрополичьей кафедре, «употреблял все средства, чтобы сохранить законный порядок богослужения в Церкви, и ограничить порчу книг. Когда, однако же эта «горячка изменений» распространялась повсюду, митрополит московский Филипп (1467—1473) потребовал от царя Ивана 111 Васильевича (1462— 1505) уничтожения этого зла. Но только сын его Василий Смелый (1505—1534), но совету митрополита Варлаама (1511 —1521) назначил пересмотр книг и просил отцов Афонского монастыря прислать ему ученого мужа, который мог бы сравнить испорченные славянские церковные книги с греческим первоначальным текстом»35.

Тогда же и приехал в Россию монах Максим «Грек» из Ватопедского монастыря. Для своего времени Максим был необычайно учен, ибо он получил образование в западно-европейских университетах Венеции, Флоренции и Парижа. Уже в монастыре он перевел на славянский язык толкования Святого Иоанна Златоуста на книгу Деяний Апостольских, Псалтирь и Евангелия от Матфея и Иоанна.

В Москве, где он проживал в Чудовом монастыре, он сначала написал разъяснение различных частей богослужения, которые были непонятны для мирян, и обвинял Церковь за слишком большую привязанность к формальной стороне. Затем он принялся за исправление церковных книг, большие погрешности которых он сам объяснял частью недостаточностью понимания, беспечностью и незнанием древностей со стороны переводчиков, частью же большим невежеством и нерадением переписчиков36.

Однако, из его разъяснений явно следует, что дело еретического искажения жидовствующими богослужебных книг зашло очень далеко. Святой Максим фактически обличает не невежество, а манихейскую ересь.

«Я учу, что Сын Божий не создан в Своем Божеском естестве, а не учу, что Он создан, как учил некогда Арий и как повсюду учат ваши триоди.

Я учу о воплощенном Слове , т. е., не учу, что Сын был только человеком, как утверждают ваши часы. Я исповедую, что Богочеловек воскрес из мертвых, но не исповедую, что Он умер вечною смертью, как говорят ваши гомилии. В вашем каноне великого четверга я даже нашел фразу: «вечный Отец не есть несозданное существо»37 .

Отрицание триединства Святой Троицы, божественной сути Спасителя- это не случайные искажения книг переписчиками, а самая настоящая манихейская ересь, которая сама по себе возникнуть и выстроиться в стройную анти православную цепочку не могла.

«Московский митрополит Даниил сердился на Максима за то, что тот не хотел перевести для него Феодоритово слово «о двуперстном знамении», низшее черное духовенство стояло в враждебных отношениях к Максиму, как резкому противнику пьянства и пороков между монахами. Максима заточили в тюрьму. Впоследствии участь его была облегчена; но дело исправления книг надолго остановилось»38.

Казалось бы, наши иерархи должны бы были прислушаться к справедливым увещеваниям Святого старца. Но не тут то было.

Самыми энергичными противниками его были епископ коломенский Вассиан Топорков, и архимандрит Чудовского монастыря Иона, которые сами совершенно не знали греческого языка, но обвиняли Максима перед митрополитом Даниилом (1522—1539) в том, что он изменяет служебники по собственному пониманию, без согласия и воли царя.

Таким образом, по ходатайству митрополита, он был предан царем духовному суду в 1525 году, изгнавшему его, «как еретика и исказителя досточтимого церковного текста», осквернившего Богом данные книги, в уединенный Волоколамский монастырь 39.

Причину такого отношения царя автор видит в том, что царь «стал питать к нему нерасположение». Для такого серьезного обвинения это слишком поверхностное суждение. А вот то, что это было время широкого распространения ересей, вскоре после того, когда даже митрополит (как митрополит Зосима в 1494 году был осужден) мог оказаться еретиком, когда сам царь Иван III признавался Иосифу Волоцкому в том, что его соблазнили еретики, является более вероятным. Ересь сдалась не сразу.40

Как-то странно, что по личной неприязни царя к Максиму Греку, остались в силе еретические искажения богослужебных книг. Это можно объяснить единственным способом: партия еретиков была еще сильна.

Когда мы узнаем, что келья Максима Грека стала центров тайных сборов оппозиции Ивану Грозному41, при том что никаких иных интересов, кроме исправления книг, у инока не было, то приходим к выводу, что это православные должны были в то время прятаться от еретиков.

В 1551 году Максим был переведен в Троице-Сергиеву Лавру, где он и умер в 1556 году, до конца своей жизни занимаясь исправлением церковных книг.

«Как судебники Ивана III и Ивана IV были предшественниками Уложения Алексея Михайловича, так исправления церковных книг Максима Грека… только предшествовали объединившему церковную Русь исправлению Никона»42.

Иван IV чрезвычайно озаботился состоянием богослужебных книг и, чтобы предотвратить постоянно увеличивающиеся разночтения в книгах, приказал книгопечатнику Гансу Богбиндеру, которого прислал ему Христиан III из Копенгагена, учредить в Москве в 1564 году печатню, где должны были быть напечатаны «очищенные и исправленные» богослужебные книги43. Но цель эта вовсе не была достигнута, ибо напечатанные книги были полны ошибок, так как их не сравнивали с оригинальными текстами.

К тому же печатание богослужебных книг привело к тому, чего хотели избежать.

«Если до тех пор лжеучения, вкравшиеся в книги, были ошибочными мнениями частных лиц, то теперь через всеобщее распространение в напечатанных книгах они стали общей собственностью народа; даже неправильности священных книг через напечатание получили некоторое санкционирование и стали опорою для схизмы в 17 столетии; пользовались даже прессою, чтобы через нее оживить прежние лжеучения, и искажали книги намеренно»44.

Таким образом, некоторые авторы, например, Геринг И., признает намеренность пропаганды лжеучений в печатных книгах.

В 1553 году в Москве появляются два первых русских печатника — Иван Федоров и Петр Тимофеев; в 1556 году в Новгороде литейщик букв Василий Никифоров. В 1554 году было окончено печатание первого произведения русского типографского искусства. То были «Деяния Апостолов » и «Послания св. Апостола Павла» или кратко «Апостол».

Эти печатники Иван Феодоров, диакон Гостунков и Петр Тимофеев Мстиславец, со смертью Макария (1563 г. ) потеряли защиту от еретиков и преследуемые ими, вынуждены были бежать. Один из них впоследствии издал Острожскую Библию45.

В Москве установлен памятник первопечатнику Ивану Федорову и мало известно, что он впоследствии пострадал от еретиков.

Мало-помалу печатание книг настолько вышло из-под контроля, что в свет выходили даже вновь сфабрикованные апокрифы, например, которые указывали на Стоглав, как на подлинное творение собора 1551 года46.

Все ясно сознавали, что книги испорчены, что необходимо книги исправлять и печатать во избежание дальнейшей в них порчи. Но как исправлять — за это-то и не умели взяться надлежащим образом. Вместо того чтобы проверять книги по греческому тексту, с которого они переведены, ограничивались тем, что исправляли книги с славянских же «добрых переводов» (хороших списков), как заповедал еще Стоглавый Собор, т.е. брали список какой-либо богослужебной книги, который признавали лучшим, иногда сличали его с другими такими же списками и по этому-то списку печатали книгу, как будто и в лучших списках не могли быть ошибки, и даже очень важные. Так напечатаны были при царе Иване Васильевиче IV первые три книги: Апостол, Часослов и Псалтирь47.

1.4. Исправление богослужебных книг при Михаиле Федоровиче

Царь Михаил Федорович Романов (1613 —1645) 8-го ноября 1617 года издал особый указ, в котором он поручал архимандриту Троице-Сергиевой лавры Дионисию, герою борьбы с поляками, и некоторым из его монашествующих — Арсению, Антону Крылову, Закхею, Ивану Наседке точный пересмотр богослужебных книг, которые должны быть вновь изданы по древнегреческим и древнеславянским первотекстам и по предшествовавшим работам Максима Грека48.

Беда была в том, что книги уже один раз «исправлялись» игуменом Троицкой Лавры Филаретом и уставщиком Логгиным. Но эти так называемые исправления никуда не годились, на что и указал Преподобный Дионисий, в результате чего Филарет стал его злейшим врагом. В некоторых изданиях прямо указано, что Филарет и Логгин были из жидовствующих.49

Формальным поводом для возмущения Филарета явилось то, что в водосвятном молебне после «Святым Духом» новые справщики опустили «и огнем». Сам патриарх Иов (1618) отказал в напечатании добросовестной работы справщиков и даже собрал собор для осуждения справщиков50. .

Одним из ересеучителей того времени явился также старец Антоний (Подольский). Судя по прозвищу его, он, вероятно, пришел в Москву из Подолии. Он проходил как обвинитель по делу преп. Дионисия и его правщиков, Ивана Наседки и др., осужденных за исключения из книг прибавки «и огнем». Антоний везде и всем называл Наседку еретиком как не приемлющего будто бы «благодати Духа Святого, явившейся на апостолах огненными языками», и всюду учил «об огни просветительном, яко от Божия существа исходит, и той есть и огонь и свет просветительный». Ходил по московским торжищам, рассуждал с калачниками, пирожниками и другими об этом просветительном огне и «многих научил», потому что на торгу в Москве

Дело дошло до местоблюстителя патриаршего престола в период межпатриаршества Крутицкого архимандрита Ионы.

Еще ранее, около 1616 г. протопоп вологодского Софийского собора Василий сделал какой-то донос на своего архиепископа Нектария. Этот Нектарий, родом грек, был прежде архиепископом в Ахриде, а 25 июня 1613 г. по воле Михаила Федоровича определен на Вологодскую кафедру и присутствовал в числе наших архиереев при короновании нового государя. Иона, получив донос на Нектария, не произвел никакого расследования дела, в котором обвинялся последний, и прямо «без сыску и неповинно» осудил Нектария, лишил его архиерейского сана и сослал на заточение в Кирилло-Белозерский монастырь простым чернецом. Все это раскрылось через несколько лет, когда Иона уже не правил русскою иерархией, и послужило для него справедливым укором51.

Однако, еще более он «прославился» участием в качестве главного церковного судьи в деле архиепископа Дионисия.

Иван по фамилии Наседка или Наседкин священствовал прежде в Москве, но в 1611 г., когда она была сожжена поляками, бежал из нее со всем своим семейством в Троице- Сергиеву лавру, куда бежали тогда и многие тысячи московских жителей. Здесь ему поручили совершать службы и требы для мирян в церкви архимандрита Сергия над монастырскими воротами и дали небольшую келью в монастырской стене. Наседка расположил архимандрита Дионисия, проводил с ним в беседах не только дни, но иногда и ночи, много помогал ему в переписке и рассылке известных патриотических воззваний к народу для изгнания поляков из отечества, еще более потрудился по поручению Дионисия, когда обходил окрестные места и селения, наполненные беглецами из Москвы, и исповедовал, причащал и предавал земле несколько тысяч несчастных, погибших от голода, ран и болезней.

Они работали с великим усердием и, как выражается Арсений, «безо всякия хитрости, сидели полтора года день и ночь». Для исправления Потребника 1602 г. они имели под руками около двадцати списков этой книги славянских, двенадцать письменных и один печатный, между письменными иные восходили за полтораста, за двести лет и более, и находился список с перевода Максима Грека, и пять списков или печатных книг греческих, в том числе принадлежавший архиепископу Елассонскому Арсению, бывшему тогда уже Суздальским. Этими греческими списками пользовались только Дионисий и Арсений, как знавшие греческий язык, но поп Наседка не пользовался по незнанию греческого языка.

В печатном Потребнике справщики нашли следующие прибавления и изменения или искажения: 1) в чине освящения воды на день Богоявления Господня напечатано было в молитве: «Сам и ныне, Владыко, освяти воду сию Духом Твоим Святым и огнем». Слово «и огнем» признано было справщиками за прибавку, потому что оно не оказалось ни в греческих списках Требника, ни в славянских, кроме двух, и притом в одном приписано было на стороне, а в другом — поверх строки. Прибавлены были также в печатном Требнике целые две молитвы, не оказавшиеся ни в греческих, ни в славянских списках, между молитвами священника пред совершением литургии, обе перенесены были сюда из чина исповеди, с тою только разностью, что там ими священник разрешает кающегося грешника, а здесь разрешал самого себя.

Во многих молитвах искажены были конечные славословия и противоречили содержанию молитв и православию. Так, молитвы, обращенные к лицу одного Отца или Сына, оканчивались словами: «И Тебе славу воссылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу». В молитве, например, за умерших конечный возглас был такой: «Яко Ты еси воскресение и живот, Христе Боже наш, и Тебе славу воссылаем Отцу и Сыну и Святому Духу». Было найдено огромное множество погрешностей.

Исправив погрешности, замеченные в печатном Потребнике, Дионисий и его сотрудники пересмотрели и некоторые другие печатные книги, в том числе и изданные во время междупатриаршества с благословения митрополита Ионы и прочих духовных властей: цветную Триодь, Октоих, общую Минею, месячную Минею, Псалтирь, Канонник и церковный Устав, и во всех нашли множество ошибок, особенно много их оказалось в церковном Уставе, который издан был в 1610 г. головщиком Сергиевой лавры Логгином .

Получается, что все эти погрешности были внесены намеренно при поддержке все того же митрополита Ионы52.

«По поводу исправления книг Преподобным Дионисием, архимандритом Троицкой Сергиевой Лавры, и его незабвенными сподвижниками, опять выступили люди вполне раскольнического направления, совершенно подобные Аввакуму, Лазарю. Никите, явные зачинщики раскольнических мыслей. В борьбе с ними Преподобный Дионисий и его сподвижники, явились, подобно Максиму Греку, исповедниками истины церковной.

Вот как характеризует ситуацию Преподобный в своей челобитной боярину Борису Михайловичу Салтыкову: «Есть, государь Борис Михайлович, иные таковы, которые на нас ересь возвели, кои едва азбуке умеют и то думаю, что не знают, кои в азбуке письмена гласные, а кои согласные»53.

Здесь следует обратить внимание, кто такой «боярин Борис Салтыков»? А это тот самый родственник инокини Марфы, которого не хотел пожаловать дворянством Спаситель Отечества князь Дмитрий Пожарский и которому князь был «выдан с головой», т.е. подвергся унизительному обряду. 54 Он то и был призван судить, кто еретик, а кто нет.

Архимандрит Дионисий по отношению к братии отличался величайшею кротостью и снисходительностью, к оскорбляющим его был всегда терпелив и незлобив, старался действовать на всех только словами любви, вразумления, убеждения. С такими-то словами он неоднократно обращался и к Логгину и Филарету, которые вообще любили своевольничать, и каждый раз встречал со стороны их ожесточенное упорство и противоречие. Свою неприязнь к нему они выражали иногда крайне дерзко и грубо. Однажды, когда Дионисий читал в церкви поучение к братии и народу, Логгин подошел к нему, вырвал у него книгу и уронил аналой, к соблазну всех. Дионисий, не сказав ни слова, только перекрестился и пошел на клирос. Но дерзкий головщик начал еще кричать и плевать на своего настоятеля, вырвал у него посох, изломал и бросил ему в лицо. Дионисий оставил клирос, пошел к образу Пресвятой Богородицы и проплакал пред ним всю утреню55.

18 июля 1618 года митрополит Иона собрал собор, на котором осудил Архимандрита Дионисия и его товарищей как еретиков.

Митрополит Макарий (Булгаков), изложивший эту историю, полагает, что все дело в том, что Иону настроили против Дионисия. Такое не слишком убедительное замечание, совершенно не соответствующее уровню и всенародному почитанию Архимандрита Дионисия.

На Соборе председательствовал сам Иона и присутствовали не архиереи, а только чудовский архимандрит Авраамий и другие лица из высшего московского духовенства. Главными обвинителями Дионисия и его сотрудников явились уставщик Филарет и головщик Логгин. Дионисия обвиняли и обвинили в том, что он со своими товарищами «имя Святой Троицы велел в книгах марать, и Духа Святого не исповедует, яко огнь есть», т. е. будто Дионисий незаконно исправил конечные славословия в некоторых молитвах, явно несообразные с православным учением о Пресвятой Троице, и незаконно опустил в молитве слово «и огнем». Сколько ни старались справщики Дионисий, Арсений и Наседка объяснять и доказывать основательность и справедливость сделанных ими исправлений, все эти объяснения и доказательства никого не убеждали. Четыре дня призывали обвиняемых на патриарший двор, потом истязали их в Вознесенском монастыре, в кельях матери царя Михаила Федоровича инокини Марфы Ивановны56.

Инокиня Марфа, подозреваемая в некоторых отравлениях, перешедшая на сторону поляков и сидевшая в Кремле вместе с осажденными поляками, пытками святого мужа особенно много к своему в целом неприятному образу не добавила.

Через год после восшествия Михаила, по поводу пожалования боярином родственника матери царской, Бориса Михайловича Салтыкова, царь (конечно, инокиня Марфа, так как именно она управляла в первое время царствования Михаила Федоровича), а князь Дмитрий Пожарский, Спаситель Отечества, не был с этим согласен, тогда князь выдан был Салтыкову головою. Это был унизительный обряд, которому подвергались воры, бесчестные люди. Понятно, что ни юный царь, ни его мать, не признавали заслуг ни Пожарского, ни Дионисия.57

Помимо этого, обличители Дионисия и сами грамоте не умели, «хитрость грамматическую и философство книжное называли epeтичеством», вносили только дополнительную неразбериху своими ложными аргументами58.

Со временем мы наверняка узнаем, что и Борис Годунов неспроста применил к супружеской паре Захарьевых-Юрьевых Марфе и Федору не слишком суровые, но меры наказания. То там, то здесь проскальзывают неблаговидные, либо странные поступки «инокини Марфы». Широко известна ее неблаговидная роль в отравлении невесты Михаила — Марии Хлоповой. И она, и ее родня Салтыковы, нагромоздили столько лжи и вероломства вокруг этой истории, что ожидать от «инокини» благовидных поступков не приходится.

Но мучить избавителей Отечества от польской оккупации- это уже за гранью. Итак, после того, как казнили одного из бояр семибоярщины и после братания инокини с поляками в Кремле, убегая от возможного возмездия она с сыном-подростком- Михаилом Романовым спряталась в Ипатьевском монастыре. Понятно и логично, что прятались они там не от поляков. Но придумать на этой базе абсолютно нелепую легенду со спасением их Иваном Сусаниным- это уже странно. Как будто у поляков был один единственный отряд, который завяз в болоте.

Характерно, что с Дионисия просили «некоторые» ( вероятно, инокиня) пятьсот рублей, обещаясь прекратить дело, но он отвечал: «Денег не имею, да и давать не за что». Наконец, Собор решил: «Архимандрита Дионисия и попа Ивана от Церкви Божией и литургии служити отлучаем, да не священствуют». Кроме того, определили сослать окованного Дионисия в Кириллов монастырь, но как все дороги туда были еще заняты поляками, то заключили его на смирение в Новоспасской обители и наложили на него епитимию по тысяче поклонов в день. И велено было его здесь бить и мучить сорок дней и в дыму ставить на полатях, и заставляли его класть ежедневно по тысяче поклонов, а он прибавлял еще от своего усердия по другой тысяче. Митрополит Иона нередко в праздничные и торговые дни приказывал приводить узника на патриарший двор, а иногда привозить верхом на плохой лошади и здесь заставлял его класть поклоны под открытым небом, пред собравшимися толпами народа, тогда как сам вместе со властями пировал в доме за трапезой59 .

Иногда Дионисий стоял скованным в подсенье дома митрополита от утра до вечера и ему не давали ни капли воды, чтобы утолить жажду в жаркие летние дни. И такие страдания продолжались для Дионисия целый год60.. Несмотря на основательное оправдание, Дионисий вместе со своими товарищами был заключен в цепи, и за свое позднейшее освобождение они должны были быть благодарными особенной просьбе случайно прибывшего патриарха Иерусалимского Феофана61.

О судьбе Аврамия Палицына, героя борьбы с поляками, известно то, что он умер в 1627 году, 13 сентября, проживши в Соловках семь лет. Из дел Соловецкого монастыря видно, что существовала царская грамота о его погребении, в которой он назван «присланным». Это выражение в старину употреблялось о сосланных и дает повод заключить, что келарь Аврамий попал в Соловецкий монастырь не добровольно. Должно быть, он подвергся опале, и так как отправка его в Соловецкий монастырь произошла вскоре после возведения Филарета на патриарший престол, то, вероятно, ссылка эта была делом рук Филарета, быть может припомнившего ему то время, когда он под Смоленском покинул посольство и вернулся в Москву.62

Нет ничего удивительного в том, что при первом царе- Михаиле Романове и таком малограмотном патриархе, как Филарет, ереси расцвели пышным цветом.

1.5.Влияние ересей в России 14-17 веков на последующее развитие раскола

Проникновение тайных разрушительных учений в Россию началось во второй половине XIV века. В то время внедрение манихейства, провозглашающего тщетность всех религий, было, конечно, невозможно, так как религиозное сознание народа было еще высоко. Именно поэтому тайная разрушительная работа «тайны беззакония» в России начинается с появления отдельных ересей.

Так, в летописях 1376 года читаем:

«Того же лета побиша в Новгороде стригольниковъ еретиковъ, диакона Никиту, и Карпа простца, и третиего человека съ ними, свергоша их с мосту, развратниковъ святыя веры Христовы»63.

Не случайно первые, приобретающие политическое значение ереси, появляются при Иване III, который впервые стал «собирать» русские земли в одно централизованное государство.

Вначале появились стригольники. Стригольниками они назывались потому, что ново-поставленным дьяконам выстригали волосы на темени.

Иосиф Волоколамский называет Карпа-стригольника псковичом64. Так что не вдруг инок Ефросин именно во Пскове решил «вдруг» сугубить аллилуйю.

Ересь стригольников просуществовала более пятидесяти лет (с 1376 г. по 1427г.) и, несомненно, подготовила почву для внедрения и распространения в конце века другой ереси — ереси жидовствующих. Распространению последней во многом способствовал дух свободомыслия, царивший в Новгороде и Пскове. Известно, что к тому времени там установилось правление, близкое к республике, о чем пишет известный историк и масон Карамзин:

«Так Новгород покорился Иоанну, более шести веков слыв в России и в Европе державою народною или Республикою»65 .

Мнение о том, что большинство наших историков были масонами (отсюда и искажения истории) широко распространено. Например, критик Н.М. Карамзина историк Г. Полевой пишет с иронией по поводу грандиозного труда Н.М. Карамзина:

«Карамзин, проникнутый современным просвещением Европы, смелым и деятельным умом своим двинул современников вперед, но оставил их только каменщиками, сам же был Зодчим и великим Зодчим»66.

В Новгороде демократическая форма правления и удаленность от власти великого князя создавали благоприятную среду для вольнодумства и смуты. В 1469 году, когда новгородцы в последний раз «призвали к себе князя», прибыл с Михаилом Олельковичем в Новгород жид Схария — эмиссар «тайны беззакония», основавший первое тайное общество. По причине скрытности ее характера, борьба с ересью началась лишь через двадцать лет после ее появления в Новгороде. Можно предположить, как глубоко укоренилась ересь в эти годы .

Между ересью жидовствующих и стригольниками в чем-то была разница, но нельзя не заметить и сходства. «Обе были плодом умствования, хотя умствование и вело по различным направлениям. Но умствовали немногие: массы последовали за ними, имея в виду только протест. Отступление от буквы догмата нужно было им лишь, как знамя для политического протеста. Новгородский север долго удерживал свою самостоятельность, долго влиял на значительную часть России»67.

Ересь жидовствующих возникла в Киеве, так как три века до того, уже евреями была заселена даже целая улица. Жидовствовавшие не верили в божественность Иисуса Христа, признавали иконы за идолов и т.д.

Мнения жидовствующих можно изложить в следующих положениях:

1. Они отрицают бывшее уже воплощение Сына Божия.

Иисус нового завета, по их мнению, был только «пророк», как пророк Моисей; они поэтому не веруют также и в Его воскресение из мертвых .

2. Они придерживаются больше Ветхого завета, чем Нового, и закон Моисея объявляют Божественным установлением , обязательным еще и теперь. Вследствие этого они отвергают почитание святых икон, как и почитание «богоугодных» святых .

3. В святом причащении они не признают Тела и Крови Иисуса Христа, но считают его простым обрядом .

4. Пасху празднуют они по еврейскому календарю.

5. В среду и пятницу они не постятся.

6. Наконец , они виновны и в других неприличных , еретических поступках68.

Во Пскове же родился представитель рационалистского направления в духовной сфере, Белозерский игумен Артемий.

Артемий ездил в Германию и ознакомился там с церковными порядками. Он встречался с духовными лицами. Зарождавшееся протестантство оставило на нем свои следы. Он вернулся рационалистом и как игумен Белозерского монастыря имел возможность найти себе многих последователей. Между светскими последователями религиозного рационализма является наиболее влиятельным Матвей Башкин. Башкин признавался, что его мысли о реформе были навеяны двумя иностранцами.69.

Влияние протестантства на русский раскол рассматривается крайне редко. Например, оно было усмотрено преосвященным Игнатием Воронежским. Известно, что выгорецкая беспоповская община отворяла радушно двери своей обители людям лютеранского закона. Едва ли многие, однако, видели эту связь между западно-европейским протестантством и русским расколом»70.

Феофан Прокопович, известный сторонник лютеранства между духовными лицами своего времени, писал «увещание к невеждам», разумея под невеждами раскольников. Нельзя предположить, чтобы Феофан Прокопович оказывал расположение к протестантству лишь как к религии любимой им Германии, Прокопович видит в раскольниках лишь невежд и, будучи по воцарении Анны Иоанновны первым лицом в русском духовенстве — содействует строгому преследованию раскольников, то очевидно он не видел ничего общего между протестантством и расколом. Да видели ли многие это сходство и из последователей раскола?»71

Во времена Ивана III много новгородских семейств, знатных и влиятельных были переселены в Москву. Понятно, что новгородские вольности их были ограничены. Им нужен был бунт.

«Нужно было найтись только удобной почве : эта почва была религиозная, та, к которой привлекаются толпы борцов, когда политическая борьба уже кончена»72.

Между приверженцами ереси жидовствующих в Новгороде мы видим священников Дениса и Алексея, и именно эти священники, один из которых Алексей переименовал себя, в ветхозаветном духе, Авраамом и жену свою переименовал в Сару. Так вот именно они были переведены Великим князем Иваном III в Московский Успенский собор, следовательно- отмечены. Великая княгиня Елена, сноха Ивана III , придерживалась ереси жидовствующих.

Да и сам Иван III признавался Иосифу Волоколамскому, что сектанты хотели обратить его в свое учение и им почти это удалось. 73.

В распространении ересей большая роль принадлежит свите Софии Палеолог. Нельзя не сказать о браке Ивана III с Софией Палеолог, племяннице последнего византийского императора. Отец Софии (тогда Зои) Фома, взяв с собой великую православную святыню- честную главу Святого Андрея Первозванного, отправился из разгромленного турками Константинополя в Ватикан. Там дали приют и кров ему и его детям. Дети (включая будущую российскую царицу Софию), воспитывались в католическом духе. Когда возникла мысль выдать Софию (тогда Зою) замуж за русского царя, то эта мысль пришлась по вкусу папе Римскому, так как у России он хотел искать защиту от турок. Папа снарядил в Россию целую экспедицию во главе с папским легатом. И Папа, и все члены делегации были убеждены (усердием авантюриста Вольпе, который беззастенчиво обманывал и русских, и итальянцев), что русский царь мечтает принять католичество74.

Сам по себе этот брак укреплял позиции России как наследницы Византии. Но вот незадача- византийская принцесса оказалась католичкой.

Однако, прямо на русской границе, в одночасье, София отбросила свое католичество и стала то ли играть роль, то ли и правда, стала истинной православной75. Поверить в это сложно, но возможно. Но совершенно невозможно поверить, что вся многочисленная свита византийской принцессы в одночасье перешла в православие. А это были люди образованные, которых немного было на Руси. Они умели убеждать.

Был момент, когда царь удалил ее с сыном от себя, но затем снова вернул. Дочь Ивана III вышла замуж за литовского князя- католика, сноха придерживалась ереси жидовствующих. Плюс ко всему огромная свита невесты, состоящая из католиков- все это наверняка сыграло роль в укреплении ересей.

Стремление к реформам пробуждалось тогда всюду в Европе; оно отозвалось и в России, и очень естественно отозвалось прежде всего там, куда доходили отголоски из Европы: во дворце и в высшей духовной и гражданской сферах»76..

До введения опричнины царем Иоанном Грозным ересь жидовствующих просуществовала почти сто лет, превратившись в крупномасштабный, хорошо замаскированный, государственный заговор, нити которого тянулись за пределы Государства Российского. Целью опричнины было раскрытие и подавление этого заговора.77

1.6. Ересь Косого и Башкина- проявление протестантизма

«Религиозные вопросы волновали всех в то время в России. Стоглавый собор был созван , между прочим , и для того, чтобы оказать противодействие идеям протестантства, шедшим в Россию с Запада. Уже в 1523 г. протестантство проникло в Ригу. В 1550 г. реформатство является в Белоруссии, затем проникает в уезды Подольский, Киевский и Русский, а в 1560 г. реформатский собор уже решает послать двух миссионеров в Россию»78.

В борьбе с жидовствующими внутри Церкви сформировалось два направления- Так называемые «стяжатели» во главе с Преподобным Иосифом Волоцким и «нестяжатели» во главе с Преподобным Нилом Сорским. XV и XVI века проходили под знаком борьбы этих направлений.

«Тогда как еретическое направление, начавши нападками на злоупотребления в иерархии, дошло, наконец , до отрицания основных начал веры, в недрах строго верного догматам православия явилось направление, расходившееся с усвоенным на Руси складом религиозных воззрений. Направление это преимущественно нашло себе приют и развивалось в северном крае, соседнем Белоозеру, отчего последователи его в XVI столетии носили название белозерских или заволжских старцев . Первым представителем этого направления был преподобный Нил Сорский»79.

Нил взял себе за образец так –называемое «скитское житье», существовавшее в некоторых местах на востоке , но неизвестное до той поры на Руси, в то время как Преподобный Иосиф Волоцкий защищал монастыри как единственную форму духовного делания. В принципе, и тот, и другой виды монашества взаимно дополняли друг друга, но и на все иные вещи взгляды разделялись. Беда однако заключалась в том, что на базе воззрений святых старцев «заволжских», на базе отрицания формы, понимания, что внутреннее выше внешнего, критики существующих порядков, уважения свободы мысли, возникли еретические толкования.

«Всегда и везде подобные зародыши несогласия с существующим порядком в области религии, с порядком, освященным веками, открывали путь к дальнейшим попыткам критики, приводившим, наконец, к полному отпадению от авторитета, к тому, что на церковно-историческом языке называется ересью. Уже «иосифляне» старались набросить тень неправославия на самого Нила. Ученика его Вассиана и единомышленника Максима Грека они обвинили в ереси, хотя и неосновательно с нынешней точки зрения. Но с тех пор образовалось мнение, что в Ниловой пустыни и в других монастырях Белозерья гнездятся еретические мнения между старцами и оттуда распространяются по всей Руси »80.

В порядке следования идеям Преподобного Нила Сорского и как противоположность жидовствующему лжеучению с четвертого десятилетия 16-го века московский мещанин Матвей Семенович Башкин проповедывал совершенно рационалистическую систему.

Царь Иван Васильевич Грозный (1534—1584), обратил на него внимание по указанию своего придворного священника Сильвестра.

Тем не менее, допрошенный митрополитом Макарием (1542 — 1560), Башкин отрицал все и утверждал , что он -истинный христианин . Несмотря на это, он был ввергнут в темницу, в которой двум заботившимся об его обращении монахам —Герасиму и Филофею он открыл все свое учение; при этом он объяснил , что он учит этому не сам собою, но что он был соблазнен римскими католиками, аптекарем Матвеем Литвином и Андреем Хотоевым . Своими последователями он назвал Ивана и Григория Борисовых , монаха Белобаева, равно как и игумена Сергиевой Лавры, Артемия. Дабы он также мог отвечать и публично, в 1553 году царь Иван Васильевич и митрополит Макарий созвали собор , на котором Башкин свободно изложил свое учение.81

Открылся новый собор в 7062 (1553) году на защиту православного учения и церковных порядков и на попрание еретиков. Кроме Башкина, на собор предстали в качестве подсудимых бывший троицкий игумен Артемий, его преданнейший ученик Порфирий, просветитель лопарей— святой Феодорит кольский, почтенные старцы Иоасаф Белобаев и Савва Шах и многие другие. По приговору собора все они были осуждены на монастырское заточение. С осуждением и ссылкой названных личностей дело не прекратилось. На заволжские пустыни этим следствием наброшена была подозрительная тень.

Ведь оттуда были взяты и Башкин, и Артемий.

Каждый год давал кого-нибудь на суд соборный, и эти соборы тянулись непрерывно с 1558 года82.

Осуждение и ссылка Башкина последовала в декабре 1553 года, а Артемия и относящихся к нему лиц в январе того же года (т. е. уже в 1554 г.).

«Лета 7065» производилось соборное дело «на Новоозерских чернецов, Артемьевых учеников , на Иону чернца и на попа Оникея Елиянского. Лета 7066 дело торопчан (из г. Торопца) на Федка Жирина с товарищами; обыск белозерца Тимошки Оергеева, список чернеца Сергея, что прислал из Смоленска владыка Симеон ; дело старца Нила Бурлятева и иных .

Сохранились одни загадочные имена подсудимых , а дела исчезли без следа. В числе указанных имен обращают на себя внимание чернец Иона и поп Аника Елянский, которые называются учениками Артемия.

В этот же период был представлен на собор и Феодосий Косой, который до своего монашества был рабом у одного московского боярина. «Косой москвитянин есть, говорили о нем клирошане, раб единого от честных слуг царевых » В одно время он тайком собрал свое имущество и на принадлежавшем ему коне убежал в пределы Белозерские . С ним бежали и другие рабы . Там они приняли пострижение в монашество. Это избавляло их от преследования их владельцев и от всякого наказания за побег. Феодосию даже угождал в монашеском звании бывший его господин . Бежавшие рабы потом соединились на Новоозере; именно указываются Феодосий, Игнатий.

Уже одно то, что Косой был грамотным, может говорить в его пользу. На исключительное положение Косого в доме его господина указывает то, что он имел своего коня и некоторую движимую собственность (имущество). Все это могло образоваться или через подарки его господина, или же было результатом его личных заработков . Наконец , сообщается, что «во мнишестве ему бе угождал господин его»83.

Феодосий Косой был сначала белозерским монахом , а потом (1555) за распространение безбожного учения был заключен в монастырь в Москве . Из него он бежал в Литву с монахом Игнатием ; здесь он женился и проповедовал учение Башкина. В 1575 году оба появились на Волыни и в имении Чаплиева нашли многих приверженцев . В северной России они также имели учеников , как , например, между певцами Хутынского монастыря, которые, впрочем, были снова обращены высокодаровитым монахом Отенского монастыря (в Новгородской губернии), Зиновием , одним из знаменитейших учеников Максима Грека. Полемические сочинения, написанные Зиновием против Косого, озаглавлены так : «Доказательство истины вопрошающим о новом учении и в опровержение безбожной ереси»,—последнее особенно касается почитания мощей и святых икон . Его опровержение по основательности и доказательности превосходит даже «Просветителя» Иосифа Волоколамского, ибо у Зиновия принципы христианской философии развиты глубже и точнее, чем у Иосифа84.

В чем состояла ересь Косого в это время—определенно неизвестно, за отсутствием соборных актов . Отрывочные сведения мы находим только в двух похвальных словах на открытие мощей святителя Никиты, принадлежащих игумену Иоасафу и иноку Зиновию (Отенскому) . В их сообщениях отразились те сведения о Косом и его учении, какие циркулировали в народе после соборного разбирательства. Здесь Косому приписывается роль главного пропагандиста, причем Иоасаф называет его учеником Артемия, а Зиновий видит в нем последователя лютеранства, оба они свидетельствуют о большой распространенности ереси не только среди простого народа, но и между духовенства. В числе пунктов еретичества указывается отрицание святых мощей, неверие в чудеса от них , непочитание святых и Богоматери.

Обстоятельства были благоприятны для распространении ереси Косого. В Литве и нынешней Белоруссии в половине 50х годов царил протестантизм, преимущественно в форме кальвинизма Укоренению здесь протестантских идей благоприятствовало правление великого князя литовского Сигизмунда Августа, жившего с 1544 г. в Вильне. Воспитанный на протестантских идеях и неуважении к католичеству, он тем не менее проявлял терпимость к религии. Из его библиотеки в Вильне ходили по рукам сочинения Лютера, Меланхтона, Кальвина и др., а его придворные проповедники Иоанн Козьминчик и Лаврентий Пражницкий проповедовали народу их учение. Такие же проповедники ходили и по всей Литве. В том же направлении действовал и его преемник по управлению и шурин виленский воевода Николай Радзивил Черный. Сделавшись в 1553 г. кальвинистом, он с ревностью начал распространять кальвинизм сначала в своей семье, потом поместьях и наконец по всей Литве. Этому много помогало его влияние как при дворе короля, так и в Литовском княжестве. «Он принимал под свое покровительство всех отступников от веры предков , как в Польше, так и в Литве, и даже некоторым из них , особенно ученым , назначал жалованье из собственного кармана… Деятельность еретиков в Витебске не прошла бесследно: они оставили по себе последователей. По всей вероятности, здесь образовалась кальвинистская община, и проповедниками были кальвинисты85.

К делу Башкина привлечен был троицкий игумен Артемий. Об этом человеке мы знаем то, что он был родом из Пскова, избран в игумены Троицкого монастыря, приобрел там общую любовь,. но вскоре на него пало подозрение в вольнодумстве . Он снял с себя игуменство и удалился в Нилову пустынь с другом своим Порфирием86 . Когда началось дело Башкина, их обоих хитростью вызвали оттуда, как будто затем , чтобы присутствовать на соборе. Башкин , как видно, не сознавался, а Артемия побуждали спорить с ним и обличать его. Артемий уклонялся от спора и говорил: «это не мое дело». Но когда Башкин пришел в расстройство и начал оговаривать и себя, и других, Артемий ушел из Москвы в свою пустынь, но был возвращен и предан соборному суду. Ему ставили в вину эту самовольную отлучку. Он оправдывался, что убежал «от наветующих на него», но не хотел указывать, кто эти наветующие. Повидимому, Артемий не признавал Башкина еретиком и говорил только, что это ребячество Матвея . «Меня,—говорил он ,—призвали судить еретиков , а еретиков нет»— «Как же Матвей не еретик ? — сказал митрополит ,—когда он написал молитву единому началу, Богу Отцу, а Сына и Святого Духа отставил». «Нечего ему и врать, — сказал Артемий,- такая молитва готова, молитва Манассии к Вседержителю».

«To было до Христова пришествия, -отвечали ему, -а теперь кто напишет молитву к единому началу, тот еретик . Ты виноват , кайся».

«Мне нечего каяться, я верую в единосущную Троицу»,- сказал Артемий.

Эти ответы Артемия поставили ему в обвинение. Затем явился доносчик на Артемия, игумен Ферапонтова монастыря, Нектарий, который обвинил Артемия в том , что он в постные дни ел рыбу.

«Я ел рыбу, — отвечал Артемий, — когда мне приходилось быть у христолюбцев , и у царя ел за столом рыбу».

«Это ты чинил не гораздо, -сказал митрополит от лица собора -это тебе вина: значит , ты сам , вопреки божественных уставов и священных правил , разрешаешь себе пост , а на тебя смотря, и люди соблазняются».

«Артемий,—продолжал Нектарий,— ездил из Пскова-Печерского монастыря в немецкий Новый-Городок , говорил там с немецким князем и хвалил там немецкую веру».

Другой обвинитель, троицкий игумен Иона, поднялся на Артемия.

«Артемий, -показывал он , -произносил такие слова: нет в том ничего, что не положить на себя крестное знамение. Прежде клали на чело иное знамение, а нынче большие кресты кладут; на соборе о крестном знамении толковали, да ни на чем не порешили».

Артемий отвечал : «Я только говорил о соборе (1551 года) , что на нем ничего не порешили о крестном знамении, а про самое крестное знамение так не говорил».

Собор дал такой приговор : «Ты сам сознаешься, что говорил о соборе; стало быть, и то говорил , что в крестном знамении нет ничего; надобно поверить Ионе . Это тебе вина»87.

Но Артемий не долго пробыл на Соловках , убежал оттуда и очутился в Литве . Там он ратовал за православие и писал опровержения против еретика Симона Будного , отвергавшаго божество Иисуса Христа: это оправдывает отзыв о нем князя Курбского, называющаго Артемия «мудрым и честным мужем» лукавства злых и любостяжательных монахов , оклеветавших его из зависти за то, что царь любил Артемия и слушал его советы.

Известный писатель Захарий Копыстенский утверждает, что «преподобный инок Артемий в Литве от ереси арианской и лютеранской многих отвернул» Всего же более служит к оправданию Артемия весьма редкая или лучше сказать единственная, никому не известная рукопись: «Артемия старца послания против Будного и других еретиков». В этих посланиях , на имя князя Чарторисского и других лиц , излагается учение чисто православное, без всяких примесей ереси и опровергаются лжеучения Лютера и Кальвина. В замечательном послании к царю Иоанну, Артемий упоминает о епископе , который советовал ему: «не чти много книг , да не во ересь впадешь» Вообще в личности Артемия скорее можно видеть жертву невежества того темного времени, нежели соумышленника еретиков88 .

На соборе 1553 -1554 г. рассматривалось огромное число лиц, обвиненных в ереси. Видимо, митрополиту Макарию хотелось отучить простых людей от рассуждения о богослужебных предметах, потому что в соборном уложении сказано: «всякий человек должен ведать свой чин, когда ты овца, не твори из себя пастыря. Когда ты нога, не воображай, что ты голова, но повинуйся установленному от Бога чину; отверзай свои уши на слушание благодатных учительских словес»89.

Афанасий холмогорский предостерегал свою паству «от таких вольнодумцев, лютеров и кальвинов, также как и от латин» и указывал на умножение их в России. «Видех бо некие кроме закона и заповедания и предания ходящие в чужеземные некие обычаи, паче же прелести еретические и приобщаются им. Нововводные чужестранные обычаи по малу вкрадываются тайно в святую нашу православную восточную церковь от еретичества латин, и лютеров, и кальвинов…»90

А осуждение ни в чем неповинных служителей Церкви, грамотных и истинно православных (таких как Максим Грек, архимандрит Троице-Сергиевой Лавры Дионисий либо игумен Лавры Артемий) вносит дополнительно полную неразбериху в основные догматы, как их следует понимать.

Любое свободомыслие в полностью неграмотной стране оборачивалось еретичеством. Вот уж поистине, смутное время для русской Церкви началось задолго до эпохи Патриарха Никона и разобраться в этих сложностях смог только такой гений и святой подвижник веры как Святейший Патриарх Никон.

1.7. Исправление церковных книг при Патриархе Филарете

Основные искажения богослужебных книг произошли при Патриархе Филарете- это объективный факт, против которого трудно возразить что-либо. Иеромонах Бамба Берунда (1632) «как и сотоварищ его по монашеству Арсений, основатель греко – латино -славянской школы в Москве» под присмотром патриарха Филарета исправлял богослужебные книги91. Необычное имя греческого монаха нигде, кроме как у немецкого богослова Геринга И., не встречается. По-видимому, этот факт по каким-то причинам скрывался романовскими историками.

Олеарий о Патриархе Филарете отзывается, что тот был не очень сведущ в делах веры и не мог спорить с иностранцами92

При Патриархе Филарете уже стали безнаказанно вноситься в богослужебные книги еретические исправления и добавления.

Так, в 1627 году в Москве было напечатано сочинение литовского протопопа Лаврентия Зизания Великой Катехизис. Так как в подлиннике было изложено учение о троеперстии, то издатели Катехизиса решились переделать это учение, но выполнили это неумело, неудачно, так что в книге остались следы учения о троеперстии . И только уже в Псалтыри 1641 года встречаем первое точное наставление о двуперстии; она печаталась с 9 сентября по 15 ноября 1641 года, следовательно в междупатриаршество — Иоасаф умер, а Иосиф не был еще посвящен, и она была издана «повелением светской власти»- царя.

Когда был издан церковный Устав (1641 г.), то справщики как бы намеренно проигнорировали труды своих предшественников по изданию Устава 1633 года: внесли: 19 новых статей против последнего издания и фактически вернулись возвратились к Уставу 1610 года, якобы осужденному в свое время Патриархом Филаретом93 .

Тем не менее, Патриарх Филарет сжег «Церковный устав», изданный в 1602 году. «Сожжение патриархом Филаретом «церковного устава», изданного за несколько лет до него, доказало, что печатание книг , на которое возлагали такие надежды в деле книжного исправления, едва ли принесет результаты, каких от него ожидали. Ошибки распространялись теперь в более обширной сфере : типографский станок распространял прежнюю ошибку одинокого переписчика в сотнях и тысячах оттисков .

Еще остается вопросом причины сожжения Устава, так как Патриарх Филарет грамоте не сильно умел, что отмечали многие авторы94. При патриархе Иосифе Московскою типографией издано было 5 книг в 1200 экземпляров каждая, защищавшие учения и взгляды, которые вслед затем же признаны были при патриархе Никоне признаны ложными.

1.8. Искажение церковных книг боголюбцами на Печатном дворе

Милостью Божией, Россия преодолела последствия Смуты и обрела новую царствующую династию, но не успела еще держава окрепнуть от величайших потрясений начала XVII века, как «тайна беззакония» приготовила ей новое испытание — церковный раскол середины XVII века.95.

«В России идеологические предпосылки для возникновения раскола стали формироваться еще задолго до его начала, когда в недрах Церкви вырос и окрепла партия мятежных еретиков, так называемых «боголюбцев», включающая московских протопопов Вонифатьева, Неронова, Аввакума, и др. Все они были тесно связаны с ересиархом Капитоном и являлись прямыми продолжателями дела новгородско-московских еретиков, осужденных за ересь жидовствующих еще при Василии III. «Вполне вероятно, — пишет старообрядческий писатель Зеньковский, — что на учение Капитона повлияли и более ранние русские ереси, которые сначала на переломе XIV и XV столетий (ересь стригольников), а затем на переломе XV и XVI веков (жидовствующие) стали распространяться на северо-западе России. В своем скептическом отношении к иерархии, священству и иконам, и сомнении в силе таинств Капитон очень напоминает учение стригольников. Сама идея бунта против церкви могла выйти из, может быть, еще сохранившихся где-нибудь в лесах до конца XVI века еретиков и их потомков. Мы видим, что подобно западному сценарию реформации, раскольническое движение в России начиналось с протеста «ревнителей благочестия» против, якобы, отступления Церкви и Государства от древнего благочестия. При этом движущей силой антицерковного и антигосударственного движения явилась все та же ересь жидовствующих, как главная разрушительная идеология тайных богоборческих сил».96

Исследования показывают, что раскол осуществлялся по следующему сценарию:

На первом этапе, в период с 40-х по 50-е годы XVII в., названным историками ранним расколом, еретиками проводилась работа по нагнетанию массового психоза верующих через внушение им мысли о приближении кончины мира. При этом использовалось свойственное православным обостренное эсхатологическое чувство. Эту особенность душевного устроения русских верующих использовали еще новгородские еретики, говорившие, что семь тысяч лет от сотворения мира прошло и Пасхалия закончилась, а второго Христова пришествия нет, следовательно, Писания святых отцов ложны .

Новые еретики, подобно новгородским, тайно исповедовали жидовство, внешне же старались казаться подвижниками благочестия. Нагнетая массовый психоз простодушных и необразованных верующих через внушение близкой кончины мира, они на этот раз преследовали другую цель. Коварные беззаконники знали, что когда начнутся массовые репрессии против их ереси, то это будет воспринято широкими слоями верующих как начало гонений против ортодоксальных христиан в связи с приходом «антихриста». Ведь не могут же православные царь и патриарх гнать и казнить православных?

Теперь уже очевидно, что подготовка вышеуказанного психоза в среде простого народа, с одновременным вовлечением массы верующих в ряды еретиков была возложена на «старца» Капитона и его последователей. Об этом свидетельствуют немногочисленные, но авторитетные источники 97.

Организаторы раскола понимали, что недовольство клира и мирян, вызванное проводимой реформой, могло остаться лишь простым недовольством. Нужна была искра, нужен был непреклонный деятель, влиятельный в народе, кто усилил бы это недовольство и направил его энергию в нужное русло, превратив хаотичное движение общественной мысли в широкомасштабный бунт. С этой задачей вполне справились вожди раскола из числа «ортодоксальных» православных: несгибаемый протопоп Аввакум, общительный и коммуникабельный Вонифатьев и прочие «ревнители древнего благочестия».

Неважно, что их реальные «идеи»: типа буквы «а» в Символе веры либо «хожение посолонь» не стоят даже пристального рассмотрения по своей маловажности. Важно, что они придумали тезисы защитников «древлего благочестия», русской старины против греческих исказителей их, действительно на тот момент уже почти полностью искаженных догматов.

В кружок ревнителей входили также царский постельничий боярин Федор Ртищев, его сестра Анна, протопоп Казанского собора Иоанн Неронов, поп, а с 1652 г. — протопоп, Аввакум. Румянцева В.С. включает сюда также муромского протопопа Логгина, костромского протопопа Даниила, суздальского священника Никиту Добрынина (Пустосвята), священника из Романова- Борисоглебска Лазаря, Благовещенского собора диакона Феодора и других, которые впоследствии стали защитниками старого обряда 98:

Другие авторы считают это мнение ошибочным 99

Таким образом, самые существенные еретические искажения книг были при патриархе Иосифе усилиями «боголюбцев»: «Это особенно имело место при устаревшем уже патриархе Иосифе (1642—1652), который печатание церковных книг поручил князю Львову, протопопу Вонифатию, протопопу Ивану Неронову, Аввакуму из Юрьева, Лазарю из Романова, Никите из Суздаля, Лонгину из Москвы и Даниилу из Костромы, которые допустили нечто невероятное в изменениях, опущениях и добавлениях»100

В ноябре 1652 года с Печатного двора удален и лишен скуфьи справщик протопоп собора Черниговских чудотворцев Михаил Рогов. Рогов служил на Печатном дворе с 1640 г. Иван Неронов укорял в происшедшем Патриарха Никона, выговаривая ему в лицо в январе 1657 г.: «Ты черниговского протопопа Михайла проклял дерзостно, и скуфью с него снял за то, что он в книге Кирилла Иерусалимского в двоестрочии не делом положил, что христианам мучения не будет, сице: «Аще, рече, Бог грешником и мукою претит, обаче своего создания в конец не погубит»101

Даже такие , противоречащие не только догматам веры, но и здравому смыслу мысли о том, что само по себе крещение является залогом спасения, Неронов считает допустимыми!

Боголюбцы были тесно связаны с ересиархом Капитоном и являлись прямыми продолжателями дела новгородско-московских еретиков, осужденных за ересь жидовствующих еще при Василии III.

Совершенно не случайно все ереси формировались в Заволжье, было даже выражение «заволжские старцы», фактически эквивалентное слову «еретик», также большинство «боголюбцев» были выходцами с Нижней Волги. Из Нижегородского края, где проповедовал Неронов, вышло большинство деятелей русского реформационного движения XVII века. Именно там и процветала «капитоновщина».

Был создан совет по исправлению книг при Печатном дворе.

«Принимая во внимание, что это дело было важнейшим делом патриаршества Иосифа, особенно второй его половины, а, с другой стороны зная, что руководство всею церковною жизнью перешло тогда в руки кружка ревнителей благочестия (т. е. Вонифатьева), которые фактически делались управителями всей русской церкви, нельзя не признать, что в числе членов упомянутого совета были и лица из кружка Вонифатьева. Прежде всего сам Стефан Вонифатьев имел прямое и даже официальное отношение к делу исправления книг , потому что им , между прочим , издана была весьма важная по тому времени Книга о вере; но, конечно, Стефан , уже по одному тому, что занимал такое видное положение, не был каким-нибудь обычным справщиком , а был одним из руководителей этого дела .

«Книга о вере , составленная игуменом Киевского Михайловского монастыря Нафанаилом, была напечатана в Москве в 1648 году тщательством царского духовника Стефана Вонифатьева»102

Учитывая дружеские отношения Стефана и Ивана Неронова, можно предположить, что в деле исправления церковно-богослужебных книг, Стефан пользовался знанием и начитанностью своего талантливого друга, а потому выражение диакона Феодора, что Неронов или Павел Коломенский «у книжной справы на печатном дворе не сиживали никогда, и в наборщиках не бывали», нужно понимать именно буквально, т. е.— что Неронов , действительно, не был официальным справщиком и тем более наборщиком , что, конечно, не исключало возможности влияния его на дело другим путем 103.

Что касается протопопа Аввакума, поселившегося в Москве много позднее других членов кружка Вонифатьева, то, соглашаясь с тем , что Аввакум не был справщиком книг, нельзя отрицать участие Аввакума в исправлениях, в периоды своего пребывания в Москве. Аввакум даже стремился встать к этому делу ближе. Это видно из того, что когда Аввакума вернули из первой ссылки (в 1658 г. после оставления престола Святейшим Патриархом Никоном), то, в утешение ему предлагали разные довольно видные места и, между прочим , место, «на печатном дворе книги править», и он , Аввакум , был рад этому предложению даже более, чем другому -очень лестному предложению быть царским духовником104 Из приведенного ясна и непоследовательность, а возможно и не просто непоследовательность, Алексея Михайловича: Патриарх Никон отстраняет «боголюбцев» от исправления книг, а царь их приглашает…

При патриархе Иосифе «Наставление о двуперстии» было напечатано уже в нескольких книгах. Сюда прежде всего относятся Псалтири—Следованная (1642 г.) и Учебная (1645 г.).

Уже в 1649 году царь Алексей Михайлович послал монаха Арсения Суханова на Восток, чтобы он на месте изучил обряды греческой Церкви. Арсений возвратился в 1653 году и первоначально не поддерживал Патриарха Никона в его стремлениях. В общем, он до конца своих дней остался при убеждении, что все русское- лучше. В 1640 году он даже возглавил печатный двор. И в этом Патриарху Никону не повезло, — человек, которому доверили уникальную миссию- изучить греческое православие, оказался на раскольнических позициях105.

Никон стал Первосвятителем Русской Православной Церкви в тот период, когда уже была сформулирована и развита идея «Москва — третий Рим», когда уже была побеждена усилиями Иосифа Волоцкого и Нила Сорского106 «ересь жидовствующих» в ее явном виде, но ее последствия не были преободены, при том, что полную, фактически 100% власть над царем и патриархом Иосифом приобрели «ревнители благочестия» или «боголюбцы». Именно они при патриархе Иосифе распоряжались печатанием книг. Они же и распространили через печатное слово еретические толкования обрядов, включая двоеперстие, поместили это учение в нескольких книгах, именно: в предисловиях к Псалтири (1642) и следованной Псалтири (1642) , издававшихся потом несколько раз, в «Книге Кирилловой» (гл. 14), в «Книге о вере» (гл. 9) и в малом Катехизисе.107

Через все эти книги, и особенно чрез Псалтирь, по которой обучалось молодое поколение, учение о двуперстии начало распространяться с необычайною быстротою, так что с наступлением 2-ой половины XVII в. одни только люди престарелые продолжали еще держаться древнего, троеперстного крестного знамения и не хотели принимать нового, двуперстного.

Общепринятой является точка зрения, что Патриарх Никон вводил новшества. В действительности именно через искажение богослужебных книг, особенно влияющих на умы, если это книги печатные, происходило введение новшеств в обрядах, а что гораздо печальнее- в их еретическом толковании.

Так через справщиков печатных книг, через самых близких к царю людей, происходило внесение ереси в богослужебную практику. Термин «старообрядчество» поэтому лишен смысла, это скорее «новообрядчество». «Ревнители» сыграли в этих искажениях главную роль и если они и не были справщиками непосредственно, то реально влияли на процесс книжной справы.

«К сожалению, – пишет митрополит Макарий, – эти справщики, может быть и лучшие грамотеи и начетчики своего времени, были недостаточно подготовлены к своему делу и при всем усердии исправлять книги наполнили их при печатании множеством ошибок, в которых и сами сознавались, прося себе прощения. Еще более прискорбно, что они, может быть и под давлением других, более сильных лиц, пользовавшихся доверием престарелого патриарха, привнесли в печатные книги несколько неправых мнений, послуживших в последствии поводом к расколу, каково особенно мнение о двуперстии для крестного знамения».

«Более сильные лица», о которых упоминает митрополит Макарий, – Вонифатьевский кружок, «ревнители благочестия», а затем известные расколоучители, и вожди раскола– протопопы Неронов и Аввакум.

Они намеренно вводили в книги искажения, противоречащие законам церкви. Так, в прологе, напечатанном при патриархе Иосифе, они настойчиво стараются доказать, что не обязательно ходить в церковь, можно молиться и дома: «аще нам, грешным, Святое писание и муками претит, но Господь Бог милости своей ради, создания своего не погубит».108

Как сообщал келарь Троицкого монастыря Симон Азарьин, ученик архимандрита Дионисия, архимандрита Троицкого, что в 1647 году царь повелел напечатать книгу о чудесах на гробнице архимандрита Сергия Радонежского.

Работники печатного двора напечатали лишь часть из подлинных чудес, зато от себя прибавили множество лжи и вымысла.109

2. Духовная культура в России в дониконовский период .

2.1. Церковные службы и нравственные нормы в России 16-17 веков

Реальный и неоценимый вклад Патриарха Никона в исправление церковного богослужения, во взаимоотношения мирян со священством, в иконописание, в духовную культуру России можно оценить, только восстановив полную картину церковной жизни дониконовской эпохи.

Старообрядцы обвиняли Патриарха Никона в том, что он якобы уничтожил «древлее благочестие». Фактически, все было наоборот.

Обратимся к историческим свидетельствам.

До Патриарха Никона богослужение происходило как бы формально, так как понять, что читается и поется, было невозможно: в одно и то же время исполнялось несколько песнопений, даже читали в одно и то же время разное, в результате никто ничего не понимал: ни священники, ни прихожане.

«В отечественной нашей Церкви господствовал тогда странный обычай, укоренившийся годами- читать и петь при общественном богослужении для скорости в два и три голоса в одно и тоже время. Всенощное и вечернее богослужение разделяли на несколько частей, и отправляли все части вдруг. Ектении и возгласы совершенно сливались с пением клира. Один чтец, по свидетельству очевидца, начинал полунощницу с кафизмою; другой в тоже самое время читал символ веры, тропари и так далее, до конца полунощницы. Один дочитывал шестопсалмие, другой вместе с ним уже оканчивал кафизмы; третий пел славу. И все они старались превзойти друг друга поспешностью; так что не было никакой возможности ни слушать, ни понимать то, что читают»110.

Это тогда называли многогласием. Цель его была единственная- максимально сократить церковную службу.

Как замечал некий иностранец, «тот священник считается самым лучшим, который может сказать больше молитв, не переводя духа».111

Практиковалось тайное вычитывание в несколько голосов, держались старинного правила: «како бы ни проговорено, токмо бы не остало что»112. Другим закоренелым злом было пение «в разнобой», лишенное всякой мелодичности, производившееся в одно и то же время на разные напевы с произнесением слов не как в обычной речи, но с растягиванием их, переменой букв и ударения в словах — так называемое «хомовое», или «раздельноречное», пение.

«Хомовое пение», при котором бессмысленно и долго тянулись гласные, когда уже забывалось начало слова- было единственным типом церковного пения. При этом пении звуки ъ произносился как о , а ь- как е. Например, «согрешихом, беззаконовехом, неправдввехом пред Тобою» пелось как «согрешихомо, беззаконовехомо, неправдввехомо пред Тобою». Из-за частого повторения окончания «хом» пение и стало называться «хомовым»113

«От разности нотных знаков, которых рабски держались, и от большего или меньшего умения петь произошли и разности в напевах. To растягивали слова до крайности, продолжительною остановкою голоса на каждой букве, то изменяли ударения в словах, отчего вместо благочиния нередко происходил в церкви соблазн. Дионисий, архимандрит Троицкого Сергиева монастыря, говорил знаменитому в свое время уставщику Логгину (как показано в предыдущих главах, принадлежащего к ереси жидовствующих): «ты мастер всему, а что поешь и говоришь, того и сам не разумеешь и братию смущаешь»114.

Многогласие сокращало службу, а с введением единогласия священник должен был проводить большую часть дня в храме, а отдельные службы занимали долгие часы. Еще до сих пор русская литургия и особенно русское всенощное бдение длятся иногда от двух до четырех часов, в зависимости от рвения настоятеля храма и эстетических вкусов регента хора, то в XVII веке после введения единогласия эти службы стали еще продолжительнее»115.

Кажется невероятным, но многие в церковь приносили свои иконы, молились им, как языческим богам, а после службы уносили иконы домой.

«Если владелец образа заставал перед своей иконой молящегося, то обрушивался на него с бранью: «С чего это ты забрал себе в голову перехватывать даром воровскими своими молитвами милости образа, которые по праву следуют тому, кто его выменял? (Покупать иконы считалось грехом, их выменивали.) Заведи себе сам какого-нибудь бога и молись ему, сколько душе угодно, а чужими не пользуйся!» Успокоить такого ругателя можно было только уплатой части цены, на которую был выменян образ. Если человек за какую-то провинность лишался церковного общения, то наказанию подвергалась и икона, которую отлученный должен был взять домой; после примирения его с церковью в храм возвращался и образ»116

В вере наших предков сохранялись языческие представления, для того времени имевшие реальную, жизненную силу; из христианских воззрений были наиболее жизненными и широко распространенными те, которые отвечали религиозным потребностям тогдашнего общества и могли быть приноровлены к старому мировоззрению. Например, икона заменяла домашнего божка. Так, в 1611 г., во время взятия Новгорода шведами, когда город был подожжен, один новгородец молился домашней иконе Святителя Николая, чтобы она уберегла его дом от пожара. Но когда дом все-таки загорелся, он бросил икону в огонь со словами: «ты не хотела помочь мне, теперь помоги себе самой»117.

Культ мертвых, имевший такую силу в дохристианскую эпоху, сохранился, как видно из жалоб Стоглава, в неприкосновенности до второй половины XVI века. В Троицкую субботу поминали родителей, сначала изъявляя свою скорбь горьким плачем и причитанием, а потом увеселяя мертвецов песнями скоморохов, игрою на гудках; с прежним весельем справлялись оргии русалий на Иванову ночь, с мистическим омовением в реках, с беспорядочной гульбой.

Прихожане вели себя в церкви разнузданно: входили, и стояли в церквях в шапках, словно «на пиру или в корчме, говор, всякое прекословие, срамные словеса, песни божественные не слушают в глумлении.

В каждой местности была своя традиция совершения христианского богослужения, записанная в местных «харатейных» богослужебных книгах и освященная именами местных угодников. Главных традиций было две: соловецкая, восходившая к Зосиме и Савватию, которые при помощи культа по местному чину угодили Богу и совершили «многая преславная чудеса», и московская, восходившая к митрополитам Петру, Ионе и Филиппу, также угодившим Богу при помощи определенных «законов», давших им дар чудотворения и изгнания бесов. Были другие традиции, например, новгородская; все они создались благодаря рукописному способу размножения богослужебных книг118.

Если вспомнить, что из переписанных книг не удавалось найти двух одинаковых, отсутствовало единообразие в богослужении, то становится ясным, с каким «древлим благочестием» пришлось столкнуться Патриарху Никону.

«Стоглав» рисует такую мрачную картину: церкви часто стояли пустыми, а там, где служба совершалась, наблюдалось полное отсутствие благочестия: «попы и церковные причетники в церкви всегда и пьяны и без страха стоят и бранятся и всякие непотребные речи исходят из уст их. Попы же в церквах бьются и дерутся промеж себя. От глубокого упадка духовного просвещения умножилось число священнослужителей зачастую неграмотных, недостойных. На все это горько жаловался еще в XV веке архиепископ новгородский Геннадий, патриархи Иоасаф и Иосиф.

Патриарх Иосиф, предшественник Патриарха Никона, писал: «Видя в себе и других множество всяких пороков иереи, приставницы, стражие, делатели винограда Божия не исправляют и не обличают, не лечат и не исправляют и не пекутся о Бозе, ревнуя за истину», а также «чрева ради все творит и глаголет». По городам и селам блуждали безместные священники и дьяконы. «Множество бродяг и мужчин и женщин сновали по миру, называя себя иноками и инокинями такого-то или другого монастыря. Вся Русь была наполнена таким бродячим народом: иной носил икону, которую называл чудотворною, другие притворялись бесноватыми, третьи толковали, что им являлась святая Пятница; одни исцеляли, иные предсказывали будущее и такими путями собирали подаяние, пользуясь суеверным страхом, который нагоняли на невежественнейшую толпу»119.

Непросто было Патриарху Никону за короткий срок пребывания на патриаршем престоле вернуть благочестие в богослужения. Поэтому и после него положение оставалось тягостным.

Так, Святой Дмитрий Ростовский, уже после удаления Патриарха Никона в ссылку ужасался о том, что иные священники были такие невежды, что не умели объяснить значение святых тайн.

«Где животворящие Христовы Тайны?» — спросил одного священника святой Дмитрий Ростовский. Священник не понял значения вопроса и молчал. Где тело Христово?- спросил митрополит. Священник опять не понял. Тогда один из бывших с митрополитом священников спросил: где запас? «Тогда поп понял и нашел сосудец зело гнусный: там хранились у него святые Тайны. «Удивися о сем небо и земли ужаснитеся концы!» -восклицает по этому поводу святой Дмитрий»120.

Несколько позже, уже в начале ХУІІІ века, святой Дмитрий Ростовский говорит:

«Поп служит святую литургию без служебника и только говорит одни возгласы; когда его спросили, зачем он так служит и не говорит молитв, подобающих служению, поп отвечал: «я уже прочел служебные молитвы на дому, я так научился от старых попов». На другой день после пьянства, не протрезвившись и не приготовившись к служению, попы совершают литургию, сквернословят в алтаре, бранятся матерно…»121

«Вполне естественно, что люди, хотя и крещеные, но плохо знакомые с верою и мало освоившиеся с богослужением, продолжали по-язычески молиться «у рощения и у воды», ставить трапезу роду и роженицам и охотнее ходили к знахарям, чем к иереям»122.

Ничуть не лучше дело обстояло в среде облаченных властью — князей и бояр.

«Наши князья, также не отличались благочестивой жизнью: Святые отшельники не раз терпели оскорбления и поношения от князей. Вспомним того ростовского князя, который, посмеяния ради, посадил на кобылу в женской обуви преподобного Авраамия. Вспомним вольнодумца XII века, галицкого князя Владимирка, который говорил: «в наше время чудес не бывает,- как будто смеясь над тем, что ему и другим рассказывали в то время о повседневных чудесах».123

Сколько примеров, когда в междоусобных битвах привлекались половцы-язычники, которые жгли и уничтожали храмы…

Безусловно примеры подвижнической жизни, описанные в житиях святых тех времен, имели место.

Но в повседневной жизни бытовали совсем иные нравы.

Н. Костомаров пишет: «Вообще, при чтении наших умилительных повествований о разных явлениях подвижничества и благочестивой жизни, не следует забывать русской пословицы: «не всякое лыко в строку». В Стоглаве, например, нам показывается обратная сторона явлений, описываемых риторами в светлых чертах: Старец в лесу келию поставит, или церковь срубит, да пойдет по миру с иконою просить на сооружение, и земли и руги проситъ, a что собрав, то пропьет»124.

Даже в Москве, в которой было сорок-сороков церквей, до Патриарха Никона благочестие пребывало на минимальном уровне.

Как пишет историк Н. Костомаров, в столичных церквях «служили безо всякого благоговения, в одно и тоже время читали и пели разное пять-шесть голосов, люди, пришедшие в церковь во время богослужения громко разговаривали, смеялись, иные бранились и даже дрались, а тут юродивые ходили в пустынническом образе, растрепав волосы, кричали, дурачились и смешили других. Попы не только дозволяли такое бесчиние, но и сами пьяные бесчинствовали в церкви…»125

Вот таким было «древлее благочестие», которое якобы нарушил, по мнению старообрядцев, Патриарх Никон, такие жизненные ситуации описаны в Стоглаве.

Невежество и явилось одной из причин раскола.

2.2. Состояние общественно-церковной жизни в России в период межпатриаршества (до 1619 года).

Осуждение и ссылка Святейшего Патриарха Никона в XVII веке, основанные на его вымышленных нарушениях канонов, осуществленные на основании суда восточных патриархов, лишенных своих кафедр на момент его проведения, организованные митрополитом Газским Паисием Лигаридом по поручению царя Алексея Михайловича, не могут быть поняты без рассмотрения вопроса о состоянии православия при первом царе из династии Романовых Михаиле Федоровиче Романове, а особенно при патриаршестве Филарета.

На рубеже 16-17 веков, когда поляки оккупировали почти всю России и уже сидели в Кремле, царила Смута в полном значении этого слова: голод, разбой, унижения от захватчиков, Троице-Сергиева Лавра во главе с архимандритом Дионисием, делала все возможное, чтобы облегчить людям жизнь.

Старец Дорофей, келейник преосвященного Дионисия, днем и ночью разносил от него больным и раненым платье, полотенца, деньги. Такое пособие страждущим оказывала обитель во все то время, около полутора года, пока Москва боролась с поляками126.

«Наконец, когда уже все казалось погибшим, истощены были последние силы государства и разрознены все его части, внезапно рукою Божию оно воздвиглось, и стряхнув с себя пепел сел и городов, процвело в новой силе. Лавра Троицкая согрела, своею пламенною любовно к Отечеству, ocтывшие, омертвшие его члены: Святой архимандрит Дионисий бодрствовал, призирал бегущий из столицы народ, обратил всю обитель в богадельню для страждущих, вооружил слуг монастырских, рассылал грамоты в тревожную Казань к Митрополиту Ефрему, чтобы присоединились к общему восстанию, и в понизовские земли и на север, и вместе с тем нужные запасы и снаряды к осаждающим Москву воеводам.. По тайному видению очистительный пост наложен был на всю Русскую землю, и в Нижнем вспыхнула искра чистого самоотвержения, в сердце гражданина Минина, который нашел себе отголосок в целом народе; там сосредоточилась воинская сила, долженствовавшая освободить отечество, под руководством воскресшего от одра болезни, Пожарского»127.

Именно архимандрит Дионисий вместе с келарем и Авраамием Палицыным уговорили князя Дмитрия Пожарского пренебречь опасностью, какая угрожала ему под Москвою, и двинуться из Ярославля, где долго собирался, для совершения великого дела. Преподобный Дионисий благословил нижегородское ополчение на спасение Отечества.

Широко известен и стал легендарным другой эпизод освобождения от поляков :

Поляки крепко засели в Кремле; возникли новые возмущения между казаками, которые жалуясь на нищету свою и богатство вождей, хотели разойтись; но архимандрит Дионисий и келарь послали в их табор последние сокровища Лавры, ризы жемчужные, со слезным молением не покидать родину, и тронутые поклялись переносить все лишения128.

И вот этих героев сопротивления польской оккупации стали преследовать, едва царем был избран Михаил Федорович, а особенно при Патриархе Филарете, когда он возвратился из «плена».

Как известно, Федор Никитич Романов, будущий Патриарх Филарет, впервые стал известен при царе Иоанне Васильевиче Грозном, когда Царь женился на родственнице Федора Никитича Анастасии.

При Борисе Годунове Федора Никитича постригли в монахи против его воли под именем Филарета в монастыре Антония Сицкого. В вину ему было поставлена попытка отравления Бориса Годунова129.

Если сложить в единую мозаику разрозненные факты биографии Патриарха Филарета, то оценка его деятельности будет неоднозначной и вызывает множество вопросов.

Так, известно, что Лжедмитрий I -настоящий либо Григорий Отрепьев (это мы вряд ли когда-нибудь узнаем), но, кто бы он не был, воспитывался он при дворе боярина Федора Никитича Романова130. Его дядя Смирнов-Отрепьев служил у Бориса Годунова131. Затем Григорий стал монахом в Чудовом монастыре в Москве и даже помощником (писцом) Патриарха Иова132.

Видимо, именно поэтому первое, что Лжедмитрий I сделал при вступлении в пределы России- издал приказ о ссылке Патриарха Иова133.

Ходили слухи в то время, что царевич Дмитрий был подменен другим ребенком и вырос при дворе Романовых, затем бежал в Литву 134.

По-иному говоря, Федор Никитич Романов участвовал в воспитании либо царевича Димитрия, либо самозванца, а затем с помощью Речи Посполитой попытался утвердить его на русском престоле. Что касается до степени церковной учености Филарета, то современники говорят, что он только отчасти разумел Священное Писание135..

В то же время Лжедмитрий был достаточно хорошо образован, знал европейские языки, неоднократно писал письма Папе Римскому, в частности, о союзе против турок136 Взгляды на религию у него были широкие (возможно, слишком широкие, за что он и поплатился). Так, он разрешил строить римско-католические храмы 137 и упрекал русских в том, что их вера основана на догмах.

Он хорошо знал Священное писание, опирался на него в текущих делах. Но считал, что у Церкви только обряды, а смысл их укрыт: «только в том понимаете благочестие, что посты соблюдаете, иконы чествуете, мощам поклоняетесь, а никакого понятия не имеете о существе веры, не знаете догматов, называете себя Новым Израилем, а живете не по-христиански»138.

Доподлинно известно, что Федор Никитич был в составе делегации, призвавшей поляков в Москву, затем он возглавил делегацию в Польшу приглашать на царство царевича Владислава139. Как сложно было романовским историкам как-то оправдать такие поступки, но, по их «воле», Филарет «8 лет томился в варшавских застенках»140.

При этом будущий Патриарх жил в доме у канцлера Речи Посполитой Льва Сапеги, который застенками назвать сложно141.

Однако, еще в 1605 году, когда борьба Бориса с самозванцем была во всем разгаре, Филарет вдруг изменился и смело отгонял от себя палкою монахов, которые приходили следить за ним. Воейков доносил на него в таких словах: «Живет старец Филарет не по монастырскому чину, неведомо чему смеется, все говорит про птиц ловчих, да про собак, как он в мире живал. Старцев бранит и бить хочет и говорит им: Увидите, каков я вперед буду»142.

И действительно, практически сразу после воцарения Лжедмитрия I Филарет был возведен в сан ростовского митрополита143. Так сбылось его «предвидение».

Все эти факты убедительно свидетельствуют о том, что налицо был сговор между поляками в лице верховной власти, Филаретом и Лжедмитрием.

Конечно, по простой логике избрание 16-летнего Михаила Федоровича русским царем без участия его отца было бы совершенно невозможно, так как он не успел еще себя проявить. Но какой ценой это было достигнуто?

По странному стечению обстоятельств именно после избрания царем Михаила Федоровича обширные земли в южных областях России, включая Смоленск, отошли Речи Посполитой.

Несмотря на то, что по церковным правилам необходимо было избирать Патриарха на соборе русских святителей, кроме того, жив был Патриарх Иов, Лжедмитрий I сам назначил патриархом Игнатия, архиепископа рязанского. Это был грек, прежде служивший на острове Кипр, но бежавший от преследований турок144.

Вскоре после смерти Лжедмитрия патриарх Игнатий за то, что, не крестив Марину Мнишек по православному обряду, допустил ее к таинству причащения и к таинству брака, низвергнут был собором иерархов от своего престола и, в качестве простого черноризца, отослан в Чудов монастырь. При этом не упоминалось, что он был избран неправильно145.

«Желая еще сильнее подействовать на народ, чтобы развеялись иллюзии относительно Лжедмитрия I, царь Василий Иванович, по совещании со святителями и боярами, решился перенести в Москву тело царевича Дмитрия и послал для этого в Углич ростовского митрополита Филарета Никитича Романова и астраханского архиепископа Феодосия, с двумя архимандритами и четырьмя боярами, а сам поспешил короноваться на царство. Это коронование совершено было новгородским митрополитом Исидором.

Делегация открыла в Угличе неповрежденные мощи царевича Дмитрия.

А так как при мощах царевича совершались многие чудеса, то святители постановили признать его новоявленным угодником Божиим и учредить ему празднества, в день его рождения, кончины и перенесения мощей146.

Таким образом, будущий Патриарх Филарет сначала поклонялся Лжедмитрию I, затем так же убежденно стал его обличать и доказывать, что он самозванец.

Когда царь Василий Шуйский созвал совещание бояр, то Мстиславский прочел длинный обвинительный акт, а Голицыны, Романовы, Нагие, Татищевы и др. горячо его поддержали.

Как пишет по этому поводу Пирлинг П.О.: «Еще вчера они пресмыкались у ног Дмитрия. Теперь они подняли головы и выступали обвинителями против бывшего своего государя. Этот переход был так резок и неожидан, что казался каким-то сном»147.

Затем царь Василий Шуйский озаботился избранием нового патриарха.

Еще жив был в своем заточении патриарх Иов, но он лишился зрения и уже не мог править церковью. Выбор пал на казанского митрополита Гермогена. Гермоген прежде был донским казаком, затем священником в городе Казани. Вскоре после того, как была обретена икона Казанской Божией Матери, он стал митрополитом казанским148.

Лжедмитрий II вопреки правилам Церкви нарек ростовского митрополита Филарета Патриархом149 . Действительно, резкие и неожиданные повороты судьбы, свидетельствующие как минимум, об отсутствии какой-либо единой линии у будущего Патриарха Филарета. Некоторые авторы прямо указывают на масонские связи Филарета Романова150.

Известно также, что он, как и его внук Алексей Михайлович, увлекались алхимией и астрологией151. Это никак не сочетается с благочестивостью.

2.3. Стоглавый собор и его роль в возникновении раскола

Стоглавый собор, на постановление которого ссылаются раскольники, вводя новшества в обрядность, якобы их утвердил. Но утвердил ли Стоглавый собор двоеперстие? Этот вопрос обсуждается более 460 лет. Митрополит Платон (Левшин) в своем сочинении «Краткая церковная российская история» говорит о Стоглавом соборе следующее: «Что был сей собор и на нем были о предложенных от царя вопросов рассуждения и заготовлены на то положения, в том нет сомнения. Но чтобы тот собор те положения утвердил, никак нельзя увериться, первое потому, что нигде не находится подлинного соборного деяния за руками бывших на соборе. Второе, что нигде в летописцах о сем соборе ни мало не упоминается, хотя о прочих и не столь важных соборах не оставили написать. Третье, что и в самых степенных книгах, написанных о всех годах царствования Ивана Васильевича, особливо церковных, ни мало о сем не упомянуто».152

Казалось бы, опровергнуть эти слова невозможно, разумеется, если вдруг не будет обнаружен истинный подлинник деяний Стоглавого собора с подписями отцов собора, что все равно вызовет сомнения, так как прошло почти 500 лет, уровень техники позволяет «создавать» любые «подлинники», ведь даже и в 19 веке сделать митрополичью печать на подпись дьяка на наказном списке не составляло никакого труда.

Архиепископ черниговский Филарет (Гумилевский) высказывает такой взгляд на собор:

«Стоглав не имеет юридического значения как не имеющий подписей отцов собора, и достоинство его не может восходить выше черновых записок собора, переделанных неизвестным лицом после 1554 года».153

Архиепископ Никанор пытается даже восстановить историю создания записок, именуемых Стоглавом. Он считает, что, вне всякого сомнения, автором был «поп Сильвестр», он же составил для царя вопросы.154

Споры о подлинности решений Стоглавого собора (Стоглава), о его каноничности вышли на новый уровень в связи с обнаружением в XIX веке (более чем через 400 лет со дня проведения Собора) наказных списков, рассылаемых по монастырям, храмам и др. Именно тогда Митрополит Макарий (Булгаков) изменил свое мнение о соборе, признав каноничность Стоглава. Действительно, в одно из своих последних переизданий «Истории русской церкви», а именно, в томе 6 издания 1870 г. (а до этого было его известная книга по расколу) митрополит Макарий (Булгаков), включил некоторые тексты из предполагаемого «соборного уложения» Стоглава155.

Однако, Митрополит Макарий отметил, что в Стоглаве встречаются правила, недостойные собора и, прежде всего, о сложении двух перстов (гл.31) , о сугубой аллилуи (гл.42) , о небритии бороды и усов (гл.40), основанные на правилах, «частью подложных, частью испорченных, частью невероятных».

Перечень царских вопросов Стоглавому собору мы находим у историка Николая Полевого, который очень скурпулезно относится к документам и не замечен в том, что добавляет что-либо от себя (номера оставлены, как в подлиннике, пропущены некоторые вопросы):

1. О несоблюдении и неправильности разных церковных обрядов , и необходимости надзора Церковных Старост.

2. О непродаже антиминсов.

3. О неправильном икононописании.

5. Об ошибках в списывании церковных книг.

6. О нерадении учиться грамоте .

8. 0 поступлении в монашество ради покоя телесного, а не ради спасения души.

9- О неустройствах по монастырям.

12. О неправильном поминании за упокой при печении просвир , а не во храме Божием, как следует.

18. 0 нетрезвости духовных особ.

22. О бесчинии в церквях, где многие из мирян стоят в шапках , тафьях , с палками , во время службы божественной.

26. 0 небрежности в крестном знамении.156

Вопрос о том, как нужно складывать персты- двоеперстием либо троеперстием, вообще не поднимался.

Это подтверждается также и показаниями игумена Троицкого Артемия во время суда над ним. Один из обвинителей Артемия сказал:

«Артемий,—показывал он ,—произносил такие слова: нет в том ничего, что не положить на себя крестное знамение. Прежде клали на чело иное знамение, а нынче большие кресты кладут ; на соборе о крестном знамении толковали, да ни на чем не порешили» 157.

Митрополит Макарий, который председательствовал на Стоглаве, не мог бы пропустить такого важного его решения, однако, он в своих «Чети-Минеях» придерживается правила троеперстия. 158

Епископ Игнатий Воронежский и Задонский вообще решительно утверждает, то в деяниях Стоглавого собора «статьи, благоприятствующие расколу, есть позднейшая вставка».159

Известно, что митрополит Макарий (Булгаков) впоследствии признал каноничность Стоглавого собора в связи с обнаружением наказных списков. Почему же так изменил мнение Митрополита Макария (Булгакова) факт обнаружения наказных списков? Многих церковных историков никак не убедило в каноничности Стоглава обнаружение копий наказных списков. Наказные списки, сами по себе не убедительные, ничего не добавили и не могли добавить к вопросу о каноничности основных решений Стоглава, так как никто и никогда не отрицал факт проведения Стоглавого собора и наличие неких рукописей, как правило, переписанных (или написанных заново) позднее проведения собора. «Сенсация» у Беляева И.В., который обнаружил наказные списки, не случилась.

Известны следующие печатные издания Стоглава XIX века:

1) Лондонское160 (I860 г.),

2) Казанское161 (1862 г.)

3) Кожанчиковское (Спб. 1863 г.).

4)Стоглав с предисловием Н. Субботина162. (М. 1890).

Н. Субботин характеризует каждое из перечисленных изданий.

По мнению Н. Субботина:

-Лондонское издание, издано по списку, списанному с экземпляра, находящегося у Н. А. Полевого. «По неисправности этого списка и по небрежности, с какою воспроизвела его свободная лондонская типография, издание это не может иметь цены».

-Казанское издание выполнено тщательно. Но основной список, по которому сделано это издание, относится уже к ХVIII -му столетию, также и варианты показаны по спискам XVII, XVIII и XIX столетий. Это внушает недоверие к рукописи, с которой выполнено издание.

-Издание Кожанчикова, как объясняется в обширном к нему предисловии, выполнено также по списку ХVIII века, и притом половины этого века, полученному издателем от известного раскольнического книготорговца Т.Ф. Большакова; список этот представляет краткую редакцию Стоглава.

Тем не менее, старообрядцы относятся к этому списку с полным доверием.

Н. Субботин выбрал список Хлудовской библиотеки (№ 82), относящийся по его мнению к XVI столетию, однако, не непосредственно после Собора. Рукопись эта принадлежала петербургскому собирателю книг старообрядцу Болотову.163

Наказные списки

Как сообщает И.В. Беляев, в 1849 году в библиотеке М.П. Погодина в Москве он обнаружил «наказ Митрополита Макария во Владимир 1551 года, ноября 10-го дня». Автор сообщает также, что из приписки на наказе следует, что это копия. Подпись на наказе дьяка Ивана Афанасьева, а печать Митрополита Макария. Текст на главы не разделен.

В это же время И.Д. Беляев (однофамилец либо родственник И.В. Беляева) нашел «наказ Макария в Каргополь 1558 года февраля 2-го дня». Список наказа в Каргополь выполнен в 20-х годах «нынешнего столетия», т.е. XIX века, разделен на 57 глав. Как отмечает автор, ни тексты наказов между собой, ни с текстом Стоглава не совпадают.

На основании найденных наказов И.В. Беляев делает вывод о подлинности Стоглава как соборного уложения. В резких и сенсационных выражениях он обличает тех, кто не признает каноничности Стоглава.

Однако, даже история обнаружения «наказных списков» вызывает вопросы.

Погодин М.П.- профессор МГУ, историк, собиратель рукописей, умер в 1975 году. Известно, что собрание рукописей – «Древлехранилище» он передал Императорской Публичной библиотеке в Петербурге в 1852 году. Казна тогда его выкупила (50 шкафов), основываясь на экспертизе А.Ф. Бычкова (1818—1899), — историка, археографа, академика Петербургской АН (1869), впоследствии директора Императорской Публичной библиотеки.164

Тогда где обнаружил наказ И.В. Беляев в 1849 году «в Москве», если библиотеки Погодина М.П. в 1849 году еще не было, тем более, в Москве?

В доме у Погодина М.П., потому что последний эту рукопись случайно просмотрел? Второй вопрос также заключается и в том, что если наказ был обнаружен в 1849 году, то почему 14 лет Беляев И.В. его не публиковал?

Однако нужно отдать должное Беляеву И.В.: он не скрывает несоответствий и несуразностей Стоглава. Так, по вопросу о двуперстии и будто бы наложенного отцами Собора проклятия на не крестящихся двумя перстами, он пишет, что даже по мнению раскольников, оно взято не из творений святых отцов, которые никогда и нигде не налагали подобного проклятия, но якобы «из чиноположения», по правилам которого на любого еретика обязано быть наложено проклятие.165

При этом Беляев И.В. признает, что во времена Стоглавого собора была статья о двуперстии, но по одним спискам- для благословения, а по другим- для крестного знамения. Кроме того, двоеперстие якобы появилось в чине «присоединения халистинов», т.е. при крещении армян в православие, но возникло в связи с ошибкой перевода с греческого текста.166

Приводит автор и вообще невероятный по своей неубедительности довод, что двуперстие появилось для борьбы с ересью жидовствующих, так как жидовствующие «сливали лица Святой Троицы в одно». 167

Фактически, это является дополнительным подтверждением того, что основой раскольнического учения явилось отрицание Святой Троицы, а также и того, что двуперстие появилось одновременно с активизацией ереси жидовствующих. Автор также выражает аргументированное сомнение в достоверности «Феодоритова писания», часто цитируемого старообрядцами.

Безумная идея об отношении появления двуперстия к чину присоединения халистинов, тем не менее, нашла своих горячих приверженцев, в том числе и вне среды старообрядцев.

В связи с полемикой о подлинности и каноническом значении Стоглава до сегодняшнего дня не утихают споры о происхождении его текста.

В ходе этой продолжительной полемики часть ученых, в том числе издатель Стоглава И.М. Добротворский, архиепископ Одесский и Херсонский Никанор и другие исследователи полагали, что Стоглав представляет собой «черновые записи», созданные частным лицом через некоторое время после Собора. Свое мнение они аргументировали, во-первых, тем, что в Стоглаве, в отличие от «наказных списков» как официальных памятников, подписанных митрополичьим дьяком Иваном Афанасьевым и заверенных митрополичьей печатью, отсутствуют подписи присутствовавших на Соборе иерархов. Во-вторых, «наказные списки» содержат только часть постановлений Собора. По мнению исследователей, это может означать, что не все постановления были утверждены Собором и потому не все попали в «наказные списки». Ряд постановлений «наказных списков» находится в противоречии со Стоглавом: о возрасте просвирен, о времени сбора пошлин в архиерейскую казну и др.

Глава 31 о двоеперстии в Стоглаве противоречит помещенному в Великих Четиях-Минеях митрополита Макария учении о троеперстии.

Практически не вызывает сомнения то, что вопрос о крестном знамении не был решен на Соборе, так как на следующем соборе, в 1554 году снова поднимался вопрос о крестном знамении, так как он относился к «не исправленным делам». Трактовать термин «не исправлен» можно единственным образом: «вопрос не решен».

Наконец, в Стоглаве содержится множество «подложных свидетельств», о которых детально пишет Е.Б. Емченко и делает вывод о том, что если бы отцы Собора это прочли, то подписать никак бы не смогли. Не были они неграмотными, прекрасно знали церковные правила, решения Вселенских соборов, Священное писание.

Однако, в Стоглаве в большом количестве содержатся грубые ошибки, разобранные многими авторами, из которых самыми простыми и последовательными являются аналитические записки Е.Б. Емченко168.

Перечисленные особенности текста Стоглава, отличающегося отсутствием логической связи, непоследовательностью, противоречивостью давали возможность исследователям видеть в этом тексте « черновые записи» деяний Собора, а не законодательный документ.

«Исследовано, дознано и доказано, по крайней мере, в общих чертах, что эта книга составлена кем-нибудь, может быть, даже членом Стоглавого собора (1551 гю), но уже после собора, из черновых записок, бывших или приготовленных только для рассмотрения на соборе, но не рассмотренных (всецело), не приведенных в формы церковных постановлений, не утвержденных подписями и не обнародованных для руководства».169

Некоторые авторы отмечали отсутствие в текстах Стоглава ответов на царские вопросы170.

После обнаружения наказных списков с новой силой разгорелась дискуссия о том, можно ли считать Стоглав соборным уложением и является ли он юридическим документом.

Как это ни странно, но в качестве самого убедительного свидетельства каноничности Стоглава приводится факт отмены собором 1666-1667 г.г. некоторых правил, принятых на Стоглавом соборе, в том числе двоеперстия:

«Собор , иже бысть при благочестивом великом государе , царе и великом князе Иване Васильевиче , всея России самодержца, от Макарiя митрополита московского, что писаша о знаменiи честного креста, сиречь о сложениiи двою перстов и о сугубой аллилуiи, и о прочем , еже писано неразсудно простотою и невежеством в книзе Стоглаве , и клятву, юже без разсужденiя и неправедно положиша, мы, православнiе партрiарси и весь освященый собор , тую неправедную и безразсудную клятву Макарiеву и того собора разрешаем и разрушаем ; и той собор не в собор и клятву не в клятву и ни во что же вменяем , якоже и не бысть, зане той Макарiй митрополит и иже с ним мудрствоваше невежеством своим безразсудно.»171

Ситуацию с критикой Стоглава так излагает неизвестный автор:

«Мнения о Стоглаве раскольников- это «уже не мнения, не мысли честного человека, которые могут быть ошибочны, а непогрешимые определения хотя и поместного, собора» . Кроме того, «все основания, на которых утверждается учение о двуперстии, подложны. Да и сама эта глава, если не искажена после собора 1551 года, то, по крайней мере, на соборе не утверждена. Осталось свидетельство, что о крестном знамении рассуждали опять на соборе в 1554 году и «не доспели ничего». Митрополит Макарий, председатель стоглавого собора, в своих «Чети-Минеях» под 31 июня и 13 декабря поместил ясное учение о троеперстии для крестного знамения. Да иначе и быть не может: троеперстное крестное знамение употреблялось в Православной церкви у всех народов и имеет силу вселенского предания. Издревле также православная церковь употребляла особое перстосложение для благословения».172

А Стоглав предлагает и для благословения, и для крестного знамения, двуперстное перстосложение.

«Судя по тому, что неправильные определения Стоглава долго не вносились в печатные книги, изданные от лица и под присмотром высшей духовной власти (по крайней мере при патриархе Филарете) и не были известны в практике, по отзывам современников, гораздо естественнее будет заключить, что определения Стоглава она не считала обязательными или, что тоже, если руководствовалась какой-нибудь соборной книгой 1551 года, кроме известных наказов, то—скорее книгой вновь изданных постановлений, нежели Стоглавом. Если же при патриархе Иосифе без разбора стали вносить в печатные книги разные неправильные определения и из Стоглава и из вновь изданных соборных постановлений, то это доказывает только невежество типографских справщиков, очевидно, не знавших достоинства ни того, ни другого источника. Они свободно злоупотребляли доверчивостью престарелого патриарха, и выводить из их действий какое-нибудь серьезное заключение, в пользу, например, канонического значения Стоглава, было бы слишком легкомысленно».

Заметим, что одним лишь невежеством трудно объяснить внесение еретических исправлений в богослужебные книги при патриархе Иосифе.

Добротворский И.М. пишет, как сложно физически спорить с защитниками идеи каноничности Стоглава. Брань, трескучие фразы, когда указание на логические промахи раздражают их и возмущают вплоть до личной брани и клеветы, когда «неведение оказывается не только мощным, но как- бы прирожденным, то продолжение полемики оказывается бесполезным и даже вредным».

«Когда автор подобной логической бессмыслицы услаждается ей, самодовольно похваливает себя и незаслуженно бранит несогласных с ним, и называется балаганной штукой, а не указание на нее, как неправильно выражается И. Д. Беляев. Надеюсь, что он не скажете теперь, что все это я измыслил сам, что ничего этого нет в соображениях г. Кашина, как решился сказать это, защищая соображения И. В. Беляева, о которых, кажется, совестно и говорить после указанного мной недосмотра его, а не то, что расхваливать». 173

По поводу предположения И.В. Беляева о том, что в Стоглаве упомянут не греческий святой Феодорит, но русский инок, Добротворский И.М. убедительно доказал, что это ошибка.

Однако, его доводы не только не были приняты оппонентами, но Добротворский И.М был обвинен в том, что он «умудрился разыграть жалкую роль фельетониста какой-нибудь легкой газеты», затем обвинили все русское духовенство в полной неграмотности.174

Очевидно, что при подобных методах ведения споров логически доказать что-либо старообрядцам бесперспективно.

При всем при том не оставляет мысль о дьяке Иване Афанасьеве, который поставил митрополичью печать (самовольно либо нет), чем создал единственный документ с печатью, создавший гигантскую трагедию старообрядческого раскола в России. Был ли он жидовствующим , через 460 лет уже и неважно.

«Важнейшая старообрядческая особенность- учение о двоеперстии, в первый раз была внесена в Псалтырь, которую начали печатать 11 сентября 1612 года».

2.4.Роль царя Алексея Михайловича в возникновении и развитии церковного раскола

В настоящее время расширение источниковой базы требует достаточно кардинального пересмотрения устоявшихся взглядов на роль отдельных исторических персонажей в российской истории вообще и церковной истории в частности.

Так, «тишайший», «боголюбивый», «благочестивый» царь Алексей Михайлович, часами простаивающий на службах и досконально знающий церковные каноны при более детальном анализе фактов оказывается либо не совсем таким, либо совсем не таким.

Мы знаем, что духовником у него был один из лидеров раскола Стефан Вонифатьев175, его сына Федора воспитывал Симеон Полоцкий – «православный» иезуит.

«Особенного замечания заслуживает вопрос: почему истреблены все Акты, относящиеся к Царю Алексею Михайловичу? О Царях Михаиле Федоровиче и Федоре Алексеевиче мы имеем полные известия и можем дать подробный отчет о всех действиях их. Ho о Царе Алексее Михайловиче мы совершенно ничего не знаем, кроме кратких отрывков, находимых в Грамотах, Указах, иностранных газетах и современных ему иноземных писателях»176.

Следовательно, было что скрывать, если уничтожали документы. Тем ценнее сохранившиеся сведения иностранцев, современников той эпохи.

В царствование Алексея Михайловича народ постоянно бунтовал, что дало основание называть век «бунташным». К неисчислимым бедствиям, бунтам и мятежам привело повышение пошлин на соль177 Затем новгородский мятеж, усмиренный Митрополитом новгородским Никоном, направленный против иностранцев178, медный бунт, затем бунт Степана Разина.

Вопреки сложившемуся стереотипу именно в царствование Алексея Михайловича иностранцы захватили в России торговлю, промышленность, а русские люди облагались непомерными налогами

«Голландские Соединенные Штаты, производившие с Россиею торговлю у города Архангельска и вывозившие множество леса из принадлежавших нам областей по берегам Финского залива были в весьма тесных дружественных связях с нами имели также торговые конторы в разных Российских городах»179.

Огромное число иностранцев жили и работали в Москве.

Жили они в Немецкой слободе. «Население Немецкой слободы представляло собой пеструю смесь национальностей и вероисповеданий. Больше всего было немцев-лютеран. Их было больше тысячи семейств. Они имели два храма. Один храм был у кальвинистов»180 Интересно, что во время правления Алексея Михайловича даже простыми рабочими были иностранцы:

«Близ Немецкой слободы находились три завода- стеклянный, железоплавильный и бумажный, последний на реке Яузе; на них работали иностранцы»181.

Но и при царе Михаиле Федоровиче (следовательно, при Патриархе Филарете, который фактически управлял страной) вся торговля была в руках иностранцев. Как пишет Берх В., «Мне случилось встретить очень любопытный Акт 1637 года, заключенный Царем Михаилом Федоровичем и Голландскими Соединенными Штатами. Из оного видно, что вся торговля была в руках иностранцев и что Россияне были только слепыми орудиями корыстолюбивых видов их. Упомянутый Акт о том, что купцы иностранные жили во многих Российских городах и покупали в уездах, селах и деревнях хлеб, пеньку, лен и прочие товары, кои надеялись сбыть с выгодою в отечестве своем»182.

Царь Алексей Михайлович болезненно заинтересованно относился к своему собственному почитанию. Так, когда Богдан Хмельницкий обратился с просьбой принять южные земли под покровительство России, то царь долго не соглашался, да и согласился, скорее всего, потому, что в Польше не так стали писать его титул, а именно стали его именовать «Великим князем».

«Царь, желая сохранить обоюдные выгоды, отправил в апреле 1653 года посольство к Польскому Королю. Послам поручил Царь посредство между Королем и Хмельницким; и в то же время приказал требовать у Речи Посполитой: почему они изменили Царский титул, нарушая мирный трактат?» По всем вопросам был получен отказ.183

В благоприятный для России период, в 1656 году, когда русские войска одержали целый ряд убедительных побед, Польша сыграла на честолюбии Алексея Михайловича и принудила его к войне со шведами и заключению мира с Польшей, пообещав не только польскую корону, но в деталях прописав обряд коронования:

«Прискорбно читать, какими коварными убеждениями Австрийского Посла Аллегретти склонен был царь к войне со шведами, и к заключению мира с Польшею»184.

«Надобно полагать, что Царь Алексей был твердо уверен в возможности получить польскую корону, ибо, прибыв 30 октября 1656 года в Полоцк, позволил он Архимандриту Полоцкого Богоявленского монастыря, Игнатию Иевлевичу, величать себя: Избранный Король Польский, Великий Князь Литовский, Русский, Прусский, Жмудский, Мазовецкий, Лифляндский и пр.»185

Именно война со Швецией, ничем не обусловленная, кроме желания царя стать польским королем, привела к катастрофическим последствиям для России.

Пришлось подписать унизительный мир с Польшей, причем, о его короновании никто и не помышлял.

В 1660 году, потерпев поражение от поляков, царь подписал следующие условия договора:

1. Выдать бунтующих казаков Султану.

2.. Сдать все украинские города и крепости польским войскам.

3. Сдать пушки и всякого рода оружие.

4. Заплатить 4 миллиона золотом за военные убытки и ежели денег нет , то отдать в залог восемь знатнейших бояр.

5. Все войско обязать присягою не действовать против Польши.

6. Выдать все договоры, заключенные с казаками.

7 и 8. Отпустить или довести взятых россиян к Полтаве.

9. До отдачи Киева и других украинских городов, находиться Шереметеву в залоге у победителей186.

«После подписания этих гибельных условий, повел Шереметев победителей своих к Киеву, дабы сдать им город; но счастливое стечение обстоятельств, прибытие князя Борятинского и казачьего полковника Цюрюры. к Киеву спасло город. Поляки, оскорбясь сею неудачею, отдали Шереметева и двоих знатных пленников Крымскому царевичу Нурадину в награду, и отправились сами на зимние квартиры в Литву. В польской хронике сказано: что дядя Юрия Хмельницкого, наказный гетман Яким Сомко, оставленный за Днепром, услыша о поступке племянника своего, пожелавшего отсоединиться от России, сильно вознегодовал и убедил заднепровских казаков не отлагаться от России»187.

Царь мечтал не только о польском престоле.

Параллель с Константином Великим руководила многими его поступками.

Так, известно, что бывший Константинопольский патриарх Афанасий Пателар написал «Слово понуждаемое», обращенное к царю Алексею Михайловичу, в котором убеждал царя в необходимости освободить Константинополь от власти турок и занять престол Константина Великого, а Патриарху Московскому Никону стать вселенским Патриархом188.

«Благочестивый царь Алексей Михайлович ревновал Константину Великому в усердии к Церкви Божией. Нe одно только предположение высказываем в этом случае , но истину, засвидетельствованную врагами Никона, и подтвержденную им самим. Враги Никона прямо говорят, что государь царь давал многие привилегии Никону так же, как Константин Великий, весьма почитающий папу римского Сильвестра, вручал ему многие привилегии»189

Обойдена историками и невероятная жестокость «тишайшего».

Так, бунт в Москве, спровоцированный небольшой группой жителей против бояр в 1662 году, был жестоко подавлен. «Немецкие солдаты и Стрельцы телохранительного Корпуса явились внезапно на площади и начали действовать так удачно, что 4000 бунтовщиков легло на месте; а большая часть остальных, с Предводителем их, были схвачены и закованы. 2000 человек были четвертованы, колесованы и повешены. Остальным обрезали уши, означили каленым железом букву Б на щеке и сослали с семействами в Сибирь. Мальчикам от 12 и до 14 лет отрезали только одно ухо»190

Непомерные налоги из временных переводились в постоянные, что вело к поголовному недовольству во всех слоях общества в царствование Алексея Михайловича. Так, Патриарх Никон писал царю в 1661 году (уже в период их размолвки), выражая недовольство Монастырским приказом:

«Судят и насилуют мирские судьи и сего ради собрал ты на себя в день судный велик собор вопиящих о неправдах твоих. Ты всем проповедуешь поститься, а теперь и неведомо, кто не постится ради скудости хлебной, во многих местах и до смерти постятся, потому что есть нечего. Нет никого, кто был бы помилован: нищие, слепые, хромые, вдовы, чернецы и черницы, все данями обложены тяжкими. Везде плач и сокрушение, нет никого веселящегося в дни сии».

В перехваченных царем письмах к восточным патриархам в 1665 году Патриарх Никон пишет: «Берут людей на службу, хлеб, деньги берут немилостиво, весь род христианский царь отягчил данями сугубо, трегубо и больше».191

Традиционно считается, что лишь при Петре Первом появилась тяга ко всему иностранному. Но это не так.

Уже при дворе Алексея Михайловича имелось «два жарких поклонника иностранного: боярин Никита Романов и боярин Морозов- оба любители западной науки, западной мысли, западных обычаев»192

Более того, в Немецкой Слободе «имелось четыре церкви, три лютеранские и одна реформатская»193.

Что касается раскола, то прямые действия царя послужили к его расцвету.

Нельзя забывать о том, что у царицы была родственница — Феодосия Морозова (девичья фамилия- Соковнина — «боярыня Морозова»)194, духовником и непререкаемым авторитетом для которой являлся протопоп Аввакум.

«Здесь имело большое значение влияние царицы. Будучи нежным супругом, Алексей уважал убеждения и вкусы своей жены. Занятый, кроме того, в это время войной с Польшей, он мог уделять очень мало внимания ведению своих домашних дел. Но когда в это дело вмешалась Мария Ильинична, образовался новый очаг оппозиции. Старый Прокопий Соковнин, самый интимный советник государыни, управлявший ее личным состоянием, а также очень влиятельный сын этого боярина, его две дочери, интимные подруги, товарки по воспитанию царицы, из которых одна была замужем за воспитателем Алексея Морозовым, а другая за князем Урусовым, наконец, все родственники Марии Ильиничны — Милославские, Хованские — все были воодушевлены теми же чувствами. Движение из августейшего терема, где оно нашло мощную поддержку, распространилось во всем высшем обществе, увлекая за собой самые значительные фамилии: Барятинских, Мышецких, Плещеевых, Львовых. Ртищев, заняв нейтральное положение, создал из своего дома замкнутую арену, на которой с яростью сражались сторонники и противники новшеств. Потом агитация вышла на улицу. Она распространилась за пределами столицы, в провинциальных городах и в деревнях»195.

Именно князь Львов и заведовал Печатным двором.

Таким образом мы видим , что при одном патриархе типография, которою заведовал князь Львов и где за печатанием смотрели протопопы Аввакум , Лазарь и др. духовные лица, выпускает в народ 6000 книг , а несколько лет спустя, при другом патриарх , эти книги объявляются неправильными и проповедующими ложные учения»196.

Царский духовник протоиерей Благовещенского собора Стефан Вонифатьев, его друг протоиерей Казанского собора Иоанн Неронов , бывший протоиерей г. Юрьевца Аввакум Петров, проживающий в Москве у Иоанна Неронова197 имели огромное влияние на царя.

По проискам бояр, после удаления Патриарха Никона указом государя был возвращен из ссылки Аввакум. 11 лет не был в Москве протопоп . Теперь его приняли здесь «яко ангела». И царь, и бояре очень рады были ему. Царь позвал к себе и милостиво спросил : «здорово ли, протопоп., живешь?»—«Жив Господь, жива душа моя, царь-государь, отвечал Аввакум : а впредь что Бог изволит». —За царем и все бояре били челом протопопу. Ему дали помещение в Кремле и предлагали любое место; звали в царские духовники и даже на печатный двор посадить обещались; оделяли такими деньгами щедрою рукою и разными подарками: «всяк тащил всячиною». Только уговаривали при этом пока «молчать». И Аввакум потешил; полгода жил покойно. Но видя, что старое «церковное» не возвращается, «паки заворчал»198.

Вот так непоследовательно царь и его окружение фактически перечеркнули огромные усилия Патриарха Никона, так как во мнении людей, Аввакум не может быть не прав, так как живет в Кремле и все ему угождают.

Но Аввакум снова стал писать челобитные, ходил по домам знатных людей, проповедовал на улицах и сумел «прельстить многих»

И здесь Аввакум переоценил свои силы и подал царю прошение, кого на какие епископские кафедры ставить. Царь и церковные власти стали гневаться на Аввакума.

Ссылаясь на то, что Аввакум «церкви запустошил», власти просили царя снова выслать протопопа из Москвы. Протопопа действительно повезли в Пустозерск , нo до Пустозерска он не доехал , будучи оставлен жить на Мезени.

Кроме Аввакума, были возвращены из Сибири Романоборисоглебский поп Лазарь и подъяк Федор.

В Москве остались ученики Аввакума , но немало и ученицЖенщина всегда была великой силою в нашем расколе . Рано сложилась и пословица, что в расколе «что ни баба, то—толк».

Весьма видное место в истории возникновения раскола занимают боярыня Федосья Морозова, сестра ее княгиня Евдокия Урусова и жена стрелецкого полковника Марья Данилова. Аввакум не даром называл их не только «троицею», но и «тричисленной единицею» в отстаивании его дела они составляли как бы одну душу. В свою очередь первая из них была душою всего аввакумовского- общества. Жена одного из первых бояр при царе Алексее , Морозова в 1662 году стала вдовою. Вдова, по понятиям того века, носила в своем положении смысл монахини. Естественно Морозова всецело посвятила себя на служение расколу, как скоро узнала о мнимом «развращении книг и чина церковного». Знатная по отцу и мужу, имевшая в Москве много родных и знакомых, она могла поддерживать учение Аввакума в высшем обществе и находила себе сочувствие в лицах царской фамилии . Как богачка, она оказывала материальную помощь все нищие, убогие, юродивые, вроде Феодора, Киприана и Афанасия, ели и пили с хозяйкою из одного сосуда . Она держала пятерицу инокинь «изгнанных». Эти лица разносили мысли Морозовой по всей Москве. И сама она, одевшись в рубище, ходила по улицам града, по богадельням и темницам, оделяя всех, кому что нужно.

Такой благодетельнице легко было склонить простой народ на сторону своих убеждений. Не даром в деятельности Морозовой видели так много «пользы» для своего дела, а потому и поддерживали с нею самые живые отношения такие видные противники Никона, как епископ Вятский Александр, Муромский архимандрит Антоний, Златоустовский игумен Феоктист; сам Аввакум, по возвращении из Сибири, «не выходя» живший в доме Федосьи Прокопьевны, говаривал, обращаясь к ней и сестре ее: «вы моей дряхлости жезл и подпора». Исторические памятники сохранили имена многих учениц Аввакума и из других сословий . 199

Следствием свободной проповеди раскольников после оставления Патриархом Никоном кафедры в 1658 году стало то, что раскол достиг огромных размеров. Ни в городах, ни в селах не было двух церквей, в которых служили бы одинаково: тут служили по новым книгам, а там- по старым . Народ перестал ходить в церковь. Такова была недальновидная и непоследовательная позиция царя. Власть спохватилась, и Царь пытался собрать собор в 1663 году. Не получилось, так как предстояла большая, трудновыполнимая доступными средствами процедура осуждения Патриарха Никона200.

Практически нельзя найти источники, в которых содержался бы анализ еретических основ раскола, непоследовательной и противоречивой роли царя Алексея Михайловича, который вначале сослал протопопа Аввакума, затем позволил ему и его сподвижникам вернуться, свободно вести свою агитацию под ложными лозунгами о защите «святой старины» и подчеркивалась бы последовательная, жертвенная и православная позиция Патриарха. Политика же царя была антицерковной и секуляризационной.201

3.Пастырские труды Патриарха Никона по исправлению церковного богослужения

3.1.Восстановление Патриархом Никоном традиций благоговейного богослужения

Ужасающее состояние церковной жизни Руси XVII века, суеверия, язычество, почти поголовная неграмотность, сумбурное, никому не понятное богослужение- вот то «древлее благочестие», которое, по мнению старообрядцев, разрушил Патриарх Никон. Фактически, он совершил невозможное: в сравнительно короткий срок своего патриаршества (6 лет) он полностью восстановил традиции благоговейного церковного богослужения, ранее разрушенного еретиками.

Два течения господствовали в тогдашней Церкви — суеверие и нелепые, зачастую еретические нововведения.

Патриарх Никон «смело и могущественно восстал против суеверия одних и вольномыслия других нововводителей отечественной Церкви. Этим двум ложным направлениям, раздиравшим Церковь, Никон противопоставил одно истинное: восстановление и утверждение в отечественной Церкви совершенного согласия и единения ее с Церковью восточною в учении веры, обрядах богослужения, и правилах церковного управления. Вот средоточие, из которого берут свое начало, в котором сходятся цели всех заслуг Никона для духовного просвещения, богослужения и управления отечественной Церкви».202

Действительно, Патриарх не мог допустить, чтобы Россия осталась в изоляции от братских восточных Церквей. Вот цель, определяющая стратегию перемен во всех областях деятельности Патриарха Никона.

Как указал в своей лекции, прочитанной на судьбоносном Соборе 1918- 1919 г.г., на котором было восстановлено патриаршество в России, высокопреосвященный Антоний (Храповицкий), архиепископ Волынский:

«Главной задачей своей жизни патриарх Никон ставил ослабление русского церковного провинциализма. Этот великий человек понимал, что нет ничего на земле святее храма Божьего, и потому усердно строил благолепные храмы. Он понимал, что храм-это есть как бы книга, живое существо, воплощение религиозного восторга». 203

Святейший Патриарх Никон не совершал ничего такого, что подпадает под определение «реформа», он лишь исправил искажения, введенные еретиками в предшествующие века (начиная с распространение ереси стригольников в Пскове, ереси жидовствующих в Новгороде) и вернул:

-внятное единогласное богослужение;

-надлежащее почитание икон и правила иконописания;

— нравственные нормы поведения для священнослужителей;

— ново-истинноречные фонетические редакции поющихся текстов;

— гимнографические тексты, исправленные по греческим и древним славянским книгам;

Ни одно из этих деяний не соответствует термину «реформа», поскольку Патриарх не изменял сути древнерусской богослужебной традиции, но стремился исправить накопившиеся нестроения.204.

Именно Святейшему Патриарху Никону мы обязаны красотой и благолепием сегодняшнего богослужения.

Еще будучи митрополитом новгородским, Патриарх Никон восстановил благолепие в богослужении.

По вступлении на новгородскую митрополию будущий Патриарх Никон решился искоренить обычай многогласия и предписал в церквах, вверенных его управлению, петь и читать в один голос, без поспешности, с надлежащим благоговением.

И это при том, что хомовое, или наречное, пение (протяжное усольское фитовое пение) было особенно распространено в Новгородской епархии, в «странах поморских», и составляло гордость тогдашних певцов, оно нравилось прихожанам, хотя и вредило как пониманию смысла песнопения, так и введению единогласия.

При таких условиях отменить многогласие и хомовое пение для будущего Патриарха Никона было совсем непросто.

Революционным шагом для митрополита Никона было введение в богослужение греческих и киевских распевов, для чего он выписал из Киева знатоков греческого и киевского напевов, а также партесного пения и поручил им обучить собранных им прекрасных певчих с редкими голосами.

«Сердце его возмущалось церковными беспорядками, и он вооружился против них и словом и делом. Но такое ощутительное превосходство церковного пения, введенного Никоном пред всяким другим того времени, и отличный порядок при богослужении, установившийся вслед за уничтожением обычая читать в одно и то же время в несколько голосов встретили в современниках его, вместо признательности и уважения, негодование и явный ропот. Сам патриарх Иосиф смотрел на все это, как на неуместное нововведение, и выражал неудовольствие на Никона»205 .

«Вняв совету Никона, царь в 1651 году составил в своем дворце Собор; и здесь распространено было на всю Россию сделанное Никоном улучшение в церковном чтении и пении.

Присутствовали патриарх Иосиф, митрополиты Новгородский Никон, Ростовский Варлаам, Крутицкий Серапион, Вологодский архиепископ Маркел и Тверской архиепископ Иона.

К этому времени были получены «соборные ответы» Константинопольского патриарха Парфения на вопросы патриарха Иосифа о единогласном пении и «некоторых церковных потребах», подтверждавшие необходимость введения единогласного пения. Все присутствовавшие во главе с царем постановили ввести во всем Московском государстве по монастырям и церквям единогласное пение: «во святых же церквах в московском государстве и по всем городам единогласно на вечернях, и на повечериях, и на полуношницах, и на заутренях псалмы и псалтырь говорити в один голос тихо и неспешно среди церкви на восток лицем со всяким вниманием».206

Однако уже на третий день после Собора царю стало известно о неповиновении некоторых московских священников принятому решению. Они затеяли спор о единогласии, возникло целое дело: «Никольскаго попа да Лукинскаго, да Савинскаго Андрея о единогласии дурость наглая». Они считали необходимым утверждение постановления Боярской думой, что и было сделано до 25 мая 1651 г. 207.

Собор дал подробные наставления всему духовенству о единогласном совершении церковных служб, а «к большему извещению и утверждению повеле издати и печатным тиснением» как самое сказание о соборе и его постановления, так и образцовую книгу, в которой был бы точно указан порядок забытого уже многими единогласного совершения служб (такой Служебник был издан 18 июля 1651 г.). Кроме того, для извещения о состоявшемся определении Собора были разосланы грамоты как от имени царя, так и от имени епархиальных архиереев с наставлением прочесть с амвона соборное постановление.208

И заботы Патриарха не остались без успеха. Трудами его пение и правила богослужения, говоря словами одного из его современников «распростерлось от великого Новгорода во все грады и монастыри великороссийской епархии, и во все пределы их». Пастыри последующих времен восхищались напевами, которые были улучшены и введены в церкви неутомимым старанием Патриарха Никона»209

Не сразу удалось перейти на единогласие в богослужении повсеместно .

В конце XVII века многогласие все еще имеет место в богослужении. Новгородский митрополит Макарий III (08.08.1652-14.11.1672 г.г.) пишет архимандриту Тихвинского монастыря Иосифу о необходимости соблюдать единогласие.210 Многогласие исчезло только к началу XVIII столетия.

Митрополит Ростовский и Ярославский Иона в грамоте в Кирилло-Белозерский монастырь требовал строжайшего соблюдения церковного благочиния, вспоминая, что и в прошлом году он посылал грамоты в города и памяти в уезды и села, «чтобы попы и дьяконы пели и говорили в церквах Божиих единогласно». «На Великом Устюге» на посаде, по всему посаду, опричь монастырей поют не единогласно», — писал Ростовскому митрополиту Ионе устюжский Успенский протопоп.211

Невозможно было служить по старым «певческим книгам», нужны были иные, соответствующие единогласию, тексты. Нужны были переводчики с греческого и не только церковных песнопений, но и иных богослужебных текстов. Да и певцы наши не были обучены петь по-новому

Для перевода с греческого «песенных книг», а также и иных греческих богослужебных текстов 12 июля 1649 года в Москву приехали ученые старцы Арсений Сатановский и Епифаний Славинецкий из Киева, вызванные царской грамотой, как считают, по предложению митрополита Никона.

В 1652–1654 годы уже действовала первая московская комиссия по исправлению раздельноречных певческих книг. По итогам ее работы началось редактирование названных книг, и русские мастера стали «всяк от себе исправляти на правую речь пение»212.

В 1652 году в Москву из Киева прибыла певческая капелла во главе с архидиаконом Киевского братского монастыря Михаилом.213

Понятно, что без исправления богослужебных книг, весьма сильно изуродованных неграмотными, не православными и чаще всего, намеренно искажающими текст справщиками, реформа богослужения была бы невозможна. Несмотря на то, что тема исправления церковных книг- обширная и объемная, однако, нельзя не отметить, что основными помощниками Патриарха Никона в деле исправления как текстов песнопений, так и иных богослужебных книг, были киевские иноки. Особые заслуги преподавателя Киево- Могилянской академии, инока Епифания Славинецкого, пока практически не изучены.

Владыка Никон заботился об украшении церквей, великолепно украсил храм Святой Софии в Новгороде и церковь Святого Никиты, епископа Новгородского, в Москве при Новгородском подворье, заботился об облачении священнослужителей.214

Стремясь вернуть благочестие, Патриарх Никон собственным примером строгой жизни показывал пример нравственности, а к нерадивым был взыскателен. Безместных священников он не терпел, запрещал им просить милостыню по городам и селам и всячески препятствовал их умножению.

«Стараясь возвысить общественное значение Церкви, принимал строгие меры поднятия дисциплины в духовенстве, одновременно стараясь освободить его от давления на местах со стороны еще более невежественного слоя приказных людей. Никон тем самым старался повысить значение и влияние Церкви».215

Патриарх Никон принимал челобитчиков из самых отдаленных областей и строго наказывал недостойных священнослужителей.

Патриарх старался подбирать по возможности грамотных священнослужителей: «чтобы не разбойник был и не тать, не пьяница и не душегубец, креста на суде не целовал и т.д.».216 Такие, по мнению Патриарха, нужны пастыри, и он прилагал огромные усилия, чтобы это осуществилось.

Будучи в Москве, митрополит Никон лично просил Государя извести в Новгороде кабаки и заменить их кружечным двором, при этом отменить оклады сборов и ответственность голов за недоборы.217

Как истинный пастырь, Патриарх Никон не мог равнодушно видеть, как многие неразумно, не по-христиански почитали святые иконы, молились в церкви каждый своей иконе, называя их своими богами и кланялись в церкви на разные стороны. Поэтому он велел в церквах снять с западных стен частные иконы, чтобы молящиеся не стояли к ним либо к алтарю спиной.

Когда Патриарх Никон занял патриарший престол, то он удалил из церквей висевшие напротив алтаря образа, принадлежавшие частным лицам, чтобы не оказывалось пренебрежение алтарю, когда молельщики станут по обыкновению класть земные поклоны во время службы.

Патриарх в богослужении строго придерживался греческого образца.

Интересно и поучительно, как Патриархом Никоном проводилось отдельные обряды. Это отличается от ныне принятого.

Совершая чин освящения воды, Патриарх при погружении в воду креста сам вместе с сослужившими архиереями пел тропарь празднику, в третий раз тропарь пели соборный протопоп с ключарями. Освятив воду, патриарх погружал в нее свечи государевы и мирские, наливал две кружки водою и посылал одну во дворец государю, а другую — к себе в келью, «к завтрею», причащаться после Обедни, и раздавал воду народу. Затем он кропил алтарь и всю церковь, причащался сам святой водой и вместе с архиереями и архимандритами причащал царя, власти и народ. За этим следовало благословение всех крестом и окропление святой водой. Служба заканчивалась многолетием Царю и патриарху. Патриарх со своими властями «здравствовал» царя, получал «здравствование» государя и благословлял его. Царь возвращался во дворец, а патриарху еще особо «здравствовали» в алтаре соборяне во главе с протопопом.218

В Великий Четверг в Успенском соборе после утрени «в час дни» совершалось елеосвящение по чину таинства елеосвящения, совершаемого над болящими. Посреди собора ставился аспидный стол, на нем чаша с маслом, кружка с вином и четыре свечи в подсвечниках по углам. Иногда здесь же были Евангелие, стаканы «да спички обвязаны бумагою, чем помазывать народ». Патриарх, облачившись, сам совершал освящение масла, читал первое Евангелие, после канона вливал вино в масло и говорил молитву «Отче святый», которая произносилась только раз — после седьмого Евангелия. По прочтении этой молитвы церковные двери затворяли, «а которые люди были в церкви у маслоосвящения, и тем Патриарх не указал до отпуска из церкви выходить, а которые не были у пения в церкви, и как помазывали и в то время не указал пущать никого». Патриарх помазывал елеем себя, архиереев, протопопа, соборных всех и мирских. Для помазания мирян Патриарх раздавал стаканы с маслом и «спички, концы бумагою обвиты» четырем архиереям и двум архимандритам. Сам Патриарх помазывал на амвоне, архиереи — за передними «столпами», архимандриты — у дверей. После помазания Патриарх разгибал Евангелие, подавал его архиереям держать над его головою и сам говорил молитву и отпуст без креста. Завершалось маслоосвящение в «шестом часу», т.е. в 12-м часу дня. Освященное масло переносилось в придел Похвалы Пресвятой Богородицы и раздавалось весь год .219

Чин омовения мощей совершался в Великий Пяток во время часов, для чего святые мощи приносились из Благовещенского собора в Успенский. Начав часы, патриарх с крестным ходом шел в Благовещенский собор за мощами. Здесь он кадил мощи и вручал их властям, чтобы нести в Успенский собор, сам он нес на главе крест — Животворящее древо. В соборе мощи полагались на приготовленные столы, а на аналой посреди храма патриарх торжественно возлагал Спасову ризу. В конце часов совершалось освящение воды, «и освяти воду, отирают мощи и погружают в чаше»220. По омовении следовало целование ризы Господней и святых мощей и отпуст часов. Патриарх и власти кропились святой водой и испивали ее; ею же окропляли народ у дверей храма. Риза Господня и святые мощи с крестными ходами относились на свои места. Обычно государь присутствовал при омовении и участвовал в этих крестных ходах. Вода от омовения посылалась на государев и патриарший двор, раздавалась боярам и всему народу.221

День Святой Троицы. Пятидесятница. После заутрени соборный ключарь благословлялся у Патриарха внести в собор привезенные накануне листья. Рано утром сторожа готовили мелкие листы, чтобы стелить в алтаре перед престолом под ковер, и складывали в холсты до времени. Для государя и царицы лист готовили постельничие сверху. Перед Обедней все листья приносились в церковь и раскладывались по обе стороны. По отпусте Обедни Патриарх садился на своем месте среди церкви, где обычно облачался, также садились власти по своим местам, а сторожа расстилали листья по всему храму, пономари стелили в алтаре. После этого совершалась вечерня. В Троицын день патриаршее богослужение отличалось особой торжественностью. Заблаговременно для патриарха и царя заготовляли травы и листья древесные без стебельков и ими устилали собор, приносили также веник или пук цветов, с которыми стояли во время вечерни. У вечерни и у всенощной Патриарх был со всеми властями, т.е. всеми находившимися в то время в Москве митрополитами, епископами и архимандритами, «и облачение Патриарху со властьми непременно бывало». В этот праздник Патриарх никого из властей не отсылал служить «в придел к Троице на ров» и другие троицкие церкви, но непременно со всеми сам служил в соборе222.

К началу Обедни из дворца бывал торжественный выход царя. В конце Обедни благовестили к вечерне в большой Успенский колокол. После Литургии начинали читать девятый час без обычного начала, прямо с «Приидите поклонимся». С аналоя снимали образ Сошествия Святаго Духа и возлагали другой — Живоначальной Троицы. После девятого часа патриарх выходил со всеми властями на середину храма и сам начинал вечерню. Когда пели стихиру «на славу», или «славник», ключари подносили государю лист ья от Патриарха и, смешав их с государевыми листьями, разными травами и цветами, устилали им царское место и кропили розовой водой. Государевыми же листьями устилали место Патриарху и высшим духовным властям, а остальное разносили по всему храму. На этом благовонном листе во время чтения патриархом молитв государь совершал коленопреклонение, а по тогдашнему выражению — «лежал на листу». Вся церковная утварь в этот праздник употреблялась самая лучшая, в соборе зажигались все свечи у всех икон, «ко всей службе выносили пелены большие и покровы и сосуды златые и на Чудотворцев покровы и на гробы белые пелены».223

Патриарх Никон ввел благолепие в священных одеяниях и утвари приучал церковнослужителей к сохранению внешнего благолепия, и сам божественную службу совершал с благоговением.

3.2.Реформа Патриарха Никона в иконописании

Святейший Патриарх Никон был богато одарен Господом многочисленными дарованиями. Однако, мало кому известно, что он сам был также и выдающимся иконописцем.

Художественные дарования Патриарха Никона безусловно воплотились в церковном строительстве, которым он руководил как заказчик и зодчий в одном лице. Новый Иерусалим, Иверский и Крестный монастыри, обновление Новоспасского монастыря, обширное строительство в Кремле – везде проявился его выдающийся талант зодчего.

Вместе с тем Святейший Патриарх Никон сам писал иконы и владел искусством резьбы по дереву.

Еще во время своего пребывания в Троицком скиту на острове Анзер иеромонах Никон написал по благословению преподобного Елеазара Нерукотворный образ Спасителя. Эта икона особо почиталась на Соловках. Помещенная над входом в храм, на ветру, под дождями и снегом, она оставалась невредимой. В Житии святого Елеазара сказано, что образ «цел пребывает, чудесно соблюдаем Божиею благодатию за угождших ради, преподобного Елеазара и ученика его».224 Ученик преподобного Елеазара- будущий Патриарх Никон.

Вторую известную икону Патриарх Никон написал уже перед своей ссылкой, в 1666 году.

27 августа 1666 года по указу царя Алексея Михайловича в Воскресенский монастырь прибыл государев стольник Петр Иванович Матюшкин с известием о рождении царевича Иоанна Алексеевича. По этому случаю царь прислал милостыню: 400 рублей — Патриарху Никону и 100 рублей — братии обители. Известие и милостыня были приняты с радостью и благодарностью, о царской семье и о новорожденном возносились в монастыре усердные молитвы. В сентябре того же года пришло известие о святом крещении царевича Иоанна. Патриарх Никон хотел, по обычаю, сделать подарок сыну государя. Но не нашел достойного подарка. И тогда Святейший Никон решил написать икону с изображением главы святого Иоанна Предтечи и отослал ее в дар царевичу Иоанну Алексеевичу с письмом, в котором писал царю Алексею Михайловичу о том, что за неимением достойного подарка написал икону с изображением усекновенной главы святого Иоанна Предтечи, которая имела обширную надпись — «таблицу» и мощевик, куда была помещена великая святыня — частица крови святого Иоанна Предтечи. 225

Интересно, что это доброжелательное общение царя и Патриарха Никона состоялось фактически за месяц до жестокой комедии суда над Патриархом Никоном в декабре 1666 года. Это еще раз свидетельствует о непоследовательности и неуверенности царя Алексея Михайловича, который уважал, ценил Патриарха, но стремление руководить Церковью победило. А возможно, что «старообрядческая партия» оказалась настолько сильной, что по-иному царь поступить просто не мог.

Между тем Патриарх во многом способствовал благоговейному иконописанию в византийском стиле, навел порядок в этой области. Он с глубоким сожалением видел, что искусство иконописания в нашем Отечестве пребывало на низком уровне, зачастую не соответствующим святому месту. «Наше иконописание, которое пользовалось некогда уважением в иностранных землях, было в XY11 веке, по свидетельству очевидца, жалким и безобразным подражанием греческой живописи. Не таков был Никон, чтобы равнодушно терпеть это неустройство в святилище Божием».226. Патриарх Никон вызывал с Москву лучших иконописцев для обновления и украшения московских храмов. Многие из иконописцев содержались при царском и патриаршем дворах, и получали богатое содержание.

Известно, что Патриарх Никон заказал на Афоне для вновь строящегося Иверского монастыря копию Иверского образа Божией Матери (Вратарницы).

15 августа (другие авторы называют другую дату) в монастырь прибыла икона Иверской Божьей матери. Это был список с чудотворной иконы — «Вратарницы» Афонского Иверского монастыря. Принято считать, что этот список был выполнен в 1656 . русскими мастерами, направленными патриархом Никоном на Афон. Но существует и другое предание о том, что в 1648 г. архимандрит Ново-Спасского монастыря будущий патриарх Никон заказал этот список афонскому монаху Иамвлиху Романову (такое вот совпадение!) и с Афона было доставлено два списка: один для царя Алексея Михайловича (находится в музее Новодевичьего монастыря в Москве и выставлялся на выставке «Патриарх Никон и его время» в музее «Новый Иерусалим»), а другой и прибыл на праздник Успения Пресвятой Богородицы в 1656 г. в Иверский Валдайский монастырь.

Архимандрит Иверского монастыря Пахомий подписал грамоты царю Алексею Михайловичу и архимандриту Никону с подробным описанием работы над иконой и заверением, что «та икона не рознится ни в чем от первой — ни длиной, ни шириной, ни ликом».

Грамота архимандрита Пахомия повествует о том, как писалась Валдайская Иверская икона.

Как «собрав всю братию, 365 братов, сотворили молебное пение… и святую воду собрали, и собрав, паки обмывали новую доску для иконы, и опять собрали ту святую воду в лохань и потом служили божественную литургию с великим дерзновением. И после литургии дали ту святую воду и святые мощи отцу Иамвлиху Романову, чтобы ему, смешав святые мощи и святую воду с красками, написать святую икону…А иконописец «токмо в субботу и в воскресение употреблял пищу, а братия по дважды в неделю совершала всенощные и литургии». 227

Во второй половине XVII в. царские иконописцы (Спиридон Григорьев, Георгий Зиновьев, Федор Евтихиев Зубов, Афанасий Семенов, Кирилл Уланов) писали образ Иверской Божией Матери «в хоромы к великому государю Алексею Михайловичу», «к царице Наталии Кирилловне», «к царевичу Феодору Алексеевичу», «в церковь великомученицы Екатерины», в иконостас Похвальского придела Успенского собора Московского Кремля, в нижегородский кафедральный собор. В 1688 г. московским изографом Иваном Дмитриевым написана Иверская Богоматерь для Благовещенского собора г. Мурома.228

Иконописец Леонтий Остафьев получил из патриаршего Казенного приказа 2 руб. 6 алт. за написанные для Патриарха Никона 9 икон Владимирской Божией Матери.229

Есть мнение, основанное на любви патриарха Никона к благолепию церковному, будто бы он первый ввел в отечественной Церкви иконы итальянской живописи. Это мнение совершенно несправедливое. Патриарх Никон был ревностным почитателем и поборником византийского иконописания, подобно всем предшествовавшим ему отечественным первосвятителям230.

Стремление ко всему новому, возникшее в XVII веке в России, оказало существенное влияние на искусство иконописания. С начала ХУІІ столетия особенно славились у нас две иконописные школы: Московская и Строгановская. Различаясь между собою не слишком существенно некоторыми чертами в изображении священных ликов, они сохраняли сначала византийский стиль. Но одна из них (Строгановская) скоро трансформировалась, изменила наш древний православный тип священных изображений.

В половине XYII века Строгановская школа уклонилась к западному — фряжскому стилю иконописания. И многие из наших бояр стали покупать образа этой живописи, и украшать ими свои дома. Такие иконы стали популярными.231

Патриарх занял жесткую позицию по отношению к этой живописи — он просто отбирал такие иконы и велел стрельцам носить их по улицам с таким заявлением: кто впредь будет писать иконы не по старине , тот подвергнется строжайшему наказанию. Затем эти иконы были собраны в соборной церкви и два патриарха, всероссийский Никон и антиохийский Макарий, бывший тогда в Москве, торжественно произнесли отлучение от Церкви тех, кто впредь будет писать иконы в духе новой школы на манер франков. Патриарх хотел потом сжечь эти иконы, но царь предложил зарыть их в землю. 232

Иногда образы писались с хозяев дома. Такие иконы тоже уничтожались.

Таким образом, необоснованные обвинения старообрядцев о том, что Патриарх Никон ввел иконы западноевропейского («фряжского») письма, совершенно не соответствуют действительности.

Когда в Москве свирепствовала моровая язва, то враги Патриарха Никона приписывали это якобы уничтожению икон. Они обвинили Патриарха Никона в иконоборчестве. Однажды перед Успенским собором собралась большая толпа. Впереди несли «образ Спасителя, на котором стерлось изображение; некто Сафрон Лапотников говорил, что этот образ выскоблен по указанию Патриарха, и ему, Сафрону, якобы от этого образа было видение: велено показать образ мирским людям, чтобы все восстали за поругание икон. Какая-то женщина из Калуги кричала всенародно, что ей было видение, запрещающее печатать книги. Озлобленная дикая толпа пришла в бешенство, проклинала Патриарха Никона».233 Народное волнение было так сильно, что оставленный для управления в столице князь Пронский с трудом его удерживал.

Возбуждали толпу, как правило, отправленные Патриархом запрещенные в священнослужении священники.234

Таким образом, красота и благолепие православных русских икон — во многом заслуга Патриарха Никона.

Патриарх не только покровительствовал иконописцам. При этом он восстановил библейские Символы, в том числе древние и забытые символы евангелистов. До него евангелисту Иоанну присваивался символ льва, а Марку — орла. Со времени Патриарха Никона евангелиста Иоанна стали изображать с орлом, а Марка — со львом, как это делалось при равноапостольном Владимире и Ярославе Великом, при святых Матфее и Луке остались прежние символы тельца и человека. 235

Множество особо чтимых икон были созданы попечением Святейшего Патриарха Никона.

Так, 28 августа 2010 г. в Москве состоялась официальная церемония открытия надвратной иконы Спасителя на Спасской башне Кремля.

Чудесным образом обретенная икона Святителя предстала практически в первозданном виде: Христос держит в руках Евангелие, у его ног склонились два русских святых – Сергий Радонежский и Варлаам Хутынский.

После церемонии освящения иконы в средствах массовой информации появилось множество статей по истории обретенной иконы. По мнению многих авторов, это та самая икона, которая была написана в благодарность за взятие Смоленска в 1514 г. По поводу того, когда башня стала именоваться «Спасской» и почему припадающие – наши святые Сергий Радонежский и Варлаам Хутынский, предлагается версия видения слепой монахини московских святых, уходящих перед нашествием неприятеля из Кремля, и которых именно Преподобные Сергий Радонежский и Варлаам Хутынский уговорили остаться. Однако, логичнее бы по этой версии написать икону с московскими святыми, а не Спаса Смоленского. И ни один автор не связал историю иконы со Святейшим Патриархом Никоном! Этот пробел был восполнен на сайте Некоммерческой организации Благотворительного фонда «Русская Палестина» в сети Интернет.236

По аналогии с похожими иконами показано, что в Воскресенском Ново-Иерусалимском монастыре есть икона Вседержителя с припадающими Святителем Филиппом, Митрополитом Московским, и Святейшим Патриархом Никоном, которая всегда почиталась особо чтимой.

Икона написана по заказу Патриарха Никона в 1657 году. Эта дата указана в надписи на нижнем поле серебряного вызолоченного оклада, украшенного драгоценными камнями и жемчугом (хранится в историко-архитектурном и художественном музее «Новый Иерусалим»).

На иконе представлен Господь Вседержитель, восседающий на Престоле. Правой рукой Он благословляет, левой поддерживает Евангелие, раскрытое на тексте: «Аз есмь свет всему миру…»

Вверху изображены два Ангела с орудиями Страстей Христовых: Крестом, копией и тростью. Внизу слева к стопам Спасителя припадает святитель Филипп, справа — Патриарх Никон.

Тип стоящего и благословляющего Христа с Евангелием получил название Христа Халкита, или Халкитиса, по несохранившейся мозаике, находившейся над главными вратами константинопольского императорского дворца (Халки). И в византийском, и в русском искусстве наиболее ранние примеры этой иконографии включают фигуру Христа на троне (мозаика над западным порталом Софии Константинопольской с припадающим императором Львом VI, исполненная между 886-912 гг.).237

Икона из Ново-Иерусалимского монастыря тронная, но она очень похожа на икону на Спасской башне, освященную в 2010 году на кремлевской башне.

По мнению некоторых авторов, первой русской иконой, где святые припадают к ногам стоящего Спасителя, считается образ Спаса Смоленского, написанный в благодарность за взятие Смоленска в 1514 г. и помещенный над Фроловскими (ныне Спасскими) воротами Кремля. Фроловскими ворота назывались по имени рядом расположенной церкви Святых Флора и Лавра.

Конечно, очевидно, что сегодня реставрировалась не та, первая, икона, так как Спасская башня была гораздо ниже, но Бусеева-Давыдова И. Л., как и многие другие авторы, без ссылки на источник пишет, что уже в 1521 г. эта икона была заменена фреской.238 В 1654- 1655 годах Москву поразила моровая язва (возможно, чума), которая привела к гибели множества людей. Патриарх Никон известил царя Алексея Михайловича, который в это время воевал с Польшей, о бедствии, постигшем Отечество, и принял на себя заботу о семье царя.239

Патриарх вместе с семьей царя выехал в Троице-Сергиеву Лавру, затем в Калязин и в Вязьму. Спасаясь от заразы, Патриарх сам ездил вперед, выяснять, не угрожает ли опасность, жег костры, прокладывал новые дороги.240

В это время распространялись слухи о том, что моровая язва послана Господом из-за исправление книг и запрещения икон «франкского письма», -фактически, картин. Патриарх Никон написал книгу небольшого формата 241, в которой призывает не верить слухам, молиться, поститься и соблюдать определенные правила.

Фроловская башня Московского Кремля после окончания эпидемии была разрушена. Накануне, на Рождество, как пишет Павел Алеппский, загорелись деревянные брусья внутри замечательных часов, расположенных на башне. После пожара упавшие часы «разрушили своей тяжестью два свода из кирпича и камня», статуи обрушились, все пришлось восстанавливать заново.242 Тогда-то и была башня восстановлена и тогда же получила наименование «Спасской» после написания на ней образа Спаса Смоленского. Если икона из музея «Новый Иерусалим» написана в 1657 году, то примерно тогда же был написан, видимо, одним и тем же иконописцем, и образ Спасителя на бывшей Фроловской башне. Как пишет беспристрастный Павел Алеппский, этот образ явился Соловецким святым Зосиме и Савватию. Кроме того, он пишет о том, что внутри ворот, со стороны дворца, располагалась икона Пресвятой Богородицы, окруженной московскими святыми.243 Это уже по видению монахини.

Интересно, что икона была повторена на гравюре под наименованием «Спаситель, что на Спасских вратах».244 Икона подробно описана. Кстати, восстановленная икона отличается от описания, приведенного Д. Ровинским.

3.3. Усовершенствование Патриархом Никоном церковного пения

Церковное пение- важнейшая часть богослужения, создающее ощущение гармонии и красоты общения с Господом.

Пение не просто украшает Божественную Литургию, а приближает дольнее к горнему. Недаром в старину о недействующих храмах говорили: «церковь стоит пуста, без пения». Помним мы и замечательные слова М.Ю. Лермонтова о заброшенном монастыре: «Не слышно пенье в поздний час молящих иноков за нас…»

3.3.1. История установления правил церковного пения

Богослужебное пение христианской церкви современно самому явлению ее в мире. Тайная вечеря Господа нашего Иисуса Христа окончилась пением – «и воспев, пошли на гору Елеонскую» (Мтф. 26, 30.). Это пение послужило совершенным образцом и существенным основанием для пения всей новозаветной церкви. По замечанию Святого Иоанна Златоуста, «Спаситель воспел, чтобы и мы пели подобным же образом» Апостольская церковь не только сопровождала свое Богослужение пением, но установила даже определенные правила для христианского пения и определенный чин церковного певца. Ближайшая к апостольским временам христианская церковь твердо сохраняла предание Апостольской церкви, и при своем Богослужении также славила Господа торжественным и благолепным пением.

Пение опиралось на теоретические музыкальные начала древних эллинов. История музыки представляет на это много доказательств, достаточно достоверных245.

Законодателем в данной области выступала Греция.

«При начале христианской церкви Греция, хотя лишилась своей политической самостоятельности, еще оставалась прямою законодательницею в области искусств. Римляне и Евреи в своем музыкальном искусстве положительно подчинялись вкусу Греков. Греческое влияние на пение и музыку римлян отмечал христианский писатель 3-го века, Климент Александрийский, удостоверяет, что древние греческие певцы составляли иногда свои мелодии «по образцу еврейских псалмов» — а это предполагает в эллинах такое знание еврейской мелодии, которое далеко выше одного практического знакомства с нею»246.

Четвертый век христианской церкви выработал первые правила церковного пения.

Многие императоры Византии проявляли себя как гимнографы и песнотворцы. Таков император Юстиниан, сложивший гимн «Единородный Сыне», таковы императоры Лев Премудрый и Константин Багрянородный, составившие евангельские стихиры и эксапостиларии247

Эта традиция «царского пения» спустя века была воспринята на Руси, блестящим примером чего может служить певческая деятельность и творчество Иоанна Грозного. Таким образом, ставшее обязательным для русских царей участие в богослужебном пении традиционно восходит через византийских императоров к самому святому царю Давиду.

В еще большей степени песнотворчеству были причастны представители высшей духовной власти, среди которых можно упомянуть святейших патриархов Софрония, Германа, Мефодия, Фотия и многих-многих других архипастырей, чья приверженность делу богослужебного пения была усвоена и русскими святителями, доказательством чему может служить первый русский патриарх Иов, о незаурядных певческих способностях которого сохранились восторженные отзывы современников.

Таким образом, занятие богослужебным пением считалось делом крайне престижным и достойным внимания как царского, так и святительского чина. Второй этап развития богослужебного пения характеризуется не только созданием значительного числа новых песнопений и возникновением новых мелодических форм, но и поиском путей организации этих песнопений, приведением их в единую стройную систему, а для этого необходимо было найти некий новый принцип формообразования, способный обеспечить существование мелодической структуры нового типа.

Этим принципом стал принцип пения на гласы, или принцип осмогласия, первые упоминания о котором восходят к IV в. О существовании гласов в богослужебном пении свидетельствуют жития преподобных аввы Памвы (около 390) и Павла Нитрийского (начало V в.).

Таким образом, можно сказать, что к концу VII в. осмогласное пение активно практиковалось на Востоке, однако не было еще всеобщей и обязательной для всех церквей системы осмогласия.

Окончательное формулирование принципа осмогласия, превращение его в стройную и совершеннейшую систему было осуществлено преподобным Иоанном Дамаскиным (около 680-776).

Автор этого жития удивляется, что исторических документов, повествующих о жизни Преподобного, почти не осталось, «несмотря на его славу, величие, обилие совершенства и почета пред другими»248

В Минеи служебной некоторые факты биографии приведены подробно.249

Известно, что Иоанну по ложному доносу халиф отсек руку, но по молитве Преподобного Пречистая Дева явилась страдальцу, милостиво взирая на него, сказала: «Вот рука твоя здорова, не скорби более».

Иоанн проснулся и с радостным изумлением увидел, что отсеченная рука приросла к своему месту и стала здоровой, как и раньше. Остался только узкий шрам, напоминавший о казни. В избытке радости и благодарности к милостивой Заступнице, в душе Иоанна сложилась песнь: «О Тебе радуется, Благодатная, всякая тварь».

Эта песнь до сих пор поется в храме. Именно с этого чудесного вмешательства Царицы Небесной и началось творчество Преподобного как гимнографа.250.

Халиф, разобравшись в происшедшем, чувствуя свою вину, намерен был ее загладить большими милостями Преподобному.

Однако, Иоанн, поняв, как непрочны земные блага и мирская слава, отказался от всего. В благодарность Божией Матери он заказал из серебра изображение кисти его руки и прикрепил ее к иконе, перед которой совершилось чудо. Эта икона получила название Троеручицы.

Раздав свое имущество, он в одежде простолюдина удалился в обитель святого Саввы Освященного, на расстоянии 25-ти километров на юго-восток от Иерусалима.

Преподобный Иоанн написал церковные песнопения и духовные книги, из которых особенно известны: «Источник знания» («О ересях», «О правой вере и о воплощении Предвечного Слова», «Точное изложение веры»), Пасхальная служба, каноны на Рождество Христово, на Богоявление, на Вознесение Господне и другие.

В течение нескольких лет непрерывных трудов он обогатил Церковь многими сочинениями, молитвами и богослужебными канонами, до сих пор украшающими Православное богослужение.

Многие песни Пасхального, Рождественского и других праздничных богослужений принадлежат его перу. Им же составлен Октоих (Восьмогласник), употребляемый на воскресных богослужениях.

В книге K. Rozemond «LachristologiedesaintJeanDamascene» рассмотрению гимнографии и проповедей отведено почти полкниги, но автор в основном цитирует высказывания самого Иоанна Дамаскина251.

Видимо, гимнографический материал в силу своей поэтичности с трудом поддается систематическому анализу и труден в анализе.

Здесь уместно будет вспомнить известное положение о том, что и систематическое богословие, и все гимнографические тексты имеют один и тот же источник: Священное Предание, веру как таковую.

Различны лишь способы ее выражения, что обуславливает и способы их изложения в научном исследовании. Применительно к гимну, молитве такой способ является тем, что Rozemond удачно назвал «созерцание»252.

Октоих Иоанна Дамаскина содержал в себе собрание воскресных стихир, тропарей и канонов, написанных в разное время различными песнотворцами, а в значительной мере и самим Иоанном и распределенных на восемь групп, соответственно числу певческих гласов, или ладов. Таким образом. Октоих имел значение, с одной стороны, как сборник избранной церковной поэзии, идущей, может быть, от первых веков христианства и дополненной произведениями самого Златоструйного (как называли святого Иоанна его современники), с другой — как первый опыт систематического изложения восточного осмогласия.

Тексты песнопений Октоиха сопровождались специальными певческими знаками, называемыми невмами (мы называем их крюками)253.

В IV именно веке окончательно сложился, существовавший еще в древней Церкви, определенный закон для Богослужебного пения христианской Церкви.

О существовании определенного закона для Богослужебного пения христианской Церкви IV века, можно заключать во- первых из того, что Отцы Церкви имели особенные признаки, по которым они постоянно отличали церковное пение от пения языческого, театрального, еретического, и вообще от всякого другого, не церковного пения;

— во вторых — из того, что Трульский Собор (691 г.) запрещал церковному певцу исполнять в храме пение неподобное и церковному строению не сочетанное, и следовательно указывал певцу на тот характер и на те пределы в церковном пении, сохранение которых составляло прямую обязанность церковного певца.

Главная сущность закона, с которым церковный певец должен был сообразоваться при исполнении своей обязанности, не изложена подробно и определенно в творениях Святых Отцов, а тем менее в других исторических, до нас дошедших, памятниках254.

На восемь гласов Святые Анатолий, Патриарх Константинопольский (449—458 г.) пишет свои воскресные стихиры Богородице, существующия и доселе в Октоихе; на восемь гласов Святые Роман сладкопевец пишет свои кондаки и икосы (5 в.); на восемь гласов Иаков Епископ Едесский (710 г.) расположил свои песнопения в неделю Ваий. Таким образом основной закон Богослужебного пения христианской церкви состоял в осмогласии, что нельзя смешивать с пением в восемь голосов255.

Осмогласие – это наличие восьми отличающихся по тону, тембру и длительности гласов. Глас есть музыкальная лествица, в которой взаимное расположение целых и половинных интервалов определено со строгою точностью»256.

3.3.2.Состояние церковного пения в России в дониконовскую эпоху

Первым исследователем истории церковного пения был протоиерей Дмитрий Васильевич Разумовский (1822-1889), профессор Московской консерватории257. Он относил начало возникновения русского певческого искусства к первой половине XI века, времени княжения св. князя Владимира Святославича (+1015 г.). После женитьбы на византийской царевне Анне Романовне великий князь Владимир привез из Херсонеса в Киев так называемый «Царицын хор». В княжение Ярослава Мудрого (+1054 г.) приехали на Русь «Богоподвизаемые трие певцы греческие с роды своими». По мнению Д. В. Разумовского, они-то и явились основоположниками русского церковного пения.

Единогласие XVII века, введенное старообрядцами, имело распространение в нашей церкви вместе с древним греческим многоголосовым знаменным напевом.

Знаменный напев XVII века представляет собой пение хора только единым голосом. Название знаменного (крюкового) пение получило от знаков (крюков), расположенных в одну строчку без линий. Ему положила основание небольшая группа лиц новгородцев и карелов во главе с митрополитом Варлаамом258.

Москва к началу XVII века имела свои демественные партитуры трехстрочного безлинейного пения на два, три, четыре голоса, которые стали подготовительной ступенью в освоении южнорусского партессного пения, которое появилось в южной Руси в середине XVII века. Преследуемые униатами, покидая родные места, православные христиане несли деместное (партессное) пение в Московское государство, где господствовало одноголосное знаменное пение.

Партессное пение — это многогласовое (как правило 3 голоса) пение греческого и болгарского напевов и русское многогласовое пение разных русских композиторов.

Древние мелодии являлись знаменным напевом, привезенным к нам из Греции и Болгарии в XI-XII веках. Он молитвеннее по звучанию, имел более сложные знаки на строке, чем знаменный хоровой одноголосовой напев, принятый старообрядцами в XVII веке.

Такой распев являлся искажением более древнего знаменного пения. В значительной мере он применяется при богослужении в Петрозаводско-Карельской епархии — на его исторической родине259.

В житии Преподобного Феодосия Киево-Печерского говорится, что Стефан, преемник Феодосиева Игуменства, был Церковным демественником»260 (регентом).

«Патриарх Никон с неутомимым рвением истинного пастыря старался ввести в церкви русской внятное и благоговейное чтение при богослужениях, чего до него не было; он же окончательно утвердил в Московских соборах и во многих церквях стройное партессное пение и распространял в Москве греческий и киевский распевы»261.

Еще в Новгороде он ввел у себя благолепное и согласное пение, «одушевленное паче органа бездушнаго». Такого пения ни у кого не было. Ради проповедей митрополита Никона в Новгороде и восхитительного пения в собор на Литургию приходило множество людей из дальних приходов.

И заботы Патриарха не остались без успеха. Трудами его пение и правила богослужения, говоря словами одного из его современников «распростерлось от великого Новгорода во все грады и монастыри великороссийской епархии, и во все пределы их. Пастыри последующих времен восхищались напевами, которые были улучшены и введены в церкви неутомимым старанием Никона»262

Старообрядцы обвиняют Никона в том, что тот переменил церковное пение, якобы запретил знаменный распев. Шестой вселенский Собор подлинно запретил бесчинный вопль поющего в церкви, равно «неподобныя приложения к церковному пению, и требует пения, приносимого в церкви, со умилением и вниманием многим». Но именно этого же пения требует и Православная Церковь. В ее Уставе сказано: «Безчинный вопль поющих в церкви неприятен есть…» «А подобает пети благочинно». Впрочем, того, по каким нотам или каким напевом должно петь в церкви, не определено ни словом Божиим, ни Вселенскими Соборами, ни церковным уставом. Не определяет порядок пения в церкви и церковное предание, хранящееся в Православной Церкви. Ибо церковное пение в разных православных местах всегда бывало более или менее различное.

Партессного пения, введенного Патриархом Никоном, когда он был еще Новгородским Митрополитом, никто в Православной Церкви, ни даже сам Патриарх Иосиф не называл еретическим263.

Трехголосное, демественное, т. е. партесное, пение, какое заводили у нас при Великом князе Ярославе прибывшие к нам трое греческих певцов, не укорялось, а похвалялось и называлось ангелоподобным сладкогласованием264.

«В первой половине ХVII века линейная система изображения звуков была уже хорошо известна всей Православной Южной Руси, Руси Малой, Белой, Червоной. В Великой России линейная система обозначения звуков явилась в исходе первой половины ХVII века, или в последние годы Патриарха Иосифа. Южные православные, угнетаемые всевозможными насилиями, храня древлеотеческое предание и следуя старым примерам, во множестве стремились в области Великой Руси, и приносили сюда нотно-линейные книги, памятники их Богослужебного пения. Значение Киева, как матери церквей русских, и новость семиографии придавали особенное значение нотно-линейным рукописям. Архипастырь Новгородский Никон, превелие имея прилежание до пения, первый оценил линейную семиографию. На первосвятительской кафедре своей, Никон не переставал прилагать попечение о распространении линейного пения в России.

По устройстве Воскресенского, Новый Иерусалим именуемого, монастыря, Патриарх Никон поместил в нем немало православных южноруссцев. Первые нотно-линейные рукописи 1652 г. доселе хранятся в библиотеке этого монастыря. Все они писаны на юго-западе, или в Киеве, или в Могилеве, или Витебске.

Таким образом нотно-линейная система обозначения звуков, и покровительствуемая Патриархом , вскоре сделалась господствующею системою в хоре государевых певчих, дъяков и подъяков.

В царствование Феодора Алексеевича, любителя церковного пения, развивалось практическое изучение нотно-линейного пения и возникла даже потребность в теоретических и практических руководствах к сему.

«В вину Святейшему ставится особая любовь его к пению партессному, ориентированному на культуру Нового времени. Многоголосие, как строчное, так и впоследствии партессное, есть частный случай многораспевности, добавляющий церковному пению полноту, особую красочность, стилевое многообразие»265.

«При Петре I линейное пение окончательно сделалось пением господствующим. Он сам пел по нотам линейным, «стоя на ряду с певцами»; его сестра, Софья Алексеевна, пела по нотам линейным. Государевы певчие дъяки и подъяки, которые в это время стали называться придворным хором певчих, пели по нотам линейным»266.

Ангелоподобное пение и пение демественное дошли до нас во множестве нотных памятников , написанных для одного голоса.

Таким образом, пение одной мелодии в 3 голоса, присутствовали издревле, а не являются нововведением Патриарха Никона.

Совершенно не случайно примерно в XV веке «многогласие», т.е. исполнение разных мелодий в одно и то же время, а также и хомовое пение сменили единогласное, внятное и боголепное богослужение, да еще и в Пскове и Новгороде. Эти центры ересей, включая ересь жидовствующих, стремились к бунту любой ценой. Патриарх Никон решительно отменил все «новшества» еретиков в богослужебном пении.

Однако, Патриарх Никон никогда не отменял и не запрещал знаменного распева, хотя был расположен к партессному пению, которое присутствовало в церковном богослужении древней Руси уже при Святом Владимире.

3.4.Патриарх Никон- зодчий Святой Руси.

3.4.1.Храмосозидательная деятельность Никона в допатриарший период

Святейший Патриарх Никон за недолгие годы своего Патриаршества задумал и создал три великих монастыря: Иверский Святоозерский Богородско-Валдайский (по образу и подобию Иверского монастыря на Святой горе Афон), Воскресенский Ново-Иерусалимский (по образу и подобию Храма Гроба Господня в Иерусалиме) и Кийский Крестный монастырь в Архангельской области. Святейший Патриарх Никон был архитектором, устроителем как материального, так и духовного великолепия созданных им обителей.

Святейший Патриарх Никон совершил настоящий строительный подвиг, не только построив три знаменитых монастыря, реконструировав несколько других знаменитых объектов, но наполнив эти шедевры особым сакральным смыслом.

Его строительная деятельность началась еще на Анзере, где он начинал свое монашеское духовное возрастание.

Храмосозидание преподобный Иосиф Волоцкий считал одним из самых богоугодных дел: «Видишь, Сам Чудотворец Бог повелел созидать святые Божие церкви. Затем святые апостолы и учители, которые были после святых апостолов, заповедали созидать святые церкви и поклоняться им с верою и почитать со страхом, и нет веры в Господа нашего Иисуса Христа без церкви, но где вера, там и церковь»- писал святой подвижник Иосиф Волоцкий, сам являясь строителем нашего чуда- Иосифо -Волоцкого монастыря.267

Так же и пример глубоко почитаемого Патриархом Никоном митрополита Филиппа свидетельствует о том, как много сил и душевного делания вложено было им в строительство Преображенского храма в Соловецком монастыре:

«не хотя без подвига бытии». Митрополит Филипп начал копать фундамент сам, а братия последовала его примеру. Помимо Преображенского собора, он также построил освященную в 1657 году церковь Успения Пресвятой Богородицы с огромной по тем временам трапезной. 268

Особенность подвига храмосозидания Патриарха Никона- это наполнение архитектурных форм образами и идеями сакрального смысла.

Он не просто строил, но одновременно вкладывал в это некую идею, в конечном итоге способствующую оцерковлению русской жизни. Так, воплощая на русской земле вселенские замыслы Святого Афона, древней Палестины, Патриарх неуклонно следовал своей цели — Русь- Новый Иерусалим, Новый Израиль.

Еще в Свято-Троицком Анзерском скиту, которым руководил преподобный Елеазар, в 1628 году предсказавший рождение царя Алексея Михайловича, будущий Патриарх, неся подвиг послушания, неуклонно исполняя скитские правила, прочитывая ежедневно весь Псалтырь, творя по тысяче поклонов, почти без сна269 задумался о строительстве Троицкой каменной церкви.

«В 1620 году святейший патриарх Филарет Никитич, извещенный о сем чрез соловецкого игумена Иринарха и знаменитого старца Александра Бу-латникова, повелел соорудить для них деревянную церковь о двух престолах: во имя живоначальныя Троицы и преподобного Михаила Малеина (царского ангела). В том же году от щедрот великого государя Михаила Феодоровича прислана в скит церковная утварь и указом подтверждено немедленно оную церковь выстроить, а между тем предписано в Анзерском ските быть начальствующим одному черному священнику, зависимо от настоятеля Соловецкого монастыря, и 11 человекам пустынным старцам, коим определено было ружное жалованье, с таким однакож подтверждением, чтобы им отнюдь не вступаться ни в какие угодья Анзерского острова, неотьемлемо принадлежащие Соловецкому монастырю, а жить бы пустынным обычаем»270. Прошел не один десяток лет, но строительство не велось.

Уже в бытность на Анзере иеромонаха Никона были собраны средства, но строительство велось вяло, деятельная натура будущего Патриарха не могла спокойно это созерцать. В конечном итоге это привело к некоторому разладу с преподобным Елеазаром, и будущий Патриарх покинул Анзер.

После разногласий со старцем Елеазаром, строителем скита, иеромонаху Никону во сне привиделся сосуд, до краев наполненный какими-то семенами. Никон нечаянно опрокинул сосуд, а когда собрал семена, то сосуд уже не был таким полным, как прежде. Будущий Патриарх понял этот сон так, что бывшее ранее согласие со старцем Елеазаром восстановить не удастся, и решил покинуть скит. 271

На утлой лодочке с попутчиком будущий Патриарх отплыл от Анзера, попал в шторм и едва не погиб, но лодчонку выбросило на остров Кий. Тогда же в благодарность Господу за свое спасение иеромонах Никон установил деревянный крест и дал обет построить на острове храм во имя Животворящего Креста Господня.272

Когда иеромонах Никон берегом моря пришел в Кожеозерскую пустынь, то там настоятелем был иеромонах Иона. После смерти настоятеля в 1643 году братия упросила иеромонаха Никона, видя его усердие к молитве и подвижническую жизнь (он построил себе уединенную келью на берегу реки Виленги, где творил молитву, ведя строго аскетическую жизнь), стать игуменом обители273. После долгих уговоров братии, иеромонах Никон дал согласие и с заручной челобитной братии отправился в Великий Новгород. Здесь он был поставлен во игумена Кожеозерской пустыни митрополитом Новгородским и Великолуцким Аффонием, который, как гласит предание, тут же предсказал, что Никон будет его преемником. 274

«В пятидесятых годах XVI столетия, в дремучем лесу, близ озера «Кожа» поселился пустынник-священноинок Нифонт (из иноков Ошевенского монастыря). Пост и молитва поглощали у него время, а травы и ягоды служили ему пищею. Старец прожил несколько лет в полном уединении. В 1557 году пришел к нему Сергий и было положено начало общежитию. Сергий прежде был татарским царевичем и назывался Турсасом Ксангаровичем. Когда, в 1552 году, пала его родина Казань, Турсас переехал в Москву, принял святое крещение с именем Сергия и стал жить в доме своего родственника, боярина Захария Ивановича Плещеева., который был женат на астраханской царевне Ельякше (во святом крещении Юлиании)»275.

Кожеозерская пустынь на момент вступления в нее иеромонаха Никона была полностью разрушена пожаром. Игумен Никон принялся за строительство и в 1644 году завершил возведение деревянных храмов Богоявления и Благовещения.276

Когда игумена Никона перевели царским указом архимандритом Московского Ново-Спасского монастыря в 1646 году, то он начал в монастыре грандиозное строительство. Он довел до завершения заложенный в 1645 году Преображенский собор. Это был второй по величине (после Успенского) собор в Москве. Его площадь порядка 1000 кв.м, а высота- 32 м.277

Но для каждой обители всегда Патриарх Никон предуготавливал особую святыню. Для Спасо-Преображенского собора это была икона Спасителя, прославившаяся многими чудотворениями в г. Хлынове. Пребывание будущего Патриарха в Ново-Спасском монастыре, родовой усыпальнице Романовых, ознаменовалось многими значимыми событиями, такими как заказ и прибытие в столицу копии чудотворной Иверской иконы с Афона. Знакомство с патриархом Иерусалимским Паисием , который еще в 1649 году подарил ему кипарисовую модель Храма Гроба Господня в Иерусалиме, видимо, способствовало появлению замысла воплотить святыни Иерусалима на русской земле- Русскую Палестину с Ново-Иерусалимским монастырем278.

11 марта 1649 г. патриарх Иосиф с участием Иерусалимского патриарха Паисия совершил хиротонию Никона в митрополита Новгородского и Великолуцкого279.

В Новгородской Софии тогда еще находились знаменитые святогробские реликвии, привезенные до и во время пятого крестового похода в Константинополь Добрыней Ядрейковичем (впоследствии- Архиепископ Антоний Новгородский).280

История пятого крестового похода, трагически отразившаяся на судьбе Византии, достаточно подробно описана.

События в Византии в начале 13 века 281 были известны также и в России.

Еще в 1163 году 40 новгородских калик ходили в Иерусалим, откуда паломники захватили с собой святые мощи и стоявший, вероятно, на гробе Господнем «копкарь» (чашу, лампаду, сосуд с маслом для освящения?).282

Самый подробный перечень святынь, находящихся в храмах предпогромного (до 1204 года) Царьграда, оставлен новгородским боярином Добрыней Ядрейковичем.

Его «Хожение»283 с величайшим благоговением описывает святыни, украшения церквей, иконопись, предания, некоторые чинопоследования и даже церковное устроение (количество и организацию духовенства и его содержание). Описание Добрыни относится к 1200 г. Подробное описание Константинопольского разорения и того, что ему предшествовало, мы также находим в новгородских летописях, а также и в знаменитой «Никоновской летописи».284

Можно лишь предполагать, являлся ли Добрыня Ядрейкович свидетелем разгрома Константинополя в апреле 1204 года, так как известно, что вернулся он примерно в 1211 году. Не исключено, однако, что включение в новгородские летописи описания разгрома Константинополя (Царьграда) тоже восходит к Добрыне Ядрейковичу, бывшему свидетелем трагедии 1204 года.

По возвращении в Новгород из Константинополя он принял монашество в Хутынском монастыре под именем Антония, а в 1211 г. был возведен на архиепископскую кафедру, которую занимал до 1218 г. Сам факт возведения в архиепископство вчерашнего мирянина, — символичен, необычен и может быть объяснен лишь чрезвычайными заслугами Добрыни Ядрейковича.

Согласно легенде, Антоний Новгородский привез из Константинополя величайшую святыню христианства – камень Гроба Господня, которую Святейший Патриарх Никон и предполагал вложить в Воскресенский Ново-Иерусалимский монастырь, а именно в Кувуклию.285

В биографии преподобного Антония Дымского- основателя Дымского монастыря рядом с городом Тихвиным множество совпадающих эпизодов с биографией архиепископа Антония (Добрыни Ядрейковича): он также был любимым учеником преподробного Варлаама Хутынского, также совершил паломничество в Царьград «по церковным нуждам», годы его жизни в некоторых вариантах биографии свидетельствуют о возможности и его посещения предпогромного Константинополя.286

Создается впечатление, что речь идет об одном и том же человеке. Не мог ведь преподобный Варлаам Хутынский перед своей кончиной двум разным людям завещать быть игуменом Хутынского монастыря. Но тогда был ли это Добрыня Ядрейкович? На этот вопрос дает положительный ответ новгородская летопись, в которой особо отмечается, что в декабре преставился «посадник новгородский Добрыня», а также и то, что прежде изгнания архиепископа Митрофана Добрыня Ядрейкович вернулся из Царьграда и привез с собой Гроб Господень, «а сам постригся на Хутыне у Святого Спаса».287

Далее в том же источнике говорится об устроении архиепископом Антонием церкви во имя святого Антония. Однако, так именно и освящена, во имя Антония Великого, «ангела- первоначальника Дымской пустыни» первая церковь Дымского монастыря. В центре Дымского монастыря возвышается каменный собор во имя Святой Живоначальной Троицы с приделами во имя Казанской иконы Божьей матери, а также преподобных отцов Антония Великого и Антония Дымского. Приделы построены и освящены в январе 1656 года, в период патриаршества Святейшего Патриарха Никона.288 Это весьма знаменательный факт, свидетельствующий об особом внимании Святейшего Патриарха Никона к преподобному Антонию.

Уже в 1650 году Митрополит Никон «поставил церковь древянну во имя Пресвятыя Богородицы Одигитрии на устье Пидмы».289

Весной 1652 года началось возведение в Новгородском детинце храма Святых равноапостольных Бориса и Глеба.290 Этот факт может еще раз свидетельствовать о почитании Владыкой не только первых русских страстотерпцев, но и Антония Новгородского, который в описании предпогромной Софии Константинопольской писал о наличии там особо почитаемой иконы древнерусских святых Бориса и Глеба.291. В Новгороде Владыка Никон усовершенствовал церковное богослужение, участвовал в обретении мощей преподобного Саввы Сторожевского, в перенесении мощей Святителя Филиппа в город Москву. Уже в поездке на Соловки митрополит Никон удостоился двух видений митрополита Филиппа, одно из которых было связано с созданием Иверского монастыря. Во время плавания по Белому морю «в тонок сон сведен бых, и видех святаго митрополита Филиппа, способствуюша и укрепляюща на сие благое дело».292

Это, а не только красота местности, видимо вдохновили Владыку Никона на строительство Иверского монастыря.

3.4.2. Строительство Иверского монастыря на Валдае

Создатель обители Патриарх Никон дал ей имя одного из старейших монастырей на Святой горе Афон, учрежденного в 980 году выходцами из Иверии (Грузии). Сам план и расположение строящегося Иверского монастыря повторяли особенности своего первообраза на Афоне.

Получив согласие государя на устройство монастыря на Валдае и обещание дать для него место, Патриарх Никон, не откладывая, приступил к строительству обители в честь Пресвятой Богородицы Иверской и нового исповедника и священномученика Филиппа, митрополита Московского и всей России Чудотворца.

На Афон были посланы несколько живописцев с предписанием снять новую копию с чудотворной иконы Божией Матери Иверской и доставить точный план монастыря, а на Валдай — искусные зодчие с целью найти на одном из островов место для строительства монастыря. Они выбрали остров не особенно большой, но очень красивый, и вернулись с докладом. Патриарх одобрил выбор и повелел срубить лес и расчистить место для новой обители.

Известно особое благоговение Патриарха Никона перед Иверской иконой Божией Матери, «еще в 1648 г., когда он только что был поставлен новгородским митрополитом, Москва была обязана ему тем, что прислана была из Константинополя икона Иверской Божией Матери, точная копия с той, которая была на Афоне»293.

Не вдруг и не неожиданно Патриарх в 1653 году приступил к строительству Иверского монастыря. Еще в 1647 году в Москве иверские монахи встретились с новоспасским архимандритом Никоном. Он с большим интересом отнесся к их рассказу о чудотворной Иверской иконе Богоматери и попросил написать для него точную копию: «Скажите вашему настоятелю, чтобы он омыл ту святую икону водой, совершите над ней водосвятие, и пусть иконописцы смешают с этой водой и замесят на ней краски». Чтобы новая икона могла быть доставлена в Москву без задержки, архимандрит Никон обратился к царю с собственноручной просьбой о беспрепятственном пропуске иверских монахов через русскую границу и получил разрешение294.

В книге «Рай мысленный» Патриарх Никон так пишет о начале Иверского монастыря: «В лето 7161 (1653)-го… Аз смиренный Никон… сотворил обитель на ползу себе и хотящим спастися. И много ми о сем помышляющу, како бы и где место обрести. Ово о себе ово от людей поучаяся… Внезапу прииде ми в мысль… о едином месте… егда бывшу ми в Великом Нове Городе митрополитом и преходя… к Москве минуючи видети Великое озеро при пути именуемо Валдай и на нем острови мнози… Мне же показовашеся, яко годно на таковом месте монастырю быти к сожительству чернеческому… Государь… с радостию обеща ми то место дати и со окрестными того места сел и веси».295

При строительстве Иверского Святоезерского монастыря было множество чудесных явлений.

Так, 18 февраля 1654 года перед всенощным бдением в Успенском соборе, Патриарх прилег отдохнуть, думая о предстоящем путешествии в Иверский монастырь и имел сонное видение: он собирается в дорогу, и перед отправлением молится в Успенском соборе., где к нему подходят трое святителей и хотят идти в ним смотреть новую обитель; он спросил их имена, и они ответили: Петр, Иона и Филипп. Пробудившись, Патриарх решил взять части мощей святителей Петра и Ионы в Иверскую обитель.296

Строительство Иверского монастыря было ознаменовано чудесным видением: многие жители окрестных сел видели ночью над местом строительства громадный огненный столп, свет от которого был виден на несколько верст вокруг; «это чудесное явленіе тогда же было проверено достоверными показаніями, и о немъ было немедленно доведено до сведенія государя». 297

Архимандритом строящегося монастыря Святейший поставил известного ему «мужа в сем деле опытного и благоискусного» — архимандрита новогородского Свято-Духова монастыря Иакова, дав в помощь ему несколько своих патриарших боярских детей, довольное число людей и денег, церковной утвари и книг для новой обители, поручив вести работы «не замотчав», наспех298.

На острове Валдайского озера искусные зодчие, присланные Патриархом, построили сначала рыбачьи хижины и деревянную церковь, а к осени уже были готовы к освящению две деревянные церкви. Здесь было положено основание ученому братству, которое занималось переводами святых книг и имело типографию.

Патриарх привез в монастырь в серебряном позолоченном ковчежце части мощей московских Святителей: Петра, Алексия, Ионы и Филиппа.

В феврале 1654 года. Митрополит Новгородский Макарий встретил крестный ход с мощами праведного Иакова Боровицкого в селе Едрове, в двадцати верстах от Иверского монастыря, проводил их до обители и поставил в церкви, ожидая прихода Патриарха Никона. Через три-четыре часа после этого, в «седьмом часу дня», в село Едрово пришел Патриарх Никон в сопровождении духовенства с мощами московских святителей и приготовленной для мощей праведного Иакова Боровицкого ракой. Стоя во дворе, пели по уставу часы, во время которых пришла некая женщина с дочерью-девицей и исповедала, что ее дочь, шесть лет страдавшая слепотой, во время шествия мощей прозрела. Патриарх сам расспросил отроковицу, которая рассказала то же, что и ее мать. Патриарх Никон в сопровождении духовенства с мощами четырех святителей — Петра, Алексия, Ионы и Филиппа — и приготовленной для мощей праведного Иакова Боровицкого ракой прибыли из Москвы в село Едрово в двадцати верстах от Иверской обители, куда за три-четыре часа до этого пришел крестный ход из Боровицкого монастыря с мощами праведного Иакова Боровицкого. Соединившиеся крестные ходы с великим торжеством внесли все святыни в соборную церковь Иверской обители и поставили на аналой. Открыв ковчег, все целовали святые мощи. Затем в церковь внесли серебряную раку и поставили на приготовленном месте. Патриарх повелел архимандриту со всем освященным собором совершить молебное пение о государе и его семействе, о боярах, о христолюбивом воинстве и о всех православных христианах и о победе на супостаты.

Грандиозный пятиглавый кирпичный собор, сооруженный в 1655-56 годах московским зодчим Мокеевым, первоначально был освящен во имя Иверской Божьей матери, а с 1710 года стал именоваться Успенским.

15(28 н.с.) августа 1656 года (другие авторы называют другую дату) в монастырь прибыла икона Иверской Божьей матери. Это был список с чудотворной иконы — «Вратарницы» Афонского Иверского монастыря. Принято считать, что этот список был выполнен в 1656 . русскими мастерами, направленными патриархом Никоном на Афон. Но существует и другое предание о том, что в 1648 г. архимандрит Ново — Спасского монастыря будущий патриарх Никон заказал этот список афонскому монаху Иамвлиху Романову (такое вот совпадение!) и с Афона было доставлено два списка: один для царя Алексея Михайловича (находится в музее Новодевичьего монастыря в Москве и выставлялся на выставке «Патриарх Никон и его время» в музее «Новый Иерусалим»), а другой и прибыл на праздник Успения Пресвятой Богородицы в 1656 г. в Иверский Валдайский монастырь.

Грамота афонских старцев повествует о том, как писалась Валдайская Иверская икона.

Как «собрав всю братию, 365 братов, сотворили молебное пение… и святую воду собрали, и собрав, паки обмывали новую доску для иконы, и опять собрали ту святую воду в лохань и потом служили божественную литургию с великим дерзновением. И после литургии дали ту святую воду и святые мощи отцу Иамвлиху Романову, чтобы ему, смешав святые мощи и святую воду с красками, написать святую икону…А иконописец «токмо в субботу и в воскресение употреблял пищу, а братия по дважды в неделю совершала всенощные и литургии.».

А в это время на Валдае совершались чудеса. Цитируем Святейшего Патриарха Никона «Рай мысленный»: «Братия и отцы! Хочу вам поведать ревночестное древним знамениям и чудесам, какие бывали при Моисее в пустыне и на Синае. Истинно это исполнено и страха, и радости. Когда пришли мы во святую обитель, в Иверский монастырь, многие исповедовали мне, что за день до прихода нашего, в четвертом часу ночи с четверга на пятницу было над тем святым местом видение страшное: от земли до неба стоял столб огненный, осеняющий святое место, так что всем им казалось, не горит ли уже оно, и свет от того столпа был так велик, что вся местность окрест святого монастыря- и села, и деревни на далекое расстояние- все осветилось тем светом великим.» И далее пишет Святейший Никон Патриарх: « Побывавши во святой обители, мы возвращались от того святого места в царствующий град Москву. И пришли к нам три мужа, честных и сединами украшенных; … и поведали, что в ту ночь, когда были принесены в ковчеге мощи святых отцов Петра, Ионы и Филиппа и мощи блаженного Иакова Боровичского, они, сговорившись между собой, пошли в полночь в святую обитель к заутрене и, когда вышли из дому, вдруг засиял среди ночи яркий свет. Испуганные, они увидели над святой обителью четыре столба огненных».

Цитируем С. Нилуса о прибытии на Валдай святой иконы: «А в Новгородской земле с трепетом ожидали ее прибытия, Великие знамения и чудеса уже предвосхищали явление Пречистой». И далее пишет С. Нилус: « Не прошло это славное торжество Православия Великому Патриарху даром от исконного врага и человекоубийцы диавола. Давно уже Никон, сидя на своем Патриаршем престоле, мешал «богоборцу и льстецу» сеять свои плевелы на Божией православной ниве». Далее С. Нилус пишет о тернистом пути Патриарха: «Таков путь Креста Господня: путь скорби, гонения, уничижения…Его не миновал и патриарх Никон»299.

Необычное и на первый взгляд незначительное происшествие случилось в монастыре. 20 мая 1666 года в алтарь Иверского монастыря влетел соловей, сел на месте, где обычно сидел Патриарх и «пел дивно», а когда его поймали, то он умер в руках наместника монастыря. На Патриарха Никона это известие произвело большое впечатление. Он написал грамоту к архимандриту Филофею, наместнику, с просьбой подробно описать это происшествие. Получив «отписку» архимандрита Филофея, Патриарх расценил происшедшее как предвестие ожидавшей его судьбы: спустя 6 месяцев, подобно соловью, впал в руки своих врагов, был сослан ими в заточение, а наконец, хотя и «достался в дружественные руки своего царственного крестника, но прибыл к нему уже мертвым».300

« Пропел неведомо откуда залетевший соловей на Патриаршем месте трижды и умер. А там и на Патриаршем престоле всея Руси не стало Никона» (С. Нилус).

«В 1655 году окончил Никон строение в Москве каменного Патриаршего дома, начатого им же, и введен был с церемонией в Крестовую палату, где бывали Соборы и куда в день ангела своего государь прихаживал к Патриарху с именинным пирогом. Там, 1656 года, он торжественно встречал царя, возвратившегося победоносцем над поляками».301

3.4.3 Строительство Крестного монастыря.

«Онежский Крестный монастырь что в Онежском заливе, на каменном Кий-острове, занимающем пространство около трех верст длины и до одной версты ширины, основан Святейшим Никоном, Патриархом Московским и всея России.

Начало монастырю было положено в 1639 году, когда иеромонах Никон «в малом кораблеце с неким христианином» принесен был бурею на сей остров. Предание говорит, что Никон, выйдя на остров, спросил: «Кий сей остров?» Така как остров оказался совершенно пустынным, никому неизвестным и неимеющим никакого наименования, то Никон сказал: «Так пусть же этот остров называется Кий!» В благодарность за свое спасение он дал обет построить здесь монастырь и водрузил деревянный поклонный Крест, над которым впоследствии была поставлена часовня, и о котором так упоминается в монастырской описи: на юго-восточной стороне монастыря, на пристани подле моря, часовня с Крестом. На Кресте изображение Распятого, писанное самим Никоном в 1643 году, когда он был игуменом в Кожеезерском монастыре. В 1656 году Патриарх Никон испросил у царя Алексея Михайловича грамоту на построение обители на острове Кие. В 1657 году для строения сего монастыря он отправил на Кий-остров искусного монаха и с ним своего сына боярского, повелев им назвать тот монастырь Ставрос, т.е. Крест, или Крестный, и первоначально он строился на собственную сумму патриарха и в том же году много способствовал и сам царь Алексей Михайлович, именно: пожаловал из собственной казны 6000 рублей, пожаловал этому монастырю окрестных селений крестьян 4537 душ; на время строения всех вотчинных крестьян уволил от податей; в разных местах повелел отвесть рыбные ловли, пожаловал многие села с землепашеством, скотоводством и соляными варницами, в том числе и село Устьенское, составляющее ныне город Онегу.

Сверх того патриарх Никон сему монастырю подчинил Кольский Печенгский монастырь, со всею Кольскою округою, а Корнилий митрополит Новгородский — Сырьинскую пустынь и Благовещенскую на Касьянове волочке. Таким образом, монастырь, в самом начале своего основания, приобрел весьма важные способы к своему построению и существованию302.

Он нарочито отправил своего иеромонаха в Палестину, устроил там животворящий Крест из кипариса по точному размеру Креста Христова и, по привезении из Палестины, обложил его в Москве по краям сребропозлащенным окладом и поместил в оный, на лицевой стороне, в верхнем позолоченном ковчеге части крови Господней, самого древа креста Господня, ризы Господней, млека Пресвятой Богородицы, крови Предтечи Иоанна, крови апостола Павла.»303.

Вот что пишут о святынях, вложенных в Кийский крест:

«Крест поставлен был на месте храмового образа, «подле образа Спасителева», слева от Царских врат. Крест, «сотворенный от честнаго древа кипариса, осмиконечный, мерою в длину 4 аршина с четвертью, пречестное древо 3 аршина без трех верхов, верхнее древо аршин без верха, подножие аршин, ширина пять верхов, толщина два верха, обложен сребряным чеканеным золоченым окладом. В средине того Честнаго Креста утвержден Ковчег сребряной кованой золоченой, в котором часть Святыя и Животворящия Крове Господни, часть Святыя Ризы Господни, часть млека Пресвятыя Богородицы, часть крове Иоанна Предтечи, часть крове Апостола Павла и часть самого Древа Креста Господня. Над тем Ковчегом Херувим сребряной резной золоченой, всего Ковчег и Херувим весом три фунта. В том же Кресте шесть крестов кипарисных небольших, привезенных с Афона в середине XVII века, в которых вырезаны дванадесять праздников. В привес Крест серебряной небольшой, на нем вырезан образ Распятия Господня. В том же Кресте повыше подножия вторый Ковчег сребряной золоченой, в нем часть самого же Древа Креста Господня весом 65 золотников, к которой и ныне прикладываются богомольцы. …Пред Крестом лампада вверху, небольшой величины, сребропозлащенная… При оном Кресте писанные на досках образа. Первый, по правую сторону, образ святаго Равноапостольнаго Царя Константина, на нем венец с короной и цатою, по левую сторону — святая Равноапостольная Царица Елена. Внизу тех образов: по правую сторону Креста в молении Царь Алексей Михайлович и коленопреклоненный Святейший Патриарх Никон, а по левую — Царица Мария Ильинична.

Есть упоминание и о части камня Гроба Господня в серебряных звездах, украшавших Кийский крест.304

Патриарх дал имя монастырю Ставрос с надеждой, что Господь «на всех четырех вселенныя концех именита его сотворит».305

27 июля 1656 года в Успенском соборе Кремля Патриарх представил новую святыню -Животворящий крест, изготовленный «в меру Креста Господня»-310х192х8 см. Одновременно с крестом на Кий — остров были отправлены две иконы: одна- с предстоящими Патриархом Никоном, царем Алексеем Михайловичем, другая- с предстоящим Константином Великим и равноапостольной царицей Еленой. В дальнейшем эти иконы послужили прообразом известной иконе «Поклонение кресту».

В 1660 году было завершено строительство Крестовоздвиженского собора монастыря. Как и в Успенском соборе Иверского монастыря, хоры размещены внутри центральной главы, которая имеет выход на кровлю.

В соборе были каменные клиросы настоятельское место, тоже каменное «снаружи крашенное разными красками».306

К югу от собора при Патриархе Никоне была построена каменная церковь Происхождения Честных Древ Креста Господня, внутри которой сохранился «кладезь великий из камени дикаго», ископанный лично Патриархом. Когда Патриарх уже построил Крестный монастырь, но катастрофически не хватало воды.

Святейший Патриарх много об этом печалился и молил Бога, чтобы он указал место, где копать колодец. Вскоре такое место Патриарх нашел (пробил в скале), и воды в новом колодце стало достаточно для всех нужд.307

В Москве, в храме Преподобного Сергия Радонежского в Крапивниках сегодня находится одна из величайших реликвий — Кийский крест- Великая святыня, созданная Патриархом Никоном с частицами мощей более чем 300 святых. Грандиозный мощевик был изготовлен по благословению патриарха Никона в память о спасении от гибели на Белом море.

3.4.4. Строительство Русской Палестины

Русская Палестина- это Воскресенский Ново-Иерусалимский монастырь — ее — сердце, а вокруг «Иордан», «Вифания», «Рама», «Назарет», горы «Елеон», «Фавор» и «Ермон» и т. д.

Расположенный на западе Московской области в 18 км от кольцевой дороги на зеленых покрытых лесом холмах, пересеченный множеством рек, родников, ручейков с холодной ключевой водой, с древней богатой историей, в которой поразительным образом отразилась история России, подмосковный Истринский край издавна вызывал восхищение и был воспет многими поэтами, художниками в стихах, полотнах.

При освящении первого деревянного храма Воскресения Господня Воскресенского монастыря царь Алексей Михайлович в 1657 г. в душевном восторге при виде прекрасных пейзажей на берегу реки Истры воскликнул: «Воистину это место прекрасно, как Новый Иерусалим» (по Откровению Иоанна Богослова- Царство Божие), и повелел строящийся Святейшим Патриархом Никоном монастырь именовать «Новым Иерусалимом». Потом он отказался от этих слов, обвинив Патриарха на суде в 1666 году в чрезмерной гордыне таким наименованием. Но в специальном ковчежце, хранящимся в алтаре монастыря, история эта была описана, а на месте, где царь произнес эти слова, Патриарх установил Поклонный крест

Однако не только красивая природа, но и сходство святынь, расположенных на территории Истринского края, со своими первообразами в Святой Земле, уже имеющихся в начале XVII века, было замечено Святейшим Патриархом Никоном, который подчеркнул это сходство, как художник, который одним мазком создает гениальное полотно.

Однако, никому ранее не было известно, что еще и задолго до XVII века в этих местах уже располагались святыни — аналогичные находящимся в Святой Земле- богоданная карта Святой земли308

По-другому говоря, не только ландшафт живописной местности приглянулся Святейшему Патриарху Никону для создания грандиозной иконы Святой Земли, но и находящиеся здесь храмы, которые воспроизводили главные христианские святыни Палестины. В ответ на обвинения Газского митрополита Паисия он писал: «Глаголеши, ответотворче, яко един есть Иеросалим на земли, а вторый на небеси. Покажи мне описание, яко же небеснаго, тако и земнаго, качество и количество»309. Однако, идея имела уже конкретные предпосылки, так как еще в дониконовские времена, в XVI веке, топонимика местности вокруг реки Истры весьма напоминала палестинскую.

Так, в селе Воскресенском (б. Сафатово), вотчине боярина Боборыкина, находилась построенная в 1636 году церковь Воскресения Христова с приделами Покрова Пресвятой Богородицы и Святителя Николая Чудотворца. Патриарх Никон купил село у боярина Боборыкина и построил церковь на месте будущего Воскресенского монастыря,310 что свидетельствовало о начале воплощения грандиозного замысла, так как церковь Воскресения Христова- аналог Храма Гроба Господня в Палестине, должна была располагаться именно в центре будущей «иконы на местности», повторяющей основные святыни Палестины древней.

В десяти километрах к северу от Воскресенского располагалось село Бужарово с церковью Преображения Господня. Это были древние — с 1512 года — владения Иосифо-Волоцкого монастыря.

В девяти километрах к востоку от Воскресенского- Сафатова в селе Алексино, принадлежавшем Вознесенскому девичьему монастырю, что в Московском Кремле, находилась древняя церковь Вознесения Христова, которая упоминается с 1580-х годов, однако построена была гораздо раньше.

К югу от Воскресенского монастыря стояла на погосте деревянная церковь святого пророка Илии — древнейшая в Истринском крае. Далее к юго-востоку находилось село Петровское-Рождествено — вотчина князя Юрия Петровича Буйносова-Ростовского, с деревянной церковью Рождества Христова начала XVII века. Эта местность знаменовала Вифлеем — селение, где родился Спаситель. В Палестине Вифлеем расположен к югу от Иерусалима, и путь к нему идет мимо известного с IV столетия монастыря святого пророка Илии. Совсем так же и в Истринском крае сложилось, возможно, еще в XV веке.

В селе Александрове (рядом с селом Кострово) находилась церковь Рождества Пресвятой Богородицы с приделом пророка Самуила, географически более или менее точно воспроизводящая место рождения пророка Самуила неподалеку от Иерусалима древнего- местечко Раму.

Саввино-Сторожевский монастырь существовал и до рождения Патриарха Никона. А в Святой земле- уже был монастырь Саввы Освященного.

Такая Богоданная ландшафтная икона предстала перед Святейшим Патриархом Никоном..

Каноническое обоснование замысла воспроизведения мест земной жизни и крестных страданий Спасителя в окрестностях реки Истры Патриарх Никон изложил в своем знаменитом «Возражении» (хоть и искаженной Паисием Лигаридом, но тем не менее, отражающей некоторые идеи Патриарха Никона).

Воскресенский монастырь Новый Иерусалим — этот единственный в мире монастырь, созданный по Иерусалимскому образцу, — является одним из наиболее значительных ансамблей русского зодчества второй половины XVII века, памятником истории и культуры федерального (общероссийского) значения. Внимание руководителей российского государства (Президента и Премьера) к возрождению обители беспрецедентно.

Святейший Патриарх успел построить до своей ссылки каменный монастырь лишь до сводов. Затем на долгие годы монастырь пребывал в забвении, и лишь стараниями царя Федора Алексеевича, строительство было возобновлено.

Окончательно строительство завершалось усилиями царя царевен Татианы Михайловны и Софии Алексеевны, правительницы России при малолетних царях Петре и Иване. Освящен Воскресенский собор был 31 января (н.с.) 1685 года.

В 1686 году обитель получила царскую жалованную грамоту, которую можно назвать, как пишет архимандрит Леонид (Кавелин), венцом всех царских милостей. Грамота утверждала за монастырем на вечное время его вотчины, права и преимущества: «… дабы та святая обитель в Православии и в благочестии и изобилии в век непременно и неподвижно паче сияла, на славу и честь и хвалу Всемогущему Господу Богу, Спасу нашему, Иисусу Христу, … и для вечного блаженного поминовения … усердно тоя обитель строящихся … и за всю царствия нашего Державу»311.

Новый Иерусалим основан патриархом Никоном в 1656 году, он же был его первостроителем. Как законченный ансамбль монастырь сложился в 1690-х годах, с завершением строительства основных каменных зданий и сооружений; в середине XVIII века, в ходе больших ремонтных работ, произошло изменение архитектурного облика обители.

Хотя храм Воскресения и строился, по выражению современников, «во образ Иерусалимские церкви», но, в целом, был возведен в полном соответствии с русским миросозерцанием, вкусом.

Как можно заключить по действиям Патриарха Никона в 1650-1660-х годах, его намерением было воспроизвести под Москвой копию древнего Иерусалима, которая должна была заменить для жителей Российского государства Святой город, находившийся в то время в иноверных руках, и создать новый центр религиозного тяготения. За время существования Ново-Иерусалимского монастыря постепенно сложился уникальный ансамбль. На берегу реки Истры Патриарх Никон построил скит, место для уединения.

«Онъ состоитъ нзъ столпообразнаго, въ четыре яруса, каменнаго строенія, которое имеетъ вь окружности 17, а въ вышину со крестомъ 7,5 сажень; въ нижнемъ ярусе находится 5 подваловъ въ виде комнатъ съ одною печкою; восходъ по узкой каменной лестнице во второй ярусъ, въ коемъ трапезиая комиата и две при ней кельи съ чуланомъ и печкою изъ древнихъ изразцовъ, изъ трапезной восходъ въ третій ярусъ, тамъ—вначале хлебная и просфориая печи, налево жилая келья, иаправо просительная, далее с присудственная комната Патриарха Никона». 312

Скит Патриарха поражает своим аскетизмом: узенькие комнатки, где одновременно не сумеют находиться 2 человека, а рост Патриарха был 204 см, каменное ложе. Одно только посещение скита сразу вызывают глубокое сомнение в подлинности обвинений Патриарха Никона в гордыне .

Интересно также и то, что хлеб и просфоры пекли в скиту, что являлось дополнительным испытанием для постоянно постящегося Патриарха.

«В бозе почивающий Павел I, бывший в 1797 года в Воскресенском Монастыре со всею Высочайшею своею фамилией, из уважения к памяти его удостоив посетить близлежащую пустынь, им устроенную за Монастырем, и рассматривая в оной все находящееся, с великим любопытством и вниманием возлег на каменное ложе, на коем возлежал Никон и поцеловав его, сказал: «Так-то Патриарх смирял себя; труды его достойны уважения». 313

Решающее значение в деле осуждения Патриарха явилось строительство Ново-Иерусалимского монастыря.

История идеи создания монастыря, именуемого Новым Иерусалимом, следующая.

Вместе с представлением о Москве и России как «третьем Риме», наследующем материальное и духовное могущество павшего некогда «Рима второго» — Константинополя и православной Византийской империи, в русском обществе в том же, XVI веке сложилось представление о Москве как о «Новом Иерусалиме».

Идея «третьего Рима» подтверждалась государственным могуществом страны, тогда как представление «Москва — Новый Иерусалим» опиралось на благочестие русского общества, которое делало Москву новым духовным центром Православия.

Обе идеи до времени не противоречили одна другой и мирно уживались в сознании общества.

«В идее Святой Руси- Новом Израиле, Патриарх Никон видит Московский Патриархат хранителем Вселенского Православия» (М.В. Зызыкин)

Патриарх считал, «что Московскому царству грозит разрушение, он видел знаки наступления антихристова царства и грядущую гибель Отечества, поэтому боролся всеми возможными средствами» (М.В. Зызыкин)

Фактически идея Нового Иерусалима означала духовный путь развития России, стремление стать центром Православия.

Испытав в своей жизни полноту людской злобы, несправедливость и предательство «собинного друга» царя Алексея Михайловича, Патриарх Никон главной опорой в духовной жизни видел стремление к Горнему миру, к Царству Небесному. В «Апокалипсисе» Иоанна Богослова «Новый Иерусалим» это Царство Небесное, Рай.

Для Патриарха Никона «Новый Иерусалим» из новозаветного образа стал не только целью духовных стремлений, но и земным воплощением.

Это выразилось в создании под Москвой Ново-Иерусалимского монастыря, подобия храма Воскресения (Гроба Господня) в Иерусалиме, который бы являлся одновременно и напоминанием о конечной цели людских устремлений. Царь , произнеся слова о прекрасной, как Рай Небесный, местности, стоял на истринской горе Елеон, как ее позже назвал Патриарх Никон.

«С этого места обозревали Царь Алексей Михайлович и Патриарх местность, избранную для обители; об этом свидетельствует надпись на кресте, внутри часовни: «Водрузися Святый Божественный Крест Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа на сей горе Елеоне, от востока прямо Лавры святаго Живоноснаго Воскресения на Святом Сионе благословением Великаго Господина и Государя Никона Святейшаго Архиепископа царствующаго великаго града Москвы и всея великия и малыя и белыя России Патриарха, того ради, понеже тишайший Великий Государь Царь и Великий Князь Алексей Михайлович, всея великия и малыя и белыя России Самодержец, будучи в зачатии Лавры сея на освящении храма Святаго Живоноснаго Христова Воскресения древянаго и по освящении церкви походя окрест монастырскаго основания и дошед сего места, возшед на него, посмотря сюду и сюду на широту пространства полнаго, и возлюби е и нарече имя монастырю Новый Иерусалим и честныя своея руки писанием изобрази, егоже Патриарх в ковчежец сребрен вложи, в вечное благословение в Лавре Святаго Воскресения положи. Лета 7166 года а от еже по плоти Рождества Бога Слова 1657 года, Октября в 18 день».314

Патриарх Никон осмыслил «подмосковную Палестину» как образ — «икону» одновременно и Святой Земли — места жизни и подвига Иисуса Христа, и «Новой земли» «будущего века», «Иерусалима Нового».

Храм Воскресения в этом монастыре по внутреннему устройству точно воспроизводит иерусалимский храм Гроба Господня: там есть и Голгофа, и Гроб Господень, и камень помазания, и всё, что находится в Иерусалимском храме. Храм только в основных линиях соответствует своему прототипу: его архитектура и убранство оригинальны.

Ново-Иерусалимский монастырь — воплощение и исконно русского зодчества, и евангельский образ. Он подобен городу, возносящемуся на высокой горе, украшен многоцветной керамикой, золотом типично русских куполов; все это напоминает о прекрасном образе «Иерусалима Нового», «невесты Агнца»315.

3.4.5. Реформы в храмосозидании

Есть такое мнение, что Патриарх Никон постановил «шатровых церквей не строить», а «строить по чину правильного и уставнаго законоположения, как о сем правила и устав церковный повелевают», т.е. «строити по правилам Святых апостол и Святых Отец о пяти верхах, а не шатром».

Мнения исследователей о причинах запрета и строгости его применения расходятся. Одни видят причину в недостаточной устойчивости шатровых храмов, другие — в подверженности их разрушениям от молнии, третьи — в том, что они напоминают минареты. Источники, которые позволили бы судить о мотивах патриаршего запрета, неизвестны.316

Н.В. Покровский видел причину запрещения строительства шатровых церквей в том, что они были «не по чину»: имея широкое распространение на Руси, шатровые храмы своими оригинальными формами уклонялись от принятого византийского типа. Что касается исполнения, то с этого времени шатровые формы стали применяться в основном к колокольням, и только на севере и на востоке России, вдали от высшей духовной власти; народ и духовенство удержали шатер как форму национальную и древнюю317 Последним шатровым храмом в Москве стал построенный в 1649–1652 гг. на царское жалование, на месте сгоревшего в 1648 г. деревянного храма, храм Рождества Пресвятой Богородицы в Путинках.

По мнению И.Л. Бусевой-Давыдовой, запрет Патриарха Никона на строительство шатровых храмов носил частный характер, он хотел не запретить шатры in toto, но только ограничить их количество, поэтому запрет повторяется в храмозданных грамотах, но отсутствует его отражение в других документах.318

Так, в 1653–1654 гг. (по другим источникам, 1658 г.) в Москве царем Алексеем Михайловичем на Воронцовом поле был построен каменный храм во имя пророка Илии, завершающийся двумя шатрами на четырехскатной кровле319

В настоящее время согласно принятой Святейшим Патриархом Московским и Всея Руси Кириллом Программе строительства в Москве 200 храмов с применением модульных конструкций, одним из таких элементов является шатер.

4.Возвращение Патриархом Никоном исконных обрядов

Старообрядцы обвиняли Патриарха Никона, и это мнение сегодня господствует в общественном сознании, во введении новшеств в церковные обряды, якобы нарушающие установившийся в веках чин церковного богослужения на Руси. Однако, сам Патриарх на Соборе 1654 года назвал «новшествами» именно установления так называемых старообрядцев, так как издревна на Руси был принят чин церковного богослужения, восстановленный Патриархом Никоном.

«Противники Никона называли себя последователями старой веры и видели раскольников не в себе, а в тех, кто, по их мнению уклонился от древнего православия. Напрасно поставляли им на вид, что ничего не изобреталось, что вводилось только старое, прежде бывшее… Как впоследствии старообрядцы мало обращали внимания на заявления, что например, под слоем краски на образе Андрея Боголюбского в Успенском соборе открыто такое благословение рукой, какое было введено при Никоне и следовательно, самое старинное, исконное,- так и первые старообрядцы в переменах, сделанных Никоном, видели не исправления, а нововведения».320

Старообрядцы (а точнее все же называть их раскольниками, так как ничего старого в их воззрениях не было) обвиняли и в течение многих веков продолжают обвинять Патриарха Никона во введение новшеств в церковное богослужение. Его вина, по мнению раскольников, конкретно заключаются в следующем:

1.Вместо двоеперстия («как и Христос крестился») при крестном знамении ввел «неизвестное» русским людям троеперстие, которое употребляли олатинившиеся греки.

2.Вместо сугубой (двойной) «Аллилуйи» велел петь ее три раза

3. Вместо веками принятого хождения посолонь (по солнцу, то есть вслед за Христом) приказал ходить противосолонь (навстречу солнцу, Христу, то есть якобы против Солнца -Христа).

3.Вместо имени Христа «Иисус» в новопечатных книгах приказал писать «Иисус», которое содержит число антихриста 666.

4.Вместо 16 земных поклонов при чтении молитвы Ефрема Сирина приказал класть только четыре, чем ввел «крестопоклонную ересь».

5.Вместо правильного восьмиконечного креста стал употреблять латинский четырехконечный и шестиконечный.

6.В восьмом члене Символа Веры («В Духа Святаго Господа истинного») убрал слово «истинного», а значит, не признает Духа Святого истинным.

7. Вместо семи просфор на литургии велел служить на пяти.321

Вот такие обрядовые различия, не затрагивающие основ веры, а лишь форму обрядности, послужили внешней причиной русского раскола 17 века, повлекшего за собой переселение тысяч людей, кровь, разделение русского общества. Ни нам, ни даже современникам раскола не понятно, каким образом эти мелочи могли произвести такие ужасающие последствия.

Однако, по понятию раскольников,- это «премудрые догматы и спасительные тайны, которыя ведут свое начало от Христа и Его святыхъ апостолов , существовали на святой Руси от лет Святого князя Владимира,-и пусть во веки веков не коснется их рука скверных. Когда, во дни патриарха Никона, в текст богослужебных книгь были произведены перемены, записанные в этих книгах обряды заменены другими, особенно-введены имя Иисус, трегубая аллилуiа, пять просфоръ, четвероконечный крест, хождение против солнца, троеперстие для крестнаго знамения, выброшено слово истинного,-тогда совершилось великое отступление от веры, по подобию того, как это случилось сначала с Западом, а потом, по его влиянию, с. греками и русскими униатами»322.

Но не Патриарх Никон ввел новшества в церковные обряды, а жидовствующие предшественники раскольниковэ

4.1.Сугубая и трегубая аллилуйя

Спор о том, как петь аллилуйа – дважды или трижды, возник в первой четверти XV века в Псковской области. Обращаясь к митрополиту Фотию с целым рядом вопросов, псковское духовенство спрашивало его и о «сугубой аллилуйи». Митрополит в своей грамоте (1419 г.) решительно высказался в пользу трегубой аллилуйи.

Прошло лет 35 и снова был поднят этот вопрос323.

Свидетельство этого заключаются в житии Святого Ефросина, юного инока Елеезарова монастыря, который всех спрашивал о том, не нужно ли трегубую аллилуйю, которая применялась повсеместно, заменить сугубой (двойной). Якобы тогда Ефросин отправился в Царьград. Он посетил Софийский собор, и там он слышал сугубую аллилуйю. Поэтому, по возвращении Ефросин в своем монастыре ввел сугубую аллилуйю.

Против него выступил псковский пресвитер Иов, который написал на Ефросина обличительную «эпистолию».

К Ефросину явились с проверкой и стали обвинять его в том, что он «колеблет церкви Божии, мутит благодатный закон, умаляет славу Христа». Но Ефросин обозвал посланников «свински мудрствующими», писание пресвитера Иова—«телячьим вещанием», а самого Иова – «столпом мотыльным». После этого инока стали называть еретиком, а, проходя мимо монастыря, псковичи перестали креститься на монастырский храм

Ефросин обратился с письмом к архиепископу Новгородскому Евфинию (1434 — 58), прося запретить Иову называть его еретиком.

Но владыка не рассудил этого спора. Тогда псковичи сами написали указ, чтобы троить аллилуиа, ибо кто двоит, тот разлучает СвятогоДуха от Отца и Сына.324

Вопрос продолжал волновать общество и после смерти главных виновников спора.

Нововведение Евфросина не согласовалась с общепринятыми нормами, что возбудило против себя общее неудовольствие. Псковский пресвитер Василий, составитель жития Ефросина, пишет: «Утвердися, прежде сего обычай един всем псковичам, по мирским церквам и мо-настырским, всем троити», фактически признавая нововведением сугубую аллилуйю. Псковский пресвитер Иов, «муж смысленный, способный понимать Священное Писание, ревнитель благочестия и православия», диакон Филипп, «очень умный и с даром слова» особенно восставали против Евфросина. «Вся церкови Божия по всей земли нашей, — говорили они, — троят в законе, и с ними весь Псков».

В первой половине XVI века сугубая проникла и в Москву. Сам Максим Грек будто бы был ее защитником и называл сугубую аллилуйю древним преданием со времен Игнатия Богоносца, будто бы наученного ей ангелами, если только не подложно приписываемое Максиму «Словцо к смеющим трижды глаголати аллилуйя чрез предания церковного, а четвертое — слава Тебе, Боже». Сам великий князь Василий Иванович не раз повторял на смертном одре: «Аллилуйя, аллилуйя, слава Тебе, Боже»,- по свидетельству описателя этой кончины, по-видимому, очевидца, если только последний говорит правду325.

Стоглавый Собор (1551) дал об «аллилуйе» следующий ответ, хотя царь о ней и не спрашивал: «В Пскове и в Псковской земле по многим монастырям и церквам да и в Новгородской земле по многим местам доныне говорили трегубую аллилуйю вопреки апостольским и отеческим преданиям. Но мы узнали достоверно от писателя жития преподобного отца нашего Ефросина Псковского, нового чудотворца, как ради его святых молитв Пречистая Богородица известила и запретила трегубить аллилуйю и повелела православным христианам говорить сугубую аллилуйю, а третье — слава Тебе, Боже» 326.

Вот так один человек (Ефросин) придумал, а все поверили и отказались от повсеместно применяемого правила.

В конце XY века Новгородский владыка Геннадий писал об этом в Москву к Димитрию Толмачу. Последний ответил, что можно и сугубить, и трегубить, лишь бы мысль была православная. После этого вполне разумного, но неопределенного ответа споры продолжались327.

Зато затем было установлено, что само житие Ефросина- это подделка, переписанная из жития некоего инока Афанасия с добавлением произвольных вымыслов.328 Новшество, однако осталось.

Устав 1610 года — первая Московской печати книга, в которой в первый раз встречается сугубая аллилуйа329.

Выдумки вносились раскольниками под видом истинных преданий. Так, упоминаемый ранее псковский пресвитер Василий придумал даже, что к Преподобному Ефросину явилась сама Пресвятая Богородица и велела говорить аллилуйя дважды.330

Споры эти велись крайне невежественно.

Новгородский Митрополит Макарий обличает таких невежественных толкователей буквы , а не смысла:

«Иже поют мнозие по дважды аллилуйа, а не требуго. На грех себе поют и на осуждение. Тако подобает Пети: аллилуйа, аллилуйа, аллилуйа, слава тебе Боже,- первое аллилуйа во славу Отца, второе- во славу Сына, третье- во славу Духа Святого».331

В той же Макарьевской Минее, которую старообрядцы признают, за август месяц указано: «аллилуйя» пети трегубо — аллилуйя Отцу, аллилуйя Сыну, аллилуйя Святому Духу. И затея святой единой Троице, как единому Богу закончить: «Слава Тебе, Боже»332

Целый ряд примеров, которые свидетельствуют, что аллилуйя пелась и до Никона трижды, приведены в книге Митрофорного протоиерея Александра Соколова.

Вот некоторые из них: «В Октоихе крюковом хомового — напева, относящегося к XVI веку, библиотеки Л. И. Хлудова под № 130, лист 95 на обороте на тропарях: Ангельский собор удивися, написано тако: «Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя, слава Тебе, Боже».

Свидетельства из славянских и греческих книг.

-Часослов пергаментный XV века, хранящийся в библиотеке Московской синодальной типографии под № 150. В этом Часослове (лист 69) на вечерни после псалма: Благослови, душе моя, Господа, написано:

«Слава и ныне, Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя, слава тебе, Боже. Се молви трижды».

Сборник старописьменный, конца XIV или начала XV века, принадлежащий Новгородской Софийской библиотеке, затем хранящийся в библиотеке С.-Петербургской Духовной Академии под № 1264, «в уставе от петьи Мефимона», лист 15 на обороте:

«Иже мнози поют подвоицю аллилуйа, а нетрегубна на грех себе поют. Пети Аллилуйя Аллилуйя Аллилуйя, слава тебе, Боже. Аллилуйя речется Богу то Отцу. Второе поите Богу, и то Сыну, а се третье поите Богу и то Святому Духу. Таже слава тебе Боже. Первое пои аллилуйя трижды (читай трижды) Пресвятой Трои­це Отцу и Сыну и Святому Духу и се единому Богу в троице сущею слава тебе понеже вся петь по трижды, не подважды, аще по дважды, то разлучаешь Отца и Сына и Святого Духа».

Точно так же написано и в другом рукописном сборнике XVI века, хранившемся в Московской Синодальной библиотеке. Но здесь впоследствии все это место кто-то зачеркнул. В этом сборнике на обороте 20-го листа написано: «Егда довершишь 100 молитв потом глаголи. Слава Отцу и Сыну и Святому Духу и ныне и присно и во веки веков. Аминь. Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя, слава тебе, Боже. Трижды с поклонами». Но и здесь впоследствии третье «аллилуйя» зачеркнуто киноварью.

Октоих Печерский за 1537 г., тетрадь 16, после тропарей: Ангельский собор удивися, напечатано: «Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя, слава тебе, Боже — трижды»333.

4.2.Хождение посолонь либо противусолонь

Старообрядцы обвиняют Патриарха Никона в том, что он при совершении таинств брака, крещения, освящения церкви заменил хождение по солнцу (посолонь) на хождение против солнца. В последней четверти того же XV века происходили жаркие споры о посолонном хождении.

В 1547 году при освящении Московского Успенского собора митрополит Геронтий ходил с крестами вокруг церкви «не по солнечному всходу». Тут же враги православия воспользовались этим, чтобы поссорить митрополита с Великим князем Иоанном III. Они пожаловались князю, что митрополит поступилъ не по правилам. Князь напугался и весьма рассердился на митрополита. В следующем году был возбужден церковный процесс.

Сначала перерыли все книги, но так как решения вопроса в них не нашли, то собрались и стали спорить. На стороне князя оказались только два архимандрита, да и то по личным мотивам.

Оппоненты князя указывали на то, что и в России, и на Афоне принято хождение «противусолонь», т.е. против солнца, то сторонники князя «ограничились умствованиями». Скоро вопрос проник в общество и вызвал в нем бесконечные толки.

Отвлеченный было татарским нашествием, великий князь въ 1482 году возобновил свою распрю с митрополитом, требовал оставить свое требование- ходить против солнца; целый год не дозволялъ освящать новых церквей и, если, наконец, уступил, то потому, что на сторон митрополита были все –духовные лица и миряне.

Когда и откуда явился на Руси обычай ходить по солнцу,- сказать трудно. Один памятник XVI века, писанный на Афоне, называет посолоние латинским обычаем. Когда в XV веке в Москве возгорелся спор о том, что правильнее- посолоние или противосолоние то последнее одержало верх, но с течением времени, особенно когда это требование было внесено в печатные книги, требование посолония было занесено в Требник 1602 года в чине венчания , в Устав 1610 года в Требник 1623 года в чине освящения церкви. 334

Надуманность обвинения в том, что против Солнца ходить грешно (это против Солнца-Христа), очевидна. Ведь хождение «противусолонь» можно трактовать и как «навстречу Солнцу- Христу».

Между тем в рукописном требнике начала XVII века Санкт-Петербургской Духовной Академии в чине освящения церкви указано: и идут около церкви противу солнца335.

В Уставах, напечатанных в 1618 г., при Филарете 1633 г. и Иоасафе 1641 г., предписано следовать при каждении следующему порядку: кадить, прежде став пред Святою трапезу от полуденныя страны, посем от восточныя и полунощныя, а после для каждения святых икон в иконостасе, исходить северными дверьми. Почему не предписано ходить в этом случае наоборот, чтоб было по солнцу? В день Сретения Господня у старообрядцев положено делать ход вокруг церкви по солнцу. Почему в этот день не делать хода на восток? Такой ход был бы, так сказать, на Сретение Господу. Трудно представить причину336. Почему именно во время крещения младенцев — вокруг купели, в венчании браков – вокруг аналоя и в освещении церкви, при обхождении вокруг ее должно ходить по солнцу к западу, а против солнца — преступно и грех, когда во всех иных случаях положено делать ход к востоку? Возможно, это является глухим последствием язычества337. Но как далее будет указано, искажение установленных церковных обрядов- это ересь, призванная поднять народ против действующей централизованной власти.

4.3.Символ веры

Когда Патриарх Никон стал разбираться, как же правильно читать Символ веры, то он на саккосе митрополита Фотия увидел вышитый жемчугом Символ веры, который отличался об принятого в то время.

«Несогласно было новое чтение символа и с другим греческим символом, который был вынизан жемчугом на саккосе, принесенном в Москву из Греции при всероссийском митрополите Фотии. Патриарх начал рассматривать служебник, и нашел в нем ово прибавлено, ово отъято, ово превращеноОн обратился к другим богослужебным книгам, и также поражен был несходством их с древними славянскими и греческими».338

Патриарх Никон с удивлением обнаружил, что чтение седьмого члена Символа веры со словами: «Его же царствию несть конца» вместо «не будет конца» и восьмого члена со словом «истинного»: « И в Духа Святого Господа истинного и животворящего» является древним и правильным.

Неточный перевод греческаго слова «____» словом «несть» вместо «не будет» встречается в книгах только XIV, из печатных книг это слово в первый раз встречается в Часослове 1565 года339. Слово «истинного» появилось в XIV веке : этим словом стали тогда переводить греческое слово, которое ранее переводили более правильно словом Господа. В XV веке и произошло совмещение двух переводов- более раннего и позднего, и, таким образом, восьмой член стали читать и писать так: «И в Духа Святого Господа истинного и животворящего».

При издании Цветной Триоди 1591 года Символ веры стали писать именно так.340

Один миссионер пришел в старообрядческую общину и стал доказывал правильность исправления Патриархом Никоном Символа веры:

«Есть выписки из творений святого Иоанна Дамаскина, где в речи о Духе Святом не встречается слова истинного. Вот эти места: «тако же и во единого Святого Духа веруем, Господа животворящего, от Отца исходящего и в Сыне почивающего. «И в Пресвятого Духа Господа животворящего, иже от Отца исходящего. Но не назовете же вы за это неупотребление слова истинного и самого Дамаскина еретиком? Посмотрим теперь, -продолжал я,-и другие изменения в символ . Вы считаете неправославным, что у нас читается: «Его же царствию не будет конца»; надо бы «несть конца», по-вашему?

— Да; несть конца лучше. A то, когда говорится не будет конца, то выходит, как будто теперь есть конец .

— Что такое вы говорите? Ведь этак и я скажу, мудрствуя по-вашему: «не хорошо у вас несть конца; как будто бы только теперь несть, а потом будет конец»… Поняли? He мудрите через край; поймите, что царству Христову не было, несть и не будет конца.

— Тогда зачем Никон переменил, если все равно?

— Затем, что в греческом символ стоит; не будет конца, и значит так написано было на втором вселенском соборе . А почему. так написано?—хотите знать?

— Говори.

— Читайте весь 7-й член символа веры: «И паки грядущего со славою судити живым и мертвым, его же царствию не будет конца», т.-е. мы веруем, что Христос паки, т.е. еще, вторично придет,— в первый раз приходил для рождения от Богородицы, учения, страдания и воскресения, другой раз придет со славою судить живых и мертвых. To пришествие было, это—будет. И когда Христос паки прийдет тогда и начнется полное Его царствование и конца не будет этому царству. Поняли?

Лучше, значит, читать по-нашему, потому что не о теперешнем царстве Христовом (церкви) говорится в 7-м члене символа, а о будущем. He подумайте, впрочем, что это царство будет совсем другое против теперешнего; нет,—оно одно царство Христово, различается же так: теперь его начало, тогда его продолжение.-Но конца ему не будет, как и в Евангелии говорит Деве Марии Архангел Гавриил об Иисусе Христе : «И воцарится в дому Иаковли во веки и царствию его не будет конца» (Лук. 1, 33). Видите: в Евангелии читается так, как мы в «Верую» читаем».

Миссионер указывает старообрядцам, что весь Символ веры составлен из слов, записанных в Священном Писании341.

4.4.Седмипросфорие

Число просфор, употребляемых на проскомидии, в разное время было не одинаково в греческой Церкви, как и в русской: в первой оно доходило до семи, во второй до восьми, хотя существенно необходимою признавалась собственно одна npocфopa—для изъятия агнца, поэтому по нужде как в греческой церкви, так и в русской дозволялось совершать литургию на одной просфоре342.

«Кирик спрашивал Нифонта, можно ли служить на одной просфоре? Нифонт отвечал: Если это будет далеко в селе, а взять другой просфоры негде, достоит служить; если же будет близко торг, где можно купить, то не стоит»343

«Количество числа просфор на литургии, приносимых за живых и усопших: числа сего не определяют ни Священное Писание, ни соборные правила. Обоснование о числе просфор на литургии можно найти в 14-й главе Евангелия от Матфея: пять хлебов, которые Господь благословил для чудесного насыщения пяти тысяч человек; а в другой главе того же Евангелия — семь хлебов для четырех тысяч человек. Оба числа благословлены Господом. Но пять хлебов благословлены прежде и для большего числа людей, а семь — после, и для меньшего числа людей»344

Седмипросфорие вошло в практику русской церкви позднее (XV в.), чем пятипросфорие (XIII в.), узаконено же было только в патриаршество Иосифа при издании Номоканона (1639 г.).

При этом в Киевском издании Номоканона, с которого печатался Номоканон в Москве , в согласии с греческим подлинником указано пять просфор. Иосифский справщик зачеркнул слово «пять» и сверху написал «семь»345.

«Примечательно, что так и в Церкви: пятипросфорие древнее и более употребительно, седмипросфорие менее древно и менее употребительно.

Что пятипросфорие древнее седмипросфория, показывают следующие свидетельства.

В библиотеке Новгородского Софийского собора (под № 5) хранился характерный, очень хорошего письма XII века Служебник монастыря Антония Римлянина. В нем просфоры в чине проскомидии не означены счетом, а после описания действия над первою просфорою сказано: «Вся в честь глаголет: прими Господи Иисусе Христе жертву сию в честь и в славу святому имя рек зде христиан помяни: прими Господи Боже наш жертву сию за раба Божия имярек в здравие и в спасение. За упокой: Помяни Господи душу усопших и пр.». Сей пример показывает, что в глубокой древности о числе просфор определенного положения не было, но самая краткость чина проскомидии показывает, что просфор было не больше пяти, если не менее.

В той же Библиотеке в харатейном Служебнике XIII века просфоры счетом не означены, а из самого чина проскомидии видны следующие пять: 1) Агнец, 2) Богородичная, 3) Святых, 4) в здравие, 5) за упокой.

В той же Библиотеке (№ 55) харатейный Служебник XIV века показывает пятипросфорие так же, как предыдущий346.

В той же Библиотеке есть Служебник, написанный на бумаге, поминающий Великих Князей, а не Царей, и, следовательно, написанный не позже X века, в позднейшее время подписанный рукою Тимофея Вулквакина. Сей Служебник назначает вторую просфору в честь Богородицы, на третьей просфоре поминать святых, четвертою о епископе, князех, игумене, и о всех живых. Иную просфору, то есть пятую, — о усопших.

В той же библиотеке Служебник Важицкого монастыря, написанный на бумаге XV века, полагает: вторую просфору в честь Богородицы, на третьей просфоре глаголет о святых, другую просфору, то есть четвертую, — о всем епископстве, о царех, о игумене, и о всех живых, на другой просфоре, то есть на пятой, глаголет о усопших. Подобные сему Служебнику есть и другие в той же Софийской Библиотеке» В заключение можно сказать, что если и совершал кто-то службу на семи просфорах, то это являлось частным, а не общецерковным явлением347.

Впервые седмипросфорие было внесено в Требники в 1639 г.348

4.5.Поклоны

Речь идет о молитве преподобного Ефрема Сирина в дни Великого поста с поклонами. В те времена по ошибке писца распространилось ошибочно деление этой молитвы с 16 земными поклонами вместо 12. Старообрядцы поэтому обвиняют патриарха Никона в том, что | он будто бы отменил 12 земных поклонов, положенных при исполнении этой молитвы. Но, как показывают старые книги, хранящиеся в книгохранилищах, это неверно. Земных необходимо сначала делать три, остальные 12 поклонов — малые. Никон вернул старый обряд совершения этой молитвы349.

Старообрядцы пошли еще дальше и обвинили Патриаха Никона в том, он отменил «коленное поклонение» и тем самым впал в так называемую непоклонническую ересь.

Но, конечно первые расколоучители намеренно выставили распоряжение Патриарха Никона о поклонах в ложном свете. Никон, как известно, сделал распоряжение о поклонах, только полагаемых в святую Четыредесятницу во время молитвы Ефрема Сирина, предписав класть 4 больших поклона. а остальные- малые, а вовсе не о том, чтобы вообще не класть поклонов.

«Патриарх Никон имел много оснований (устных и письмеиных свидетельств востока и русской древности) для этого распоряжения. Так, в Уставе изданном только за несколько лет до Патриарха Никона (в 1640 г.). на л. 942 находим тот же распорядок великопостных поклонов, какой введен Никоном и сушествует доселе.

В церковном Уставе XV века находим тот же порядок поклонов».350

Патриарх Никон разослал «Память», в которой касался не только земных великопостных поклонов, но и других обрядовых правил, по всем церквям.

«ІІамять была разослана по всем церквям московского патриаршества, но, конечно, далеко не везде получена была своевременно; поэтому совершенно справедливо будет думать, что во многих более или менее отдаленных городах и селениях Руси, в первый великий пост Никонова патриаршества коленное поклонение совершалось по прежнему»

По-видимому, если где, то именно в Москве , среди передового московского духовенства память Патриарха Никона не должна бы была встретить какого-либо противодействия: московское духовенство, как более книжное и образованное, могло бы, по-видимому, понять законность и основательность такого распоряжения своего патриарха.

Но на деле вышло иначе: именно в Москве -то оно и встретило самое сильное, упорное и фанатическое противодействие со стороны самых видных, влиятельных и передовых лиц из духовенства, что и положило начало расколу»351.

4.6.Произнесение имени Иисус

Раскольники обвиняют православную Церковь в том, что будто она изменила имя Спасителя, т. е. стала писать Иисус вместо Исус; говорят даже, что под именем Иисуса православная Церковь молится какому-то иному богу, а не Сыну Божию, Спасителю нашему; но это—богохульство! Имя Иисус есть точно начертание имени Господа и всегда писалось так, как полное начертание; так и сокращенное352.

Русские произносят слова, заимствованные из греческого языка, в сущности по новогреческому способу: т. е., о как произносится поэтому у них как трехслоговое т. е. «Иисус»

В рукописях его не всегда выписывали полностью делая над черту удвоения (титло), которую позднейшие переписчики по незнанию или небрежности опускали. Поэтому многие привыкли произносить только «Исус». Против постановленного соборами правильного произношения «Иисус» многие энергично восставали, потому что сам Никон в первые два года своего патриаршества допускал произношение «Исус»353 .

В беседе со старообрядцем православный миссионер пытается убедить собеседника, что в написании имени Иисус через два «и» нет несторианской ереси.

«Ну, думаю, надо книгами его убедить, что в имени Иисус нет Несториевой ереси.

— Гляди, дед, вот эту книгу!—И показываю ему древлепечатное Евангелие. Он смотрел ее: «книга древняя!»-говорит.

— Дониконовская?

— Дониконовская,

— Здесь имя Иисус не может встретиться?

— He может. В древних книгах нигде ты не найдешь, чтоб было два иже. Вот смотри древнее Евангелие (При нем было старинной киевской печати Евангелие малого формата). Видишь, что напечатано? (и показывает пальцем:).

— Вижу, Да ведь я знаю, что часто так именно печаталось и печатается имя Спасителя. Ты, дедушка, нового мне не показал, да и того, что хотел доказать, не доказал. Ведь ты хотел доказать, что надо читать непременно Исус и что будет ересь, если читать Иисус, а вместо этого только показал место в Евангелии, где напечатано И-с. Разве тут напечатано Исус? Вотъ если бы тут было полностью напечатано Исус, это еще шло бы к делу.

— Да ведь тут одно «и», а не два, как у вас! У вас, гляди-ка, как печатается теперь, по Никонову преданию!-и показывает место в новопечатном Евангелии:

— И это знаю; сто раз видал. Напечатано Иисус, и поэтому надо непременно читать Иисус (два и). А когда напечатано две буквы, я еще не знаю, как надо читать.

— Как не знаешь? Ведь тут одно и!— Вот тебе моя карманная книжка. Пиши полностью Иисус.

Старик карандашом написалъ И с у с ъ (не соединив буквы, а выписав каждую отдельно).

— Вот здесь,—говорю,—ты написал пять букв, которые надо читать Исусъ. Вместо этих пяти букв ты можешь написать только две И-ъ.

Теперь гляди; вот я и напишу полностью все шесть букв: Иисусъ. А когда мне нужно написать это слово в сокращении, я могу точно также вместо шести написать те же две буквы, и у меня станет также И-ъ. Вот ты и рассуди теперь: как надо читать сокращенное И-ъ как Иисус, или Иисус»354.

«Сличали и здесь новопечатное Евангелие с старопечатным (с юсовым). К ужасу бывших тут старообрядцев оказывается, что напечатано Иисус с двумя «и». Значит, не право они толкуют вам, что нельзя говорить Иисус. Можно! В старопечатной книге так напечатано». Но старообрядцы никак не хотели признавать, что в древнем Евангелии имя Иисус напечатано с двумя «и». «Наверное, это опечатки»,- говорили они. 355

«В Остромировом Евангелии, написанном в середине XI столетия, настоящее имя Господа почти везде пишется Иисус, а не Исус. Так означенное имя написано в сем Евангелии на листах 25, 26, 27, 28, 30 и проч.; а на обороте одного листа ясно написано Иисус (Иисусову), на листах 156, 161, 186 и проч. — Иисус (Иисусови), на листе 109 — Иисусови, на листе 6-м и 142-м Иисус (Иисусове). Впрочем, эти листы указываем только для примера. В этом Евангелии непрестанно можно видеть и другие примеры.

В Сборнике, написанном в 1075 г. для великого князя Святослава Ярославича, на 27 листе написано имя Господа Иисус, равно на листе 37, а на листе 6-м на обороте – Иисус»356.

4.7.«Замена» восьмиконечного креста

Старообрядцы обвиняют Православную Церковь в том, что она со времен Патриарха Никона заменила восьмиконечный крест на латинские кресты четырехконечный и шестиконечный. На это надо сказать: Церковь признает равнозначными и благодатными все виды указанных крестов.

В доказательство того, будто бы Православная Церковь до Патриарха Никона не употребляла и презирала четырехконечный крест, старообрядцы указывают на историю о приходе папского легата с царевной Софией Палеолог в Москву к великому князю Иоанну III Васильевичу, деду Иоанна Грозного. Но это доказательство не говорит о презрении четырехконечного креста. Тогда было неуважение собственно не к кресту, который несли перед тем легатом, а к легату, который несением пред собой креста хотел доставить себе и своей церкви почесть. «Слыша же сие великий князь от святителя Филиппа, посла к тому легату, чтоб не шел перед ним крест…»357

Здесь явно прослеживается безграмотность «старцев» беспоповцев с желанием того, чтобы найти причину непризнания креста церковью. Как можно не признать и считать латинскими четырехконечные кресты в Благовещенском Соборе Московского Кремля, которые водрузили в 1488 г.? Крест четырехконечный в Новгороде на Успенском Соборе во Владимире был устроен святым Андреем Боголюбским в 6669 (1161) г. Как можно не признать четырехконечные кресты на древних храмах Киева?!358

Как пишет Митрополит Макарий (Булгаков): «Раскольники обвиняют православную Церковь в том, что она почитает четырехконечный крест, а крест восьмиконечный отринула. Неправда: православная Церковь почитает вообще крест Христов, как бы он ни изображался: четырехконечный ли, восьмиконечный или шестиконечный. Да и сами раскольники, отвергающие неизвестно почему четырехконечный крест, в противоречие себе полагают на себе крестное знамение четырехконечным крестом»359.

Таким образом, все обвинения раскольниками Патриарха Никона во введении новшеств, действительности не соответствуют.

Как сказал Святитель Феофан Затворник:

«Старообрядцы проповедуют как бы от имени апостолов и считают свое учение древнеотеческим учением. Расколоучители ложно прикрываются сим титлом.

— Апостолам сказал Господь: се посылаю вас, как агнцев посреди волков; и раскола учители, прикрываясь именем апостольского учения, являются в агнчей одежде, но как проповедуют ложь, то и суть воистину волки в сей овчей одежде. Внемлите же от сих хищных волков. Смиренно прокрадываются они в дома, и как некогда змий Еву прельстил лукавством своим, так и они развращают разумы неутвержденных. Они все твердят, что их толки суть древлеотеческое предание. Какое древлеотеческое? Все это новые выдумки. Древлеотеческое Предание содержится Православною Церковью»360.

Очевидно, что Патриарх Никон вернул старые правила в богослужение, а не ввел новые. Тогда в чем причина этих обвинений? Каковы же истинные причины раскола? Этот вопрос задавали едва ли не многие сотни авторов.

Многие авторы считают, что основной причиной было невежество: «Настоящим вожаком раскола было однако же невежество. Легко можно было овладеть невежественным народом и почти столь же невежественным низшим духовенством при помощи блестящего оборота речи и пылкого фанатизма главных оппонентов , которые по образованию большею частью просходили из православного духовенства. Клир сам по себе был уже возбужден против Никона, потому что он не допускал до диаконского сана никого, кто не мог читать и писать и потому, что он употреблял строгие меры против безнравственности. Чем кто-либо был невежественен тем фанатичнее противился он непонятному для него идеализму «новатора Никона, искажавшего христианство»361.

Конечно, только невежественные люди могли поверить выдумкам своих расколоучителей, зачастую основанных на злонамеренной лжи. Вспомним, что, глядя на начертание имени Спасителя с двумя «и» в старом Евангелии, староверы считали, что это опечатки. А чего стоит утверждение, что Патриарх Никон «заменил» восьмиконечный крест, хотя на просфорах печатался именно такой крест, на куполах храмов они видели своими глазами восьмиконечные кресты.

В своей челобитной к царю Алексею Михайловичу самого известного идеолога раскола, неистового Аввакума, которую он послал царю в 1663 г., он пишет: «Душа моя не хочет принять его [Никона] новых беззаконных законов. Мне было откровение от Бога, что он, Никон, мерзок пред Богом, он скрывает, не называет Духа Святаго истинным, и сложение креста в перстах разрушает, и истинное метание в поклонах отсекает, и многими ересями людей Божиих и твоих наполнил»362.

Как считает протоиерей Александр Соколов- это явная клевета, и вряд ли ее можно назвать заблуждениями, ведь Аввакум не был безграмотным человеком.

Многие авторы считают причиной упорного нежелания староверов прислушиваться к логическим заключениям, элементарную зависть. Никон был одним из них, но когда стал Патриархом, то перестал прислушиваться к советам «ревнителей благочестия», а именно Неронову, С. Вонифатьеву, Аввакуму и др. И все это отчасти верно, но лишь отчасти.

Переписчики искажали богослужебные книги, а исправлять их по греческим образцам считалось зазорным.

«Греки, просветив русских в святом христианстве, не умели возбудить к себе симпатии в русских. В основу отношений русских к грекам даже на первых порах легло какое-то чувство недоверчивости.

Где корень такого нерасположения- сказать трудно, но впоследствии оно могло находить для себя основание в отношениях греческих иерархов к русской Церкви. Цареградские патриархи, нередко побуждаемые греческими императорами, допускали в отношении русской Церкви такие действия — например, поставляя одновременно двух митрополитов , что производило в ней смуты и беспорядки и потому глубоко огорчало русских. Легко зародилась мысль, конечно несправедливо обобщенная, что греческие иерархи руководятся лишь корыстными целями, что для них и самая вера есть дело житейского расчета. Сомнение и недоверчивость в XV веке перешли в полную религиозную подозрительность.. Вывод из этого сделали один -тот, что развращенным грекам вверяться не следует. Падение Константинополя под напором османов еще более сгустило эту тень. Это политическое несчастье русские поставили в прямую связь с изменой греков православию. «И о том, дети, подумайте,—писал, в 1471 году митрополит Филипп зашатавшимся новгородцам: царствующий град Константинополь непоколебимо стоял , доколе, яко солнце, сияло в нем благочестие; а как покинул истину, да соединился с латиной, так и впал в руки поганых». И тем более была удобна такая точка зрения, что своих двухсотлетних «поганых владык»- татар русские уже перестали бояться. Опираясь на эти два факта, русские книжники-грамотеи построили особую теорию об исключительности Москвы и о благочестии русских, как высшем и совершеннейшем в целом мире»363

В этом отношении заслуживают особенного внимания два послания (начала XVI в.) старца Псковского Елеазарова монастыря Филофея к великому князю Василию Ивановичу и дьяку Манехину.

На мировые события Филофей смотрит с религиозной точки зрения. Современными внешними обстоятельствами русского государства он оценивает прошлое русского народа, от них же он делает заключение о будущем. Все, что имеет теперь Россия, дано ей, по мнению Филофея, за сохранение чистоты православия. Но и впредь пред нею тот же путь: она должна по нему следовать и будет следовать; в этом заключается ее задача и конечное назначение.

Два Рима: ветхий Рим и Рим-Константинополь пали, первый неверием апполинариевой ереси, второй—от утеснения внуков агарянских; старые звезды благочестия померкли; поэтому все христианские православные государства теперь сошлись в одно царство—русское; во всей поднебесной один христианский царь — русский, одно православное царство-русское; оно ярче солнца светится православной верою; здесь-то ныне и обретается святая, соборная, апостольская Церковь. И как стоит благодатью Христовой русское царство, так и будет стоять вечно: другим оно не достанется. Москва есть третий Рим — последний, ибо четвертому не быти»364.

Такая с одной стороны обязывающая мысль, но с точки зрения исправления книг — какие могут быть греческие образцы для исправления книг, если мы- третий Рим, а они, греки, по мысли большинства,-никто. Так хорошие мысли прозорливого старца стали во времена Патриарха Никона тормозом к грамотному исправлению книг.

Сценарий возникновения разночтений в правилах и обрядах наблюдается примерно один и тот же- один человек (например, Ефросин или Великий князь, или переписчик ), начинает сомневаться в веками установленных правилах, вокруг создаются легенды, вымышленные писания, а там, глядишь, и уже собор утвердил (сугубую аллилуйю). Затем это новшество вносится в печатные книги усилиями еретиков- справщиков Печатного двора и вот уже Патриарх Никон якобы внедряет «новшества». Мы имеем дело просто со случайными явлениями, а с тщательно продуманной стратегией внесения смуты в богослужение, которая является проявлением ереси.

Так же один человек (Великий князь Иван III) решил, что правильно ходить посолонь, после долгих дебатов эти новшества попадали в печатные книги по недосмотру, а скорее, по умыслу и становились распространенными.

Случайно или по злому умыслу вносятся одиночками искажения церковных обрядов? Можно с полной уверенностью ответить- нет, не случайно, это намеренное внесение смуты в умы верующих.

Решающее значение во внесение смуты в церковные правила имела ересь, намеренное желание внести сумятицу в веками установленные правила. Как считают многие авторы, ересь как зародилась внутри общества, так и была привнесена извне, в том числе из Западной Европы, где то кальвинизм, то лютеранство, а в общем- протестанство в X IV- XV веках набирали обороты.

России не удалось избежать ересей. Не случайно первые, приобретающие политическое значение ереси, появляются при Иване III, который впервые стал «собирать» русские земли в одно централизованное государство.

Таким образом, и невежество, и зависть, и отрицание просвещения, и крайне низкое состояние духовной культуры на Руси, бытование заговоров и ворожей, и языческое следование букве, а не смыслу богослужения- все это действительно сопровождало движение старообрядчества.

Но никакой «случайности» в искажении книг, обрядов не было. Это была сознательная ересь, порождение ереси жидовствующих и стригольников, которые, в свою очередь, породила тайна беззакония. С ней же связана история осуждения, ссылки, клеветы на Патриарха Никона.

И когда «Патриарх Никон, световодитель, богоданный в световодительство русской Церкви XVII века стал рассеивать мрак невежества и исправлять книги, испорченные невежеством, противники просвещения, по словам Епифания Славинецкого, «омрачишеся дебелого неведения мраком, и мысленные очеса свои, еже на светлый луч исправлений взирати, смежившее, на первопрестольного священно-начальника – световодителя злокозненно начали роптать» и произвели раскол»365.

Роль Патриарха Никона в борьбе с еретическими «новшествами» при исправлении богослужебных книг.

Повсеместно, в течение веков в общественном мнении господствует точка зрения, что именно Патриарх Никон ввел новшества в богослужебные книги и обрядность. При этом игнорировалось мнение даже таких историков как Митрополит Макарий (Булгаков), в том числе некоторые его утверждения, с очевидностью свидетельствующие не о борьбе со старыми обычаями и обрядами, а о сравнительно недавно тогда внедренных новшествах, искажающих церковное учение366.

Парадокс заключается в том, что и в известных книгах можно было бы при желании обнаружить истину, но желание это ни у кого не возникало.

Вот как об этом периоде российской истории пишет С.Михайловский:

«В недрах Церкви боролись между собою два направления, совершенно противоположные друг другу, но одинаково неблагоприятные истинному духу Церкви. С одной стороны здесь уже деялась тайна беззакония, приготовлявшая отступление от нас тех , которые от нас изыдоша, но не бяша от нас : болезнь, имевшая произвести безобразный струп раскола, сильно заразила здравое тело Церкви, и делалась день ото дня опаснее. Невежество помрачило чистоту нашего древнего вероучения изобретением новых неизвестных Церкви, догматов ; обезобразила древний величественный чин православного богослужения искажением богослужебных книг , установлением новых , чуждых Церкви, обрядов , и злоупотреблением в существеннейших частях богослужения — в пении и чтении; наконец — расстроило самый порядок церковного управления грубым своеволием и неповиновением власти церковной. Между тем все это прикрывалось святыми и в высшей степени дорогими для сердца русского именами православия и священной древности».367

Казалось бы, лучше и не выразишь суть исправления Патриархом Никоном еретических нововведений «тайны беззакония». Но на такие доводы по ранее не понятным причинам никто не реагировал.

«Неужели оттого, что одни крестились двумя перстами, чтили старопечатные книги, осьмоконечный крест и пели сугубую аллилуйю, а закон других предписывал трехперстное знамение, служение по исправленным Патриархом Никоном книгам, почитание четырехконечного креста и тройную аллилуйю – неужели от этого 10 миллионов народа отпали от прочей массы русского населения, чуждаются ее, избегают общения с нею? …Нет, не эти отступления раскололи русский народ на две половины»368

Причина раскола была гораздо глубже. За внешней незначительностью обрядовых разногласий скрывается глубокая ересь, включая отрицание Триединства Бога, отрицание Святой Троицы.369

При этом внимательное изучение многократно изданных материалов обнаруживает подтверждение того, что Патриарх Никон боролся именно с еретиками — расколоучителями старообрядчества. Имеются в виду новшества, которые начинались еще с пресловутого, придуманного «видения» инока Ефросина о том, что нужно сугубить аллилуйю, со Стоглавого собора, но особое распространение получили в середине XVII века.

Для доказательства этого далеко не общепринятой трактовки событий XVII века можно привлечь как широко известные, но по необъяснимым причинам, невнимательно прочитанные материалы, так и открытые сравнительно недавно архивы изданий XVII века.

Например, С. Михайловский пишет: «Как глубоко и как широко пустили свои ядовитые корни нововводные заблуждения, составляющие основу раскола»370.

Основанием для появления еретического двуперстия в России середины XVII в. явились ереси, искажающие православное учение о Святой Троице и Боговоплощении. Лжеучения новых ересиархов основывались на древних ересях манихеев, ариан и несториан и являлись новым проявлением ереси жидовствующих.

Ересиархами, исповедующими вышеуказанные лжеучения до раскола, явились старцы Капитон, Антоний (Подольский), а затем протопоп Аввакум.

«Сначала всех раскольников называли в Москве «Капитонами», от чернеца Капитона, распространявшего раскол, но скоро увидели, что Капитон был лишь один из многих, что раскол проник всюду».371

В сочинении XVII в., направленном против ереси Капитона, говорится, что Капитон явился основателем «новой ереси», которую он распространял, «выйдя из лесов», среди крестьян «простых в разуме», представляя себя «посланником вышнего Бога». Главное обвинение против капитоновского учения заключалось в том, что оно отрицало триединство Божества — Троицы.

Как известно, отрицание догмата триединого Бога составляло наиболее характерную черту лжеучения новгородско-московских еретиков XV –XVI в. в.

О возрождении ереси жидовствующих в раскольническом движении XVII в. свидетельствуют многие источники, в том числе старообрядческие.

Так из летописных источников явствует, что в Вологду был сослан по делу патриарха Никона поп Сысой, новгородец. В доносе на него царю Алексею Михайловичу указывается: «Тот поп Сысой богохульныя и жидовския речи говорил на Спаса нашего, Иисуса Христа вслух многим людям…».372

Другой ересеучитель, Аввакум, очень известный вождь старообрядчества, учил, что Единосущная и Нераздельная Троица имеет «три равныя существа или естества»: «Зри, Игнатий, соловянин, и веруй трисущную Троицу. Несекомую секи по равенству, не бойся, едино существо на три существа тожде и естества», писал этот раскольничий «священномученик» соловецкому старцу Игнатию.

Он учил, что «воплотивыйся от Духа Святого и Марии Девы Единородный Сын Божий был Сыном Божиим не по существу, а лишь по благодати». 373

Таких же еретических воззрений придерживались и другие столпы старообрядчества, например, Лазарь. Характерны прения о вере между дьяконом Федором, Аввакумом и Лазарем. Протопоп Аввакум говорил об этом:

«Увы мне, грешному! Ей, слезами достойно есть!» и далее он сокрушается о том, что его духовный сын Федор, «молодой щенок», отрицает его толкования о Святой Троице и схождение Христа во ад трактует якобы ложно. За это протопоп его проклинает. А что же говорит об этих прениях сам Федор?

«Они, протопоп Аввакум и поп Лазарь, начали Троицу на тех престолах исповедовать: и трибожну, и трисущу говорят, и в трех лицах, но три состава, а Христос на четвертом престоле сидит и самого существа божественного не исповедывают, но только силу и благодать от сыновней ипостаси, излившуюся на Деву, а самое существо сыновне и Духа Святого на землю никогда не сходит, но сила и благодать посылается. Дух свят не сам же сходил в пятидесятницу, глаголют. Так они описывают божество Святой Троицы плотским разумом. А во ад схожение Христово с плотью по восстанию из гроба исповедует Аввакум, а восстание Христово от гроба не называет воскресением, но восстанием токмо, а воскрес-де, когда из ада вышел. А Лазарь глаголет, только душу бывшую в аду силою Божества и без плоти, до восстания из гроба, и восстание Христово от гроба называет воскресением- Лазарь и Аввакуму противится в том. И в предложении святых даров они оба мудрствуют- с начала проскомидии совершенно тело Христова и кровь. А основа Церкви на Петре апостоле, а не на Христе самом. Я, дьякон Феодор, всего их мудрствования не приемлю, но отметаю».374

Эти вопиющие отрицания всего того, что составляет сущность православной веры не могли остаться незамеченными. Однако, Патриарх Никон, который обличил еретиков, в массовом сознании становится даже виновником раскола. Так «тайна беззакония» искажает действительные исторические факты!

Тем не менее, в глубоко неграмотной и невежественной стране еретические измышления не встречали отпора. Протопоп Аввакум был очень популярен. Он умел убеждать. Поэтому гибель боярыни Морозовой полностью на его совести.

«Это был человек железной воли и непреклонного, неуступчивого характера, фанатик в преследовании своих целей и отстаивании своих убеждений. В приходе, где он был священником, приходят музыканты с медведями. Аввакум считает такое скоморошество грехом. Без дальних околичностей он ломает маски и бубны, один медведь избит им, другой выпущен в поле». 375

«Главный из расколоучителей протопоп Аввакум «заражен был противо- христианскими мыслями, высказывал богохульные мысли о Святой Троице, о воплощении, о погребении и сошествии Иисуса Христа во ад, о душе человеческой и об ангелах».376

Удивительное по своей простоте и доходчивости описание духовных исканий простого крестьянина Ивана Александрова, который прошел путь от полного отрицания православной церкви до полного разочарования в разнообразных «согласиях» и лже- доводах староверов яснее ясного свидетельствует, что термин «старообрядец» не соответствует своему содержанию:

«Я родился от православных родителей, крещен был православным священником, но с возрастом постепенно охладевал к хождению в храм Божий для молитвы, и если изредка ходил, то без всякого к тому усердия, потому что в нашей стороне находится много старообрядцев: Спасова, Филиппова, Федосьева и других согласий, которые говорили мне, что ныне в церковь ходить не нужно, ибо в ней царствует антихрист. и что которые в нее ходят, те невидимо поклоняются антихристу.

Все они старались уверить меня, что настало от лет Патриарха Никона царство последнего антихриста, что архиереи и священники великороссийской церкви суть слуги антихристовы…троеперстное сложение называли печатью антихриста и приводили на это доказательство из 91 главы, как впоследствии оказалось, подложного «седмитолкового апокалипсиса».. Они дали мне с этого подложного апокалипсиса список, и я, читая его, по своей простоте, всему писанному в нем верил, и вполне убедился, что ныне уже царствует антихрист, и троеперстное сложение есть, действительно, печать антихристова…. Поэтому необходимым признал снова креститься, но недоумевал, от кого именно креститься: от филипповцев или федосьевцев. Так как те и другие одинаково утверждают необходимость крещения, а между собой имеют раздор, обзывают друг друга еретиками, то у меня и явилась мысль расследовать, кто из них правее, чтобы безошибочно можно было принять крещение. Сталь рассматривать их разногласия, но сколько ни рассматривал, не нашел достаточной причины, из-за которой следовало бы им разделяться; все же однако федосьевцев находил более справедливыми и потому готов был принять от них крещение». 377

Беседуя с наставниками различных согласий, крестьянин Иван Александров пытливо искал ответы и в Священном Писании: можно ли спастись без Святого причастия, как можно получить благодать не через епископов, так как у старообрядцев нет преемственной благодатной хиротонии, и многое другое. От ответов на такие простые эти вопросы наставники разных согласий уклонялись:

«Поэтому я решился, наконец, заняться исследованием о Церкви великороссийской, проверить, правду ли о ней мне говорили, что будто от лет патриаршества Никона она впала в ереси и чрез то лишилась благодати Святого Духа. После долговременного и тщательного рассмотрения я убедился, что Церковь великороссийская, согласно со всеми Святыми отцами, всегда веровала и ныне православно верует во единого Бога по существу, но славимого в Троице лиц Божества; она учит и ныне так же, как учили древние Святые отцы, что Бог Отец не рождается и не исходит ни от кого, Сын Божий рождается от Отца, Дух Святый исходит от Отца. Она учит, что Сын Божий нашего ради спасения сошел с небес, воплотился от Духа Святого и Марии Девы, и вочеловечился, потерпел за нас страдания, распятие, смерть и погребение. Словом, она учит всему тому, чему учит веровать Символ православный веры. Великороссийская Церковь проповедует, что в Церкви Христовой должна быть непрерывною священная иеpapxия или священноначалие: епископ, пресвитер и диакон, она учит, как учили все святые отцы, что епископы, как Апостолы от Христа, посылаются от своих старших епископов, а не сами собою входят в словесное стадо, яко лжепастыри, — что преемство епископского чина никогда не прерывалось и не прервется, потому что Церковь без епископа существовать не может».378

Иван Александров после длительных бесед с наставниками разных согласий пришел к следующему окончательному выводу:

«Я вполне убедился и в том, что старообрядцы несправедливо обвиняют Патриарха Никона за внесение новостей в богослужебный книги, потому что Патриарх Никон исправлял книги не самовольно, но с согласия русских святителей и по совету восточных патриархов, которых предшественник Никона Московский патриарх Иосиф велит слушать как самого Христа (Книга о Вере лист. 232). Триперстное сложение, троекратное аллилуйя, пятипросфорие, имя Спасителю с двумя гласными буквами Иисус, и прочее, что старообрядцы называют новостями, все это до веры не касается, и было принято не новою, а древнею Церковью. Я сам видел книги, писанные и печатанные за много лет до патриаршества Никона, в коих все вышеупомянутые порицаемые старообрядцами особенности православной Церкви находятся, и потому их новостью именовать нельзя».379

Напрасно современные старообрядцы утверждают, что еретическое толкование учения Святой Троицы протопопом Аввакумом ему лишь приписывается. Многие источники свидетельствуют об обратном.

«При всем своем рвении к старине Аввакум, выступая в роли законодателя раскола, сам создал еретическое учение, начав именно отрицать единосущность Троицы и утверждать, будто в ней три существа, как три лица. «Не спрятався, сидят три Царя Небесные»,- писал он по этому поводу.380

«И в этом случае, однако, создавая несомненно еретическое учение, Аввакум опирался на старину, ссылаясь в числе своих доказательств на одну из старых русских книг, где, благодаря допущенной опечатке, Троица названа «трисущной».381 Цитируемый автор, по всей вероятности, старообрядец, таким образом пытается оправдать легендарного протопопа.

Именно Аввакум явился автором учения а двоеперстии. Вот как оно появилось, а лишь потом уже «вдруг» стали обнаруживаться списки Стоглава (все разные).

При патриархе Иосифе на печатном дворе обосновались «боголюбцы», которым царь безраздельно доверял.

«Люди, которым он доверил издание и печатание церковных книг , вовсе недостойные такой высокой доверенности, наполняли их множеством ошибок и грубых прибавлений. В это-то время явилось в церковных книгах лжеучение о сугубой аллилуйи, и прибавление слова «истинного» в восьмом члене символа веры. Кроме того, издатели книг , воспользовавшись благословением патриарха напечатать составленную из разных сочинений книгу «о вере единой, истинной и православной и о святой Церкви», включили в нее в лжеучение о самом важном для старообрядства предмете —включили аввакумовский толк о сложении перстов , огражденный ссылкою на Феодорита, и помещавшийся еще прежде ‘ в сборнике, известном под названием «книги Кирилловой», хотя в нем помещалось одно только слово Кирилла иерусалимского об Антихристе»382

Наконец, чтобы нововводное лжеучение успешнее внушить юным умам, жаждущим просвещения, оно внесено в предисловие учебной псалтыри и в сокращенный катехизис Петра Могилы, несмотря на то, что в киевском катехизисе, с которого он напечатан, ясно предписывается креститься тремя перстами .

Ничуть не удивительно, что собор Московский 1666-1667 г.г. «отлучил от церковного общения как еретиков и раскольников» последователей протопопа Аввакума и его сторонников.383 И дело не в двоеперстии, в не так уж и существенных обрядовых отличиях, а в их еретическом толковании.

На соборе 1666-1667 г.г. царь Алексей Михайлович с глубокой скорбью сказал:

«Насеял небесный Домовладыка плодовитую ниву нашей православной державы пшеницею чистого благочестия. Но завистливый враг в то время, как мы, поставленные стражами над ней, дремали, всеял куколь душевредный. Куколь этот – душепагубные ныне насеянные расколы, которых тлетворное прозябение тщится искоренить чистую пшеницу слова Божия истинной кафолической веры. Вот уже богохульное их плодоношение не только обносится по различным странам, городам и весям врученного нам от Бога царства, но и в самый сей город вомчалось и дошло до наших рук в свитках и коснулось наших ушей словестно. Многие скудоумные, заразившись сим душеубийственным злоплодием, как бы вне ума были, заблудились от церкви в новопрозябшие сонмища, отвергли крещение, грехов своих иереям Божьим не исповедали, тайнам животворящим не причащались, кратко сказать, весьма от церкви и от Бога отчуждились». 384

Если вчитаться в эту довольно непростую речь, то очевидно, что речь идет о новых богохульных веяниях, а не о сохранении старины.

Историк Муравьев А.Н. пишет о том, что когда Патриарх Никон прочел на древнем саккосе митрополита всея Руси Фотия, за 250 лет до того привезенного из Греции, символ веры, вышитый жемчугом, и когда сравнил его текс в новых печатных книгах, равно как и чин литургии, то ужаснулся, видя полное их несоответствие. 385

Сравнительно недавно стали доступны для изучения материалы Московского собора 1666-1667 годов. Относительно старообрядцев решения собора однозначны: собор отмечал, что необходимо придерживаться символа веры, «как святые и богоносные отцы на Первом Вселенском соборе в Никее и на Втором Вселенском соборе в Константинополе» приняли.386 В Определении Московского собора упоминается и необходимость придерживаться троеперстного перстосложения «по древнему преданию святых апостолов и святых отцов».387

Именно «древнему», а не новому!

При изучении древних церковных книг, по которым следовало исправлять находившиеся в употреблении поврежденные, Никон случайно встретил в документе об учреждении патриаршества в России следующее место «Мы делаем справедливо, когда уничтожаем все новшества в обычаях Церкви; ибо мы видим, что новшества всегда являются виною смятения и раскола в Церкви. Но мы должны следовать заповедям св. отцов и, чему они учили, содержать неповрежденно, без добавлений и опущений»388.

Поэтому он решил уж теперь открыто выступить со своими планами и просил Алексея Михайловича в 1654 году созвать в Москве собор ради исправления церковных книг. Никон предложил собравшимся архиереям вопрос: «Должно ли следовать новым, в Москве напечатанным книгам, в которых нашли много неправильного и неточного, или – лучше сказать многое, что погрешительно уклоняется от древних греческих и славянских книг,—или же должно отдать преимущество древним греческим и славянским книгам, содержащим один и тот же устав, исполняя который, как восточные богословы и учители, так и московские святители приобрели благословение Божие». После долгих рассуждений, в которых «Никон своим красноречием воспламенял сердца, как пламенем огня», пришли к решению, что справедливо и законно исправлять новые книги по сравнению с древними греческими и славянскими текстами

Оппозиция обнаружилась уже тогда: епископ Коломенский Павел точно также, как и два архимандрита, один игумен и два протопопа отказались подписать это соборное постановление».389 .

Кроме того, так как исправление церковных книг касалось всей греческой Церкви, то нужно было получить еще согласие константинопольского патриарха. Эта миссия была возложена на ученого грека Иммануила, который должен был также спросить патриарха Паисия и относительно некоторых обрядов, например, крестного знамения, и некоторых литургических формул, например пения, аллилуйя. Паисий в свою очередь созвал собор, который подтвердил постановление московского собора и осудил Павла Коломенского с его приверженцами. Вместе с этим он направил ответы собора на 26 вопросов, предложенных Патриархом Никоном. Паисий отправил также дословно верный список Никейского символа, как неизменного образца, к которому не должно быть прибавляемо ни единого слова и из которого ни единого слова не должно быть выпускаемо; так как греко-российская Церковь во всем согласна с Востоком, то она должна поступать по древним письменным преданиям и учениям православной восточной Церкви, которые содержатся в древних греческих и славянских церковных книгах. «Я радуюсь — видит Бог»,—так писал он Никону, — «и из глубины души моей ценю написанное тобою ради достоинства и разума, данного тебе Богом»390.

Немедленно Патриарх Никон приступил к делу. Арсений Суханов, теперь настоятель Троице -Сергиевой лавры, был снова отправлен, чтобы собрать или купить в древних монастырях древние рукописи.

Так он приобрел их 505 в Афонском монастыре, в числе их было Евангелие 605-го года, псалтирь —1055 года и служебник 1055 и 1200 года. Кроме того Никону прислали еще около 200 рукописей патриархи — константинопольский, александрийский, антиохийский и сербский, равно как многие митрополиты, архиепископы и протопресвитеры.

Весною 1655 года созванный собор, в котором принимали участие патриарх антиохийский Макарий, патриарх сербский Гавриил и митрополиты—никейский Григорий и молдавский Гедеон, еще раз подтвердил постановления соборов 1654 года в Москве и Константинополе.391

Кроме того, согласились относительно крестного знамения, потому что патриарх Макарий, при согласии других чужеземных святителей, объяснил, что издавна был обычай делать крестное знамение тремя перстами. Тех, которые по армянскому обычаю полагали бы крестное знамение двумя перстами, анафемствовали.

Таким образом, если бы вдруг Патриарх Никон пошел на поводу у раскольников, то это означало бы разрыв с братскими православными Церквями. Кроме того, широко известно, что восточные церкви были как-бы «старшими» по отношению к русской Церкви.

Патриарх Никон всеми своими действиями утверждает, что Русская Православная Церковь не может быть Церковью изолированной, что она есть часть Вселенской Церкви, что между частями этой Церкви должно быть каноническое общение и согласие, и восстает против самостоятельного принятия ответственных, важных решений, способных привести к нарушению канонического единства Церкви, без совета и благословения Вселенских Патриархов. Так же последовательно Патриарх Никон выступает и за полную самостоятельность Церкви от светской власти (об этом подробно заговорят лишь в начале ХХ в.)392. , так как Церковь — Богом созданное учреждение, для управления которым необходимо иметь благодать апостолов, а не благодать на управление царством.

Против этого постановления опять поднялась оппозиция, особенно со стороны тех, которые должны были пред собором подвергнуться ответственности за порчу богослужебных книг393 Этот важный мотив расколоучителей нигде не отмечен историками.

Эти известные и даже почитаемые при дворе люди, даже состоящие в родстве с царской семьей, не хотели быть обвиненными в ереси и продолжали обвинять Патриарха Никона.

Павел Коломенский за свое упрямство был лишен епископского сана, а Аввакум со своим помощником, князем Львовым, был сослан в Соловецкий монастырь, Даниил—в Астрахань.

В следующем 1656 году также происходил собор, который подтвердил ранее принятое решение.

Влияние Никона па дела печатного двора сказалось раньше его патриаршества,—не позже 1650 года . Вступив на патриарший престол, Никон немедленно обратил особенное внимание на дела этого двора. Двор оставался в ведении Дворцового Приказа, но уже в 1652 году новые справщики были назначены по выбору и указу патриарха . В самом начале следующего (1653) года Никон делает одно и очень важное распоряжение. Опись печатного двора,

произведенная в конце 1649 года, обнаружила, что состав «правильных» книг, по которым исправлялись книги в печать, был крайне неудовлетворителен: книги были исключительно славянские и в большинстве печатные, — харатейных оказалось только 23, письменных 11; причем почти все они были ветхи, гнилы, неполны и разбиты .

Особо важны были те отличия, которые были допущены при издании Псалтыри, печатавшейся с 9 октября 1652 по 11 февраля 1653 г.; так как в них, были опущены статьи о двуперстии и о поклонах394.

Уничтожение этих статей вызвало возмущение прежде всего среди справщиков. Старцы Иосиф Наседка и Савватий сразу же оставили свои должности. Перед наступлением великого поста в 1653 году Патриарх Никон разослал по церквям «Память» о необходимости креститься тремя перстами и о поклонах.

«Память» вызвала открытое недовольство. Немедленно, конечно по совету всех «боголюбцев», Аввакум и Даниил составили челобитную, где привели

свидетельства от книг о сложении перстов и о поклонах, которую подали царю. Царь не дал решения по этой челобитной. Борьба с приверженцами «старых» форм возрастала.395

Вожаками этих приверженцев «старых» форм , которые называли себя староверами, кроме Павла, Аввакума и Даниила, был Иван Неронов, протопоп московского казанского собора, попы Никита из Суздаля, Лазарь из Романова, Лонгин из Мурома, московский диакон Феодор Иванов и монахи Капитон и Григорий Они поносили Никона всеми возможными способами, говоря, что он более не пастырь стада, а волк в овчарне ; они называли его «еретическим князем», «сыном ада», «богоотступником», «предтечею антихриста», «другом сатаны». Они не обращали внимания лишь на то, что исправление Никона имело за себя древнейшие подлинные тексты.

Несмотря на причиняемые оскорбления, Никон сначала поступал весьма снисходительно с религиозными возмутителями. Но когда таким способом он ничего не -достиг, он был вынужден обратиться к строгим мерам.

Павел Коломенский, «военачальник полка праведных», был наказан кнутом и сослан в Палеостровский монастырь. Равным образом протопоп Неронов, который сначала был сослан в Симонов монастырь в Москве , был заточен в Вологодский монастырь; здесь он раскаялся, был помилован и под именем Григория поступил в монашество. Протопоп Даниил был лишен своего сана и по приговору гражданского суда был брошен в астраханскую тюрьму, где он и умер. Лонгин также окончил свою жизнь в муромской тюрьме .

Между тем Аввакум, умевший приобрести расположение царя, вместе со своим семейством был сослан в отдаленную местность Сибири. Царь Алексей, желавший только, чтобы все окончилось без шума и возмущения, еще вполне одобрял поведение Никона; Никон еще стоял на высоте своего могущества, был чтим и уважаем, как ни один патриарх до него и после него,- но в лагере его противников его падение было уже делом решенным396.

Никон однако же предупредил своих врагов: 10-го июля 1658 года, по окончании литургии, положив посох чудотворца Петра пред Владимирскою иконою Божией Матери, он объявил громко всему народу, что он уже не хочет быть более патриархом московским и удалился в Воскресенский Ново-Иерусалимский монастырь. Аввакум возвратился в Москву из своей Сибирской ссылки. Как в Сибири, так и здесь он пропагандировал свое дело, и к нему примкнули многие высокопоставленные лица: Исайя, князь Салтыков, княжна Евдокия Урусова, боярыни —Марья Данилова и Феодосья Морозова, равно как и игуменья Иустиния. В этом проявилась огромная опасность для Церкви. Это стало возможным исключительно при попустительстве царя.

Если до сих пор к оппозиции примыкали только низшие классы народа, то теперь она охватила высокие и высшие круги. Тем не менее опомнились и взялись за дело и церковные власти. Когда деятельность Аввакума приняла революционный характер, он был сослан на берег Мезени, где он оставался 18 месяцев, пока не был заключен под стражу в Пафнутьевский монастырь. Все они помимо прочего отрицали необходимость просвещения.

В то время как Патриарх Никон заводил библиотеки с сочинениями греческих, античных и иных классиков, насаждал школы, типографии, выписывал киевских, афонских ученых мужей, устраивал иконописные мастерские, заводил новые ремесленные производства и т.д, Аввакум называл греческих и малороссийских философов песьими сынами397.

В начале 1654 года состоялась передача печатного двора в ведение патриарха; который стал полновластным распорядителем на этом дворе за все время своего управления русскою Церковью; все указы, направлявшие деятельность печатного двора, с этого времени исходили исключительно от имени патриарха.398

Между тем в духе Аввакума продолжал действовать дьякон Успенского собора Феодор, написавший «Опровержение Никоновских новшеств».

По удалении Никона местоблюстительство патриаршего: престола было поручено Крутицкому митрополиту Питириму. Враг Никона, он был любим ревнителям «недавней старины». Является к нему Неронов. Питирим любезно принимает посетителя, хотя тот пришел и не во-время. Неронов открывает Питириму, что будто- бы ему было видение Спасителя, повелевшего служить по «древним» Служебникам. Питирим ответил:

«верю, отче: может Господь творить преславныя». Неронов действует решительнее. Он подает царю челобитную о том, чтобы Никон, как можно скорее, был низложен, а на его место был назначен другой; в феврале следующего (1660) года, действительно, состоялся собор по делу об оставлении Никоном кафедры . Недовольный этим, Неронов снова бьет челом самодержцу, чтобы быть собору для рассуждения уже не о Никоне , а об исправлении церковных книг. Неронов при этом настаивал, чтобы не обращаться за советом к восточным патриархам, по указанию которых Никон взялся за свое дело Очевидно, Неронов надеялся, что при этом условии возвращение к старым порядкам возможно.399

Время не сохранило до нас церковных поучений Никона.

Может быть он и совсем не писал их, а произносил только устно. Осталось однако же несколько других его сочинений, которые служат для потомства памятником глубокого и светлого его ума, обширной начитанности, основательного знания слова Божия, писаний отеческих и правил церковных , пастырской ревности о вразумлении заблуждающих , любви к просвещению, и — особенно к истории отечества.400

29 апреля 1666 года царь Алексей Михайлович открыл в Кремле собор русских архиереев. Целью собора было дать оценку процессу исправления книг, а также решить судьбу Патриарха Никона. Позиция собора, сводившаяся к прекращению открытой вражды внутри церкви и постепенному внедрению новых обрядов и книг, была четко выражена в обширном соборном уложении. В нем указывалось на необходимость водворения более строгого благочиния в церковной службе, исполнении церковных треб и поведении священнослужителей, поскольку именно деятельность духовенства давала повод раскольникам критиковать церковь. При этом лидеры старообрядцев были осуждены и лишены возможности восстановить свое влияние в церковных кругах. Но по вопросу о судьбе Патриарха Никона мнения разошлись, и царь понял, что без собора восточных патриархов не обойтись.

Но беда для царя заключалась в том, что так называемы «восточные патриархи» были смещены со своих кафедр, поэтому необходим был подкуп как этих мнимых «Патриархов», так и Паисия Лигарида.

Протопоп Аввакум достаточно разбирался в обычаях московских властей, чтобы догадаться о подкупленности будущих своих и Патриарха Никона судей и без чтения финансовых документов401.

Попросту говоря, Паисий александрийский и Макарий антиохийский были не теми, за кого себя выдавали. Да еще и о Лигариде прошел слух, что он отлучен иерусалимским патриархом как неправославный.

На прямой вопрос Патриарха Никона Макарий антиохийский (правда, бывший) заявил на соборе, что Лигарид является православным: «Газский митрополит во дьяконы и в попы ставлен в Иерусалиме, а не в Риме — про то-де он, антиохийский патриарх, ведает подлинно». Гораздо дальше пошел в защите Лигарида царь Алексей Михайлович, объявивший участникам большого церковного собора, что газский митрополит живет истинно… и грамота у него поставленная есть и свидетельствована, а (об) отлучении его от иерусалимского патриарха грамоты не бывало». Как видим, Алексей Михайлович покрыл Лигарида, но в его словах прозвучал мотив отлучения, что было известно лишь узкому кругу лиц, т.е. царь проговорился.

Лигарид полученные якобы для своей епархии деньги отсылал к себе домой на остров Хиос. Он попросту спекулировал на желании русских властей помочь притесняемым мусульманами единоверцам!

Патриарх Нектарий писал о Паисии Лигариде: «даем подлинную ведомость, что он отнюдь не митрополит, не архиерей, не учитель, не владыка, не пастырь, потому что он столько лет отстал и по правилам святых отец есть он подлинно отставлен и всякого архиерейского чина лишен, только именуется Паисий». Православной церковью он проклят, зато «латыни свидетельствуют и называют его своим, и папа римский берет от него на всякий год по двести ефимков». То есть московские деньги шли отчасти анафемствованному изгою, отчасти папе римскому, которого в Москве называли чуть ли не первым врагом православия!

Вот такие «судьи» осудили Патриарха Никона и сослали в ссылку.

«Восточные патриархи», бывшие на суде, были задарены русским правительством и, кроме того, их совершенно изолировали от сторонников Святейшего, от которых они могли бы узнать все беззаконие, совершавшееся над последним. При всем том и сами патриархи колебались по поводу осуждения Никона.402

Наконец, не все русские епископы были согласны на строгое осуждение своего Первоиерарха, в особенности Черниговский архиепископ Лазарь Баранович, один из самых просвещенных иерархов того времени, уважаемый за свою благочестивую жизнь самим Государем. К нему примкнули на Соборе Симон, архиепископ Вологодский, и Мисаил, епископ Коломенский.

Поэтому на втором заседании Собора вместо обвинения все безмолвствовали, несмотря на то, что Государь требовал улик против Патриарха Никона.

На последнем заседании Собора Святейшему был объявлен приговор – Патриарх был лишен сана, с сохранением только иночества, и присужден к заточению в Белозерский Ферапонтов монастырь. По прочтении приговора, тут же восточные Патриархи сняли с Патриарха. Никона святительские знаки и надели на него простой монашеский клобук. Святейший Никон спрашивал, зачем в отсутствие Царя и в малой церкви, а не в том же соборе Успения, где некогда умоляли его вступить на Патриарший престол, ныне неправедно и втайне его низлагают. Но ответа не получил.

Когда патриархи сняли с него патриарший клобук и панагию, он с горькой усмешкой заметил: «Возьмите это себе, разделите жемчуг между собой: достанется каждому золотников по пяти, по шести, сгодится вам на пропитание на некоторое время. Вы, бродяги, турецкие невольники, шатаетесь всюду за милостыней, чтобы было чем дань заплатить султану! Возьмите,- продолжал Патриарх Никон, — и мою мантию, если желаете!».403

Прямо с этого «суда Синедриона» Патриарха отправили в ссылку в Ферапонтов монастырь, затем перевели в Кирилло-Белозерский монастырь. В ссылке Патриарх терпел лишения и скорби 15 лет.

Достопримечательна эта трагедия, которая произошла на «великом соборе» 1666-1667 г.г. : могущественный Патриарх Никон сходит со сцены истории, а дело его жизни, исправление книг и обрядов православной русской Церкви, санкционируется на вечные времена, конечно—за дорогую цену.404

Таким образом, Патриарх Никон довольно быстро разобрался с существом и целями «ревнителей», предвидел и раскол, и грядущую гибель отечества, и поэтому предпринимает активнейшие начинания во всех областях жизни, борясь с церковно-общественными, гражданско-государственными недугами всеми доступными ему средствами: мольбами, протестами, своим удалением с кафедры, отряхиванием праха от ног своих, анафемой на правонарушителей, грозными пророчествами, своей непреклонной стойкостью в посылаемых на него гонениях и т.д.

6.Неизвестный Патриарх Никон

6.1.Достоверность наших познаний о фактах биографии Святейшего Патриарха Никона

Доступность архивов, до недавнего времени закрытых, позволила полнее исследовать судьбу материалов судного дела Патриарха Никона, что дает основания усомниться в подлинности наших устоявшихся знаний о соборе 1666-1667 годов.

Различия в описаниях суда над Патриархом Никоном у разных авторов просто удивительны. Недоумение вызывает тот факт, что Патриарх не ответил на грамоту восточных патриархов, содержащую в свою очередь ответы на 26 вопросов Лигарида, зато написал книгу «Возражение…» на вопросы не участвующего в соборе Симеона Стрешнева и ответы на них ничтожного интригана Лигарида? Не рука ли это все того же вездесущего Лигарида?

История материалов о судном деле была изложена в материалах археографической комиссии по документам Московской Синодальной (бывшей Патриаршей) библиотеки:405

«Судное дело о патриархе Никоне, послужившее материалом для настоящего тома, напечатано в том виде, в каком оно хранится ныне в Синодальной, бывшей Патриаршей библиотеке. Подлинник его состоит из 12 столбцев различных размеров и одной тетради.

Это судное дело, первоначально хранившееся в Приказе Тайных дел, неоднократно описывалось и приводилось в порядок.

По Указу царя Алексея Михайловича от 5-го октября 1660 года, дела об отречении Никона от патриаршего престола были переданы в Посольский Приказ думному дьяку Алмазу Иванову, по описи, подлинник которой хранится в Московском Главном архиве Министерства иностранных дел. В настоящем томе подобная же опись, составленная под наблюдением дьяка Алмаза Иванова и им скрепленная, напечатана под №114.

5 октября 1666 года часть переданных в Посольский Приказ дел была доставлена на собор в Патриаршую Крестовую палату».

Далее идет разрыв информации о судном деле, которую можно восстановить лишь по крупицам сведений.

Известно, что 24 февраля 1710 года царь Петр Первый повелел графу Никите Моисеевичу Зотову разобрать и переписать в Ближней канцелярии дела Тайного Приказа, хранившихся в Печатном приказе, и отослать их в Ближнюю походную канцелярию.

В ноябре 1713 года (более чем через 3 года!!!) Зотов исполнил возложенное на него поручение, но тем не менее дела Тайного Приказа, между которыми находилась часть судного дела о патриархе Никоне, были оставлены в Ближней царской канцелярии в Москве, «впредь до указа», но когда последовал указ об отправлении дел Тайного Приказа в Петербург- из дел не видно. Хотелось бы заметить, что и в каком объеме судное дело возвратилось- археографической комиссии выяснить не удалось. Просто она описала то, что осталось.

Известно также, что 13 декабря 1715 года граф Никита Зотов докладывал царю о разборе дел Тайного Приказа. В 1835 году эти дела, между которыми находилась часть дела о патриархе Никоне, поступили в Государственный архив из Сенатского архива, который помещался в подвалах 12 коллегий и по случаю наводнения 1824 года очень пострадал. При этом многие дела настолько пострадали от сырости, что невозможно разобрать их содержание.406

Далее археографическая комиссия перечисляет лиц, которые могли использовать документы, относящимися к судному делу о патриархе Никоне. «Первым воспользовался этими документами Газский митрополит Паисий Лигарид для своей истории о Московском соборе 1666-1667 года и о суде над Патриархом Никоном, которая и была представлена им царю Алексею Михайловичу».

Царь разрешил Лигариду «свободный доступ» к царским книгохранилищам. Пустили козла в огород!

Симеон Полоцкий осенью 1667 года завершил свой труд о деяниях Московского собора 1667 года. Как комментирует этот труд митрополит Макарий, это не точное описание, а сказание. Хотя этот труд не отличается ни строгой точностью, ни полнотой, но археографическая комиссия считает его заслуживающим доверия. Однако затем комиссия дополняет это суждение фразой, которая перечеркивает возможность полного доверия к труду Симеона Полоцкого в силу того, что мы сегодня знаем о Лигариде — об этом «деятеле» и не митрополите, и не газском, и даже не православном:

«Митрополит Паисий Лигарид и Симеон Полоцкий при составлении своих трудов пользовались взаимной помощью и иногда служили друг другу в качестве переводчиков, что можно видеть из сочинений Паисия Лигарида «О соборах на патриарха Никона».

Как следует понимать сведения комиссии об использовании Новиковым материалов рукописей Синодальной библиотеки при издании Древней Российской Вивлиофики, но при этом Новиков ссылается на выступление на соборе архимандрита Борисоглебского Полоцкого монастыря, которого в судном деле не оказалось?

Кроме того, известительная грамота 12 декабря 1666 года напечатана Новиковым «с копии, которая во многом не сходится с оригиналом».

Получается, что к фальсификации деяний собора могли приложить руку многие?

Митрополит Платон (Левшин) отмечает, что и он пользовался подлинным следствием по делу о низложении Никона, но опубликованная грамота от 12 декабря 1666 года во многом разнится с подлинником, с которым он знакомился.

Как указывает архимандрит Вениамин (Поздняков): «Преосвященный митрополит Платон говорит в своей истории, что он имел у себя рукописное определение собора над Никоном, и что это церковное, как он говорит, определение во многом не сходно с «известием» или гражданским манифестом о низложении Никона»407.

По рукописи, которую имел преосвященный Платон, обвиняли Никона, в том что:

1)он оставил патриарший престол в Москве и переселился в Воскресенский монастырь сам собой;

2)по причине его отлучения великое следствие заведено, от того многие пострадали;

3)досаждал царю в присутствии собора, и с самим собором вступал в прения и был ему непокорен;

4)митрополита газского называл еретиком и папежником;

5)некоторых архиереев без суда соборного запрещал и из епархии изгонял;

6)по отлучении от патриаршего престола некоторых своих подчиненных наказывал строго, даже и телесно».

Как мы видим, никаких «вин», изложенных в «Возражении….», у многих других авторов, нет.

Так, в изложении архимандрита Вениамина,408 собор осудил Святейшего Патриарха за то, что он якобы:

  1. вмешивался в государственные дела;
  2. самовольно оставил престол;
  3. по оставлении престола самовластно распоряжался в построенных им монастырях и давал им гордые названия Иерусалима, Голгофы и т.д.
  4. не смиренным образом явился на собор и многое другое.

Понятно, что источники, которыми пользовались для приведенных ссылок авторы, отличались существенно один от другого.

Интересно, каким образом осуществлялся доступ к материалам судного дела. Так, член археографической комиссии П.М. Строев составил опись судного дела, «так как «будучи коротко знаком с ризничим Синодальной библиотеки в Москве, получил от него сундук в свое полное распоряжение со свитками старых дел, которые тот посчитал ненужными. Но между свитками Строев нашел все драгоценное подлинное дело о суде Никона патриарха, в столбцах, за подписью всех патриархов и архиереев, бывших на суде. Он отделил эти свитки и просил хранить их бережно в Синодальной ризнице».

Историк А.Н. Муравьев, оставивший нам замечательный труд о посещении Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря, написавший книгу о российской истории, почитатель памяти Святейшего патриарха Никона, нашел эти документы в ненадлежащем виде, и, по указанию Бередникова, составителя описи дела, переписал все дело в двух экземплярах (гигантский труд!-Н.К.), а подлинники привел в порядок. По утверждению археографической комиссии, этими копиями пользовался Вильям Пальмер при издании своего сочинения «Патриарх и царь» (Лондон, 1871- 1876).

В 1835 году рукописями Синодальной библиотеки разрешено было пользоваться А.Н. Муравьеву, и они послужили ему для издания «Краткой истории Русской церкви», причем, материалы о Патриархе Никоне в этой книге проникнуты чувством громадного уважения и преклонения перед памятью Патриарха.

Муравьев даже задумал написать историю Патриарха Никона, для которой располагал достаточным материалом. В какой мере он исполнил свое намерение- Бог ведает…

Часть судного дела вошла в издание археографической комиссии под номером 123 из непереплетенных тетрадей Московской Синодальной библиотеки и заимствована из «Секретного дела Святейшего Правительственного Синода», так что будущих историков, видимо, ожидают новые открытия.

В 1856 году профессор С.М. Соловьев был допущен к использованию рукописей для своего обширного туда «История России».

Однако, сравнивая его труд с подлинными документами судного дела, археографическая комиссия находит «неполноту и разницу» в материалах, отмечает, что история пребывания Патриарха Никона в Ферапонтовом монастыре сильно искажена, что он пропускает фразы и изменяет слова.

Вот так мягко и деликатно комиссия фактически делает вывод о недостоверности изложения судного дела Патриарха Никона историком С.М. Соловьевым.

Археографическая комиссия, анализируя труды архимандрита Аполлоса (Алексеевского), находит их точно соответствующими подлинным материалам судного дела.409

В 1862 году рукописями Синодальной библиотеки пользовался профессор Московской духовной академии Н.И. Субботин при издании им деяний Московского собора 1666-1667 годов, но комиссия отмечает в них некоторые неточности.

Делопроизводитель Государственного архива Министерства Иностранных Дел Н.А. Гиббенет, по утверждению комиссии, основывал свои труды в основном не на материалах библиотеки, но на материалах этого архива.

Интересно, что комиссия достаточно долго согласовывала издание своего труда, и первоначальное намерение было издать не только материалы Синодальной библиотеки, но и Государственного архива, однако Н.А. Гиббенет издал свой двухтомный труд самостоятельно, и археографической комиссии было отказано в предоставлении материалов.

Профессор Санкт-Петербургской духовной академии протоиерей Павел Николаевский привел новые источники своего мало известного труда «Жизнь Патриарха Никона в ссылке и заключении после осуждения его на Московском соборе 1666 года»410.

Он пишет, что основанием для труда явились неизданные материалы следственного дела, часть из которых находилась в XII свитке в московской синодальной библиотеки, часть – в государственном архиве, а также в библиотеке Кирилло-Белозерского монастыря. Последние документы то переносились с Санкт-Петербург, в духовную академию, то возвращались в монастырь, затем пропали. Содержание их доступно лишь по статье архимандрита Варлаама, помещенной в «Чтениях Общества Истории и древностей Российских за 1885 год в книге 3.411

Протоиерей Павел Николаевский приводит неопровержимые свидетельства многочисленных вставок и нововведений в постановление московского собора (возможно, это единственное изложение истории подписания деяний собора 1666-1667 годов).

Он пишет:

«К подписи соборного приговора члены собора приступили 14 января 1667 года, причем тогда же двумя русскими епископами заявлены сильные возражения и отказ подписаться под приговором соборным, только 24 января приговор был подписан всеми членами собора, хотя и задним числом от 12 декабря 1666 года (обстоятельства этого дела изложены в «Истории русской церкви митрополита Макария, т. XII, стр. 754-760). От того списки этого приговора имеют разные редакции по содержанию и по изложению».

Один из списков черновой (в основном издан Н.А. Гиббенетом), другой (исправленный), по свидетельству протоиерея Павла Николаевского, «находится в рукописном непереплетенном сборнике московской синодальной библиотеки №1 (в особой тетради на л. 9-13). Здесь приговор дополнен вставкой трех новых обвинений против Патриарха Никона:

1) что он своим удалением с патриаршего престола заставил русскую церковь вдовствовать восемь с половиной лет и тем содействовал усилению в ней мятежей и раскольников,

2) что он возвел обвинение на русского государя, царский синклит и духовных властей в пристрастии к латинству главным образом из зависти к газскому митрополиту Паисию Лигариду,

3) что он, живя в Воскресенском монастыре, мучил здесь иноков и мирян разными казнями до смерти». (Конец цитаты)

Однако, имелся и третий список, главная особенность которого- это язык, отличный от принятого в то время.412 Протоиерей Павел Николаевский предполагает, что это неудачный перевод с греческого.

Павел Николаевский написал значительный труд о пребывании Патриарха Никона в ссылке, который, по его сведениям, опирается на неизданные бумаги из подлинного следственного дела Патриарха Никона.413

На основании изложенного можно сделать следующие выводы:

— материалы суда над Патриархом разрозненны;

-доступ к материалам синодальной библиотеки был всегда строго ограничен;

— еще и сегодня многие документы не доступы для исследователей;

— отношение к рукописям было безответственное (едва не был выброшен сундук с рукописями);

— в копиях материалы искажались (намеренно?);

— на основании труда археографической комиссии можно отличить тех, кто действительно хотел узнать подлинную историю суда (архимандрит Аполлос (Алексеевский), историк А.Н. Муравьев), и тех, кто выполнял определенный политический заказ.

Однако самым существенным для нас является следующее утверждение археографической комиссии:

«Ответы патриарха Стрешневу и Паисию Газскому, а также мнение патриарха об Уложении царя Алексея Михайловича в рукописях Синодальной библиотеки не сохранились».414

Так как архивы судного дела Святейшего Патриарха Никона были практически закрыты до конца XX века, то самые ревностные почитатели Патриарха Никона не могли составить полное представление о происходящем в XVII веке.

Фактически, единственным источником сведений было сочинение лживого интригана и афериста Паисия Лигарида. Увы, оно наложило отпечаток на последующее восприятие того, что происходило (или не происходило, но придумано Лигаридом) на соборе восточных патриархов.

Множество публикаций посвящено собору восточных патриархов, созванных царем. Эти сочинения отличаются настолько, что можно предположить, что речь идет о разных соборах. Особенно разнятся обвинения в адрес Патриарха.

Если у Каптерева Н.Ф.415 обвинения собора сводятся к оставлению патриаршества, обидам разных лиц и производят впечатление некоей, выражаясь современным языком, «бытовой разборки», то у Михайловского С., к примеру, эти «вины» носят уже некий глобальный характер. 416

А у Иоанна Шушерина — еще одна версия. Правда, Иоанн Шушерин, глубоко почитавший Святейшего Патриарха Никона, не был очевидцем событий и не мог встречаться с Патриархом. Поэтому он писал лишь о том, что слышал.

Создается впечатление, что истинные материалы собора, тщательно засекреченные на многие десятилетия, искаженные и наверняка подделанные ловким проходимцем Лигаридом, вряд ли станут когда-либо нам известны…

В этом смысле знаменательна история с сочинением дьякона Луговского, современника Патриарха, который подробно описал собор 1666-1667 г.г. 417 Архимандрит Леонид Кавелин исследовал вопрос о личности автора этого сочинения и пришел к любопытному выводу: такого человека просто не существовало. Очевидно, какой-то информированный участник событий побоялся подписаться своим настоящим именем. Леонид Кавелин высказывает предположение, кто бы это мог быть. А вот в книге священника Самуила Михайловского упоминается сочинение дьякона Луговского, но якобы оно не существует во время написания Михайловским своей книги.

Дьякон Луговской лаконично и сухо излагает события в их последовательности. Он упоминает о 27 вопросах, которые Святейший Патриарх Никон задал константинопольскому патриарху Дионисию и сам же на них и ответил. Но о «Возражении…», с которым Патриарх якобы пришел на собор- ни единого слова. Казалось бы- почему?

Еще одно недоумение возникает при чтении книги о Патриархе Никоне настоятеля Воскресенского монастыря архимандрита Аполлоса (Алексеевского), изданной в 1826 году. Согласно мнению Аполлоса, 26 вопросов, написанных по-гречески, были переданы Паисием Лигаридом в 1663 году с греком дьяконом Мелетием на Восток для восточных патриархов. Были также переданы и грамоты к каждому патриарху. На все эти 26 вопросов были даны «пространные ответы», подписанные четырьмя патриархами: иерусалимским, антиохийским, константитнопольским и александрийским, а также многими митрополитами.

При этом патриарх иерусалимский Нектарий приложил свою грамоту к царю о том, что он не нашел причин для осуждения Патриарха Никона. 418

И кто знает эти ответы восточных патриархов? О них и упоминания нигде, кроме приведенной книги, нет (либо упоминаются вопросы, а написан ли был ответ- не известно).

Историк русской церкви Макарий (Булгаков) предлагает еще один вариант: в грамоте иерусалимскому патриарху Патриарх Никон «изложил до 27 вопросов, на которые и просил ответа»419

Как это широко известно и многократно заявлялось многими авторами, Симеон Стрешнев якобы задал вопросы Паисию Лигариду, а Святейший Патриарх Никон якобы на эти вопросы-ответы написал свой труд, который озаглавил «Возражение, или Разорение смиренаго Никона, Божиею милостию Патриарха, противо вопросов боярина Симеона Стрешнева, еже написа Газскому митрополиту Паисее Ликаридиусу, и на ответы Паисеовы» .

Могло ли такое случиться, чтобы в заголовок своей книги Патриарх внес имена своих главных врагов? Зная отношение Патриарха к низкому интригану и прихвостню папы римского Лигариду и проклятому им Стрешневу, это вызывает огромные сомнения. А вот Лигарид, придумывая на ходу на пустом месте многочисленные истории о Патриархе, был известен, как лжец и интриган. Лигарид, к примеру, писал царю, что Патриарх Никон признает только папу римского, что он много часов провел в беседах с Патриархом и многие другие небылицы.420

Поэтому Лигарид, стараясь поднять свою роль перед царем, поставить свою ничтожную личность на уровень Святейшего Патриарха, вполне мог внести разнообразные корректировки либо в имеющуюся грамоту Патриарха Никона к патриарху Дионисию, либо использовать ответы восточных патриархов и возражения на них Патриарха Никона.

Понятно, когда Патриарх полемизирует с автором Уложения Никитой Одоевским. Но совсем не понятно, когда Патриарх полемизирует с не имеющим никакого отношения к собору Симеоном Стрешневым. Причем здесь боярин Симеон Стрешнев со своими вопросами? Он и в суде не участвовал, да и вряд ли разбирался в решениях вселенских соборов. И при этом Патриарх оставляет без внимания ответы восточных патриархов. Не могло этого быть никогда!

Фактически полное подтверждение того, что Патриарх Никон написал свои возражения на ответы восточных патриархов, содержится в труде архимандрита Аполлоса (Алексеевского)421:

«Патриарх Никон не только не признал себя виновным, но даже не захотел принимать ответов восточных патриархов, которые с вопросами отвергнул. Здесь — то в 26 и 27 возражении жестоко ополчился он против Монастырского приказа и против многих статей уложения».

Обратим внимание на слова Аполлоса «здесь то», т.е. в возражениях Патриарха на ответы восточных патриархов. Вопросы к патриархам, как указывает архимандрит Аполлос (Алексеевский), действительно составил Лигарид.

Вполне возможно, что знаменитое «Возражение…», известное как главный труд Патриарха Никона, переработано, «исправлено» низким прихвостнем папы римского, лживым интриганом Паисием Лигаридом в пользу Лигарида (и, разумеется, царя) для подтверждения «вспыльчивого характера» Патриарха Никона и его якобы имевшихся нападок на царя.. А Симеона Стрешнева Лигарид приплел, возможно, потому, что это был близкий родственник царя. Ведь Лигарид имел свободный доступ к материалам и был главным переводчиком с греческого (увы, достоверность его «переводов», мы все вряд ли сумеем когда-либо оценить).

Справедливости ради нужно отметить, что в XVII веке вносить поправки в деяния соборов было принято. Царь также вносил свои поправки в деяния собора. Так, он вычеркнул из соборных деяний 1666-1667 г.г. прения о власти царской и патриаршей.422

Ранее издавались отдельные части труда Патриарха Никона в основном за рубежом. В первой части многотомного сочинения английского историка В.Пальмера (Лондон, 1871 г.) были изданы «Возражения» Никона с небольшими комментариями и разъяснениями Это был перевод (частью пересказ) главного сочинения Никона на английский язык, случались отдельные выдержки и более многочисленные пересказы на русском языке, но не полная публикация. 423

Единственное исключение — берлинское издание «Возражений», осуществленное Г.В.Вернадским по поздней неполной рукописи. Да и то в наших библиотеках оно отсутствовало.424

И лишь в 2004 году впервые в России это сочинение было, наконец, издано.425 При этом гигантская работа В.В. Шмидта не содержит исследования имеющихся рукописей, что является основным условием академического издания. Состояние сохранившихся рукописей «Возражения» никем не исследовалось на предмет наличия позднейших вставок и фальсификаций.

А основания для таких подозрений имеются по многим причинам.

Выявление списков «Возражения…» проводилось в семи собраниях трех московских и одного петербургского архивохранилища (РГАДА, РГБ, ГИМ, РНБ). Предполагалось осуществить последовательный текстологический анализ с целью выявления архетипной авторской редакции (или редакций) текста, однако, работа эта осуществлена не была.

Рукопись «Возражения…» не сохранилась.

Архимандрит Леонид (Кавелин), исследуя рукописи книгохранилища Воскресенского монастыря, констатирует факт, что в Описи 1680 года список с «Возражения…» не значится. Первое упоминание о нем возникло в описи 1751 года. 426

Для целей исследования подлинности главного сочинения Патриарха Никона существенным является следующее утверждение археографической комиссии:

«Ответы Патриарха Стрешневу и Паисию Газскому, а также мнение Патриарха об Уложении царя Алексея Михайловича в рукописях Синодальной библиотеки не сохранились».427

Списки (все разные) вызывают большие вопросы.

Невозможно себе представить, чтобы на царя, помазанника Божия, в XVII веке возможно было бы так нападать, как это изложено в «Возражении…»:

«Клялся же и царское величество соблюдать заповеди Божии и святых апостолов и святых отцов и не сохранил и нам не позволил правильно это правити».

В возражении на восьмой вопрос как будто бы Патриарх пишет «Нигде нет правила, разрешающего царям собирать соборы, тем более в отместку».428 Невозможно поверить, чтобы Патриарх мог такое написать, ведь правила, историю он знал лучше всех участников собора, вместе взятых. Да и дипломатом Патриарх был первоклассным.

Так, в своем письме царю после своего ухода из Успенского собора, написанном в июле 1658 года после двухдневного ожидания ответа царя, опубликованном в трудах археографической комиссии под номером 1, Патриарх Никон в самых почтительных выражениях приносит свои извинения, что не дождался ответа царя и вынужден уехать «в Ваше государево богомолье» Воскресенский монастырь.429

Скорее всего, резкие «поправки» внесены Лигаридом. К тому же, никто и никогда не исследовал списки с рукописи на предмет наличия посторонних вставок. А различие стилей и неоднородностей «Возражения…» просто бросаются в глаза.

Почитатели Патриарха Никона отмечали как раз его сдержанность, прощение обидчиков. Вспомним историю новгородского бунта, когда Патриарха чуть не убили, но он кротко простил обидчиков. Вспомним, как он терпеливо выслушивал своих обидчиков на пресловутом соборе. На грубую брань Иллариона, архиепископа рязанского, он отвечал, «Чадо! благодать во уста твои! Уста пастыря должны произносить благословения, а не поношения и неправду».

Если задуматься, то биография Святейшего Патриарха вызывает также громадные сомнения в ее достоверности, таким ли уж простым крестьянским сыном он был? Многие факты в биографии будущего Патриарха косвенно подтверждают то, что фактически, все, что мы знаем о его детстве и юности, основано на трудах Иоанна Шушерина, его клирика, зачастую неубедительно и трудно объяснимо.

Например, когда по просьбе братии Кожеозерского монастыря, он стал его игуменом, то игуменство будущего Патриарха Никона ознаменовалось невиданным процветанием обители: вклады царя Михаила Федоровича, царевны Татьяны Михайловны. В монастырь сделали значительные вклады московские вельможи. В 1643 году монастырь получил беспрецедентные льготы (беспошлинная торговля, деревни, покосы, рыбные ловли и др.). 430 Почему? Не потому ли, что будущий Патриарх был известен царскому двору?

Необычайная образованность будущего Патриарха, а также и то, что простой сельский священник попал в Москву и стал жить в домах именитых людей (сначала – думного дворянина Хлопова, затем — Милославского,– родственника царя Алексея), затем вдруг был замечен царем. Не вписывается в принятую схему и его детская дружба с сыном владельца села Вельдеманово Никитой Зюзиным – все это не укладывается в общепринятую версию биографии с голодом, злой мачехой, которая едва не сожгла его в печи. Между тем, повторяющаяся история о чужой женщине (иногда – это бабушка) по имени Ксения, которая забрала младенца Никиту от злой мачехи, также весьма сомнительна.431 Этой версии противоречит синодик Святейшего Патриарха Никона из Воскресенского монастыря, в котором в числе близких Патриарха Никона нет женщины по имени Ксения.432

В синодике, в перечне имен рода Святейшего упомянуты «священноиерей Мирон» и «священноиерей Иоанн». И это в простой крестьянской мордовской семье!

Косвенно даже место, где стоял дом в Вельдеманове, свидетельствует об особом положении родителей Патриарха Никона- это самое высокое место в селе – Красная горка, поэтому вряд ли простой крестьянин мог бы такое место заполучить для строительства.

В новой уникальной монографии С.М. Дорошенко, недавно изданной, приведены имеющиеся исследования по родственникам Патриарха. На основании сравнения синодиков Иверского и Воскресенского монастырей по данным Сазонова С.В. («Поминание рода Патриарха Никона в синодиках XVII века». Историческая генеалогия. 1993 №2 стр. 82) сделаны выводы о том, что, братьев Патриарха звали Симеон, Никифор и Григорий, бабушку по отцу- инокиня Макрина, по матери- Марина, дед по матери- Гавриил, а по отцу- Василий.433Это, однако, не согласуется с синодиком Воскресенского монастыря, в котором перечислены следующие мужские имена:

Священноиерей Мирон, священноиерей Иоанн (дважды), Савва, Гавриил, Федот, Лукиан, Самуил, Симеон, Андрей, Герасим, Тарасий, Григорий, Алексей, Петр, Василий, Михаил, Климент (дважды), Евстафий, Мина, Кирилл, Гавриил, Иоанн и женские имена:

Анастасия, Анна, Параскева (дважды), Мариамия, Пелагия, Марина, Матрона.434 Получается, что Сазонов С.В. сделал неверные выводы, так как безусловно исключено, чтобы в Иверском синодике были упомянуты совершенно другие имена по сравнению с Воскресенским синодиком. Сазонов С.В. упоминает о наличии в Воскресенском синодике имени «Ксения – девица», что также противоречит данным архимандрита Леонида Кавелина.

Монография С.М. Дорошенко – фундаментальный труд, пожалуй, первое серьезное научное исследование биографии Святейшего Патриарха Никона.

Там подробнейше описана буквально по дням биография Патриарха на основании анализа обширнейшего материала, включая старообрядческие источники. Пожалуй, впервые взято под сомнение общеизвестное мнение о том, что будущий Патриарх был послушником в Желтоводском монастыре.

Со ссылкой на труды Мельникова П.И. приводятся доказательства того, что Никита Минов был послушником в Нижегородском Печерском монастыре. Настоятель монастыря архимандрит Феодосий от имени собранного по инициативе Кузьмы Минина ополчения для борьбы с поляками ездил к князю Дмитрию Пожарскому с просьбой возглавить ополчение. 435

О том, что будущий Патриарх был послушником именно в Нижегородском Печерском монастыре, пишет и С. Михайловский.436

Вот так и становится ясно, почему будущий Патриарх стал одним из самых образованных людей своего времени, понятны и логичны многие факты его биографии.

Памятник Минину и Пожарскому в Москве на Лобном месте был воздвигнут в 1818 году.

Перед сидящим князем Пожарским, «готовым встать с одра болезни и забыть свои раны, стоит высокий ростом Минин и указывает мощною рукою на Кремль».437 Рост Патриарха Никона был 204 см. Это все, безусловно, косвенные указания на то, что не из такого уж простого рода происходил Патриарх Никон, как это принято считать, и возможно, он был родственником Кузьмы Минина.

Вот как оценивает нравственные качества Патриарха Никона архимандрит Аполлос (Алексеевский), который подробно знакомился с подлинниками судного дела:438

«Необыкновенные подвиги его для блага Церкви и отечества, превышали всякую награду человеческую, и правосудный Бог воззвал избранного его на лоно вечной правды своей, и увенчал его венцом неувядаемым. Гонения на Никона служат ясным доказательством, что люди все могут отнимать, кроме деяний, означающих свойства великой души. Никон по качествам сим бессмертен. Пастырские подвиги его доказаны редкими качествами ума и сердца, которые почтены были признательностью по смерти его, положившей предел гонению и зависти, возвысившей Никона опалою. Сия опала столь страшная и убийственная для других, для него было горнилом очищения, в котором чистое злато делается чище и блистательнее, и враги его, искавшие в ней погибели и уничижения для гонимого, возвели его на высочайшую степень славы и величия. Память же его для всех и доныне столь драгоценна, что все подъезжающие к устроенной им Воскресенской обители, в засвидетельствование к нему своих чувствований, приносят молитвы к Богу об упокоении его.

Даже Всероссийские Монархи венценосные Главы свои преклоняют пред гробом его. В бозе почивающий Павел I, бывший в 1797 года в Воскресенском Монастыре со всею Высочайшею своею фамилией, из уважения к памяти его удостоив посетить близлежащую пустынь, им устроенную за Монастырем, и рассматривая в оной все находящееся, с великим любопытством и вниманием возлег на каменное ложе, на коем возлежал Никон и поцеловав его, сказал: «Так-то Патриарх смирял себя; труды его достойны уважения».

Обозревая великое поприще Пастырских подвигов его, в коих познаются редкие качества ума и сердца, и которые свидетельствуют ревность сего Патриарха к распространению истинного просвещения, к водворению благочестия в церквах, к обращению заблуждающихся на путь спасения, к предотвращению верующих от соблазнов и искушений и те духовные свойства, коими смирял он себя пред вечным источником мудрости небесной, видим в Никоне не любимца царского и друга; но и великого мужа, незабвенного в отечестве Пастыря, силою духа никогда не уклонявшегося исходить на дело свое для пользы общей, и коего память, пребудет в потомстве, яко праведного с похвалами, и одно только потомство — сей беспристрастный судия, не знает зависти и увенчает его бессмертною славою».

Может быть, наше поколение и есть то потомство, которое воздаст наконец должное Великому Патриарху?

6.2.Дар пророчества Святейшего Патриарха Никона

Великий дар прозорливца, которым Господь наделил своего угодника, проявился сравнительно рано.

1.В 1627 году, проживая в Москве, в доме думного дворянина Хлопова (не потомка ли первой невесты Ивана Грозного, отвергнутой как «порченная»?), будущий Патриарх предсказал, что «не оскудеет в сем доме пьянство, блуд, татьба, убийство и всякая мерзость…» Пророчество сбылось: после смерти Хлопова царским повелением в доме был устроен кабак. От Хлопова будущий Патриарх переселился к И.М. Милославскому. Его пророчество, что « в доме сем жители бесчестные имут казни» тоже сбылось: гроб с телом Милославского был вырыт из могилы по приказу Петра I и обагрен кровью мятежных стрельцов в 1698 году. Другой жилец дома- Абрам Лопухин, был казнен по делу царевича Алексея.439

2.Когда будущий Патриарх жил на острове Анзер вблизи Соловецкого монастыря, после разногласий со старцем Елеазаром, строителем скита, ему во сне привиделся сосуд, до краев наполненный какими-то семенами. Никон нечаянно опрокинул сосуд, а когда собрал семена, то сосуд уже не был таким полным, как прежде. Будущий Патриарх понял этот сон так, что бывшее ранее согласие со старцем Елеазаром восстановить не удастся, и решил покинуть скит. 440

В 1639 году, покинув остров Анзер, будущий Патриарх на лодке, едва не утонув в районе Кий — острова, направился в Кожеозерскую пустынь. Спустя некоторое время по благословению настоятеля, в поисках полного уединения, о. Никон удалился на остров в устье реки Виленьги, впадающей в Коже- озеро. Здесь он жил в пещере, ловил рыбу, только ею и питался.441

Затем, по просьбе братии Кожеозерского монастыря, он стал его игуменом (1643 год). В 1646 году – назначение архимандритом московского Ново-Спасского монастыря, 11 марта 1649 года – поставление митрополитом Новгородским и Великолуцким, 25 июля 1652 года — посвящение в Патриарха Московского и всея Руси. И на всех этих жизненных вехах проявлялся дар предвидения Патриарха.

3.При строительстве Иверского Святоезерского монастыря множество чудесных явлений.

Так, 18 февраля 1654 года перед всенощным бдением в Успенском соборе, Патриарх прилег отдохнуть, думая о предстоящем путешествии в Иверский монастырь и имел сонное видение: он собирается в дорогу, и перед отправлением молится в Успенском соборе., где к нему подходят трое святителей и хотят идти в ним смотреть новую обитель; он спросил их имена, и они ответили: Петр, Иона и Филипп. Пробудившись, Патриарх решил взять части мощей святителей Петра и Ионы в Иверскую обитель.442

20 мая 1666 года в алтарь Иверского монастыря влетел соловей, сел на месте, где обычно сидел Патриарх и «пел дивно», а когда его поймали, то он умер в руках наместника монастыря. На Патриарха Никона это известие произвело большое впечатление. Он написал грамоту к архимандриту Филофею, наместнику, с просьбой подробно описать это происшествие. Получив «отписку» архимандрита Филофея, Патриарх расценил происшедшее как предвестие ожидавшей его судьбы: спустя 6 месяцев, подобно соловью, впал в руки своих врагов, был сослан ими в заточение, а, наконец, хотя и «достался в дружественные руки своего царственного крестника, царя Федора Алексеевича, но прибыл к нему уже мертвым».443

4.Когда Патриарх уже построил Крестный монастырь, но катастрофически не хватало воды.

Святейший Патриарх много об этом печалился и молил Бога, чтобы он указал место, где копать колодец. Вскоре такое место Патриарх нашел (пробил в скале!), и воды в новом колодце стало достаточно для всех нужд.444

5.Выходя из Успенского собора московского Кремля, перед своим удалением в Воскресенский монастырь, Патриарх увидел на небе комету и сказал, что «разметет вас метла, явившаяся на небеси, хвостоватая звезда».445

6.Находясь в ссылке в Ферапонтовом монастыре, Патриарх в один из дней Великого поста 1668 года рассказал своим ученикам о бывшем ему видении прекрасного здания. «Здание, которое ты видишь, твое, ты построил его своим терпением, но будь упорным в прохождении своего жизненного пути», а также было обещано, что сегодня он получит свой хлеб. Действительно, в этот день прибыла делегация от Воскресенского монастыря с большими запасами продуктов. 446

Мы сегодня можем по-иному трактовать видение Патриарха: прекрасное здание, построенное им — это Русская Православная Церковь в том виде, как сегодня она действует.

7. Патриарх в ссылке рассказал приставу Шайсупову, затем царским послам, что ему явился Спаситель и подал благодать чаши лекарственной. «Отнято у тебя патриаршество, а за то дана тебе чаша лекарственная: лечи больных». Множество исцелений случилось трудами Святейшего Патриарха.447

Исцеления происходили и на гробнице Святейшего. 448

8.В день, когда должны были приехать послы из Москвы, пред самым возвращением из ссылки в Воскресенский монастырь Патриарх с утра собрался, сел в кресло и стал спрашивать: «А вы, почему не собираетесь, ведь за нами скоро приедут». Все подумали, что Патриарх бредит. Однако, действительно приехала делегация из Москвы с письмом от царя Федора Алексеевича с разрешением вернуться из ссылки.449

Дар прозорливости, дар целительства ставят Святителя Никона в ряд великих святых страстотерпцев российских.

6.3.Традиции почитания Святейшего Патриарха Никона

«Шесть лет действительного патриаршества Никона были самою блестящею эпохою царствования Алексея Михайловича:- гениальный ум и предприимчивый характер Святителя одушевили совет царский и отозвались славою побед соседним державам».450

Как пишет священник Самуил Михайловский, Патриарх Никон принадлежит к числу тех немногих людей, которых Господь посылает народам в трудные моменты истории. «История отличает таких людей именем великих».451 Таково значение деяний Патриарха Никона в отечественной истории церковной и гражданской. «Невежество помрачило чистоту нашего древнего вероучения изобретением новых, неизвестных Церкви, догматов, обезобразила древний величественный чин православного богослужения, установлением новых, чуждых церкви, обрядов, злоупотреблением в существеннейших частях богослужения- в пении и чтении. Между тем все это прикрывалось святыми и в высшей степени дорогими для русского именами православия и священной древности».452

Патриарх Никон вернул богослужению благолепие, единогласие в пении, ввел проповедь. Фактически, он основал нынешний чин богослужения.

«Сам Никон совершал богослужение с большою точностью, правильностью и торжественностью. Чтобы показать образец церковного благолепия, он ввел в своей соборной церкви стройное хоровое пение греческого и киевского распевов, а в воскресные и праздничные дни произносил свои собственные поучения, чем привлекал к богослужению много народа».453

Разным противоречивым «толкам», раздираемых единую святую и апостольскую церковь, Патриарх противопоставил одно: восстановление и утверждение в отечественной церкви единения и согласия ее с восточною церковью в учении веры, обрядах, правилах церковного управления.454

«Слово его было огнем, пожигающим упорных грешников, и возгревающим чувство умиления и дар слез в сердцах, отверстых для слышания слова благодати. Беседа его была проста, естественна, для всех удобоприемлема, задушевна. Голос его был звучен и приятен. Многочисленные толпы народа стекались со всех сторон слушать живую и сладостную для христианской души, воодушевленную беседу своего архипастыря».455

В области государственного управления труды Патриарха Никона также значительны. После разрухи смутного времени, 17-летний царь вряд ли сумел бы не только восстановить разрушенное смутой хозяйство, но и вернуть исконно русские земли, если бы Господь не послал ему гениального помощника- Патриарха Никона. Патриарх положил конец боярскому беспределу, отсутствию правосудия.

Патриарх пытался личным примером развить и распространить христианскую добродетель. Известна его исключительно широкая и постоянная благотворительность. Еще когда он был митрополитом новгородским помимо повседневной милостыни, в тяжелые времена толпы стекались к архиерейскому дому и никто не оставался без помощи.

Патриархом Никоном всячески поощрялось церковное строительство, сам он был одним из лучших зодчих своего времени. Всю жизнь он не переставал тянуться к знаниям и чему-то учиться.

Был он милосердным и милостивым: посещал темницы, больных и немощных.456

«Въ своихъ бесъдахъ съ царемъ онъ обращалъ милостивые взоры его на беззащитныхъ вдовъ и сиротъ, притъсняемыхъ несправедливостью нъкоторыхъ сильныхъ земли. Знакомый по собственному опыту съ лишениями и гонениями всякаго рода, Никонъ искренно сочувствовалъ беднымъ и несчастнымъ, гонимымъ неправдою людей, и умолялъ царя о правосудии. Царю весьма угодно было это ходатайство Никона, и онъ поручилъ ему принимать отъ всехъ просителей челобитныя, и въ урочное время представлять себе. Появление въ Москве благодетеля сирыхъ и вдовиц, близкаго къ царю и сильнаго пред нимъ, тотчасъ сделалось известнымъ во всей столице. Со всехъ сторонъ ея стали стекаться къ Никону въ монастырь бедные и сирые, искавшее защиты правосудия. Другие, не могшие почему-нибудь подать своихъ челобитныхъ Никону въ монастыре, дожидали его на пути, когда онъ въ урочный день и часъ отправлялся къ царю, останавливали своего покровителя, и, подавъ ему челобитную, просили его ходатайства предъ царемъ. Чело­веколюбивый царь, ревностный къ благу всехъ подданныхъ, не выходя изъ церкви по окончании утрени, выслушивалъ че­лобитныя, принесенныя Никономъ, повелевалъ дьяку тутъ же писать на нихъ милостивый решения, и отдавалъ ихъ обратно Никону. Со слезами радостнаго и благороднаго сердца встречали просители своего защитника и покровителя, когда онъ выходилъ отъ царя. Такъ было въ продолжение трехъ летъ (1646 —1649).457

Известно, что после осуждения патриарха Никона на соборе 1666 года непросто было вывезти любимца народа из Кремля.

«Но еще при самом объявлении этого приговора встретились большие затруднения. Патриарх Никон продолжал пользоваться любовью народа, несмотря на восьмилетнее удаление от дел церковного управления. Величие его имени поддерживалось не только величием его сана, но и величием дел, совершенных им в церкви и государстве, памятью о прежней близости его к государю, особенно же благодарной памятью об обширной благотворительности его бедным людям. Поэтому 12 декабря, когда Патриарх Никон вызывался выслушать соборный приговор, толпы народа еще с утра наполняли кремлевскую площадь, желая может быть, в последний раз видеть своего великого патриарха».458 Власти приняли строгие меры, опасаясь выступлений народа, и фактически, тайно вывезли Патриарха из Кремля под усиленной охраной стрельцов.

«Народ русский весьма любил его, в особенности за его благотворения бедным и защиту всех обиженных и несчастных, чем он отличался, еще будучи Архимандритом Новоспасского монастыря, ходатайствуя за беззащитных лично пред Государем.

Не забыл он бедных и обездоленных и тогда, когда был Патриархом, о чем свидетельствуют тот плач и рыдания народа, когда Патриарх Никон покидал Москву после 10 июля 1658 года».459

Толпы народа встречали умирающего Патриарха после 15 лет ссылки.

«Августа 16-го 1681 года Никон велел остановить струг за полверсты до Толгского монастыря. Изнемогая от болезни, он опасался, чтобы не отойти в жизнь загробную без напутствия св. дарами. Здесь с живою верою в Искупителя приобщился запасных даров от руки духовного отца своего, кирилло белоезерского архимандрита Никиты. Укрепившись верою и считая себя готовым к переходу в вечность, Никон приказал продолжать путь в надежде на милость Божию. Через несколько времени струг, на котором плыл Никон, остановился у берега против самого Толгского монастыря. Сюда вышли ему навстречу игумен монастыря с братиею и сосланный, туда на покаяние бывший архимандрит Сергий, тот самый который во время суда над Никоном осыпал его разными ругательствами и содержал стражу над ним. Со слезами пал теперь Сергий к ногам умирающего святителя, испрашивая себе его прощения. «Прости меня, святитель Божий», — сказал он Никону, обливаясь слезами, и пред всеми исповедал видение, которое трепетом объяло его душу. — «Едва только после божественной литургии и братской трапезы возлег я отдохнуть, — говорил Сергий, — мне явился Никон и сказал: «брат Сергий! встань, простимся». В это время ударил в дверь моей келлии послушник и объявил, что игумен и братия пошли встречать патриарха Никона, который плывет по Волге на струге в Москву. Изумленный видением, я поспешил, — говорил Сергий, — увидеть первосвятителя и сподобиться от него прощения». Никон подал ему мир, благословение и прощение».460

От кончины Святителя Никона до его погребения прошло 10 дней, погода стояла по-летнему теплая, однако, тело его оставалось нетленным, что явилось для большинства соотечественников признаком его святости.

Погребение прошло в Воскресенском монастыре под Голгофою, в приделе Усекновения Главы Иоанна Предтечи в присутствии царя Федора Алексеевича и всего царского синклита.

Патриарх Иоаким отказался быть на погребении под тем предлогом, что без разрешения восточных патриархов он не может воздать Никону почестей святительских, не может поминать его патриархом, в который раз пытаясь навредить Святителю.

«Редкий из первосвятителей мог заслужить такое уважение, какое оказано было Никону царем Феодором Алексеевичем. Благочестивый царь собственноручно написал грамоту к четырем восточным патриархам, убедительно испрашивая у них Никону прощения, разрешения, возвращения первосвятительского достоинства и причисления к лику всероссийских патриархов. Дьяк Прокопий Возницын получил повеление доставить эту грамоту на Восток и привезти от восточных патриархов разрешительные грамоты Никону».461

Память Святейшего Патриарха Никона особенно почиталась в трех основанных им монастырях. Вскоре после его кончины архимандрит Ново-Иерусалимского монастыря Герман (+1682) написал эпитафию своему духовному отцу и учителю: «Господень образ зде и Плакидов, ту лежит вторый в терпении Иов»; здесь же определены основания духовной жизни Патриарха Никона: следование Христу, крестоношение и стяжание терпения. Далее архимандрит Герман говорит об архипастырском служении Патриарха Никона, который «Аки столп каменн или крепкий от древ / стояще твердо, яко в небо доспев». Завершаются стихи похвалой Царю Феодору, вернувшему Патриарха Никона из ссылки и со слезами своими руками предавшему тело его земле, «целя вред, яже подъял отец».

Архимандрит Герман первым сформулировал для современников и потомков действия Царя Феодора по отношению к Патриарху Никону, как искупление вины отца, подобно тому, как царь Алексей Михайлович признал вину за царя Ивана Грозного перед гробом Святителя Филиппа устами Патриарха Никона. Признание Патриарха Никона Небесным молитвенником за Царя свидетельствует о вере писавшего в дерзновение почившего Святителя пред Господом, иными словами – в его святость.

В надписи XVII века над входом в придел Иоанна Предтечи Воскресенского собора Ново-Иерусалимского монастыря, где погребен Патриарх Никон, говорилось о нем, как о жителе горнего Сиона, предстоящем пред престолом Божиим.

В 1686 – 1698 годах архимандрит Воскресенского монастыря Никанор составил стихотворный Летописец – первое изложение истории монастыря, именуемого Новым Иерусалимом. Патриарху Никону в нем, посвящены строки, которые звучат как церковные песнопения, прославляющие святого:

«Апостольским преданиям и Святых Отец

Юныя и старыя уча, аки отец,

Горняго ища, долняя вся презирая,

Щит веры имея, ко брани на бесов простирая,

О благочестии истинный бысть ревнитель,

И веры христианския присный хранитель»…462

На стене в приделе Усекновения главы Иоанна Предтечи в Ново-Иерусалимском монастыре сохранилась надпись:

«Вечно, Святителю, с Богом пребывай,

И нас, чтущих имя святое твое, поминай,

Предстоящи пред Престолом Господа Бога,

Да и нам преподается милость Его многа».

Какие еще требуются доказательства того, что Патриарх Никон в Ново-Иерусалимском монастыре был местно чтимым святым?

Традицию почитания Патриарха Никона как великого угодника Божия продолжил Иван Корнильевич Шушерин. Составленное им «Известие о рождении и воспитании и о житии Святейшего Никона, Патриарха Московского и всея России», разошлось во множестве списков. Часто в состав рукописных сборников включались, кроме жизнеописания, документы, свидетельствующие о Патриархе Никоне как о невинно осужденном и как о чудотворце, на гробнице которого совершаются исцеления больных.463

Совсем недавно католическая церковь начала процедуру канонизации покойного Папы Римского Иоанна Павла II, так как он исцелил двоих. А Патриарх Никон исцелил десятки человек! С.А. Белокуров существенно уточнил биографические сведения о целительской и чудотворной деятельности Патриарха Никона в Ферапонтовом монастыре (1674 г. патриарх Никон исцелил в Ферапонтовом монастыре почти 50 человек, в 1675 г – почти 40 человек, в 1676 – около 30 человек) 464.

В конце 1682 года от Вселенских Патриархов были получены послания о прощении и разрешении Блаженного Никона, о причтении его к Первосвятителям Московским и о поминовении его повсюду на богослужениях Святейшим Патриархом. В грамотах о Святейшем Патриархе Никоне говорится: «столп благочестия неколебаемый, Божественных и священных канон оберегатель искуснейший, отеческих догмат, повелений же и преданий неизреченный ревнитель и заступник достойный». 465

Свидетельства того, что Патриарх Никон был местно чтимым святым, начиная от его кончины и в течение XIX века- достаточно.

В 1891 г. архимандритом Леонидом (Кавелиным) была издана книга «Святая Русь или сведения о всех святых и подвижниках благочестия на Руси (до XVIII века) обще и местно чтимых. Справочная книга по русской агиографии». В этой книге в число 795 святых включен и «Никон, Патриарх Московский и всея России»466.

Архимандритом Леонидом (Кавелиным) был также издан Месяцеслов Воскресенского монастыря, в котором также упоминается имя Святителя Никона. 467 Этот Месяцеслов был переиздан в 1875 году (тип. А.И. Мамонова) и в 1884 г. (тип. Ефимова).

О Патриархе Никоне, как о Соловецком святом, говорится в рукописи «Верное и краткое исчисление преподобных отец Соловецких…». 468

Почитание Патриарха Никона как святого, сохранялось в Киево-Печерской лавре, где в 1875 году была издана книга «Молитвенное призывание преподобных отцев Ближних пещер» со следующей молитвой: «Стражие наши, путеводители и бесов отгонители Варвара Великомученица, Борис Страстотерпец, Глеб Страстотерпец, Игорь Мученик, Димитрий Ростовский, Феодосий Черниговский, Иов Почаевский, Никон Ново-Иерусалимский, Тихон Задонский, Иоасаф Белгородский, молите Бога о нас».469 Это молитвенное призывание сохранено и в издании 2003 года.470

Братия его любимого Воскресенского монастыря безгранично почитала Божиего угодника Никона. Примеров этого достаточно много. Так, по прошению братии в 1700 году (заметим, что это происходило в царствование Петра I, относящегося к Церкви настолько отрицательно, что дело дошло до отмены патриаршества) митрополит Ростовский Иоасаф благословил возведение на месте кончины Патриарха Никона под Ярославлем каменной церкви во имя преподобного Александра Свирского взамен деревянного креста, смытого вешней водой.471 Почему именно этого святого, и какую роль он сыграл в судьбе Святейшего Патриарха Никона,- предстоит выяснить.

Мы видим, что в борьбе со святым праведником, угодником Божьим, Святителем Никоном, враги православия прибегали ко лжи, клевете, наветам. Лигарид так искусно сфальсифицировал (конечно, при поддержке светской власти) и видимость якобы резкого характера Патриарха, и его высказывания, и деяния, что на сотни лет сформировал совершенно искаженное представление и о нем, и о расколе.

Однако, Господь не оставил своего угодника. Он наградил Патриарха Никона даром врачевания, даром предвидения, чудесами, продолжающимися по сей день на его гробнице в Новом Иерусалиме.472 Господь тем самым вразумляет многие поколения одуматься и пересмотреть сложившееся ложное представление о святом праведнике Никоне.

Попытки канонизации Патриарха Никона предпринимались в прошлые века,473 но под страхом волнений старообрядцев так он и остался местночтимым святым в Русской подмосковной Палестине.

Некоторые авторы и в прошлые века уже все поняли и воздали должное Великому Патриарху, не взирая на принятую, якобы «научно обоснованную» и «взвешенную» точку зрения.

Кроме государственных, церковных деяний, некоторые авторы чрезвычайно высоко оценивают собирание Патриархом Никоном материалов российской истории. Вот как поэтично излагается жизненный подвиг Патриарха в собрании деяний самых знаменитых соотечественников:

«Простой чернец Кожеозерского монастыря и через семь лет Патриарх России, знаменитый не ученостью, но благочестием и деятельной ревностью к вере, чему служит доказательством исправление духовных книг и другие церковные учреждения его времени. Вдохновленный Христианским смирением, Никон сложил с себя верховный сан, и в тихом уединении Воскресенского монастыря, в тесной келье, осененной густыми деревьями, провождал дни свои, Богу и душеспасительным трудам посвященные. Там, в часы отдохновения, собирал он древние летописи России, известные ныне под его именем, и служащие основанием нашей истории.

В сем прекрасном монастыре, окруженном богатствами природы, и доныне все напоминает Никона и строгое житие его. Когда цветет весна и громкие песни соловьев раздаются в долинах Воскресенских, обитатели Москвы посещают Новый Иерусалим, и с чувством благоговения входят в кельи смиренного Патриарха».474

Начиная с XVII века почитание Патриарха оставалось неизменным, несмотря на широко распространяемые сплетни, домыслы, клевету.

Так, об обширной иконографии Патриарха, вплоть до настоящего времени, сообщают многие авторы.475

Икона XIX века, на которой изображены преподобный Антоний Киево-Печерский, Митрополит Московский Петр, Святитель Московский и Святейший Патриарх Всероссийский Никон, и фотография которой помещена в книге, сегодня находится в храме Святителя Николая в Старом Ваганькове, недалеко от Российской государственной библиотеки («Ленинки»). Известно, что настоятелем этого храма в 1896-1898 годах был Священномученик Серафим (Чичагов), который впоследствии стал настоятелем Ново-Иерусалимского монастыря. Мы знаем, что он был превосходным иконописцем. Не он ли написал эту икону? Так или иначе, ее наличие является еще одним подтверждением почитания Святителя Никона Новоиерусалимского.

Памятники Патриарху Никону установлены на его Родине в селе Вельдеманово Нижегородской области (поклонный крест), в городе Саранске.

В конце 50-ых годов XIX века был объявлен открытый конкурс на памятник Тысячелетию России в городе Новгороде. Среди нескольких десятков проектов первой премии удостоился проект выпускника Академии художеств Михаила Осиповича Микешина. Памятник был открыт в 1862 году. Представлены все великие люди России и среди них- Святейший Патриарх Никон.

Фонд «Русская Палестина» в преддверии празднования 400-летия Святейшего Патриарха Никона в 2005 году обратился к Святейшему Патриарху Московскому и Всея Руси Алексию II с просьбой возобновить традицию проводить праздничное богослужение в Ново-Иерусалимском монастыре с участием священников связанных с Патриархом Никоном монастырей. Было получено благословение, но, что самое ценное- в письме содержится пожелание о возобновлении почитания Святейшего Патриарха Никона в Ново-Иерусалимском монастыре.

«Горячо и искренне любили Патриарха Никона люди благонамеренные, — писал архимандрит Леонид (Кавелин), — а ненавидели лишь те, для своеволия которых он был «Божия гроза».476

В сравнительно недавнее время в изданиях, подведомственных Московской Патриархии, публиковались мнения о Патриархе Никоне, включающие такие оценки как «угодник Божий», «Святитель Никон» и др.

В Журнале Московской Патриархии №11 за 2002 год опубликована статья В.В. Шмидта «Жизнеописание Святейшего Патриарха Никона», в которой автор подчеркивает мнение о святости Патриарха Никона.

В обширной, фундаментальной монографии С.М. Дорошенко с предисловием Владыки Варсонофия477 встречается выражение «Святитель Никон» (стр. 26-28, 98, 172,173 и др.).

Как быть, наконец, с отношением Святейшего Патриарха Кирилла, который на заседании Попечительского совета Фонда по восстановлению Ново-Иерусалимского монастыря 04.03.2011 г. сказал буквально следующее по поводу реставрации пустыни (скита) Патриарха Никона:

«В пустыни должна начаться какая-то молитвенная монашеская жизнь, ведь это то место, куда уединялся Патриарх Никон, это было место его духовных подвигов. Известно, что он был пострижен на Анзерском скиту на Соловках – в самом суровом месте. Будучи простым священником, решившим стать монахом, он уехал именно в Соловки, и там в самом строгом скиту принял постриг. И это стремление Патриарха Никона при всём его внешнем великолепии, властности, к уединению замечательно характеризует этого выдающегося церковного деятеля. Поэтому, конечно, было бы очень важно подумать о восстановлении этой пустыни как месте духовного подвига Патриарха Никона». Далее Патриарх Кирилл назвал Патриарха Никона «Всепатриархом», отдавая дань его духовному и человеческому подвигу.

«Слабые человеки не умели ценить великих дел сего Святителя при жизни его, и отдали должную справедливость его заслугам тогда, когда недостойное человечество лишилось сего благотворного светила веры Христианской».478

В последние годы издано много трудов в нашей стране и за рубежом, которые создают истинный образ Святого страстотерпца Святейшего Патриарха Никона. Заканчивается период шаблонных и несправедливых обвинений в якобы имевшемся честолюбии, а также в том, что Патриарх стал виновником раскола.

Старообрядцев понять можно: если эту версию отбросить, то вся их идеология рухнет. Понять можно и российских историков, которые не располагали никакой информацией, кроме наветов агента Ватикана Паисия Лигарида. Но как понять сегодня ученых богословов, которые старательно пересказывают выдумки Лигарида, когда вся засекреченная ранее информация об осуждении Патриарха уже известна?

Как писал Архиепископ Серафим (Соболев) :

«Пусть он навсегда останется для нас чистым от тех нареканий на его светлый великий образ, которые могли бы подорвать его авторитет в наших глазах, если бы имели под собой достаточное основание».

Один из наместников Воскресенского монастыря архимандрит Аполлос (Алексеевский) так сказал о Великом Патриархе:

«Гонения на Никона служат ясным доказательством, что люди все могут отнимать, кроме деяний, означающих свойства великой души. Никон по качествам сим бессмертен».479

Может быть, настало время воздать должное Великому Патриарху?

О том, как чтили Патриарха Никона в народе, свидетельствует следующее, немного наивное, стихотворение.

Он славен был великою душою,

Он добродетельно как праведник сиял;

И твердою, могучею рукою

Жезл архипастырский держал.

Совета муж, науки покровитель,

Он другом был державного Царя…

Невежества был ревностный гонитель,

Любовью к Истине горя.

Он Церкви твердою стоял опорой,

И Русь любил он всей душой…

Но пал сраженный лжи крамолой,

Как дуб от бури роковой.

Пройдут века над тихою могилой

Того, кто Русь и Церковь так любил,

Кто Истины необоримой силой

Невежество и суеверие громил.

Пройдут века обычной чередою,

Но Никона заслуги не умрут.

И чистою, как Божий Свет, струею,

В века веков и в роды род прейдут.480

Скажем прямо — в официальной среде должного почитания Святейшего Патриарха нет, ни в монастыре, ни среди ученых – богословов, совсем наоборот.

Всячески замалчивается гигантский вклад Патриарха Никона в церковное и государственное строительство.

Однако, неуклонная правда жизни заставляет обратиться к идеям Патриарха Никона. Сегодня государственные и канонические идеи Патриарха Никона актуальны, как никогда прежде.

Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное

(Матф. 5.10)

6.4.Комедия суда над Патриархом Никоном

Причины

До XVII века русские Великие Князья и Цари осуществляли « симфонию» или согласие властей, по модели ее осуществления византийскими императорами: православие признавалось государственной религией и активно поддерживалось государственной властью.

К несчастью, эта симфония в царствование Алексея Михайловича в XVII веке стала нарушаться.

Против этого нарушения, «как необъятного зла для русского государства, вступил в борьбу Святейший Патриарх Никон, сделавшись, благодаря ей, для нас величайшим защитником симфонии властей».481

Протестовал Патриарх Никон и против частичной секуляризации Монастырским приказом церковного имущества.

Хотя секуляризация, произведенная Монастырским Приказом в XVII веке, была частичной, тем не менее, Патриарх Никон свидетельствовал о ней как наносящей огромный вред всему государству.

И это понятно, ибо в « Уложении» 1649 г. была проведена мысль, по которой государство может обращать в свою собственность имущество, которое принадлежит церковным властям и учреждениям.

Патриарх Никон в том же своем протесте указывал, что захват государством церковной собственности влечет за собой страшные наказания от Бога.

Патриарх Никон приводил в пример Царя Израильского Ахава, который не много взял из того, что ему не принадлежало, но гнев Божий пал на весь Израиль. Царь Ахав жил во времена пророка Господня Божьего Илии, был идолопоклонником, за что Господь поразил Израиль засухой. Но, когда Ахав по наущению жены присвоил чужое имущество, терпению Господа пришел конец, — напоминает архиепископ Серафим (Соболев).

Указывал Патриарх Никон и на те несчастья, которые случились в России за частичную секуляризацию церковного имущества, — жертвы чумы 1654-1655 г.: гибель от чумы бояр, оставленных Царем в Москве во главе с князем Пронским; страшное поражение Василия Шереметьева и князя Ивана Хованскаго в военных сражениях.

В предчувствии несравненно больших несчастий, ожидавших Россию за отнятие церковного имущества и за подчинение церковной власти государственной, Патриарх Никон не мог не обратить внимания Царя Алексея Михайловича на свое страшное в тонком сне пророческое видение, бывшее ему в 1661 г. в монастыре Нового Иерусалима: святой Петр, митрополит Московский, явился Патриарху Никону и повелел предупредить царя Алексия Михайловича, что Богу не угодны посягательства последнего на церковное имущество и восприятие на себя (узурпация) архиерейского суда. Святитель пророчествовал о страшном наказании Божьем за поступки Царя, которое разразится над царскою властью (домом Романовых) в России. Знак этого наказания в виде необычайного огненного пламени, поглотившего царский дворец, был показан Патриарху Никону сквозь стену Московского Успенского собора.

История начала XX в. засвидетельствовала исполнение этого пророчества.

Патриарх Никон в 25-ом вопросе-ответе Стрешнева- Лигарида в своем труде « Возражение, или Разорение…»482 пишет: « Взыде Сусаким царь египецкии на Иерусалим взяти сокровища святыя церкви, и порази его Господь. Взыде Сенахирим царь асирийскии взяти святая, и поругася святому Сиону, и порази ангел 185 тысящ. Взят Навуходоносор царь вавилонский сосуды от святыя церкви, от царства изгнася и со зверми седмь лет пасяся. Взят Валтасар царь вавилонский святыя сосуды в свою потребу, в ту нощь смертию умре, и царство вавилонское скончася. Взыде Антиох царь на Иерусалим взяти церковное богатство, лютою смертию скончася, сам о себе свидетелствова, яко того ради умре. Взят Ахаз царь казну церковную и отдаде асирийскому царю, и не бысть во благо, но паче гнев Божий умножи на ся. Сказа финикийский воевода асирийскому царю о богатстве церьковном, лютою язвою поражен. Дерзну Менелай церковное богатство взяти, жив червми снеден, умре. Филопатор царь антиохийский вниде в церковь, люто поражен, скончался».

Святейший Патриарх Никон считал церковное имущество не патриаршим, не монастырским, но Божьим: «Не суть наше достояние, но Божие»,- говорит он в опровержение слов Одоевского, который в уложении назвал вотчины церковные «патриаршими, митрополичьими» .483

Известно, что инок Филофей в XV веке говорит о Священном Ромейском царстве, воплотившемся в третьем Риме, — «царстве нашего государя». Упрощенно это прозорливое видение инока Филофея формулируется как «Москва- Третий Рим, а четвертому не быти».

Когда инок Филофей говорит «два Рима пали», то имеется в виду крушение древней Римской империи в V в. и гибель Византийского царства в 1453 г., хотя исходной посылкой его аргументации является гибель всех христианских царств: «Да внемли Господа ради, в которую звезду стали христианская царства, еже ныне вси попрани от неверных», «вся христианская царства приидоша в конец». В Русском хронографе (гл. 208, «О взятии Царьграда») дано подтверждение-разъяснение, что покоренными благочестивыми царствами называются Греческое, Сербское, Боснийское, Албанское «и инии мнози». 484

О гибели царства Филофей говорит особо: «Девятьдесят лет, како Греческое царство разорися и не созиждется, сия вся случится грех ради наших, понеже они предиша православную греческую веру в латынство». Следовательно, падение второго Рима — это факт не социально-политической или военно-политической истории, но факт метафизической, религиозной и церковной жизни — забвение, предательство веры (Ферраро -Флорентийский собор), разорение, падение империи – это уже следствие — производный факт. Вспоминаем фильм настоятеля московского Сретенского монастыря архимандрита Тихона «Падение империи», который ярко, зримо, убедительно доказывает ту же мысль.

Не крушение древней Римской империи под ударами варваров, а отпадение от православной веры латинян явились причиной гибели и первого Рима, и второго (Константинополя), о чем говорят «Слово на латыню», «Русский хронограф» и «Никоновская летопись».

Отказывая Священной Римской империи быть носительницей имени и функций «недвижимого Ромейского царства», Филофей свидетельствует о его существовании, «пребывании»: «Аще убо великаго Рима стены и столпове и трекровныя полаты не пленены, но душа их от диавола пленены быша опреснок ради. Аще убо Агарины внуци Гречское царство приаша, но веры не повредиша, ниже насильствуют греком от веры отступати. Инако же Ромейское царство неразрушимо, яко Господь в Римскую власть написался». Как считает Филофей, Ромейское царство — духовное христианское царство, возникшее, или «империя, имеющая тот же возраст, что и Христос».485

Афористично и знаменательно выражение прозорливого старца Филофея: «отпадение от веры «опреснок ради», т.е. ради материальных благ (к которым мы безуспешно стремимся многие века!- Н.К.).

Так и сегодня отбрасывается, как не заслуживающая даже рассмотрения великая русская идея, поддержанная Святейшим Патриархом Никоном: «Москва- Третий Рим», за которую он расплатился своей жизнью… Известно, что на Патриарха Никона произвело большое впечатление прозорливое высказывание инока Филофея, жившего более чем за сто лет до Святейшего.

Божественное предназначение Руси стать последней хранительницей полноты Истины, приняв эстафету от апостолов Христовых и от Византии, было для Патриарха Никона очевидным, и он определил свой первосвятительский долг как необходимость понести эту эстафету неповрежденной дальше. Долг этот он выполнил так успешно, как этого не мог бы сделать никто другой.

Как известно, условием своего избрания Патриархом в 1652 году Патриарх Никон ставил обет царя, духовенства, бояр и народа « слушаться как главного архипастыря и отца», т.е. уважать права Патриарха, сохранять Евангельские Христовы догматы и «благочестивых (греческих) царей законы». По — другому говоря, он оговорил невмешательство светской власти в вопросы веры и церковного управления.

Царь и знатнейшие бояре в Успенском соборе перед всем народом дали обет соблюдать поставленные условия избрания Патриарха Никона486.

Приглашая к себе Никона дружественным посланием, царь называл его великим солнцем сияющим, возлюбленным любимцем и содружебником.487

Первоначально симфония царской и церковной властей была полной.

Более того, когда воссоединение Украины с Россией в 1654 году сделало неизбежной войну с Польшей, то царь Алексей Михайлович, уезжая на войну, поручил управление государством в качестве регента Патриарху Никону и повелел именовать последнего « Великим Государем» (от чего сам впоследствии отказался). На соборе 1666 года это также было поставлено Патриарху Никону в вину.

Ничего необычного в установлении регентства Патриарха Никона не было. Так, царь Иван 1У, отправляясь в 1552 году в казанский поход, поручил управление государством Митрополиту Макарию, не говоря уже о правлении царя Михаила Федоровича, фактическим соправителем которого являлся Патриарх Филарет, его отец.

После возвращения из военного похода царь Алексей Михайлович отправился на войну со шведами. Фактически царь отсутствовал с перерывами около двух с половиной лет, и всё это время Россией правил Патриарх Никон. Бояре, не особенно боящиеся « тишайшего» царя, часто трепетали перед Патриархом Никоном, строго и нелицеприятно спрашивавшего с них.

После окончательного возвращения царя из военных походов в 1656 году практически сразу возникли разногласия между ним и Патриархом Никоном, радующие бояр. Разногласия начались с невероятного для России того времени – царь перестал посещать службы в Успенском соборе по воскресениям и в дни церковных праздников.

После того, как царь, нарушая многовековую традицию, не явился на литургию на праздник положения ризы Господней, в память принесения ее в 1625 году из Персии в царствующий град Москву, Патриарх написал ему письмо, которое царь вернул без ответа. Тогда Патриарх Никон по окончании литургии в соборе сделал заявление о том, что не желает более терпеть неправедный гнев царя, который нарушил данное им обещание хранить непреложно авторитет церкви и её Пастыря.

После этого Никон снял с себя омофор и саккос, вместо белого надел черный клобук и хотел уйти из храма. Духовенство и народ направили делегацию к царю. Но и тогда царь не отреагировал. Патриарх Никон вынужден был уехать на московское подворье Воскресенского монастыря, не дождавшись беседы либо письма царя. Царь направил на подворье бояр передать, чтобы Патриарх Никон не оставлял Москвы, пока не увидится с царем. Патриарх ждал три дня, после чего уехал.488

Подробное описание последовательности событий дают ясное понимание того, что не Святейший Патриарх Никон был причиной ухода с Патриаршей кафедры, не его якобы вспыльчивый характер повинен в том, что «церковь осталась вдовствующей».

Многие авторы сопоставляют поступок Патриарха Никона с историей, случившейся со Святителем Николаем, когда он ударил еретика Ария по щеке. Собор отнял у Святителя омофор и Евангелие – признаки святительского достоинства. Однако Господь наш Иисус Христос и Преблагословенная Его Матерь свыше наградили Святителя.

Царь Алексей Михайлович неоднократно делал вид, что хочет вернуть Никона на патриарший престол, затем на условиях компромисса разрешить конфликт, но ни разу он не довел своих намерений до логического завершения, передумывал, отказывался от своих слов.489

То царь посылает Никону подарки, то приказывает поставить стражу у дверей его кельи, да и то обставил это так, как будто решили без его участия.. В целом действия Царя не производят впечатления последовательных и адекватных, именно поэтому у некоторых исследователей даже складывается впечатление, что существовала некая неизвестная причина изгнания Патриарха Никона.

Последовательную роль царь сыграл лишь в созыве и проведении Собора 1666 года, который осудил Никона.

Первая попытка царя соборно осудить Патриарха Никона была предпринята в 1660 году. Собор русского духовенства проходил с 16 февраля по 14 августа — полгода. Доверенным лицом царя был ученый старец Епифаний Славинецкий. 13 архиереев, 29 архимандритов, 13 игуменов, пять протопопов обсуждали один вопрос — об отставке Патриарха Никона. Собравшимся хотелось поступить «по правилам». Поэтому царю была направлена записка о неправомерности низложения Патриарха поместным собором, а не собором восточных патриархов. Тут на помощь царю пришли проживающие в Москве греки: Парфений финский, Кирилл андросский и другие, привлеченные для участия в соборе, чтобы они изложили греческие правила. Греки отметили, что Патриарх Никон им близок, но судьбу патриаршего престола имеет право решать только царь. По изложенным греками «правилам» собор должен предложить царю на выбор три кандидатуры.

Епифаний Славинецкий подписал решение собора о низложении Патриарха Никона, но, будучи человеком любознательным, стал читать «шестнадцатое правило первого и второго вселенского собора», на котором якобы основывалось решение. С глубоким изумлением такого правила Епифаний Славиницкий не нашел: греки его выдумали в угоду царю!490

Тогда ученый старец отказался от своей подписи. Первый блин вышел комом.

Царь понял, что без нового собора восточных патриархов низложить Патриарха Никона не получится.

Вскоре в феврале 1662 года в Москву прибыл Паисий Лигарид, именовавший себя газским митрополитом. Прежде всего он обратился с просьбой дать ему денег. Лигарид просил также увеличить ему содержание, «чтобы его слуги и лошади не помирали с голоду». Он просил также выдать ему архиерейские одежды, саккос и митру. Все было выдано. Тогда Лигарид попросил карету и лошадей с новой упряжью, а также заменить его медные деньги на серебряные. Затем Лигарид написал прошение, что его епархия уже три года не выплачивает дани туркам. Для «христиан города Газы» все было выдано. Лигарид просил «легкости ради» выплатить сумму золотом.

К расходам казны на Лигарида следует отнести и немалые косвенные потери от его беспошлинной торговли соболями. Лигарид оказывал «покровительство» (конечно, не бесплатно) греческим купцам, приезжающим в Москву. И на все это московское правительство смотрело сквозь пальцы. Оно знало, за что платило. Так как царь хотел показать, что новый собор восточных патриархов — это не его дело, а дело чисто церковное, то Лигарид взялся все организовать. С царской грамотой к восточным патриархам отправился иеродьякон Мелетий (грек), известный своим умением подделывать подписи и печати.

Собор русских архиереев весной 1666 года

Чтобы обеспечить нужное поведение российских архиереев на предстоящем большом церковном соборе, царь лично провел серию подготовительных мероприятий. Прежде всего, Алексей Михайлович потребовал от архиереев и настоятелей крупнейших монастырей дать ему письменный за собственноручной подписью ответ на три вопроса:

-Как относиться к четырем восточным патриархам?

-Как относиться к греческим книгам и обрядам?

-Как оценивать решения никонианского собора 1654 года, поддержавшего курс на церковные реформы в России?

Иными словами, архиереям было предложено покориться царской воле, вполне ясно переданной им Илларионом, Павлом и Иоакимом, или открыто, письменно засвидетельствовать свое сопротивление самодержцу. Смельчаков не нашлось.

Каждый из опрошенных согласился, что необходимо чтить православных восточных патриархов, их книги и обряды, и признал обязательными решения собора 1654 года.

Заручившись письменными ответами участников, 29 апреля 1666 года царь Алексей Михайлович открыл в Кремле собор русских архиереев. В своей речи он изображал плачевное состояние церковных дел и призывал ревностно потрудиться для наведения в церкви порядка. Царь особо обрушился на староверов, обвиняя их в богохульстве и мятеже и предупреждая собравшихся против «небрежения» в искоренении этих «дьявольских плевел». Затем царь говорил, что он, размышляя и прилежно заботясь об утолении мятежа церковного, с особою помощью Божиею нашел в своей царской сокровищнице «бесценный бисер, преизрядное и преугодное opyдие на искоренение расколов, боговдохновенную книгу, Хризовул именованную», которая представляла из себя не что иное, как решение цареградского собора 1593 года об учреждении в России патриаршества, где сполна приведен символ веры. Хризовул зачитывался на соборе 1654 года Никоном в присутствии государя, который, следовательно, уже ранее слышал и хорошо знал Хризовул «и вновь открывать его с особою Божиею помощью как что-то неизвестное, не имел нужды»491.

В знак покорности царской воле каждый участник собора русских архиереев должен был поцеловать греческую книгу, что присутствующие и осуществили, Успокоенный этим «единодушием», царь мог позволить себе не участвовать в следующих заседаниях собора, на котором главную роль играли Павел, Илларион и Иоаким. На втором заседании собора архиереи обрушились на вятского епископа Александра — известного своемыслием и даже позволявшего себе осуждать никонианские книжные исправления. Запуганный епископ принужден был униженно каяться и дать письменное отречение от своих взглядов. Следующие заседания посвящались «увещеванию» сторонников старого обряда, из ссылок и тюрем свозившихся к Москве. «Обработка» вождей староверов продолжалась специально назначенными людьми и между соборными заседаниями, причем, согласно указанию Алексея Михайловича, духовные власти старались действовать в примирительном духе, уговаривая если не принять новый обряд, то, по крайней мере, не хулить его. Старообрядцы в своих сочинениях неоднократно признавали, что власти беседовали с ними «тихо», уважительно, «кротко». Даже неистовый Аввакум записал, как ему говорили: «Долго ли тебе мучить нас? Соединись с нами, Аввакумушко!» — Я отрицаюся, — продолжал протопоп, — как от бесов, а оне лезут в глаза! Скаску им тут с бранью с большою написал… И в Крестовой, стязався власти со мною, ввели меня в соборной храм и стригли… потом и проклинали; а я их проклинал супротив; зело было мятежно в обедню ту тут!»

Позиция собора, сводившаяся к прекращению открытой вражды внутри церкви и постепенному внедрению новых обрядов и книг, была четко выражена в обширном соборном воззвании к пастырям церкви. В нем указывалось на необходимость водворения более строгого благочиния в церковной службе, исполнении церковных треб и поведении священнослужителей, поскольку именно деятельность духовенства щедро снабжала староверов материалом для критики официальной церкви. Собор не ограничился общими пожеланиями, но сделал немало конкретных распоряжении для укрепления благочиния.

Когда примерно через месяц после первого заседания собор русского духовенства завершил свою работу, большой шаг в деле преодоления возможности раскола церкви был сделан. При этом, как и планировал царь Алексей Михайлович, лидеры старообрядцев были осуждены и лишены возможности восстановить свое влияние в церковных кругах.

Царь и его правительство опять оказались прозорливыми и правильно предвидели развитие событий.

Как и предвидел царь, в ответственейший момент подписания соборного осуждения патриарха Никона русские архиереи взбунтовались. Илларион и Павел показали, что они выступали марионетками самодержца прежде всего из тактических соображений. Под их предводительством многие архиереи отказались ставить подписи под приговором Никону, пока собор не утвердит главную идею низвергаемого патриарха — о независимости духовной власти от светской! Этот удар, не окажись светские власти подготовленными к нему, мог бы принести самодержавию немало затруднений и, кто знает, возможно, изменить дальнейшую историю России. По понятным соображениям сведения о бунте архиереев не были включены в деяния большого собора, однако события эти подробно описаны советником восточных патриархов Паисием Лигаридом в сочинении о суде над Никоном, в котором он принимал самое активное участие, отстаивая интересы самодержавия».492

Расходы казны, затраченные на осуждение Святейшего Патриарха Никона

Неожиданный, однако, наверное, для современных людей самый доходчивый и понятный подход к роли царя Алексея Михайловича в деле осуждения Патриарха Никона изложен историком Богдановым А.П. 493

Этот советский историк проанализировал расходы казны на приезд и содержание восточных патриархов, на восстановление этих смещенных патриархов на своих престолах, на устрашение и подкуп русских архиереев и на услуги пресловутого Паисия Лигарида, главного советчика царя в деле осуждения Святейшего Патриарха Никона.

Отнюдь не сочувствующий Патриарху Никону, судя по содержанию его исследований, и скорее атеист, чем православный, советский историк Богданов А.П. тем не менее свел воедино в последовательности событий действия царя Алексея Михайловича в деле достижения своей единственной цели — стоять одновременно и во главе государства, и во главе Церкви, как и его идеал- Константин Великий. Богданов А.П. объективно изложил свой взгляд на неправедный суд, показал всю его анекдотичность, нелепость и надуманность «обвинений» Патриарха Никона.

Особенно убедительно представлен им царь- человек, понимающий правоту Патриарха Никона, почитающий, уважающий его, однако, в силу стремления к единоличной власти и над государством, и над Церковью, вынужденный действовать вопреки логике, здравому смыслу и просто совести.

Тем не менее, действия царя отчасти можно понять- как ему казалось, и не без оснований, многие хотели им руководить в церковных делах.

«Фанатичные защитники старого обряда не менее Никона были склонны диктовать свою волю самодержцу, предлагал же Аввакум «роспись, хто в которые епархии во владыки годятца», указывая царю, кого куда следует назначить! Но после опыта с Патриархом Никоном Алексей Михайлович хорошо усвоил значение послушной церкви и не жалел сил, чтобы иметь таковую».494 Царь не хотел терпеть вмешательство кого бы то ни было как в светские, так и в церковные дела. Собор восточных патриархов мог ему помочь справиться с попыткой самостоятельности Церкви.

«21 июня 1666 года в Астрахань прибыла большая группа людей в монашеских одеяниях. Прибытие их не отличалось пышностью. По внешнему виду прибывших трудно было заключить, сколь важную роль предстоит им вскоре сыграть в истории русской православной церкви. Лишь один из тех, кто отправился представляться астраханскому архиепископу Иосифу и воеводе князю Я. Н. Одоевскому, сиял, не в силах сдержать торжества, — это был иеродиакон Мелетий, предвкушавший богатейшую царскую награду за блестяще выполненную на Востоке миссию. Хотя патриархи константинопольский и иерусалимский наотрез отказались поехать в Москву или послать своих экзархов для суда над Никоном и староверами, Мелетий не сдавался, и его труды окупились сторицей. Он нашел патриарха Паисия александрийского и «после многих оборотов в речах», как пишет Паисий Лигарид, достиг желаемого, т.е. то есть прельстил владыку богатой и обильной царской милостыней. Развивая успех, Мелетий прибыл на Синайскую гору и медовыми речами убедил тамошнего архиепископа Ананию явиться в Московию для личного присутствия «на замышляемом синоде»; уговорить удалось также бывшего трапезундского митрополита Филофея, которому все равно уже нечего было искать на Востоке. Удача ждала Мелетия и на обратном пути в Москву. В Грузии он повстречал… патриарха антиохийского Макария, собиравшего там пожертвования. Стремления царского двора и антиохийского патриарха совпали — одному нужен был церковный авторитет, другому — деньги, которые Мелетий щедро обещал — и не обманул. Золотой дождь пролился над патриархами еще в Астрахани (где духовные и светские власти организовали его своими силами) — и лил беспрестанно все время пребывания их в России. Немедля по прибытии патриархов в русские пределы царь Алексей Михайлович выслал им по 200 рублей серебром, отрезы атласа, тафты и, разумеется, меха. На первом представлении царю в Москве Макарий и Паисий получили четырехфунтовые серебряные золоченые кубки, свертки бархата черного, вишневого рытого, зеленого, отрезы атласа, камки, два сорока (большие связки) соболей, по 300 рублей денег.

Приезд патриархов оставил глубокий след в расходных книгах царской казны: выдачи «подарков» приурочены были буквально ко всем публичным действиям Паисия и Макария — их выходам, службам, посещениям царского двора, причем помимо драгоценных тканей и соболей немалую часть подношений составляли деньги. Так, на 1 января Алексей Михайлович одарил каждого патриарха по 200 рублей, после службы на Сретение Макарий (Паисий болел) тоже получил 200 рублей и т. д. По самому скромному подсчету, так было роздано патриархам по 2 тысячи рублей серебром: огромная сумма для России XVII века, где несколько рублей стоила лошадь! Это, разумеется, был аванс, ибо основная награда ожидала приезжих по выполнении ими необходимых самодержавной власти мероприятий в соответствии с вкладом каждого при отъезде из России: Макарий антиохийский получил «милостыню» в 6 тысяч рублей, а Паисий александрийский мехов на 9 тысяч рублей (это по русским расценкам, на восточном рынке все это стоило значительно дороже).

Царю Алексею Михайловичу было очень важно, чтобы приезд патриархов был высоко оценен в России, чтобы Паисий и Макарий имели авторитет, соответствующий возложенной на них миссии. Сразу по прибытии патриархов со свитой в русские пределы государь лично продиктовал (и более того — собственноручно отредактировал!) грамоты русским архиереям Питириму новгородскому, Павлу Крутицкому, Иллариону рязанскому и чудовскому архимандриту Иоакиму о встрече восточных гостей.

Царь не случайно обращался к архиереям, служившим рупором его идей, задавая тон в отношении к Паисию и Макарию. «Ныне, с Божией помощью, — писал Алексей Михайлович, — Рай отверзся, правила обрелись и те два великих светила радостно и дерзостно являются, прославляются и проповедуются… Здесь воистину спасение миру и союзу духовному укрепление, плевельникам и врагам супротивным рассеяние, а нам всем оживление. Благословен Бог наш, изволивший так!»

Голос царя был услышан и понят русскими священнослужителями. Помимо царицы, царевен и царевичей, бояр, окольничих и других знатных лиц двора приезжих спешили одарить русские митрополиты, архиепископы, епископы, настоятели всех крупных монастырей. Золото и серебряная монета, меха, дорогие ткани и драгоценные иконы широким потоком устремлялись в походные кладовые патриархов и членов их свиты. Подробности занимают в документах не одну сотню страниц, вот лишь небольшой отрывок из архивных материалов о путешествии патриарха Макария из Москвы в Астрахань (подробно исследованных Н. А. Гиббенетом).

«При отъезде из столицы 7 июня 1668 года Макарий из своего кремлевского подворья завернул в Новоспасский монастырь, где получил от архимандрита Иосифа икону, обложенную серебром, 20 ефимков, запас хлеба, рыбы и пития, а от Павла крутицкого икону в серебре и отрез зеленого атласа. На следующий день в Симонове монастыре Макарий получил икону в серебре, 10 рублей и новые продовольственные запасы, а в Даниловом монастыре — икону и хлеб. 9 июня в Коломенском от государя патриарху передали восемь сороков соболей в 400 рублей. Далее, на Угреше, Макарий получил образ в серебре, хлеб и рыбу, в Коломне от епископа — образ в серебре, серебряный золоченый кубок, вишневую камку, зеленый атлас и 5 золотых, от жителей — продукты, а от голутвинского игумена — икону в серебряном окладе и пять ефимков. В Рязани, помимо продуктов от населения, от архиепископа Макарию вручили образ в серебре, четки, серебряный золоченый кубок, атлас лазоревый, камку зеленую, 50 золотых, связку соболей и обитые золоченой кожей кресла… Всего до Астрахани, помимо огромного количества мехов, кубков и штук материи, патриарх получил (не считая упомянутого) около 150 золотых и более 200 рублей серебром. Поскольку на Востоке очень ценились русские иконы, патриарх специально просил царя о пожаловании ими в дополнение к тому, что ему дарилось!

В России восточные патриархи и их спутники не ограничивались богатейшим жалованьем, хитроумно изобретая другие способы наживы. Так, они продавали щедро отпускавшийся им «корм». Например, при отъезде из Астрахани к Москве Паисию, Макарию и свите было отпущено церковного вина 10 ведер, вина двойного столько же, а простого — 30 ведер, медов: паточного и вареного — по 20 ведер, расхожего — 75 ведер, пива — 235 ведер, квасу — 100 ведер — с соответствующим количеством лучшей провизии. Между тем патриархи и свита питались как гости в городах и монастырях…

В Москве они также получали богатые подношения и могли смело класть в карман ежедневно отпускавшиеся им рубль и 14 денег наличными, реализуя на рынке излишки «корма», который только из казны составлял 5 кружек меду, 6 кружек пива, ведро квасу и т. п. Соответственно рангу дневной «корм» и пожалования получали все члены свиты патриархов, обязанные, по греческому обычаю, выплачивать некую толику своему начальству.

Помимо духовных лиц патриархов сопровождала большая светская свита — так называемые родственники, «племянники», слуги. В действительности это были купцы, пользовавшиеся случаем беспошлинно провезти свои товары в Москву, а закупленное в России также беспошлинно вывезти на Восток. Как люди патриархов, они содержались на казенный счет и получали государственный транспорт. Так, когда Паисий и Макарий сошли с волжских судов, чтобы посуху добираться до Москвы, их свите потребовалось 400 подвод. Патриархи получали от купцов немалую мзду и сами участвовали в торговых операциях как пайщики получали векселя, а Макарий, как свидетельствуют документы, вел собственную торговлю, причем не только в России, но и в Польше. Оказавшись в выгоднейшем положении третейских судей в русских церковных делах, александрийский и антиохийский патриархи постарались извлечь из этого максимальную прибыль. Уезжая из Москвы, Паисий испросил у государя жалованную грамоту со сторублевой золотой печатью на право александрийского патриаршего престола каждые три года присылать в Москву за милостыней. Двум египетским православным монастырям жаловалось право присылать за милостыней раз в шесть лет. Паисий попросил, чтобы последний срок был сокращен вдвое и в грамотах была указана точная сумма милостыни. И это было исполнено. Патриарху показалось мало — по пути из России он еще не раз посылал в Москву просьбы о выдаче денег его людям, присылке ему трех пудов слоновой кости и т. п. Царскому правительству приходилось платить. Московские казначеи облегченно вздохнули, когда Паисий вернулся в Александрию, но, как выяснилось, рано, ибо патриарх попал в тюрьму по обвинению в присвоении чужого добра, судился на заемные деньги, а вексель на 1500 талеров отослал для оплаты в Москву, сопроводив его новой просьбой о деньгах. Макарий антиохийский тоже писал с дороги царю Алексею Михайловичу и главе Посольского приказа боярину А. С. Матвееву, прося новых пожалований по поводу смерти царицы Марии Ильиничны, обещая за нее помолиться. Патриарх слезно описывал свои убытки в дороге, а вскоре по возвращении послал в Москву за новой милостыней. Царь Алексей Михайлович в ответной грамоте посочувствовал ему, но отметил: «И мы, великий государь наше царское величество, бесчисленное нашего царского величества жалованье роздали нашим… войскам, также и на искупление пленных. Однако ж мы, великий государь наше царское величество, с христианского нашего государского милосердия послали к вашему блаженству нашей царского величества милостыни триста золотых червонных да соболей на семьсот рублев…»

Как видим, протопоп Аввакум не случайно говорил о «палестинских» (как он предпочитал называть вселенских патриархов), словами апостола Павла намекая на то, что они подкуплены. Но восточные гости-судьи были не только купленные, но и ряженые.

Ряженые в прямом смысле — приходно-расходные книги Патриаршего приказа, Оружейной и Мастерских палат детально описывают, как изготовлялись для греков все предметы их драгоценного одеяния и прочее, необходимое для придания ведущим участникам большого церковного собора достойного для Москвы вида: кресла, кресты, панагии, посохи, книги (писавшиеся, по условиям игры, по-гречески, одна из которых была в спешке переплетена «вверх ногами», чего никто так и не заметил), ларцы, обувь и т. д.

Это весьма занимательные документы, разоблачающие комедию суда. Например: «Октября в 26 день 1666 г. куплено живописцу Кондрату Ивлеву для золоченья шести маковок деревянных точеных к трем креслам вселенским патриархам по ево, Кондратовой, сказке двести листов золота… да плошка клею». «Октября в 31 день куплено Ивану Филатову живописцу на большой стол, который делан вселенским патриархам, четырнадцать фунтов сурику кашинскова… да три фунта белил добрых… да два фунта бакану немецкова… Того ж числа куплено живописцу Кондрату Ивлеву сто листов сусального золота..» и далее перечисляются траты на многих листах… 495

Паисий александрийский сразу по приезде в Россию выразил царю изумление и восхищение щедростью, с которой царский посланник Мелетий расходовал на него и его свиту денежные средства в дороге («сотворил ради нас бесчисленную проторь»), и обещал в благодарность за это свою верную службу « боговенчанному вашему царству», но царь отнюдь не был спокоен.

А судьи кто?

Протопоп Аввакум достаточно разбирался в обычаях московских властей, чтобы догадаться о подкупленности будущих своих и Патриарха Никона судей и без чтения финансовых документов496.

Но даже он, по недостаточной информированности — не мог предположить того, о чем прямо и недвусмысленно заявил Патриарх Никон: приезжие судьи были ряжеными не только в обозримом, внешнем смысле — они были ряжеными и внутренне, по существу. Попросту говоря, Паисий александрийский и Макарий антиохийский были не теми, за кого себя выдавали.

Не случайно, представ перед большим церковным собором, Никон, прежде всего, осведомился: «Есть ли с вами, вселенскими патриархами, согласие святейших патриархов цареградского и иерусалимского о том, что им… ево, Никона, судить? А без их-де совету пред ними ему, Никону, отвечать немочно, потому что-де хиротонисание (поставление) на патриаршеский престол (есть привилегия) тех святейших — цареградского и иерусалимского патриархов».

В чем, в чем, а в каноническом праве Никон был достаточно сведущ!

Паисий александрийский и Макарий антиохийский утверждали, что такое согласие у них есть. В приговоре Никону прямо говорилось, что они прибыли на суд «с волею и советом других двух наших святейших патриархов, братов и сослужителей», то есть патриархов константинопольского и иерусалимского. Но требование Никона предъявить свои письменные полномочия Паисий и Макарий выполнить не смогли. Таких полномочий у них не было. Патриарх Никон, не тратя времени на словесную перепалку, спокойно заметил: он слышал, что в Москву приехали не истинные патриархи, то есть люди, лишенные своих патриарших престолов; и потребовал, чтобы его судьи поклялись на Евангелии, что это не так. Реакцию участников собора на этот демарш нетрудно представить. Впечатление от заявления Никона, сделанного в присутствии царя, было усилено ответом Паисия и Макария. Они отказались клясться на Евангелии и сумели пролепетать только, «что они истинные патриархи, и не изверженные, и не отрекались престолов своих. Разве-де турки что без них учинили…».

Разумеется, светские власти, и их подручные на церковном соборе не позволили расследовать вопрос о том, не являются ли двое главных судей самозванцами, не по праву возложившими на себя патриаршие (к тому же казенные) облачения. Но характерно, что у самого Алексея Михайловича давно были сомнения на этот счет. Не случайно сразу по пересечении Паисием и Макарием русской границы он приказал приставленным к ним людям тайно выведать, «держат ли едущие патриархи свои кафедры, и нет ли иных на их место, и от всех вселенских патриархов есть ли какой наказ с ними к великому государю?»

Слова Никона на соборе и жалкие оправдания Паисия и Макария подтвердили худшие предположения царя. Отступать было нельзя: машина была запущена на полный ход, Алексей Михайлович мог превратиться в посмешище (что было особенно неудобно в условиях малоудачной войны с Речью Посполитой, финансового кризиса, внутренних волнений, религиозного разномыслия). Тут-то светская власть и показала в полной мере свои чудодейственные возможности.

В декабре 1666 года Посольский приказ получил задание возвратить Паисия и Макария на патриаршие престолы в Александрии и Антиохии! Нисколько не смущаясь необычностью проблемы, опытные дипломаты приступили к ее решению. По словам Паисия и Макария, виновниками лишения их патриарших санов были турки. Поэтому воздействовать необходимо было на турецкого султана, точнее, на его правительство (ибо, по имевшимся сведениям, султан уже не оказывал определяющего влияния на государственные дела). Решать вопрос надо было быстро и безошибочно, поэтому Посольский приказ разработал комплекс мер, чтобы, не привлекая большого внимания Дивана (совета) Оттоманской Порты, «утрясти» проблему на административном уровне. В царской грамоте на имя султана приход Паисия и Макария в Россию был представлен как обыденное малозначительное дело: находились-де возле русской границы, заехали «ради милостыни», а царь пишет в основном для того, чтобы впредь облегчить православным такие поездки. Кстати, царь Алексей Михайлович сообщает, «что на места вышеупомянутых патриархов Паисия и Макария — Бог весть кто поставил иных двух патриархов», и просит о небольшом одолжении, принятом среди монархов: повелеть упомянутым патриархам снова занять свои кафедры.

Государственные чиновники прекрасно знали, что без «смазки» в Османской империи не сдвинется с места ни один вопрос. Ходатаями должны были стать правители Молдавии и Валахии, с которыми были налажены связи, и наместники которых играли видную роль при стамбульском дворе. Инструкция русскому посланнику конкретно указывала, через кого следует действовать «для того, что они у молдавского владетеля ближние люди и всякую мочь имеют». Ходатаем должен был стать и константинопольский патриарх Парфений, для чего к нему и другим греческим архиереям были составлены особые грамоты с обещанием, что царское величество «имать пожаловать тех, которые достойны суть его царской милости». Все они через свои каналы должны были выйти на османских чиновников, а те за полученные суммы… Судьба православных иерархов, занимавших вместо Паисия и Макария александрийский и антиохийский престолы, московское правительство не интересовала.

В Посольском приказе все уже было готово к действию, когда заграничная агентура внесла существенные коррективы в разработанный план. Как выяснилось, турки не имели никакого отношения к лишению Паисия и Макария престолов. Отставку двум патриархам дал собор восточных архиереев во главе с константинопольским патриархом Парфением, дал по праву и именно за то, что Паисий и Макарий бросили свои епархии (в чем они обвиняли Никона) и отправились в Россию судить патриарха, много сделавшего для сближения русской и греческой церквей. Осужденные и низвергнутые приехали судить и низвергать! Положение Алексея Михайловича усложнилось, но правительство недолго пребывало в растерянности.

Если нельзя было с помощью православных уговорить мусульман, то почему бы не договориться с турками, чтобы они приказали своим подданным-христианам исполнить волю московского царя?!

30 июня 1667 года Алексей Михайлович подписал указ, а 12 июля посольство Афанасия Нестерова и дьяка Ивана Вахрамеева выехало из Москвы в Стамбул с государевыми грамотами и точными инструкциями.

На имя султана царь писал, что патриархи приехали в Россию по его, государя, личному приглашению, что, будучи в Москве, они всячески старались укрепить между мусульманским и христианским владыками самую искреннюю братскую дружбу и любовь. Именно ради этой «братской дружбы и любви» царь просит султана вернуть Паисию и Макарию их престолы. В аналогичной грамоте великому визирю Мехмет-паше просьба царя Алексея Михайловича подкреплялась многозначительным обещанием: «А впредь наше государское жалованье учнем держати по твоей к нам, великому государю, службе; и служба твоя и раденье у нас, великого государя, в забвеньи не будет». Просьбу поспособствовать решению дела послал своему старому знакомому молдавскому воеводе Ионе Ильяшу тогдашний глава Посольского приказа боярин А. Л. Ордин-Нащокин. В грамотах к греческим архиереям на этот раз не видели необходимости. Константинопольский патриарх Парфений, сместивший Паисия и Макария, поставил на александрийский патриарший престол родосского митрополита Иоакима, но заместить вакантный антиохийский престол пока не успел. Греческий переводчик при турецком правительстве Панагиот (по совместительству — московский агент) быстро нашел ему укорот. По указу султана от 11 ноября 1667 года, объявленному стамбульскому православному духовенству мултянским правителем князем Радулом, Парфений отправлялся в ссылку, а православным властям повелевалось избрать нового патриарха. Указы мусульманских властей требовали быстрого исполнения — и 13 ноября константинопольским патриархом был уже гераклийский митрополит Мефодий.

22 декабря русские послы получили приглашение приехать к султанскому двору в Адрианополь. 14 января они удостоились аудиенции у султана, а 19 января состоялась их обстоятельная беседа по существу дела с Каймаканом-пашой (замещавшим отсутствовавшего великого визиря) и великим муфтием (главой мусульманского духовенства).

Любопытно, что великий муфтий выразил недоумение, как могли «христианского закона духовного чина начальные люди-патриархи» самовольно оставить свою паству и свои обязанности, чтобы ехать за тридевять земель бог знает зачем?! Однако в целом переговоры шли успешно, нужные чиновники получили свое, с политической точки зрения вопрос для Оттоманской Порты был слишком мелок, чтобы не разрешить его «для дружбы царя». Словом, весной 1668 года послы отправились домой с целым ворохом султанских фирманов. Паисий и Макарий указами турецких властей восстанавливались на своих местах. Особая грамота наместнику Египта Ибрагим-паше приказывала ограбить и сослать александрийского патриарха Иоакима и посадить на его место Паисия. По приказу султана константинопольский патриарх Мефодий также написал грамоту о смещении Иоакима и утверждении на патриаршем престоле Паисия. Разумеется, обо всем этом Оттоманская Порта официально извещала московского царя. Алексей Михайлович мог, казалось бы, успокоиться, но опыт предыдущих затруднений заставлял его вновь и вновь подстраховывать достигнутый успех.

По православному Востоку был выпущен еще один залп грамот из Москвы. Царь дважды писал новому константинопольскому патриарху Мефодию, желая, чтобы Паисий и Макарий благополучно вернулись на свои престолы и, таким образом, тот факт, что на соборе в Москве председательствовали экс-патриархи, можно было представить как недоразумение местного (восточного) значения. Грамоту Мефодию направил новый патриарх Иоасаф московский и всея Руси (вернее, она была написана от его имени).

Мефодию и иерусалимскому патриарху Нектарию написали перед отъездом из Москвы также Паисий и Макарий. Все названные сочинения были приправлены изрядной дозой более или менее замаскированной лжи. Как бы то ни было, инцидент был исчерпан благополучно для московских властей, хотя одобрения своим действиям от константинопольской и иерусалимской патриархий на московском соборе и тем более на Востоке они, конечно, не дождались.

В еще более сложном положении русское правительство оказалось из-за Паисия Лигарида — признанного консультанта по церковным вопросам. Если Паисий и Макарий были попросту жертвами своей любви к деньгам и интриг среди восточного православного духовенства, то их ближайший советник и помощник на большом церковном соборе Паисий Лигарид оказался самым настоящим, и притом отъявленным авантюристом. Обвинение Лигарида в неправославии, выдвинутое патриархом Никоном, правительству удалось отвести. На соборе 1666 — 1667 годов митрополит сарский и подонский Павел представил созданное под его руководством «сыскное дело о газском митрополите Паисий, что он православен». «А хотя б де он, газский митрополит, и не еретик был, — не сдавался Никон, — и ему-де на Москве долго быть не для чего, я-де его за митрополита не ставлю, у него-де и ставленные грамоты на свидетельство нет. И мужик-де наложит на себя мантию, и он-де таков же митрополит!» Обвинение Паисия Лигарида как самозванца не могло не обеспокоить московское правительство, тем более что оно вынуждено было признать правоту Никона. Не следует думать, что прежние «шалости» Лигарида ускользнули из памяти царя Алексея Михайловича. Особое впечатление произвел страх, который Лигарид не смог скрыть перед приездом в Москву двух патриархов. Не случайно царь велел заблаговременно, еще при отправлении патриархов из Астрахани в столицу, вызнать у них: «Нет ли патриаршего гнева какого на газского митрополита Паисия?» При этом царь заранее просил патриархов не спешить с проявлением этого гнева. В соответствии с царской волей Макарий антиохийский заявил на соборе, что Лигарид является православным: «Газский митрополит во дьяконы и в попы ставлен в Иерусалиме, а не в Риме — про то-де он, антиохийский патриарх, ведает подлинно». Гораздо дальше пошел в защите Лигарида царь Алексей Михайлович, объявивший участникам большого церковного собора, что газский митрополит живет истинно… и грамота у него поставленная есть и свидетельствована, а (об) отлучении его от иерусалимского патриарха грамоты не бывало». Как видим, Алексей Михайлович покрыл Лигарида, но в его словах прозвучал мотив отлучения, что было известно лишь узкому кругу лиц, т.е. царь проговорился.

Лигарид полученные якобы для своей епархии деньги отсылал к себе домой на остров Хиос. Он попросту спекулировал на желании русских властей помочь притесняемым мусульманами единоверцам!

Итак, писал Нектарий, «даем подлинную ведомость, что он отнюдь не митрополит, не архиерей, не учитель, не владыка, не пастырь, потому что он столько лет отстал (от православного архиерейского служения. – прим. А. Богданова) и по правилам святых отец есть он подлинно отставлен и всякого архиерейского чина лишен, только именуется Паисий». Православной церковью он проклят, зато «латыни свидетельствуют и называют его своим, и папа римский берет от него на всякий год по двести ефимков». То есть московские деньги шли отчасти анафемствованному изгою, отчасти папе римскому, которого в Москве называли чуть ли не первым врагом православия!

Десятой доли вины Лигарида было бы достаточно, чтобы простой смертный сгнил в заточении. Но что не позволено человеку — позволено верному царскому прихвостню, и богомольный «тишайший» царь Алексей Михайлович не только не разгневался (скорее всего, он знал подноготную Лигарида заранее), но устремился на спасение проклятого и перешедшего в латинство самозванца. Поначалу все шло удачно. 13 июля 1669 года царь писал патриарху Нектарию «о митрополите газском Паисий, которого мы имеем в царском нашем дворе как великого учителя и переводчика нашего, — да возымеет первую честь и славу как и было, поскольку некоторые, радуясь злу, от зависти злословили его пред святительством вашим, и бесчестили, и извергли». Отмечая большие заслуги Паисия на церковном соборе в Москве, царь лично просил патриарха, чтобы Лигарид на Востоке «был принят с прежней честью… И так молим, да приимется прошение наше, ведая, что (бы) ни учинилось — и то учинилось от зависти». Московский патриарх Иоасаф в своей грамоте также просил простить Лигарида и выслать на Русь «писанием своим архипастырским прощение и благословение», ибо премногие труды его (Лигарида) премудрые многую пользу церкви великороссийской принесли». В сочетании с царскими и патриаршими пожертвованиями иерусалимской церкви эти грамоты должны были оказать свое действие. Успеху предприятия по восстановлению Паисия в Газе способствовало добровольное оставление Нектарием своего престола.

С 23 января 1669 года иерусалимским патриархом стал Досифей -ревностный противник католичества, сильно нуждающийся в русской помощи. Это сочетание хорошо отразилось в его ответном послании в Москву. «Прочитали о газском митрополите, чтоб мы его простили, — писал Досифей, — и что будто не имеет вины на себе. А он, Лигарид, имеет многие великие вины и согрешения, которые, написав, послал я было к тебе, великому государю, свидетельства ради; только стыд послать нас не допустил, отчего и возвратили. Только одно говорим, — продолжал патриарх, что кир Нектарий патриарх не таковский, чтобы писать или говорить ложно, но такой в правиле, что ныне иного такого архиерея разумного и богобоязненного не будет!» Далее Досифей осуждал «неподобные, хульные, непотребные и превознесенные слова» Паисия Лигарида о патриархе Нектарии и завершал свою грамоту… обещанием полного прощения Лигарида, а также восстановления его в достоинстве газского митрополита. Скрытый в столь странном построении письма намек был мигом расшифрован в Москве, и в Иерусалим поехали связки соболей на 1300 рублей по московской цене. Отвечая на намек намеком, Посольский приказ сообщал Досифею, что дары посланы «по челобитью газского митрополита Паисия». Царь просил их принять, «имея добрую надежду иное и большее восприять, когда сбудутся наши желания о газском митрополите… и на прежнее будет возвращен достоинство, и разрешение совершенное получит». В ответ из Иерусалима 24 января 1670 года пришла разрешительная грамота патриарха Досифея, освобождавшая Паисия Лигарида от церковного отлучения и восстанавливающая его в архиерейском достоинстве. Выполнив желание царя, Досифей, однако, самому Лигариду прислал письменный выговор, сообщая, что, если бы не ходатайство государя, не видал бы тот святительского сана как своих ушей. С удивительной откровенностью Досифей признает, что простил и восстановил в сане того, «кто работает на папежей (католиков) и оставил свою паству на 15 лет без пастыря». «Ты не столько велик, — пишет Досифей Лигариду, — сколько глуп, бесчеловечен и бесстыден,- только место, где пребываешь, есть двор царский»- и этим объясняется снисхождение патриарха. Казалось бы, Алексей Михайлович решил и этот скользкий вопрос, но не прошло и двух месяцев после получения в Москве разрешительной грамоты Досифея, как в Иерусалиме вскрылись новые преступления Лигарида, и он снова был отлучен от церкви — на этот раз окончательно.

Даже царь устыдился вторично просить за изгоя, а попытка воздействовать на Досифея через валашского воеводу Иоанна Дуку оказалась неудачной. Еще менее уместно было держать запрещенного архиерея в Москве, напоминая всем, что организатором осуждения Никона и староверов был авантюрист. 4 мая 1672 года Паисия отправили из Москвы в Палестину, снабдив богатым жалованьем и двенадцатью подводами для вывоза его имущества.

Таким образом, все судьи Патриарха Никона на момент суда не имели никаких законных полномочий, которые, задним числом и громадными трудами восстановленные, не могут повлиять на вывод о незаконности суда.

Судьба судей Патриарха Никона была печальной. По данным Михайловского497 «восточные патриархи по возвращении своем были повешены султаном за самовольную поездку в Россию. Богатая милостыня, какую они вывезли с собою из России, была у них отнята турками, а тела их после казни были преданы позорному поруганию». Иосиф, митрополит астраханский, был зверски убит казаками. Паисий Лигарид был изгнан из России. Илларион, архиепископ рязанский, был предан суду и отстранен от службы, Мефодий, епископ Мстиславский, был также взят под стражу и умер в Новоспасском монастыре. Пусть это учтут нынешние хулители Великого Патриарха!

Собор восточных патриархов 1666-1667 гг.

Лигарид перед судом направляет вопросы Константинопольскому, Иерусалимскому, Антиохийскому и Александрийскому Патриархам с предложением дать оценку поступкам Патриарха Никона.

Двое из Патриархов (Дионисий Константинопольский и Нектарий Иерусалимский) не были согласны с предстоящим судом над Патриархом Никоном, тем более, что они знали о роли Лигарида в подготовке этого дела. Нектарий даже посоветовал в письме царю вернуть законного Патриарха на его престол. Царь, вероятно под влиянием письма, предпринимает попытку через посредников помириться с Никоном, но затем отказывается от своих слов, посредника (Зюзина) судит и ссылает.

Вот что писал 20 января 1664 г. Патриарх Нектарий Царю Алексею Михайловичу по поводу присланной грамоты: « В сей грамоте мы не нашли ни причины удаления Святейшего Патриарха вашего Кир Никона, сослужителя и брата нашего о Христе нашего смирения, ни другой какой вины против него, кроме пятилетнего его отсутствия… он Кир Никон, как мы сказали, отрекался от непокорного народа, а не от престола»498.

Таким образом, Патриарх Нектарий обращает внимание Царя Алексея Михайловича на то, что в Русской Церкви раздирается риза Христова, совершается ужасная церковная смута, которая страшнее всякой войны, а ее виновником является сам Царь, так как он слушает людей завистливых, любящих мятежи и возмущения.

Патриарх Нектарий умоляет Царя с особенной заботливостью и почтительностью возвратить на престол Святителя Никона и предупреждает его, чтобы Патриарх Никон не был смещен с Патриаршей кафедры, что будет поводом для Русских царей так поступать в Русской Церкви и впредь, что является величайшим злом, от которого страдала и страдает Константинопольская Церковь.

Уход Патриарха, по мнению профессора Зызыкина – это « крайняя мера пастырского воздействия. И в этом акте, как в фокусе, выражается все мировоззрение Никона. Оставаясь, Никон встал бы в противоречие с собственным понятием о самостоятельности церковной власти и дал бы санкции к ее захвату»499.

Опасность движения за самостоятельность церкви относительно светской власти, на взгляд царя, еще не была вполне преодолена. Это должен был сделать тщательно подготавливавшийся большой церковный собор с участием восточных иерархов, открывшийся в Москве 29 ноября 1666 года.

Из Москвы к Дионисию был послан грек Стефан с просьбой назначить своим представителем на соборе Паисия Лигарида. Стефан вернулся с грамотой, в которой выражалось согласие Дионисия. В подлинности грамоты выразили сомнение влиятельные иностранцы. Для выяснения вопроса царь послал к Дионисию монаха Савву, который по возвращении подтвердил подложность грамоты и передал слова Дионисия о Лигариде «Я его православным не нарицаю, потому что он папежник (католик ) и лукав»500. Казалось бы, неправедное дело Лигарида и царя было проиграно.

«Действительно, Иларион, Павел, Иоаким — эти обманутые государем в их надеждах слуги государя, Паисий, Макарий, Лигарид — иностранные наемники, мало отличавшиеся от авантюристов, стремившихся попасть в русскую армию, большинство церковного собора, молча устрашающееся царского гнева и готовое послушно голосовать за что угодно, — все они вместе составляли малопривлекательную компанию, которую не могли скрасить все драгоценности церковной и государственной казны» (Богданов).

Однако, отказываясь подписывать обвинение Патриарху Никону, русские иерархи показали, что не были холопами самодержавной власти.

«Что касается восточных архиереев, настораживает поведение самого царя Алексея Михайловича, явно неуверенного в их полном подчинении его воле. Были приняты экстраординарные меры, чтобы восточные патриархи до личных переговоров с царем не имели контактов в России ни с кем, кроме доверенных людей самодержца. Они даже не должны были знать, зачем приглашены в Россию и ради чего, собственно, на них израсходованы средства. Архиепископу Иосифу астраханскому — видному участнику собора 1660 года против Никона — царь послал инструкцию насчет общения с патриархами. «И будет они, патриархи, учнут тебя спрашивать, для каких дел к Москве им быть велено? — гласил наказ,- И ты б им говорил, что Астрахань от Москвы удалена и для каких дел указано им быть, про то ты не ведаешь. А чаешь-де ты того, что велено им быть для того: как бывший патриарх Никон с патриаршества сошел и для иных великих церковных дел. А будет что и иное небольшое доведется с ними поговорить, и ты б говорил, будто от кого что слышал, а не собою». Вообще, указывает царь, Иосифу при приеме патриархов следует «во всем быти опасну и бережну» (как будто он принимает опасных врагов!).

Архиепископ должен был проследить, чтобы сопровождающие патриархов мирские и духовные лица с патриархами, и их свитой ни о чем не говорили «и были во всем опасны»! Однако и этого царю было мало: приставам из стрелецких командиров и подьячему, посланным, по обычаю, для сопровождения гостей в Москву, был дан такой наказ, как будто они везут бомбу. Они должны были «держать о патриархах всякое бережение и учтивость» и в то же время «смотреть и беречь накрепко, чтоб к патриархам ни от кого ни с какими письмами никто не подъезжал, также бы и от них, патриархов., ни к. кому никаких писем в посылке не было». Дьякон Мелетий должен был с помощью агентуры, завербованной в свите патриархов, шпионить за Паисием и Макарием. Царская инструкция рекомендовала Мелетию попытаться подкупить племянника патриарха Макария, архидьякона Павла, чтобы он следил за перепиской дяди. Жалованье главным шпионам полагалось большее, чем лучшим военным разведчикам, — до 30 золотых! К тому времени, когда патриархи доехали почти до Владимира, царь Алексей Михайлович еще более обеспокоился. Видимо, агентура, приставленная к Никону, известила его о сомнениях русского патриарха относительно полномочий его предполагаемых судей. К Паисию и Макарию был послан стрелецкий полковник А. С. Матвеев (доверенное лицо царя, будущий глава правительства). Он должен был расследовать, являются ли патриархи патриархами и имеют ли они грамоты от патриархов константинопольского и иерусалимского: «А проведывать про то в разговорах неявным обычаем». Матвеев также должен был негласно перетрясти свиту патриархов с целью выявления людей, подосланных от Никона и некоторых других лиц, перечисленных в царской инструкции. Следовало «остерегать накрепко с большим опасением», исключить любые контакты Паисия и Макария с внешним миром. Даже при патриаршей службе в попутных соборах Матвееву полагалось допускать к благословению воевод, приказных и иных чинов знатных людей только в своем присутствии.

Обо всем замеченном и вызнанном следовало немедленно сообщать лично государю.

Наблюдение за патриархами оказалось нелишним, хотя и не в том аспекте, который предполагал царь Алексей Михайлович. Паисий и Макарий с самого начала повели себя вольно, настолько вольно, что приняли в свою свиту ссыльных. «Нам, великому государю, — писал по этому поводу Алексей Михайлович, — ведомо учинилось, что вселенские патриархи везут с собою из Астрахани к Москве Печатного двора наборщика Ивана Лаврентьева, которого по нашему… указу велено сослать из Астрахани на Терек за воровство, что он… на Печатном дворе завел латинское воровское согласие и римские многие соблазны.

Да они ж, — продолжал рассерженный государь, -везут с собою к Москве гостя Васильева человека Шорина Ивашку Туркина, который писал к воровским казакам воровские грамотки, — и по тем его воровским Ивашковым грамоткам те казаки наш, великого государя, насад (большое грузовое судно) и торговых многих людей суды пограбили и многих людей побили до смерти, И тебе б, Мелентию им, вселенским патриархам, говорить о том, чтоб они с нами, великим государем, не ссорились, тех воров, Ивашку Лаврентьева и Ивашку Туркина, с собою к Москве не возили».

Патриархи не только не выполнили пожелание государя, но кроме Лаврентьева и Туркина привезли с собой в Москву еще 20 человек, не числившихся в свите. Не считались Паисий к Макарий и с церковным правилом, запрещавшим епископу действовать архиерейски в чужой епархии без согласия и разрешения местного архиерея. По пути в столицу они творили суд и расправу над русским духовенством, экзаменовали священников, лишали их сана и даже сажали в тюрьму. Царю же в Москву они послали требование, чтобы к их прибытию были приготовлены « многие великие дела» по части исправления русской церкви, а также « изготовлена судебная палата».

Эти требования и вообще поведение патриархов крайне обеспокоили московское правительство. Экстраординарные меры ограждения Паисия и Макария от контактов, окружение их шпионами по дороге в Москву и особенно в столице, постоянное беспокойство даря относительно тех или иных шагов и заявлений гостей свидетельствуют, что царь Алексей Михайлович отнюдь не был уверен, что держит главных участников собора в своих руках»501.

Не случайно царь Алексей Михайлович, подготовив заранее, обсудив с восточными патриархами и русскими архиереями комедию суда над Никоном, встал, когда низвергаемый патриарх вошел в зал соборных заседаний. Вопрос о том, следует ли вставать при появлении Никона, специально обсуждался собором, и все, во главе с царем, решили не вставать. Но самодержец не смог удержаться, и за ним встали все остальные! Далее, Никон отказался садиться, ибо, как он заявил, не увидел подобающего места. Тогда Алексей Михайлович, к ужасу устроителей церемонии, сошел с трона, спустился к Никону и встал у стола, над которым возвышались патриархи Паисий и Макарий. Царь сделал все, чтобы осудить Никона, но не почтить его не мог. Самодержец купил содействие восточных патриархов — стоял перед ними, как перед авторитетами, обязанными рассудить спор русского самодержца с русским патриархом»502.

Собор для суда над Никоном был созван 1 декабря 1666 года. Патриарх Никон привез с собой рукопись « Возражения» (по принятой версии, довольно спорной).

С самого начала инициативу захватили восточные патриархи, «докладывая» (по-гречески) свои домыслы, сводящиеся к славословию в адрес царя.

Русские архиереи, возражая Паисию Лигариду, доказывающему, что царская власть выше духовной, приводили слова Иоанна Златоуста: «Священство, которое превосходнее всех других достоинств, сколько дух превосходнее тела».

Греки прерывали, переносили обсуждение, с трудом продержавшись два дня, пока не подоспела помощь царя.

В ночь после второго заседания страшно запуганные Павел и Илларион пали на колени, умоляя греков заступиться за них перед царем и спасти их от жестокой казни. При этом они продолжали цитировать Иоанна Златоуста, надеясь на поддержку греков.

Однако надеждам этим не суждено было сбыться. В своей ответной речи Лигарид патетически восклицал:

«Погибла ты, истина! Господствует ныне ложь! Не достойны русские такого царя! Да, да! Целую и лобызаю руку, обогащающую странных, пекущуюся о сиротах! Да, да! Лобызаю десницу, пишущую спасительные заповеди! Кто не любит царя, тот не любит Господа Иисуса Христа!»,- заявлял Паисий Лигарид. И далее безграничное восхваление царя…

Как это современно! Как мало изменилось в России почти за четыре столетия!

По соображениям Паисия Лигарида и восточных патриархов — «царь не подлежит закону».

«Что скажете на это?»,- вопрошал Паисий Лигарид.

«Предовольно и сказанного»,- уныло отвечали русские архиереи, прощаясь и с Патриархом Никоном, и с самостоятельностью церкви.

Но на этом царь не успокоился. На следующий день 24 января 1667 года из уст Паисия и Макария прозвучали зловещие вопросы: «Как наказать тех, кто бесчестил собор? Какому наказанию должен подвергаться тот, кто не слушается христианского царя?». Возражения Павла и Иллариона не были приняты во внимание. «Свят самодержавный наш!»,- патетически восклицал Лигарид. Обоим обвиняемым была запрещена церковная служба…

Вот так «тишайший»! Хотя это титул византийских императоров, но у нас в России он применялся как синоним кротости и смирения. Мы везде встречаем такие характеристики царя Алексея Михайловича, как «кроткий», «благочестивый», «смиренный». Если Патриарха Никона отдельные историки обвиняют в резкости, властности, то как можно трактовать этот демарш Лигарида (понятно, что царя) относительно преданных ему русских архиреев, попытавшихся добиться хоть какого-то ответа на свои вопросы!

Характерно, что, добившись низложения Никона, царь до конца своих дней проявлял к нему почтение.

«Умирая, Алексей Михайлович продиктовал в духовном завещании слова, перечеркивавшие его победу над Никоном, Он просил «прощения и разрешения» «от отца моего духовного великого господина святейшего Никона иерарха и блаженного пастыря, аще и не есть на престоле сем» ! Сын его — царь Федор — не жалел средств, чтобы выполнить предсмертную просьбу отца и получить Никону у восточных патриархов разрешительные грамоты, то есть уничтожить приговор собора 1666-1667 годов. Благодаря искусству русского посла Прокофия Возницына Никону был официально возвращен патриарший сан сразу пятью восточными патриархами (антиохийских оказалось двое, и посол взял грамоты обоих).

Множество неудобств и унижений испытал Патриарх по дороге на собор. Перед ним закрывались двери, даже когда он хотел услышать церковную службу.

По дороге Патриарха на суд, стрельцы задержали его сопровождающих и съестные припасы.

Горестно было Никону видеть, что его лишают самых близких к нему людей, но его ожидали еще большие огорчения. Подворье, на котором поместили патриарха, находилось в Кремле, у Никольских ворот, на углу так называемого Лыкова двора. Как только вступил в него Патриарх Никон со своею свитой, весь Лыков двор окружен был строгим караулом, так что нельзя было никому ни к ним войти, ни от них выйти. С наступлением же дня крепко заперли ворота Никольские, разломали мост перед этими воротами, так чтобы даже мимо нельзя было пройти.

Между тем патриарх, по принятому им обычаю велел петь в своей келье утреню, а потом, в свое время- часы. По окончании богослужения он велел своему эконому предложить трапезу себе и своим спутникам, но услышал от него, что все припасы отправлены на Воскресенское подворье, «а теперь стража не пускает никого, ни к нам, ни от нас». У меня есть, говорил эконом «только один укрух хлеба, который остался в моих санях». Была тогда суббота. «Раздроби его нам всем, отвечал ему патриарх, «да не будем», говорил он далее «жидовствующими, вопреки церковным канонам, постящимся в субботу». Эконом разделил хлеб на 30 частей и этой пищей довольствовались они целый день.503Хватило у Патриарха сил и на иронию.

Когда Патриарх Никон, по требованию самодержца, явился в Собор, но по чину патриаршему, т.е., с предшествующим крестом, сколько тому ни противились, то Царь сидел на высоком ступенчатом престоле, восточные Патриархи на богато украшенных местах. Пред ними поставлены были стол, покрытый златотканым ковром, где лежали серебряный ковчежец и книги. При виде креста, преднесенного Никону, они привстали с мест своих. Проговорив входную молитву, он трижды поклонился царю, потом патриархам и освященному Собору; не видя же себе приготовленного места наравне с Восточными Патриархами, он не сел, но стоя слушал обвинения из уст самого государя, который жаловался на смуты, какие произвел Патриарх в Церкви, на самовольное оставление им паствы, на укорительное послание его к патриарху Константинопольскому, на проклятия московских бояр. Никон на такие обвинения государя отвечал, свидетельствуя, что он удалился в монастырь только от смут боярских для укрощения гнева царского, не выходя, однако, из своей епархии. Когда же митрополит Крутицкий Павел, архиепископ Рязанский Илларион стали говорить грубые слова, укоряя Никона в оставлении престола с клятвою и в самовольном низвержении Павла епископа Коломенского, а Мефодий епископ Мстиславский поднял даже руку на судимого Святителя, тогда потекли слезы из очей царя.504

Этот эпизод еще раз свидетельствует о непоследовательности и нерешительности «тишайшего».

Стоя по 10 часов, Патриарх спокойно, с достоинством и иронией отвергал несправедливые обвинения, сфабрикованные Лигаридом с одобрения царя.

«Восточные патриархи», бывшие на суде, были задарены русским правительством и, кроме того, их совершенно изолировали от сторонников Святейшего, от которых они могли бы узнать все беззаконие, совершавшееся над последним. При всем том и сами патриархи колебались по поводу осуждения Никона.505

Наконец, не все русские епископы были согласны на строгое осуждение своего Первоиерарха, в особенности Черниговский архиепископ Лазарь Баранович, один из самых просвещенных иерархов того времени, уважаемый за свою благочестивую жизнь самим Государем. К нему примкнули на Соборе Симон, архиепископ Вологодский, и Мисаил, епископ Коломенский.

Поэтому на втором заседании Собора вместо обвинения все безмолвствовали, несмотря на то, что Государь требовал улик против Патриарха Никона.

На последнем заседании Собора Святейшему был объявлен приговор – Патриарх был лишен сана, с сохранением только иночества, и присужден к заточению в Белозерский Ферапонтов монастырь. По прочтении приговора, тут же восточные Патриархи сняли с Патриарха. Никона святительские знаки и надели на него простой монашеский клобук. Святейший Никон спрашивал, зачем в отсутствие Царя и в малой церкви, а не в том же соборе Успения, где некогда умоляли его вступить на Патриарший престол, ныне неправедно и втайне его низлагают. Но ответа не получил.

Когда патриархи сняли с него патриарший клобук и панагию, он с горькой усмешкой заметил: «Возьмите это себе, разделите жемчуг между собой: достанется каждому золотников по пяти, по шести, сгодится вам на пропитание на некоторое время. Вы, бродяги, турецкие невольники, шатаетесь всюду за милостыней, чтобы было чем дань заплатить султану! Возьмите,- продолжал Патриарх Никон, — и мою мантию, если желаете!».506

Прямо с этого «суда Синедриона» Патриарха отправили в ссылку в Ферапонтов монастырь, затем перевели в Кирилло-Белозерский монастырь. В ссылке Патриарх терпел лишения и скорби 15 лет.

Решающую роль в осуждении Патриарха Никона сыграл один из самых ничтожных угодников при царском дворе – Газский митрополит Паисий Лигарид, который распространял и устно, и печатно (в своей «Истории суда над Патриархом Никоном») лживые выдумки о якобы честолюбии и властолюбии, импульсивности Патриарха, в чем, как мы видим по современным умонастроениям и даже книжным штампам, преуспел. Чтобы оценить данное обвинение Патриарха Никона, надо знать, что представляет собою личность Паисия Лигарида.

Последний был двуличен, совершенно аморальным человеком – послушным орудием бояр в их стремлении низложить Патриарха, был платным агентом Ватикана, готовым на все в угоду Царю.

Его книга «История Иерусалимских Патриархов» была направлена против Православной Церкви в целях возвышения папской власти. Патриархи Мелетий Константинопольский и Нектарий Иерусалимский на основании этой книги предали Паисия Лигарида анафеме и отлучили от Церкви.

После суда над Святейшим Патриархом Никоном его нравственные страдания не прекратились, но еще более увеличились: тотчас по снятии с него сана с ругательствами отвели на земской двор, вручили его приставам, которые осыпали его поношениями (к поносившим присоединился архимандрит Сергий, который страшно поносил и злословил Святейшего). Затем Патриарх Никон был отправлен в путь в жестокий мороз. Из любви к нему с ним отправились в заточение некоторые из его учеников. Сопровождавший Святейшего от собора Ново-Спасский архимандрит Иосиф отдал ему в дороге свою шубу; прочие же в течение всего пути не только не сочувствовали, но даже не давали Архипастырю хлеба.

В силу бедности Ферапонтова монастыря Патриарху Никону были отведены душные, тесные кельи, похожие на темницу; приставники жестоко обращались с ним, в том числе наглухо заколотили окна его кельи (в таком стеснении содержался Патриарх Никона до кончины царя Алексея Михайловича).

Вот такое злодеяние было сотворено над великим подвижником. Не оно ли явилось впоследствии причиной громадных злодеяний и над домом Романовых, как это и предсказывал Патриарх Никон. Выходя из Успенского собора перед своим удалением в Воскресенский монастырь, Патриарх увидел на небе комету и сказал, что «разметет вас метла, явившаяся на небеси, хвостоватая звезда».507 Одно ясно, что если бы суда не было, то история России пошла бы по иному пути. Увы…

6.5.Церковный раскол мифы и реалии

Вначале определимся с терминологией и, опираясь на, пусть и неверные по существу, но общепринятые, термины, — будем отличать православие (никонианство) от старообрядчества.

Общепринятое мнение о расколе, якобы «взвешенное» и «научно обоснованное», сводится к тому, что одни – «староверы» («старообрядцы») держались за старорусскую обрядность, а другие – «никонианцы», предлагали заменить древние обряды на новые, греческие. Самым известным и спорным является замена двоеперстия на троеперстие.

В массовом сознании продолжает господствовать именно такая точка зрения. Однако, покажем, что вводили новшества именностарообрядцы в середине 17 века, а не Патриарх Никон.

Более того, так как и Патриарха Никона, и старообрядцев осудил один и тот же собор, после чего Патриарха в 1666 году сослали, то совсем уж нелогично обвинять Патриарха Никона в пытках, мучениях старообрядцев. Тем не менее, сегодня именно его и обвиняют, чуть ли не в сожжении протопопа Аввакума, которое состоялось вообще после смерти Патриарха Никона.

Как известно, все православные, включая и Россию, крестились тремя перстами, двоеперстие (да и то по мнению старообрядцев) было введено Стоглавым собором при Иване Грозном, в 1551 году.

Вот что сказал в своей проповеди на первой литургии после приезда в Москву патриарх антиохийский Макарий:

«В Антиохии, а не в другом месте верующие во Христа в первый раз стали именоваться христианами, и из этой епархии вышли все обряды церковные, и потому ни в Александрии, ни в Константинополе, ни в Иерусалиме, ни на горе Синае, ни на Святой горе, ни даже в Молдавии и Валахии и между казаками — никто не делает креста по-вашему, но все мы употребляем иное перстосложение».508

Кто и когда вводил новые обряды?

Историк В.В. Андреев пишет: «Противники Никона называли себя последователями старой веры и видели раскольников не в себе, а в тех, кто, по их мнению уклонился от древнего православия. Напрасно поставляли им на вид, что ничего не изобреталось, что вводилось только старое, прежде бывшее… Как впоследствии старообрядцы мало обращали внимания на заявления, что например, под слоем краски на образе Андрея Боголюбского в Успенском соборе открыто такое благословение рукой, какое было введено при Никоне и следовательно, самое старинное, исконное,- так и первые старообрядцы в переменах, сделанных Никоном, видели не исправления, а нововведения».509

При этом внимательное изучение многократно изданных материалов обнаруживает подтверждение того, что Патриарх Никон боролся именно с еретиками (расколоучителями старообрядчества), а не вводил новшества, — напротив, с новшествами боролся. Имеются в виду новшества, которые начинались со Стоглавого собора, но особое распространение получили в середине XVII века.

Для доказательства этого далеко не общепринятой трактовки событий XVII века можно привлечь как широко известные, но по необъяснимым причинам, невнимательно прочитанные материалы, так и открытые сравнительно недавно архивы изданий XVII века.

Как пишет С. Михайловский:

«Болезнь, имевшая произвести безобразный струп раскола, сильно заразила здравое тело Церкви, и делалась день ото дня опаснее. Невежество помрачило чистоту нашего древнего вероучения изобретением новых, неизвестных Церкви, догматов; обезобразила древний величественный чин православного богослужения искажением богослужебных книг, установлением новых, чуждых Церкви, обрядов и злоупотреблением в существеннейших частях богослужения – в пении и чтении; наконец, расстроило самый порядок церковного управления грубым своеволием и неповиновением власти церковной. Между тем, все это прикрывалось святыми и в высшей степени для сердца русского именами православия и священной древности!»510 С. Михайловский приводит множество убедительных мнений очевидцев тех событий, которые осуждают действия еретиков.

Более всего интересно, почему эти вполне доступные для ознакомления материалы никого не заставили задуматься?

Удивительное по своей простоте и доходчивости описание духовных исканий простого крестьянина Ивана Александрова, который прошел путь от полного отрицания православной церкви до полного разочарования в разнообразных «согласиях» и лже- доводах староверов:511

«Я родился от православных родителей, крещен был православным священником, но с возрастом постепенно охладевал к хождению в храм Божий для молитвы, и если изредка ходил, то без всякого к тому усердия, потому что в нашей стороне находится много старообрядцев: Спасова, Филиппова, Федосьева и других согласий, которые говорили мне, что ныне в церковь хо­дить не нужно, ибо в ней царствует антихрист. и что которые в нее ходят, те невидимо поклоняются антихристу. Все они старались уверить меня, что настало от лет Патриарха Никона царство последнего антихриста, что архиереи и священники великороссийской церкви суть слуги антихристовы…троеперстное сложение называли печатью антихриста и приводили на это доказательство из 91 главы, как впоследствии оказалось, подложного «седмитолкового апокалипсиса». Они дали мне с этого подложного апокалипсиса список, и я, читая его, по своей простоте, всему писанному в нем верил, и вполне убедился, что ныне уже царствует антихрист, и троеперстное сложение есть, действительно, печать антихристова…. Поэтому необходимым признал снова креститься, но недоумевал, от кого именно креститься: от филипповцев или федосьевцев. Так как те и другие одинаково утверждают необходимость крещения, а между собой имеют раздор, обзывают друг друга еретиками, то у меня и явилась мысль расследовать, кто из них правее, чтобы безошибочно можно было принять крещение. Сталь рассматривать их разногласия, но сколько ни рассматривал, не нашел достаточной причины, из-за которой следовало бы им разделяться; все же однако федосьевцев находил более справедливыми и потому готовь был принять от нихъ крещение».

Беседуя с наставниками различных согласий, крестьянин Иван Александров пытливо искал ответы и в Священном Писании: можно ли спастись без Святого причастия, как можно получить благодать не через епископов, так как у старообрядцев нет преемственной благодатной хиротонии, и многое другое. От ответов на такие простые эти вопросы наставники разных согласий уклонялись:

«Поэтому я решился, наконец, заняться исследованием о Церкви великороссийской, проверить, правду ли о ней мне говорили, что будто от лет патриаршества Никона она впала в ереси и чрез то лишилась благодати Святого Духа. После долговременного и тщательного рассмотрения я убедился, что Церковь великороссийская, согласно со всеми Святыми отцами, всегда веровала и ныне православно верует во единого Бога по существу, но славимого в Троице лиц Божества; она учит и ныне так же, как учили древние Святые отцы, что Бог Отец не рождается и не исходит ни от кого, Сын Божий рождается от Отца, Дух Святый исходить от Отца. Она учит, что Сын Божий нашего ради спасения сошел с небес, воплотился от Духа Святого и Марии Девы, и вочеловечился, потерпел за нас страдания, распятие, смерть и погребение. Словом, она учит всему тому, чему учит веровать Символ православный веры. Великороссийская Церковь проповедует, что в Церкви Христовой должна быть непрерывною священная иеpapxия или священноначалие: епископ, пресвитер и диакон, она учит, как учили все святые отцы, что епископы, как Апостолы от Христа, посылаются от своих старших епископов, а не сами собою входят в словесное стадо, яко лжепастыри, — что преемство епископского чина никогда не прерывалось и не прервется, потому что Церковь без епископа существовать не может».512

Иван Александров после длительных бесед с наставниками разных согласий пришел к следующему окончательному выводу:

«Я вполне убедился и в том, что старообрядцы несправедливо обвиняют Патриарха Никона за внесение новостей в богослужебный книги, потому что Патриарх Никон исправлял книги не самовольно, но с согласия русских святителей и по совету восточных патриархов, которых предшественник Никона Московский патриарх Иосиф велит слушать как самого Христа (Книга о Вере лист. 232). Триперстное сложение, троекратное аллилуйя, пятипросфорие, имя Спасителю с двумя гласными буквами Иисус, и прочее, что старообрядцы называют новостями, все это до веры не касается, и было принято не новою, а древнею Церковью. Я сам видел книги, писанные и печатанные за много лет до патриаршества Никона, в коих все вышеупомянутые порицаемые старообрядцами особенности православной Церкви находятся, и потому их новостью именовать нельзя».513

Историк Муравьев А.Н. пишет о том, что когда Патриарх Никон прочел на древнем саккосе митрополита всея Руси Фотия, за 250 лет до того привезенного из Греции, символ веры, вышитый жемчугом, и когда сравнил его текс в новых печатных книгах, равно как и чин литургии, то ужаснулся, видя полное их несоответствие. 514

Сравнительно недавно стали доступны для изучения материалы Московского собора 1666-1667 годов. Относительно старообрядцев решения собора однозначны: собор отмечал, что необходимо придерживаться символа веры, «как святые и богоносные отцы на Первом Вселенском соборе в Никее и на Втором Вселенском соборе в Константинополе» приняли.515 В Определении Московского собора упоминается и необходимость придерживаться троеперстного перстосложения «по древнему преданию святых апостолов и святых отцов».516

Именно «древнему», а не новому!

В несколько русифицированной версии Определение собора 1667 года гласит:

«Собор, бывший при благочестивом Великом Государе и Великом Князе Иване Васильевиче, всея России Самодержце, от Макария, Митрополита Московского и что писали о знамении честного креста и о сугубой аллилуйи и о прочем- писано нерассудно, простотою и невежеством в книге Стоглаве, и клятву, которую без рассуждения и неправедно собор положил, мы, православные Патриархи, Кир Паисий, Папа и Патриарх александрийский и судия вселенский и Кир Макарий, Патриарх антиохийский и всего Востока и Кир Иоасаф, Патриарх Московский и всея России и весь освященный собор, эту неправедную и безрассудную клятву Макариеву и того собора разрешаем и разрушаем. И тот собор не собор и клятву не в клятву , но ни во что вменяем, как бы и не было, так как Макарий Митрополит и иже с ним мудрствовали невежеством своим безрассудно , сами собой (самовольно) ввели, не согласившись с греческими и с древними харатейными славянскими книгами, не посоветовавшись со Вселенскими Патриархами».

Из этого текста понятно, что никакого двоеперстия до Стоглава не наблюдалось, оно было введено «простотою и невежеством», но никто из бывших на Стоглавом соборе святых отцов, а затем и в последующих поколениях в православной церкви двоеперстия не принял.

Сохранилась в двух списках грамота Никона к Цареградскому патриарху Паисию от 12 июня 1654 г., написанная после собора. Здесь Никон, предваряя написанное напоминанием о священном долге каждого духовного пастыря и предстоятеля церковной области хранить «опасно, чисто и непорочно» все преданные догматы и благочиние православной Церкви, писал:

«Ныне же мы, рассмотревши прилежно в книгах наших, разнство в них обретохом от преписующих…». Потом просил патриарха Паисия рассудить вместе с прочими патриархами и архиереями соборно и со всяким вниманием о замеченных в наших книгах разностях и новинах, для чего и перечислял эти новины, те же самые и в том же порядке, какие прежде предлагал на обсуждение Московского собора.

В заключение, упомянув, что некоторые у нас дышат непокорством, заводят прения с благочестивыми и возжигают огнь ненависти, Никон просил Паисия ускорить с ответом и советом как относительно исчисленных новин, так и о том, «что сотворити соблазняющимся о сих и непокорне прящимся» .

Грамота послана была к Цареградскому патриарху с Мануилом греком. В ней, кроме изложенных вопросов, на которые Никон просил ответа, патриарх прямо назвал епископа Павла Коломенского и протопопа Ивана Неронова как людей непокорных, которые держатся еретических книг и знамения.517

Как видим, Патриарх в своей грамоте в числе других «новин» упоминает и двуперстие. Следовательно, последнее также обсуждалось на Соборе 1654 г. и было признано еретическим.

Святитель Дмитрий Ростовский в книге « Розыск…» ставит следующие вопросы: « Вера раскольническая есть ли правая вера и есть ли она старая вера?» На оба эти вопроса он отвечает отрицательно. Святитель Дмитрий считал старообрядчесьво плодом того же невежества, что было свойственно и его пастве, но невежества, соединенного у раскольников с упрямством и невиданными хулами на Церковь.

Причины и основания русского раскола

Не только нам, современным людям, но и современникам раскола было не совсем понятно, как это на основе незначительных обрядовых различий пролилось столько крови.

«Неужели оттого, что одни крестились двумя перстами, чтили старопечатные книги, осьмоконечный крест и пели сугубую аллилуйю, а закон других предписывал трехперстное знамение, служение по исправленным Патриархом Никоном книгам, почитание четырехконечного креста и тройную аллилуйю – неужели от этого 10 миллионов народа отпали от прочей массы русского населения, чуждаются ее, избегают общения с нею? …Нет, не эти отступления раскололи русский народ на две половины». 518

Причина раскола была гораздо глубже. За внешней незначительностью обрядовых разногласий скрывается глубокая ересь, включая отрицание Триединства Бога, отрицание Святой Троицы.519

Не исключено, что корни раскола в России XVII века – в европейских событиях XIV века, связанных с реформацией римской церкви. По меньшей мере, схема в том и другом случае одна: на первом этапе — критика официальной церкви, борьба за нравственность священнослужителей, а затем — кровь и гражданские междоусобицы.

Реформация в Европе тоже начиналась с выступлений отдельных идеологов исправления нравов в римской церкви, а закончилось гигантским расколом всего католического мира и крушением ряда европейских монархий.

Английский богослов Джон Виклеф выступил со своими реформаторскими предложениями во второй половине XIV в. Он отвергал епископскую степень, Священное Предание; таинство елеосвящения не признавал необходимым; устную исповедь считал насилием совести и потому предлагал довольствоваться внутренним раскаянием человека перед Богом; учение о действительном присутствии Христа в Евхаристии отвергал, допуская только Его духовное присутствие. 520

Уроки истории европейской и нашей учат, что итогом «борьбы за нравственность» священнослужителей являются, как правило, ужасающие последствия, как в Европе, так и в нашей стране. Так, результаты европейской Реформации были поистине катастрофическими. Почти два века длились междоусобные и межнациональные войны; в Англии реформаторы устроили кровавую революцию и отрубили голову королю Карлу I. С невероятной скоростью происходило дробление когда-то единого христианского населения на толки и секты. Часть наиболее непримиримых религиозных диссидентов эмигрировала в Северную Америку, где послужила основанием для нарождающейся американской нации.

На почве Реформации процвело так называемое «просвещение». Оно охватило сначала Францию, затем перекинулось в другие страны. Вскоре Реформация отозвалась далеким от своего начала гигантским взрывом – кровавой Французской революцией. За ней последовала череда не столь «великих», но не менее ужасных деяний.521

Обстоятельства, предшествующие русскому расколу, удивительно напоминают далекие события западной Реформации: все те же действующие лица, все те же механизмы и приемы решения задач, все та же идеологическая поддержка провозглашаемых реформ.522

«Влияние протестантства на русский раскол было усмотрено преосвященным Игнатием воронежским».523

И поводы те же: «злоупотребления господствующей церкви», ревность о «древнем благочестии», проповедь близкой кончины мира и утверждение, что папа (патриарх) – «антихрист». При этом движущей силой антицерковного и антигосударственного движения явилась все та же ересь жидовствующих, как главная разрушительная идеология тайных богоборческих сил.

Основанием для появления еретического двуперстия в России середины XVII в. явились ереси, искажающие православное учение о Святой Троице и Боговоплощении. Лжеучения новых ересиархов основывались на древних ересях манихеев, ариан и несториан и являлись новым проявлением ереси жидовствующих.

Ереси распространились раньше XVII века: «Покровителями ереси жидовствующих в Москве были сильные мира сего: один из них, архимандрит Симонова монастыря Зосима, был сделан митрополитом московским. Но были и более сильные покровители: между ними называли великую княгиню Елену, сноху Ивана III».524

Ересиархами, исповедующими вышеуказанные лжеучения до раскола, явились старцы Капитон, Антоний (Подольский), а также протопоп Аввакум.

«Сначала всех раскольников называли в Москве «Капитонами», от чернеца Капитона, распространявшего раскол, но скоро увидели, что Капитон был лишь один из многих, что раскол проник всюду».525

Вот что рассказывает о Капитоне митрополит тобольский Игнатий: Вначале чернец Капитон даже в великие праздники перестал употреблять в пищу сыр, рыбу, масло. Даже на Святую Пасху вместо красных яиц он ел демонстративно луковицу. Затем он вообразил себя великим подвижником и постником, перестал обращаться к священникам, поклоняться иконам, по его мнению, неверно написанным. А уж когда он прочел Кириллову книгу, то стал креститься двоеперстно (как пишет митрополит Игнатий- «от того арменского сложения») и других этому учить.526

На начальном этапе, в первое десятилетие после Смуты, группой потомков новгородских еретиков, проникших в Печатный двор, осуществлялось издание книг еретического характера. Печатались они с рукописных еретических книг, тайно распространяемых в Московском царстве, а также с печатных образцов, привезенных из Литвы и других зарубежных стран.527 Часть из них носила ярко выраженный апокалипсический характер, как, например, «Кириллова книга» или «Книга о вере», и была направлена на возбуждение психоза, связанного с близкой кончиной мира. Существуют сведения и о том, что Капитон учил людей еретическому двуперстию и другим ересям «от слушания чтения «Кирилловой книги», «Книги о вере», «Катехизиса Зизания», издаваемых Печатным двором.528 Это написал не некий новый исследователь, и не недавно, а выдающийся церковный историк митрополит Макарий (Булгаков), на трудах которого учились многие поколения священнослужителей. А как получилось, что на такие важные доводы не обратили внимания — Господь ведает….

Как показано в одном из основных исследований истории раскола Н.И. Субботина, самое большое распространение получила порча церковных книг, пропаганда двоеперстия в печатных изданиях второй четверти XVII века.529

«Важнейшая старообрядческая особенность- учение о двоеперстии, в первый раз была внесена в Псалтырь, которую начали печатать 11 сентября 1612 года».530

В сочинении XVII в., направленном против ереси Капитона, говорится, что Капитон явился основателем «новой ереси», которую он распространял, «выйдя из лесов», среди крестьян «простых в разуме», представляя себя «посланником вышнего Бога». Главное обвинение против капитоновского учения заключалось в том, что оно отрицало триединство Божества — Троицы. Как известно, отрицание догмата триединого Бога составляло наиболее характерную черту лжеучения новгородско-московских еретиков XV –XVI в. в.

О возрождении ереси жидовской в раскольническом движении XVII в. свидетельствуют многие источники, в том числе старообрядческие.

Так из летописных источников явствует, что в Вологду был сослан по делу патриарха Никона поп Сысой, новгородец. В доносе на него царю Алексею Михайловичу указывается: «Тот поп Сысой богохульныя и жидовския речи говорил на Спаса нашего, Исуса Христа въслух многим людям…».531

Другой ересеучитель, Аввакум, очень известный вождь старообрядчества, учил, что Единосущная и Нераздельная Троица имеет «три равныя существа или естества»: «Зри, Игнатий, соловянин, и веруй трисущную Троицу. Несекомую секи по равенству, не бойся, едино существо на три существа тожде и естества», писал этот раскольничий «священномученик» соловецкому старцу Игнатию.532

Он учил, что «воплотивыйся от Духа Святаго и Марии Девы Единородный Сын Божий был Сыном Божиим не по существу, а лишь по благодати».

Таких же еретических воззрений придерживались и другие столпы старообрядчества, например, Лазарь. Характерны прения о вере между дьяконом Федором, Аввакумом и Лазарем. Протопоп Аввакум говорил об этом:

«Увы мне, грешному! Ей, слезами достойно есть!» и далее он сокрушается о том, что его духовный сын Федор, «молодой щенок», отрицает его толкования о Святой Троице и схождение Христа во ад трактует якобы ложно. За это протопоп его проклинает. А что же говорит об этих прениях сам Федор?

«Они убо, протопопъ Аввакумъ и попъ Лазарь, начали Троицу на трехъ престолъхъ иповъдовати, и трибожну, и трисущну глаголютъ; и въ трехъ лицахъ но три состава глаголетъ Лазарь; а Христа четверта Бога глаголютъ быти и на четвертомъ престоле съдяща, и самаго существа божественнаго не исповъдываютъ, но силу и благодать отъ сыновни ипостаси, излившуюся въ дъвицу, глаголютъ, а самое де существо сыновне и Духа святаго на землю никогда не сходитъ, но сила и благодать посылается. Духъ святъ не самъ же сходилъ въ пятидесятницу глаголютъ. Убо описуютъ они божество Святой Троицы, плотскимъ разумомъ. А во адъ схождете Христово съ плотию по востанию отъ гроба исповъдуетъ Аввакумъ, и восташе Христово отъ гроба не называетъ воскресениемъ, но востаниемъ токмо, а воскресъ-де, какъ изо ада вышелъ. А Лазарь глаголетъ едину душу бывшу во адт съ силою Божества и безъ плоти, до возста отъ гроба, и возстате Христово отъ гроба называетъ воскресениемъ,—Лазарь и Аввакуму противится въ томъ. И о преложении святыхъ даровъ оба они мудрствуютъ—с начала проскомидии совершенно тъло Христово и кровь. И основа церкви на Петръ апостодЪ глаголютъ, а не на ХристосЬ самомъ. Азъ же дияконъ Феодоръ всего ихъ мудрования не приемлю, но отметаю». 533

Воскресение Спасителя отрицают, придумывают, что он не Сын Божий, основателем Церкви считают не Христа, а апостола Петра, мудрствуют о причастии- и какая церковь стала бы терпеть такое отступление от догматов!

Протопоп Аввакум был очень популярен.

«Это был человек железной воли и непреклонного, неуступчивого характера, фанатик в преследовании своих целей и отстаивании своих убеждений. В приходе, где он был священником, приходят музыканты с медведями. Аввакум считает такое скоморошество грехом. Без дальних околичностей он ломает маски и бубны, один медведь избит им, другой выпущен в поле». 534

Видимо, в довольно невежественной среде авторитет протопопа Аввакума сыграл свою драматическую роль.

При этом, сыграло свою роль также и невероятное упрямство Аввакума, нежелание прислушиваться к аргументам Церкви.

Например, когда исследовали листы Никейского символа веры, где говорится: «рожденна, несотворенна», то ярость Аввакума перешла границы. Это место в течение времен было изменено на выражение: «рожденна, а не сотворенна». Это а, как лишнее, Никон вычеркнул. Аввакум кричал: «Что мне за дело до вашего греческого текста! Я привык говорить и верую в а».535

Ни смысла, ни идеи в таком упрямстве не было.

Напрасно современные старообрядцы утверждают, что еретическое толкование учения Святой Троицы протопопом Аввакумом ему лишь приписывается. Многие источники свидетельствуют об обратном.

«При всем своем рвении к старине Аввакум, выступая в роли законодателя раскола, сам создал еретическое учение, начав именно отрицать единосущность Троицы и утверждать, будто в ней три существа, как три лица. «Не спрятався, сидят три Царя Небесные»,- писал он по этому поводу.536

«И в этом случае, однако, создавая несомненно еретическое учение, Аввакум опирался на старину, ссылаясь в числе своих доказательств на одну из старых русских книг, где, благодаря допущенной опечатке, Троица названа «трисущной».537 Цитируемый автор, по всей вероятности, старообрядец, таким образом пытается оправдать легендарного протопопа.

Ничуть не удивительно, что собор Московский 1666-1667 г.г. «отлучил от церковного общения как еретиков и раскольников» последователей протопопа Аввакума и его сторонников538. И дело не в двоеперстии, в не так уж и существенных обрядовых отличиях, а в их еретическом толковании.

На соборе 1666-1667 г.г. царь Алексей Михайлович с глубокой скорбью сказал:

«Насеял небесный Домовладыка плодовитую ниву нашей православной державы пшеницею чистого благочестия. Но завистливый враг в то время, как мы, поставленные стражами над ней, дремали, всеял куколь душевредный. Куколь этот – душепагубные ныне насеянные роасколы, которых тлдетворное прозябение тщится искоренить чистую пшеницу слова Божия истинной кафолической веры. Вот уже богохульное их плодоношение не только обносится по различным странам, городам и весям врученного нам от Бога царства, но и в самый сей город вомчалось и дошло до наших рук в свитках и коснулось наших ушей словестно. Многие скудоумные, заразившись сим душеубийственным злоплодием, как бы вне ума были, заблудились от церкви в новопрозябшие сонмища, отвергли крещение, грехов своих иереям Божьим не исповедали, тайнам животворящим не причащались, кратко сказать, весьма от церкви и от Бога отчуждились». 539

Если вчитаться в эту довольно непростую речь, то очевидно, что речь идет о новых богохульных веяниях, а не о сохранении старины.

«Вторым Арием» назвал протопопа Неронова540 патриарх Макарий: «только тот был протопопом александрийским, а этот протопоп — московский».541

Двоеперстие стало проповедоваться и устно и письменно задолго до раскола. Так, в 1627 году две книги западнорусских богословов, напечатанные в Печатном дворе, были запрещены. Одна из напечатанных книг, «Катехизис» Лаврентия Зизания, содержащая еретические мудрования относительно церковных таинств и крестного знамения, а другая – «Учительное Евангелие» Кирилла Транквиллиона Ставровецкого, также искаженная еретиками.542

Между тем при патриархе Иосифе люди, распоряжавшиеся печатанием книг, поместили это учение в нескольких книгах, именно: в предисловиях к Псалтири (1642) и следованной Псалтири (1642) , издававшихся потом несколько раз, в «Книге Кирилловой» (гл. 14), в «Книге о вере» (гл. 9) и в малом Катехизисе.543

Через все эти книги, и особенно чрез Псалтирь, по которой обучалось молодое поколение, учение о двуперстии начало распространяться с необычайною быстротою, так что с наступлением 2-ой половины XVII в. одни только люди престарелые продолжали еще держаться древнего, троеперстного крестного знамения и не хотели принимать нового, двуперстного.

В то время Печатный двор был расположен на Никольском крестце, и подчинялся Большому Дворцовому приказу, который находился под контролем будущих вождей старообрядчества.

Когда при Патриархе Никоне старых справщиков отстранили от печатания книг, то это показалось им кровной обидой.

«Этими старыми справщиками были: царский духовник Стефан Вонифатьев, протопоп Казанского собора Иван Неронов, дьякон Благовещенского собора Федор, Юрьевский протопоп Аввакум, Муромский Логин, попы Лазарь, Никита, Даниил. Все это были люди религиозные, но не знали самого главного- греческого языка. Не удивительно, что они исправляли книги по собственному мудрованию и притом, полагаясь на свою начитанность…»544

Однако простым незнанием греческого языка никак не объяснить еретические переводы. Ведь русский язык справщики знали и не могли при своей «начитанности» не знать символа веры, ежедневно читаемого на службах.

Поэтому отрицание триединства Бога не корректно объяснить простым незнанием греческого языка.

Среди справщиков книг, бывших при патриархе Иосифе, появляются и новые лица: протопоп черниговского собора Михаил Стефанов Рогов, составитель «Книги Кирилловой»; менее известные: архимандрит Андрониевского монастыря Сильвестр, протопоп Александро- Невского собора Иоаким, старцы: Савватий, Евфимий и Матфей и светские лица: Мартемьянов, Захарий Афанасьев и Захарий Новиков . Некоторое из них будут осуждены за раскол и извергнуты из Церкви как нераскаявшиеся еретики.545

«К сожалению, – пишет митрополит Макарий, – эти справщики, может быть и лучшие грамотеи и начетчики своего времени, были недостаточно подготовлены к своему делу и при всем усердии исправлять книги наполнили их при печатании множеством ошибок, в которых и сами сознавались, прося себе прощения. Еще более прискорбно, что они, может быть и под давлением других, более сильных лиц, пользовавшихся доверием престарелого патриарха, привнесли в печатные книги несколько неправых мнений, послуживших в последствии поводом к расколу, каково особенно мнение о двуперстии для крестного знамения».

Это пишет выдающийся церковный историк митрополит Макарий (Булгаков)!

«Более сильные лица», о которых упоминает митрополит Макарий, – Вонифатьевский кружок, из числа которых вышли известные расколоучители, – протопопы Неронов и Аввакум.

Они намеренно вводили в книги искажения, противоречащие законам церкви. Так, в прологе, напечатанном при патриархе Иосифе, они настойчиво стараются доказать, что не обязательно ходить в церковь, можно молиться и дома «аще нам, грешным, Святое писание и муками претит, но Господь Бог милости своей ради, создания своего не погубит».546

Как сообщал келарь Троицкого монастыря Симон Азарьин, ученик преподобного Дионисия, архимандрита Троицкого, что в 1647 году царь повелел напечатать книгу о чудесах на гробнице преподобного Сергия Радонежского.

Работники печатного двора напечатали лишь часть из подлинных чудес, зато от себя прибавили множество лжи и вымысла.547

Необходимость исправления богослужебных книг

Интересно разобраться, почему было необходимо возвращать троеперстие, исправлять богослужебные книги и что за этим стоит. А дело было в том, что еще при царе Иване Васильевиче сложно было найти две совпадающие по тексту богослужебные русские книги. Книги не печатались, а переписывались. Переписчики занимались своим делом механически, чего не понимали, то искажали, «даже свое собственное умничанье втайне было вписываемо в него бессовестно». Как показано в одном из основных исследований истории раскола Н.И. Субботина, самое большое распространение получила порча церковных книг, пропаганда двоеперстия в печатных изданиях второй четверти XVII века.548

Переписывали книги даже совсем неграмотные люди. Наши предки считали попечение о церковном благолепии высшим достоинством православного человека. Летописи, если хотят отметить достоинство какого-либо князя, непременно упоминают о его попечении святым храмам. Поэтому переписыванием богослужебных книг занимались не только специально обученные люди, но и миряне, и духовенство, включая епископов. И духовные лица, и миряне приносили переписанные книги в церкви и монастыри «во отпущение грехов своих, во здравие и спасение», на помин своих родителей, родных, друзей.

Никто не считал грехом замену слов в богослужебных книгах: «Святослав, державный владыка,- говорит дьяк Святослава Ярославича, писавший для него книги,- возжелал сильным желанием открыть сокровенный смысл в глубине сих трудных книг (писанных на болгарском языке) повелел моей немудрости сделать перемены в речах с удержанием того же смысла».549 Черниговского протопопа Михаила Рогова, издателя Кирилловой книги, Патриарх Никон наказал (снял с него скуфью) за то, что Рогов от себя приписал, что христианам мучения не будет.550

Уже царь Иван Васильевич, видя такие вопиющие разночтения в богослужебных книгах, созвал в 1551 году собор, который назвали Стоглавом, для того, чтобы внести единообразие в церковные обряды.

В патриаршество Филарета (1619—1633) справщики набирались из образованных лиц, патриарх держал под своим контролем исправление богослужебных книг. Возглавляли исправление книг два опытных Троицких справщика: Арсений Глухой и Антоний Крылов. В качестве наблюдателей и цензоров трудились игумен Богоявленского монастыря Илия и ключарь Успенского собора Иван Наседка. Филаретовские справщики относились к своему делу серьезно, например, над исправлением церковного Устава они трудились несколько лет. Тем не менее, они пользовались только славянскими книгами, так как не знали греческого языка, поэтому успешным их исправления назвать нельзя. Тем не менее, грубые исправления, основанные лишь на собственных домыслах, в книги не вносились. Не хватало знаний, но умышленной порчи книг и внесения еретических суждений, при патриархе Филарете, как правило, не было.

При патриархе Иоасафе 1 (1634 — 1640), преемнике Филарета, положение книжной справы резко изменилось к худшему. Новый патриарх в дела Печатного двора, находящегося в ведении Приказа Большого дворца, не вмешивался. На Печатном дворе получили силу и известность не справщики и не печатники, а приказные. Эти люди, малограмотные, бесконтрольно и произвольно стали переиздавать филаретовские издания, внося в них правки по своему усмотрению. По смерти Иоасафа (28 ноября 1640 г.) до посвящения патриарха Иосифа (27 марта 1642) печатание книг не прекращалось, причем справщики продолжали руководствоваться личными соображениями. Например, при переиздании церковного Устава (1641 г.) справщики как бы намеренно игнорировали труды своих предшественников по переизданию Устава 1633 года, внесли 19 новых статей и возвратились к Уставу 1610 года, осужденному патриархом Филаретом. 551

При Иосифе книг издавалось много и с громадными разночтениями. Были это плоды невежества, незнания греческого языка или намеренное внедрение еретических верований? Множество примеров свидетельствуют о намеренном искажении, причем начиная от времени патриаршества Филарета.

При перепечатывании богослужебных книг иосифовские справщики просто заменяли троеперстие на двуперстие. Так, при издании Малого Катехизиса наставление о троеперстии, содержащееся в киевском издании 1645 года, было переделано на учение о двуперстии. При издании Кирилловой книги (1644 год) нужные переделки троеперстия на двуперстие были выполнены более или менее успешно, но в той же книге было напечатано сказание Максима Грека о двуперстии, противоречащее изданным ранее правилам.

Книга о вере, составленная игуменом Киевского Михайловского монастыря, была напечатана в Москве в 1648 году старанием царского духовника Стефана Вонифатьева, роль которого в возникновении старообрядчества весьма значительна.552 Он был духовником Алексея Михайловича, и царь Михаил Федорович ему доверял беспрекословно. Только в Псалтыре 1641 года впервые четко и ясно излагается учение о двоеперстии, причем в книге указано, что она издана « повелением светской власти», так как издана в период междупатриаршества. Возможно, Вонифатьев и был той «светской властью», которая приказала внести еретические изменения в филаретовское издание Псалтыря. То, что напечатанные книги являлись еретическими, подтверждает такой случай.

Жил на Афоне монах, серб по национальности, который держал у себя книги московской печати и крестился двумя перстами. Узнав об этом, монахи все собрались и стали задавать сербу вопросы. Он отвечал по Кирилловой книге. Тогда они назвали московские книги еретическими и сожгли их, а сербу наказали более не грешить. В числе сожженных книг были Кириллова книга и Псалтырь иосифовского периода издания.

Справщиками (идеологами исправления книг) были протопопы: Московского Казанского собора Иоанн Неронов, Юрьевца Повольского Аввакум, Костромской Даниил, Муромский Логгии, Павел епископ Кодоменский и некоторые другие. Все они были друзьями между собой, считали другом и патриарха Никона. Во главе кружка стоял Стефан Вонифатьев. Как показала В.С. Румянцева, фамилия его была Внифатьев.553 Странная фамилия для русского. К тому же, биография Вонифатьева, духовника царя, практически неизвестна. Доброжелательный, располагающий к себе практически всех, с кем общался, духовник царя, Вонифатьев во многих случаях действовал по своему усмотрению, ни с кем не советуясь. Не из Западной Европы ли он прибыл?

В последние годы патриаршества Иосифа именно эти люди заведовали делами Церкви и вносили еретические исправления в богослужебные книги. С приездом в Москву Патриарха Паисия и Епифания Славинецкого Вонифатьев и Никон разошлись во взглядах на греческое православие. 554

При этом весь православный мир имел более или менее одинаковую обрядность. К тому же, в иерархии пяти Вселенских церквей Российская Церковь была на правах «младшей сестры», а условия диктовали греки (Константинопольская, Александрийская, Антиохийская и Иерусалимская Церкви). Но если бы не были разнотекстные книги приведены к единому греческому образцу, то Россия осталась бы в изоляции, в том числе и от братских славянских церквей. Как указал в своей лекции, прочитанной на судьбоносном Соборе 1918- 1919 г.г., на котором было восстановлено патриаршество в России, высокопреосвященный Антоний (Храповицкий), архиепископ Волынский:

«Главной задачей своей жизни патриарх Никон ставил ослабление русского церковного провинциализма».

Исправление богослужебных книг

В 1654 г. был созван Собор, который в присутствии царя Алексея Михайловича и патриарха Никона, утвердил необходимость исправления церковных книг, испорченных еретиками. Понимая, что дело это требует осторожности и рассудительности, патриарх Никон обратился за помощью к восточным патриархам.

После собора 1654 г. царь приказал передать Печатный двор со всеми его учреждениями и справщиками книг, доселе находившегося в ведении Приказа Большого дворца, патриарху Никону в его непосредственное и полное распоряжение.555

Решение царя о передаче Печатного двора в ведение патриарха лишило ересиархов главного их оружия – порчи богослужебных книг, благодаря которым их ересь беспрепятственно могла распространяться. В ответ «боголюбцы» во главе со Стефаном Вонифатьевым объявили открытую войну патриарху Никону. Началась она с мятежной речи протопопа Неронова на ступенях вологодского собора.

«Выступление старика протопопа в вологодском соборе, и письмо в виде манифеста, отправленное в тот же день, 18 июля 1654 года, его друзьям в Москву, пишет старообрядческий писатель, были как бы открытым объявлением войны Никону и его новшествам и призывом к духовной мобилизации сил против козней Антихриста».556

Теперь понятно, какие новшества защищали расколоучители.

Важно отметить, что содержание соборных деяний в виде предисловий и приложений к новопечатным книгам незамедлительно доводилось до церковного общества.

Патриарх Никон, как заботливый архипастырь, желал дать православным не только исправленные книги, но и толкование на церковные священнодейства и обряды, чтобы верующие могли лучше понимать таинственный их смысл. Потому приказал перевести с греческого книгу «Скрижаль», которая, по просьбе его еще в 1653 г. прислана была ему от Вселенского патриарха Паисия. Книга эта, составленная греческим иеромонахом Иоанном Нафанаилом, была переведена на славянский язык одним из справщиков, старцем Арсением Греком, и в октябре 1655 г. была отпечатана.

При «Скрижали» Никон велел напечатать послание Вселенского патриарха Паисия с ответами Константинопольского Собора относительно церковных книг и обрядов и несколько статей по двум вопросам, считавшимся наиболее важными: по вопросу о крестном знамении и по вопросу о Символе веры. В их числе было слово монаха иподиакона Дамаскина Студита в неделю крестопоклонную с изложением учения о троеперстии для крестного знамения.

В нем довольно подробно опровергается учение о двуперстии, разбираются свидетельства Мелетия Антиохийского, Феодорита, Максима Грека и предлагаются убеждения православным оставить двуперстие и креститься тремя перстами. Впрочем, напечатав книгу «Скрижаль» с приложениями в октябре 1655 г., Патриарх Никон не дозволил выпускать ее в свет до тех пор, пока она не будет рассмотрена и одобрена Собором557 . На этом Соборе он предполагал также произнести приговор против учения о двуперстии, которое упорнее всего отстаивали ересиархи, и потому хотел предварительно испытать для вразумления их еще некоторые, чрезвычайные меры.

В 1656 г., 12 февраля, в день памяти святого Мелетия Антиохийского, а вместе и святителя Московского Алексия, в Чудове монастыре совершалась праздничная заутреня, на которой присутствовали сам царь со всем своим синклитом, патриархи с другими архиереями и множество народа. Когда в положенное по уставу время прочитано было из Пролога в поучение православным известное сказание о святом Мелетии Антиохийском, как он сначала показал народу три перста, и «не бысть знамения», затем сложил два перста и к ним пригнул один, и от руки его произошел огонь, сказание, на которое обыкновенно опираются защитники двуперстия — тогда Никон во всеуслышание спросил патриарха Макария, как понимать это сказание. И Макарий возгласил:

«Мужие всего православия, слышите: аз — преемник и наследник сего святого Мелетия престолу; вам известно, яко сей святой Мелетий три первыя персты разлучены показа друг от друга, от нихже и знамения не бысть; тыя же паки три соедини, имиже и знамение показа. И аще кто сими треми персты на лице своем образ креста не изобразует, но имать творити, два последняя соединяя с великим пальцем, да два великосредняя простерта имети и тем образ креста изображати, таковый арменоподражатель есть, арменове бо тако воображают на себе крест».558

Прошло еще двенадцать дней, настала неделя православия (24 февраля). Собрались в Успенский собор на торжество все находившиеся в Москве архиереи со знатнейшим духовенством, царь со всем своим синклитом и бесчисленное множество народа. В то время, когда начался обряд православия и Церковь, ублажая своих верных чад, изрекала проклятие супротивным, два патриарха, Антиохийский Макарий и Сербский Гавриил, и митрополит Никейский Григорий стали пред царем и его синклитом, пред всем освященным Собором и народом, и Макарий, сложив три первые великие перста во образ Святой Троицы и показывая их, воскликнул: «Сими треми первыми великими персты всякому православному христианину подобает изображати на лице своем крестное изображение, а иже кто по Феодоритову писанию и ложному преданию творит, той проклят есть». То же проклятие повторили вслед за Макарием Сербский патриарх Гавриил и Никейский митрополит Григорий .

Вот кем и когда была изречена первая анафема на ересиархов и упорных последователей еретического двуперстия. Она была изречена не Никоном, не русскими архиереями, а тремя иерархами — представителями Востока. И можно представить, как должна была подействовать эта анафема на православных, произнесенная в самое торжество православия.

Не ограничиваясь вышеуказанными мерами, патриарх Никон обратился с письменным посланием от лица своего и других русских архиереев к восточным патриархам и, указывая на то, что в Москве «неции воздвизают прю» относительно сложения перстов для крестного знамения, и при этом одни крестятся тремя перстами десницы, а другие двумя, просил дать письменный ответ, где истина и как следует креститься. В ответном послании Никону Антиохийский патриарх Макарий написал: «Предание прияхом с начала веры от св. апостолов, и св. отец, и св. седми Соборов творити знамение честнаго креста с тремя первыми перстами десныя руки, и кто от христиан православных не творит крест тако, по преданию Восточныя Церкве, еже держа с начала веры даже доднесь, есть еретик и подражатель арменом. И сего ради имамы его отлучена от Отца, и Сына, и Святого Духа и проклята; извещение истины подписах своею рукою». Вслед за Антиохийским патриархом то же самое проклятие повторил и подписал своею рукою Сербский патриарх Гавриил, а за ним повторили каждый особо и подписали митрополиты Никейский Григорий и Молдавский Гедеон.

Это ответное послание четырех святителей вместе со своим посланием к ним Никон немедленно велел напечатать и поместить в качестве приложения к книге «Скрижаль» .559

Когда восточные иерархи, находившиеся в Москве, изрекли свой приговор на крестящихся двумя перстами не только устно в неделю православия, но и письменно, Никон счел благовременным созвать на Собор русских архиереев, чтобы и они постановили решение по тому же вопросу.

Собор состоялся 23 апреля 1656 г. Присутствовали на Соборе кроме патриарха три митрополита: Новгородский Макарий, Казанский Корнилий, Ростовский Иона; четыре архиепископа: Вологодский Маркелл, Тверской Лаврентий, Астраханский Иосиф, Псковский Макарий; один епископ Коломенский Александр; двадцать два архимандрита, семь игуменов, один строитель и один наместник.

Никон открыл заседания Собора довольно обширною речью. Он рассказал сначала, как «зазирали и поносили» его приходившие в Москву восточные святители, Афанасий Константинопольский, Паисий Иерусалимский, Гавриил Назаретский и другие за разные неисправности в церковных книгах и обрядах, в том числе и за употребление двуперстия в крестном знамении; как приступил он к исправлению книг, собрал множество древних харатейных рукописей, славянских и греческих; како на основании их он уже исправил некоторые церковные книги, а вместе с ними велел перевести и напечатать с нужными приложениями и книгу «Скрижаль», представляемую им теперь на рассмотрение Собора. В особенности обратил Никон внимание отцов Собора в своей речи на учение о двуперстии и говорил, что оно внесено в наши книги «от Феодоритова писания неведением» и в недавнее время: «Прежде бо того вси треми первыми персты изображали во образ Святой Троицы, якоже и ныне многих еще видети есть, елицы не ведают Феодоритова писания, якоже в простых мужех и во всех женах, от древняго обычая держащих»; напомнил, что отвечал Цареградский патриарх Паисий со своим Собором о сложении перстов для крестного знамения, как истолковал Антиохийский патриарх Паисий в церкви Чудова монастыря сказание о святом Мелетии Антиохийском, как изрекли в неделю православия проклятие на крестящихся двумя перстами три восточные святителя и как то же проклятие повторили они вместе с Молдавским митрополитом в своем письменном ответе, и предложил Собору русских святителей и духовенства сказать свое слово о том же предмете.

Присутствовавшие на Соборе занялись сначала свидетельствованием книги «Скрижали», «соборне чтоша ее во многи дни с великим прилежанием, всяку вещь и всяко слово со опаством разсуждающе», и обрели ее не только «безпорочну», но и достойною всякой похвалы и удивления, и много благодарили Бога за такое бесценное сокровище. Затем, обсудив то, что сказано о крестном знамении в трех статьях, помещенных в приложении к «Скрижали», в послании Цареградского патриарха Паисия, в Слове иподиакона Дамаскина и в ответном послании четырех восточных иерархов, находившихся в Москве, а с другой стороны, принимая во внимание, что до напечатания Псалтирей и других книг, в которые внесено учение о двуперстии, в России существовал древний обычай креститься тремя перстами, которого многие еще держались и тогда, во дни Собора, Собор постановил следующее правило: «Аще кто отселе, ведый, не повинится творити крестное изображение на лице своем, якоже древле св. Восточная Церковь прияла есть, и якоже ныне четыре Вселенстии патриарси, со всеми сущими под ними Христианы, повсюду вселенныя обретающимися, имеют, и якоже зде прежде православнии содержаша, до напечатания Слова Феодоритова в Псалтирях со возследованием московския печати, еже треми первыми великими персты десныя руки изображати во образ Святыя, и Единосущныя, и Нераздельный, и Равнопоклоняемыя Троицы, но имать творити сие неприятное Церкви, еже соединяя два малыя персты с великим пальцем, ихже неравенство Святой Троицы извещается, и два великосредняя, простерта суща, в них же заключати два Сына и два состава, по Несториеве ереси, или инако изображати крест, — сего имамы, последующе св. отец седми Вселенских Соборов и прочих Поместных правилом и св. Восточныя Церкве четырем Вселенским патриархом, всячески отлучена от Церкве, вкупе и с писанием Феодоритовым, яко и на Пятом (Соборе) прокляша его ложная списания на Кирилла, архиепископа Александрийскаго и на правую веру, сущая по Несториеве ереси, проклинаем и мы» .

Это Правило свое, равно как и всю книгу «Скрижаль» с приложениями, все находившиеся на Соборе скрепили своими подписями 2 июня 1656 г. – так долго тянулся Собор!

А Патриарх Никон напечатал и поместил сказание об этом Соборе с изложением своей речи к нему в самом начале той же «Скрижали» под заглавием: «Слово отвещательно» и велел выпустить книгу из типографии в свет.

Таким образом, еще в 1656 г. было положено проклятие на неповинующихся Церкви последователей двуперстия в крестном знамении и вообще на несоглашающихся креститься так, как издревле учила и учит святая Церковь .

Важно отметить, что правка книг и обрядов проводилась осторожно, взвешено, на основании соборных решений Церкви. И причиной этой правки явились те неправые нововведения, которые были внесены еретиками в церковную жизнь посредством книг и устной проповеди ересеучителей, – Капитона, Аввакума, Иоанна Неронова, Антония Подольского, Логгина Муромского. Самый известный из них, Аввакум, исповедовал Несториеву ересь, о которой упоминалось на соборе 1656 г., и потому ратовал за двуперстие, «еже соединяя два малыя персты с великим пальцем, ихже неравенство Святой Троицы извещается, и два великосредняя, простерта суща, в нихже заключати два Сына и два состава»560.

Существует еще одно устоявшееся мнение, что двуперстие всегда было единственным перстосложением на Руси, о чем якобы свидетельствуют материалы Стоглавого Собора.

Таким образом, обвинения Патриарха Никона в проведении церковной реформы, направленной на введение новых, греческих обрядов, не соответствует реальности. Борьба велась с еретиками, последователями ереси жидовствующих, манихеев и капитоновцев. Может быть, не будем обманывать себя и других рассуждениями о «равноблагодатности» старообрядчества?

Старообрядцы приводят доводы о том, что церковные соборы Русской Православной Церкви как бы оправдали старообрядчество и признали «равноблагодатность» обрядов староверов. Казалось бы, это идет вразрез с утверждением о том, что их вожди- еретики. Однако, ясность в этот вопрос внес Святитель Филарет (Дроздов). Он подчеркнул, что сами по себе обряды- это одно, а их еретическая трактовка- другое дело. На вопрос о том, кого проклял собор 1666-1667 г. он утверждает, что никого собор 1667 года не проклинал. Если кто-то крестится двумя перстами, но не вкладывает в это «еретического мудрования» и не противодействует Вселенской Церкви, то ничего страшного в этом нет.

Поэтому все старообрядцы, понятия не имеющие о смысле, который протопоп Аввакум вкладывал в двоеперстие, даже не грешат.

Вспомним, что и Патриарх Никон разрешал Неронову служить по старому.

Как пишет Святитель Филарет:

«Глаголемые старообрядцы, стараясь оправдать свои сомнения, проклятие Собора 1667 года называют страшным и ужасным. Проклятие всякое страшно для того, кто за не православное учение и за противление Святой Церкви подлежит проклятию, но кто удаляется от не православного учения, и пребывает в единении со Святою Церковью и в послушании ей, тому проклятие не угрожает, и потому не страшно для него». 561

Таким образом, вожди старообрядчества придерживались манихейской ереси, отрицая единство Святой Троицы.

Украина и Святейший Патриарх Никон.

Как русские земли оказались под Речью Посполитой в период Смуты

История эта смутная, как сама Смута. В прошлом междуусобицы русских князей привлекли на Русь татар. Татарское иго длилось более двух столетий. Лишь при князе Иване Ш удалось избавиться от татарского ига. И при его внуке, Иване IV, Грозном были присоединены Казанское и Астраханское ханства и укрощен мятеж Новгорода. Россия стала могущественной державой.

Но после смерти Ивана Грозного в 1584 году вступил на престол его сын Федор Иванович, государь миролюбивый и слабый. При нем Россию снова постигли несчастья.

Борис Федорович Годунов, «царедворец хитрый, гордый, корыстолюбивый, сделавшийся родственником царя Феодора Иоанновича, видя его слабость в правлении и, желая какими бы то ни было путями достигнуть венца Мономахова, решился принести кровавую жертву своему чрезмерному честолюбию».562

Борис Годунов сначала изгнал в Углич законного наследника, царевича Димитрия, а потом, как считают многие, его убил, жестоко погубил тысячи людей. 563

Как оказалось, Борис Федорович Годунов, брат жены царевича Федора, татарин по происхождению, был женат на дочери царского любимца Малюты Скуратова вождя опричнины, при Иване Грозном жестоко расправившегося с многими тысячами ни в чем не повинных людей. Жена имела огромное влияние на Бориса Годунова. Так что вполне возможно, что женился бы Борис Годунов на православной доброй женщине, не было бы и Смутного времени.564

Жаль, что сослагательное наклонение к истории неприменимо…

Брат жены царя Федора Ирины Годунов после смерти царя в январе 1598 года, а также ухода в монастырь царицы Ирины, хитро притворяясь, что он не хочет быть царем, но «уступая» мольбам духовенства, бояр и всего народа, добился своего в феврале 1598 г.

Первые годы своего правления царь Борис проявил себя вполне достойным правителем — он победил крымского хана, в страшный голод 1600 года раздавал деньги из царской казны. Наконец, голод стал уменьшаться, и в 1603 году голод почти полностью прекратился. Но в это время простой инок Чудова монастыря в Москве Григорий Отрепьев ушел из монастыря и, скитавшись по России, достиг Польши. Здесь Григорий поступил на службу к князю Вишневецкому. Затем он притворился больным, потребовал духовника, которому «открылся» на исповеди, что он сын царя Ивана IY Васильевича, Грозного, а убитый в Угличе был не он. Он же, якобы опасаясь мести Годунова, скрывался до сих пор, и что теперь, при последних минутах своей жизни, просит, чтобы погребли его прилично его званию. Он также вручил духовнику свиток, на котором были описаны подробно все его приключения. 565

Духовник все передал князю, князь — королю. Король дал Самозванцу войско и значительную сумму денег. Самозванец действовал с успехом: он перешел через Днепр, и в 1604 году вступил на землю русскую,

Ему сдались города: Путивль, Рыльск, Белгород и Чернигов. Войско Бориса, конечно выступило против Самозванца, но многие верили, что Лжедмитрий -это законный государь, а другие в душе были настолько против Бориса, что только поэтому готовы были примкнуть к Самозванцу. Лжедмитрий дошел до Новгорода Северского; но здесь он был разбит воинством князя Трубецкого и Петра Басманова. 21-го января 1605 года произошло кровопролитное сражение, которое в конечном итоге принесло победу русским.

13 апреля 1605 года скончался Борис Федорович Годунов. Москва присягнула сыну его Федору. Воцарилось относительное спокойствие, которое снова нарушила измена Басманова.

Басманов, герой предыдущего сражения, прибыл в Путивль, пал к ногам Самозванца и торжественно назвал его царем русским. Последствия этого предательства были сокрушительны: все войско присоединилось к войску Отрепьева.

Царь Федор был убит вместе с матерью. Народ, разграбив дома Годуновых, присягнул новому царю, который из Тулы прибыл торжественно в Москву. Первый ропот в народе вызвала свадьба Лжедмитрия с Мариной Мнишек, дочерью воеводы Сендомирского, что вызвало недовольство в народе; к тому же, многие узнали в новом царе бывшего инока Чудова монастыря. Самозванец вызвал недовольство своим пренебрежением к русским обычаям, следованию католическим обрядам, привлечением иезуитов, своей любовью к неумеренной пышности, неисполнению постов, праздников, не почитанию святых икон. При начале свадебных торжеств, во время торжественного въезда Марины в Москву случилась сильная буря, это многие приняли за плохой знак. Но когда стало известно, что Польше царь отдает целые области, негодование достигло предела. Свадьба случилась накануне пятницы, 8 мая, накануне дня Святителя Николая, что противоречило нашим обычаям и церковным установлениям.

Недовольство в народе вызывало также то, что пьяные польские вельможи надменно поступали с русскими.

Народное негодование вылилось в желание немедленно изгнать Самозванца. Во главе толпы возмущенного народа стоял Василий Иванович Шуйский. Ворвались во дворец, первым убили изменника Басманова, затем Самозванца. Пощады полякам не было. Правда, Марину отпустили к отцу.566 Царем был избран Василий Иванович Шуйский. С королем польским Сигизмундом III был заключен мирный договор.

В Москве думали, что наступил конец Смутному времени, но вдруг пронеслась весть о появлении нового Самозванца. Конечно, не последнюю роль во всех этих событиях, связанных с появлением даже сразу нескольких самозванцев, сыграло весьма негативное отношение к Шуйскому. Слухи, что Дмитрий, то есть убитый Самозванец, жив, а вместо него убит другой, и находится в Польше, где, действительно, уже другой обманщик выдавал себя за Дмитрия, распространил князь Шаховской с другими врагами Шуйского.

Шаховской привлек к себе несколько тысяч казаков и вскоре собрал многочисленное войско. Бунт вспыхнул в Украине. Бунтовщики, или вооружившаяся вольница, избрали своим предводителем Ивана Болотникова, беглого слугу князя Телешовского.

Пока усмирялся бунт Болотникова, Лже-Дмитрий второй перешел через границу, сопровождаемый поляками и казаками.

Василий Иванович собирал в Кремле всех служивых людей. Вскоре в палату вступил патриарх Гермоген, заступивший вместо любимца Отрепьева — Игнатия.

«Именем самого Всемогущего Бога, сказал патриарх, пострадавшего для искупления нашего от грехов, и именем Пресвятой Богородицы, благословляю вас, христиане, на труды достоименитые. Идите, братия во Христе, идите смело на врагов наших. Да будет помощником вашим Сам Бог; крест и молитва да сопровождают вас. Знайте, что вас ожидает слава, что потомство благословит вас, а церковь будет молиться о душах Ваших».567

Самозванец осел в Тушино, предместье Москвы.

Вся южная Россия признала власть Самозванца, только Троицкая Лавра Преподобного Сергия Радонежского, Коломна, Переславль-Рязанский, Смоленск, Нижний Новгород- Саратов, Казань и города сибирские остались еще верны царю.

Марина Мнишек также признала нового Самозванца своим мужем. Вскоре была осаждена Свято Троицкая Сергиева Лавра. Эта священная обитель привлекла поляков своим богатством. 23-го сентября 1608 года гетман Сапега и Лисовский, во главе войска из 50000 поляков, осадили монастырь. Осажденные сделали подкоп и в темные ночи нападали на окопы поляков. Полтора года длилась осада Лавры.

В это время король польский предложил своего сына в русские цари.

Но оказалось, что Сигизмунд только обманывал русских, реальная цель была полностью завладеть русским государством и присоединить его к Польше.

В 1610 году к королю польскому из Москвы отправилось посольство с просьбой прислать царевича Владислава на Московское царство при условии, что он примет православие, а поляки прекратят осаду Смоленска, однако, поляки на это не соглашались. В состав посольства входил митрополит Ростовский и Ярославский Филарет Романов, князь Василий Голицын, князь Даниил Межетский, духовные и мирские лица. В посольство входил также Троицкий келарь Авраамий Палицын. 568

Тем временем гетман Жолкевский вошел в Москву якобы для защиты столицы от Самозванца.

Поляки Жолкевского нанесли Москве бесчисленные бедствия.

Они оскверняли святые храмы, разоряли казну царскую и имущество частных людей. Бояре просили себе царем Владислава569

Освобождение Москвы

12 января 1612 года была снята безуспешная осада Троице-Сергиевой лавры, польские войска отошли.

17 июля 1612 года. Василий Шуйский был свергнут с престола, власть перешла к боярской комиссии из семи человек — семибоярщине. Был также заключен договор с Польшей о призвании на русский престол королевича Владислава, сына короля Сигизмунда III. По условиям договора польские войска вошли в Москву 27 августа. Москва присягнула королевичу Владиславу.570

В состав семибоярщины, увы, но входил Федор Никитич Захарьин (затем он стал Филаретом Романовым). К сожалению, не без его участия поляки вошли в столицу.

Из Сергиевой Лавры, оплота борьбы с поляками, по всей России рассылались грамоты о необходимости изгнания захватчиков. Такая грамота прислана была в Нижний Новгород в октябре 1611 года. Воевода Алябьев созвал к себе на воеводский двор самых влиятельных жителей города. На собрание пришел Печерского монастыря архимандрит Феодор, протопоп соборный Савва, попы, дьяконы, дворяне, дети боярские и старосты посадские, в числе которых был Кузьма Минин (как указал протоиерей Александр Соколов, Кузьма Захарьевич Минин-Сухорук – это другой человек, однофамилец спасителя Отечества). Был он соледобытчиком из города Балахны, а не говядарем—торговцем скотом.571

Кузьма Захарьевич сказал тогда такое слово: «Вот прислана грамота из Троице-Сергиева монастыря; прикажите прочитать ее в церкви народу. А там что Бог даст. Мне было видение: явился Святой Сергий и сказал: «разбуди спящих».572

На другой день собрались люди у Святого Спаса. Отслужили обедню. Протопоп Савва прочел грамоту архимандрита Дионисия. Затем выступил Кузьма Минин и сказал:

«Горе и нам, и женам, и детям нашим. Еретики разорили достославный богохранимый град Москву, и предали всяческому поруганию чад ее». Он призвал собрать ополчение, которое возглавить предложили князю Дмитрию Михайловичу Пожарскому, известному своей непримиримой ненавистью к врагам.

К нему приехали печерский архимандрит Феодосий и дворянин Ждан Болтин, а с ними несколько посадских.

Князь Пожарскій ответил: «Я рад за православную веру пострадать до смерти, а вы изберите из посадских людей такого человека, чтоб ему в мочь и за обычай было со мною быть у нашего великого дела — ведал бы он казну на жалованье ратным людям».573

И предложил Кузьму Минина на эту роль. Известно, что ополчение двинулось к Москве и освободило ее 4 ноября (н.с.) 1612 года.

Интересно, что во время сдачи осажденного польского гарнизона, которая происходила 27 октября (ст.с.) 1612 года, князь Пожарский принимал шедших из Кремля вместе с поляками и русских бояр, среди которых были Федор Мстиславский, Иван Романов, его племянник Михаил (будущий царь) с матушкой- инокиней Марфой и др.574

Конечно, с позиций современных нам представляется это предательством со стороны первых Романовых. Однако, достоверно известно, что даже и великий патриот своей Родины князь Пожарский присягнул царевичу Владиславу575

Возможно, были на то причины. Поэтому время и называлось смутным, что разобраться, где истинный царь, а где — ложный было совсем непросто. Интернета и СМИ не было…

Помимо польских войск, существовало две силы в русском обществе — казачество и ополченство. При этом казаки воевали как на стороне поляков, так и на стороне ополченцев, периодически меняя противника. Так, перед самым штурмом Кремля князь Д.М. Пожарский узнал, что казаки Трубецкого и Заруцкого успели присягнуть новому самозванцу Исидору, очередному Лжедмитрию.576 Однако, с казачеством приходилось считаться, оно было реальной силой. В феврале 1613 года Земским собором был избран на царство 15-летний Михаил Федорович Романов.

Видимо, поэтому и состоялось избрание Земским собором царем Михаила Романова, так как в силу его слабости реальные силы надеялись действовать самостоятельно за его спиной.

На Земском соборе, когда был избран царем Михаил Романов, не присутствовало ни одного вдохновителя борьбы с поляками, практически не было архиереев, а помазывал его на царство местоблюститель. Вероятно, непросто было отбиться от иноземных претендентов, поэтому и избрали пусть и 15-летнего Михаила, но все патриотические силы его поддержали по принципу «хотя бы русский», хоть и никак себя не проявивший.

Спасители Отечества Минин и Пожарский (прямой потомок Рюрика)577 в новой реальности остались на второстепенных ролях, хотя Кузьме Минину было пожаловано дворянство. Но русские земли на многие десятилетия остались под польской короной, а православие попрано и притесняемо.

И положение это длилось, пока в него не вмешался Патриарх Никон (в миру Никита Минов, а может быть, Минин?).

Мы не знаем и скорее всего, никогда не узнаем, как действительно «попал в плен к полякам» Филарет Романов и что он делал в Польше 7 лет, а вернулся, чтобы участвовать в возведении на царский трон своего сына. Романовская пропаганда постаралась внести достаточно много неясности в этот вопрос.

Но вся Южная Русь от Смоленска осталась занята поляками.

Положение в Украине

Смутное время фактически закончилось изгнанием поляков из Москвы. Но драматические последующие события коренным образом повлияли на судьбу православия в России. Подробный рассказ о событиях, связанных с борьбой малороссийского народа за независимость, оставил историк Николай Костомаров. Однако, Костомаров, как и все историки, при описании этих событий опираются на сочинение очевидца, современника событий «Летопись самовидца».

«Летопись принадлежит к числу литературных южнорусских памятников ХУІІ века, столь славного в истории Малороссии. To был бурный, тревожный, но и блестящий век, когда все живые общественные силы южнорусского народа, призванные к решительной борьбе за самое его существование, достигли высшего напряжения и, наконец, произвели тот грандиозный политический и общественный взрыв, память о котором связана с именем Богдана Хмельницкого».578

Летопись написана несколько странным языком, в ней много как русских, так и украинских слов. Такая народная речь, которая и сегодня бытует в смежных с Россией областях Украины, простая и доходчивая, без начетнических нравоучений, делает Летопись живым и эмоциональным свидетельством эпохи. Другой странностью летописи является порицание автором Хмельницкого, когда он перечит польскому королю. Однако при всем при том автор старается излагать события беспристрастно.

Известно, чтобы лишить государство своего оплота — православной веры, 9 октября 1596 года в Польше была провозглашена уния. Это исходная точка борьбы.

Как пишет православный историк митрополит Макарий (Булгаков), польское правительство смотрело на религиозную унию как на лучшее средство укрепления политического союза двух главных народов, входящих в состав тогдашней Польши — поляков и русских (так именовали украинцев в то время) и отторжения русских от Москвы (в то время Киевская митрополия подчинялась Константинопольскому Патриархату).579

Введение унии Польшей в 1596 году сильно осложнило жизнь Украины, глубоко православной державы.

Тяжким было польское иго. Православные храмы захватывались, некогда вольный народ фактически попал в рабство к польским панам. «Духовенство латинское разъезжало в повозках, в которые впрягали до двадцати и более православных христиан».580 Когда гетман Остраница восстал против поляков, то он был изменнически схвачен вместе с товарищами и отправлен в Варшаву. «Одни из них были здесь колесованы, другим переломали руки и ноги, третьи, пробитые спицами насквозь, подняты на сваи. На место казни явились жены пленников с грудными детьми и наполнили площадь воплями. Жен перерезали всех до одной, а детей, ползавших около окровавленных матерей, жгли перед глазами отцов на железных решетках».581

Православных заставляли отрекаться от веры, отнимали церкви и монастыри, унижали, лишали имущества. Страдания православных в начале XVII века на захваченной поляками территории напоминают собою мученичество первых веков христианства.

Уже при православном митрополите Петре Могиле из Польши отдельные приходы и монастыри стали искать убежища в России.

«Многие паны, ленясь управлять имениями сами, отдавали их в аренду жидам, а вместе с имениями отдавали в аренду самих крестьян и самые их церкви, и жиды издевались над несчастными хлопами и их верою, как хотели; ключи от церквей держали у себя и брали с православных пошлины за всякое богослужение и требоисправление, -за крещение, за венчание, за погребение и проч.»582

Не раз казаки восставали против своих поработителей (в 20-х годах XVII века — восстание под предводительством атамана Тараса, затем — гетмана Остраницы). На каждый сейм направляли казаки свои жалобы, которые оставались без внимания. Восстания жестоко подавлялись, а притеснения ужесточались.

Сотник чигиринского полка Богдан Хмельницкий, семью которого жестоко избили и отобрали имущество, доведенный до отчаяния, задумал выступить против ляхов. Но сначала он поехал в Варшаву и выпросил у короля Владислава грамоту на владение своим хутором. Вернувшись, Хмельницкий обнаружил, что жалоба не только не была уважена, но в наказание Хмельницкому поляки забили до смерти его десятилетнего сына. В ответ на это Хмельницкий отправился к митрополиту киевскому и получил его благословение на борьбу против ляхов. Не просто было Хмельницкому убедить казаков, что не против короля Владислава они восстают, который при своей коронации подтвердил казацкие права и вольности, но против гонений польских панов на православную веру (необходимо заметить, что не только король Владислав, но и короли, правящие и до, и после него, никогда не скупились на обещания, но выполняли их в редких случаях). За Хмельницким пошли сначала всего 300 казаков, но после того, как казаки узнавали о благословении митрополита, то они стали стекаться со всех мест к Хмельницкому. Так как попытки привлечь на свою сторону московского царя успехом не увенчались, то Богдан попросил поддержки у крымского хана Ислам-Гирея. В марте 1648 года татарская орда и казаки, возглавляемые Хмельницким, выдвинулись против поляков.

Первый бой у урочища Желтые воды выиграло войско Хмельницкого. После этих первых побед Богдан Хмельницкий остановился в Белой Церкви и стал рассылать грамоты, в том числе и московскому царю Алексею Михайловичу. Крестьяне присоединялись к казакам, жгли имения, разрушали костелы. Освободительное движение охватило всю территорию Польши. Польский сейм предложил казакам мир, но было уже поздно. Казаки вошли в польские города, опустошая их. Новый король Ян Казимир (Владислав к этому времени скончался) приказал Хмельницкому прекратить смуту и подтвердил права казаков. Хмельницкий бежал с территории Украины. В декабре 1648 года в Киеве проездом в Москву за милостынею приехал Иерусалимский патриарх Паисий. Хмельницкий поспешил в Киев, где Паисий торжественно приветствовал его, причем, весь народ вышел чествовать Богдана как освободителя. Хмельницкого стали именовать гетманом, к нему снова стало подтягиваться войско. Пожаловали к Хмельницкому и послы от короля польского и торжественно вручили ему булаву и знамя, объявили гетманом. Однако время переговоров прошло, и Хмельницкий объявил послам: «Я исторгну русский народ из польской неволи» (заметим, что гетман не делал разницы между русским и украинским народом, и единственно возможным его условием было отсутствие на всех захваченных русских землях унии, с гарантиями для казаков). Гетман понимал, что таких условий польские власти не примут, и стал готовиться к войне.

Громадную роль в отстаивании Украиной православия сыграл Петр Могила. Он прибыл в Киево-Печерскую Лавру в 1625 году, с твердым желанием поступить в число братии. Воеводич земель Молдавских Петр Могила был известен своими заслугами на польской военной службе, своим образованием- самым полным и лучшим в те времена; но что всего важнее, как показали последствия, знаменитый особенною, удивительной ревностью по святой вере православной.

Он не мог без огорчения сносить, как ученые иезуиты и униаты наводняли все своими полемическими сочинениями, и соблазняли православных, не имевших у себя образованных пастырей, которые способны были бы отразить такие нападения. 583

Когда Петр Могила умер (1647 год), то в Киеве состоялись выборы нового митрополита. Им стал Сильвестр (Косов). Король польский утвердил нового митрополита своей грамотой, а Патриарх Цареградский облек его званием экзарха Константинопольского. Митрополит Сильвестр вел себя гибко и весьма лояльно по отношению к польским властям. Безусловно, это противоречивая историческая личность, сложно было Патриарху Никону вести с ним переговоры, первоначально митрополит Сильвестр не поддержал присоединение Украины к России, только значительная денежная поддержка со стороны русского царя изменила его отношение.

Единственной же реальной силой, способной защитить православную веру на территориях, захваченных Польшей, стали запорожские казаки.

Еще в 1648 году завязалась жестокая борьба Запорожцев с Поляками.

Как пишет самовидец:

«Початок и причина войны Хмельницкого есть едино от ляхов на православие гонение и казакам отягощение; тогда бо оным не хотячи, чого не звикли были, панщини робити, на службу замковую обернено, которыхъ листами и в городе до хандоження коней старостове держали, в дворах грубу то есть печи палити, псов хандожити, двор заметаты и до инших незносных дел приставляли».584

Самовидец считает причиной начала войны гонение на православие и «утеснения» гордым казакам, которых шляхтичи унижали.

В это время польские власти стали назначать казачьих гетманов и полковников от Короны. Эти ненавистные для вольных казаков люди обращались с казаками, как со своими холопами.

В апреле 1649 года Богдан Хмельницкий снова отправил послов к царю Алексею Михайловичу с прошением о покровительстве и защите малороссийскому народу и предлагал вступить в подданство России со всею Украиною. Царь ответил: «у нас с Польшей учинено вечное доконанье» (мир), нарушить который невозможно. Не ожидая другого ответа от московского царя, Хмельницкий вместе с ханом крымским вышел из Чигирина и вблизи города Збража встретил сильное польское войско, возглавляемое самим королем польским, и нанес ему сокрушительное поражение. Король был вынужден заключить на выгодных для казаков условиях договор, называемый Зборовским, согласно которому уния уничтожалась. Этот договор должен был быть утвержден сеймом 22 ноября 1949 года, который продолжался 6 недель и утвердил договор лишь частично. Половинчатый договор не удовлетворял казаков в основном потому, что уния не была уничтожена; поэтому митрополит Косов, возвратясь с заседания сейма, стал самостоятельно отбирать у униатов ранее захваченные православные храмы. Возобновились переговоры с Алексеем Михайловичем, которые в общей сложности тянулись шесть лет, и всякий раз послы Хмельницкого возвращались от Московского царя с неопределенными ответами.

В 1652 году Хмельницкий возобновил свое ходатайство перед царем Алексеем Михайловичем о принятии Малороссии в подданство России и, между прочим, извещал, что если православный царь снова откажет Малороссии в ее просьбе, то она признает над собою власть турецкого султана, но никак уже не останется под властью польского сейма.

В ответ на угрозы гетмана Богдана Хмельницкого поддаться турецкому султану, если государь не примет Запорожское войско в свое подданство, царь Алексей Михайлович направил Хмельницкому со стольником Ф. Лодыжинским грамоту, в которой сообщалось, что государь московский, «чтобы христианская вера в вас не пресеклась, но паче преисполнялась… изволили вас принять под нашу царского величества высокую руку яко да не будете врагом Креста Христова в притчю и в поношение… А ратные наши люди по нашему царского величества указу збираютца и ко ополчение строятца». Это первое официальное уведомление московского правительства о намерении оказать военную помощь запорожским казакам585.

5 декабря 1653 года после неудачного осеннего похода поляков заключен мир Польши с Украиной на условиях, выгодных для казаков и фактически подтверждающих условия Зборовского договора. Но это уже не могло остановить вступления России в войну с Польшей.

12 мая 1653 г. посланцы гетмана Бурляй и Мужиловский в официальном обращении к главе Оружейного приказа Г.Г. Пушкину просили разрешить передать Чигиринской церкви сосуды церковные и ризы, титуловали Патриарха Никона великим государем. Ответная грамота Патриарха Никона Богдану Хмельницкому, отправленная с царским посланником Матвеевым, в которой он сообщал: «…писания убо вашего усердия, яже к нашему пастырству с Кондратом Бурляем и Силуяном Можиловским посланными от вас, восприяхом и прочтохом, и благочестивому государю нашему царю и великому князю Алексею Михайловичу, по вашему челобитью, возвещахом. Он же… посланников ваших своею царскою превеликою милостию пожаловал, и указал к вам послати своего царскаго величества вернаго посланника, Артемона Сергеевича Матвеева… и вам бы его словесем, кроме всякаго сомнения, веру яти наше же пастырство о вашем благом хотении ко пресветлому великому государю нашему, его царскому величеству ходатайствовати и паки не престанет. Посланником же вашим нашего святительства тщание о добром вашем желании все известно».

Вслед за этой грамотой гетман получил и царскую грамоту от 22 июня. Таким образом, принятие Малороссии в подданство и неизбежная вследствие этого война с Польшей были предрешены задолго до возвращения из Польши князя Бориса Александровича Репнина, посланного весной 1653 г. к королю Яну Казимиру с решительными предложениями помириться с казаками, не принуждать к унии православное население, подвластное короне, и казнить смертью польских чиновников, виновных «в прописке» царского титула.

От этого посольства, видимо, и не ожидали успеха, поскольку еще до отъезда Репнина начались деятельные приготовления к войне.586

В России в это же время жаждали возвращения своих «отеческих вотчин», земель от Смоленска до Юга. Попытки царя Михаила Федоровича и отца его возвратить Московскому государству наши земли, отнятые у нас поляками во времена Смуты, были неудачны.

В начале 1653 г. стало окончательно ясно, что крымский хан дал слово польскому королю «Украину в конец разорить или полякам покорить», с тем, чтобы потом «татары да поляки на Великоросское государство повстали б для отыскания им, татарам, Астраханского царства». Это заставило гетмана Богдана Хмельницкого возобновить домогательства о принятии Малороссии в подданство Московского государства с новой силой 587.

23 апреля 1653 года послы гетмана Богдана Хмельницкого Кондрат Бурляй и Силуян Мужиловский были у Патриарха Никона «у благословения», вручили ему челобитную с просьбой ходатайствовать перед государем о скорейшем решении вопроса о предоставлении военной помощи, чтобы он «совету и помощи дать изволил и не попускал веры нашей православной и церквей восточных поругание». Послов встретил почетный караул из пятидесяти стрельцов и тридцати патриарших подьячих; Патриарх благословил послов образами. Накануне они были на приеме у царя, но их прошение о помощи запорожским казакам против Польши не имело успеха: московские власти ждали результатов посольства в Варшаву Б.А. Репнина, который должен был договориться о мирном разрешении конфликта, возникшего с нарушением поляками в марте условий Зборовского договора и вторжением их на территорию Украины.

В ответ на обращения Богдана Хмельницкого Царь затеял вялые переговоры с Польшей, призывая ее уничтожить унию и выполнить Зборовский договор. Между тем Хмельницкий направил грамоты Патриарху Никону (9 и 12 августа 1653 года), умоляя его быть ходатаем пред царем о присоединении единоверных к единоверным. Царь же снова тянул время, отвечая казакам, что ждет известий от своих послов. Так бы продолжалось и дальше, но благодаря энергичному вмешательству Патриарха Никона, уже 1 октября того же года (1653) царь собрал в Грановитой палате Собор из духовных и светских лиц и предложил ему на обсуждение положение дел России с казаками и Польшею. На предложение царя последовал единодушный ответ духовных и земских чинов: «Для православные христианские веры и святых Божиих церквей, гетмана со всем войском принять в подданство России»588

И тогда в Малороссию было отправлено большое посольство, чтобы привести всех жителей Малороссии к присяге на подданство православному царю. 5 (18) октября, после молебна в большом Успенском соборе, приняв благословение от Патриарха, послы отправились в свой путь. 8-го (21) января 1654 года, в Чигирине совершилось соединение Малороссии с государством московским. Богдан Хмельницкий в своей речи в Чигирине отметил, что Украине необходимо было сделать выбор между турецким султаном, крымским ханом, королем польским и православным московским царем.

Вот так смысл речи гетмана хорошо передал поэт Н. Коржавин:

«Поляки и турки застлали пути,

И нет ни числа им, ни меры.

И если уж волю никак не спасти,

Спасем православную веру».

Полное воссоединение, включая воссоединение Церквей, затянулось до 1667 года. Возможно, воссоединение Церквей и не состоялось бы, так как непросто было украинской митрополии выйти из подчинения Константинопольского Патриархата, если бы не громадный авторитет Патриарха Никона.

Малороссияне с великой любовью относились к Святейшему, что показывает, например, многочисленные письма к нему, особенно после его низвержения, в Ферапонтов монастырь. Известен такой пример: игумен Иоиль Турцевич был приглашен в 1654 году в Иверский монастырь, но по дороге заболел. Иоиль просил перенести по крайней мере, тело его туда, куда стремилась любовь его, а именно в Иверский монастырь, построенный патриархом Никоном, так как «послушание мое к пастырю и по смерти сохраню».589

Поляки не смирились с потерей Украины, — война России с Польшею была неизбежна.

Роль Патриарха Никона в период, когда страшные беды, порожденные Смутным временем 1598-1613 гг., должен был преодолеть вступивший на русский престол шестнадцатилетний царь Алексей Михайлович, трудно переоценить, поскольку мягкий и слабовольный царь вряд ли справился бы со столь сложной задачей, если бы Господь не послал ему обладавшего обширным, поистине государственным умом соратника, – Патриарха Никона. Разоренная Смутой почти до основания, Россия именно в этот период стала одной из ведущих держав мира — она стала богаче, чем до разрухи, укрепилось благочестие, это был один из периодов в российской истории, когда быть русским означало быть православным. И во всем, что содействовало национальному возрождению, Патриарх Никон играл громадную, если не решающую роль. Особенно велика она была в деле укрепления российской государственности, в том числе в деле восстановления православия в Украине. Богдан Хмельницкий понял, что Патриарх Никон обладает огромным влиянием и может оказать действенную помощь.

23 апреля 1654 года Патриарх Никон служил с властями Литургию в Успенском соборе. В связи с началом похода против Польши собор был наполнен ратными людьми, на молебне Патриарх поименно перечислил всех воинских начальников. По совершении молебствия Патриарх Никон приблизился вместе с государем к чудотворной Владимирской иконе Богоматери, прочитал здесь молитвы на рать идущим и, приняв из рук государя воеводский наказ, положил его в киот иконы на пелену, а потом передал его воеводам с напутственным словом. Передавая воеводский наказ, Святейший Патриарх сказал: «Идите радостно и дерзостно за святые Божие церкви, за благочестивого государя и за всех православных христиан и исполняйте государево повеление безо всякого преткновения. Если же не сотворите по сему государеву наказу, убоитесь и не станете радеть о государевом деле, то восприимете Ананиин и Сапфирин суд».590. Здесь же, в соборе, после молебна отъезжающие были «на отпуске у государя у руки».

Еще 23 октября 1653 года, после молебна в большом Успенском соборе, царь торжественно объявил всему народу, что, «прося у Бога милости и заступления у всех святых, идет на недруга своего, короля польского, мстить многие неправоты его». Для царя весомым аргументом явилось еще и то, что его в Польше «бесчестили», не так писали титул и т.д.591

Святейший Никон благословил государя на защиту православной Церкви, страждущей в Украине от насилия ляхов. С того дня в наших войсках начались приготовления к походу и продолжались до следующей весны.

23 октября 1654 года обнародовано решение о начале войны с Польшей. В Успенском соборе в присутствии Патриарха Никона и всего освященного Собора после молебна думный дьяк Алмаз Иванов объявил решение государя идти против польского короля «за его многие неправды», а на государевой службе быть всем «без мест». Думный дьяк Семен Заборовский здесь же в соборе зачитал царский указ об объявлении войны: «Мы, великий государь и великий князь… положа упование на Всемогущего Бога, и на Его Матерь, Пресвятую Богородицу, и на Московских чудотворцев Петра, Алексея, Иону и Филиппа и всех святых, и советовав с отцом своим и богомольцем, великим государем, святейшим Никоном, Патриархом Московским и всея Русии… приговорить изволили мы идти против недруга своего Польского и Литовского короля…»592

Из Москвы в Брянск выступило в поход войско, а шли через Кремль, под переходами, которые Патриарх велел выстроить в Кремле от своих палат через узкую улицу. На этой галерее стояли царь Алексей Михайлович и Патриарх Никон, а войска проходили под этим переходом; государь напоминал боярам и воеводам о верной службе, а Патриарх окроплял проходивших святой водой.

В Духов день в поход на Польшу из Москвы выступили новые полки. В Успенском соборе «были у государя на отпуске у руки боярин и воеводы, князь Никита Иванович Одоевский да стольник и воеводы, Петр Васильевич Шереметев со товарищи».593

Из собора была отпущена в поход в Вязьму чудотворная икона Пресвятой Богородицы Иверская, принесенная в Москву из Царьграда, от патриарха Цареградского Парфения. Икону провожали от Успенского собора до Донского монастыря с крестным ходом царь Алексей Михайлович и Патриарх Никон со всем освященным собором. 16 мая 1654 г. царь отпускал своих бояр и воевод «наперед своего походу» в Вязьму. 594

18 мая 1654 года состоялся отъезд царя Алексея Михайловича на войну с Польшей. С утра войска собрались на поле под Девичьем монастырем, а отсюда «с 3-го часа дня» шли «Москвою через дворец сотнями; а на дворце в Столовой избе в то время был и голов и ратных всяких чинов людей из Столовые из окна святою водою кропил Святейший Никон Патриарх.595

За этот день прошло только 17 сотен, остальные 67 сотен ночевали на Девичьем поле. Чиновные люди, которые были за государем, также ехали через дворец. Царь вышел в поход «часа за три до вечера» из Успенского собора. Царь остановился станом на Воробьевых горах и вышел отсюда 21 мая в Вязьму. Попечение о своей семье государь возложил на Патриарха Никона, а управление делами в столице — на бояр, которым указал писать к себе: «боярин князь Пронский со товарищи»; у царевен был оставлен окольничий Никифор Сергеевич Собакин.596

С началом войны с Польшей Патриарх Никон рассылал по городам и монастырям грамоты и «каноны печатные» с предписанием молить Бога, чтобы Он «святую Апостольскую церковь от иноязычных и поганых еретиков освободил и совокупил воедино, так же и повсюду христианский народ собрал воедино… и возвысил бы державу церкви».

Известна Богомольная грамота 1654 г. Ионы митрополита Ростовского в Кириллов монастырь о соединении церквей и о победе над супостатами и еретиками597 /

Фактически, как и прежде, все решалось Патриархом Никоном. Он вел переписку с царем, оказывал содействие в снабжении армии, давал советы и благословения. Он посылал царю «хлебные запасы», подводы «со властей и с монастырей», а также лошадей, бердыши, топоры. По указу Патриарха из Иверского монастыря было отправлено в польский поход более 500 вольных казаков, бывших в Польше «без выходу» четыре года и получивших жалованье и ружье из патриаршей келейной казны. Всякий раз, когда от царя поступало известие о покорении какого-либо города или о поражении неприятельского войска, Патриарх Никон служил в Успенском соборе благодарственный молебен Богу за помощь и победу и молился за царя.

Как свидетельствует Павел Алеппский, «теперь ни одно дело, важное или незначительное, не делается иначе, как с его совета и по докладу ему министрами каждое утро». Во все время отсутствия царя Патриарха Никона ежедневно посещал патриарх Макарий, они беседовали, затем Святейший принимал бояр. «Благодаря своему проницательному, острому уму и знаниям, Патриарх Никон искусен во всех отраслях дел духовных, государственных и мирских», — писал Павел Алеппский. 598

По окончании приема Патриарх Никон совершал богослужение, никогда не пропуская службы в церкви и в большую часть дней служил Божественную Литургию.

Посол за послом спешили от царя к Никону с известием о взятии городов. Между тем Патриарх Никон, заботясь не только о внутреннем благосостоянии государства, но и о продовольствии войск, бывших с царем в походе, сам распоряжался своевременно доставкою к ним хлеба и ружейных запасов.

Многие города сдавались добровольно, без боя: Дорогобуж, Невель, Белая, Полоцк, Велиж, Гомель, Могилев, Усвят, Шклов, Дубровка. Другие были взяты московскими воеводами после небольшого сопротивления. И повсюду, по городам и селам освобожденного края, первым делом новой власти было принятие присяги от жителей и затем восстановление и укрепление православия.599

Имея обеспеченные тылы, царь 16 августа сделал приступ к Смоленску, который считался воротами для вступления во все владения Польши и 23 сентября 1654 года Смоленск был взят.

«Царь вступил в Смоленск и приказал обратить в православные церкви костелы, которые были обращены поляками из церквей. Алексей Михайлович очень был доволен казаками, которые показали свое искусство и храбрость под Смоленском и, в знак уважения, приглашал к столу старшин, угощал простых казаков и раздавал им золотые медали. После того царь уехал в столицу, а московские и казацкие войска продолжали брать города и замки».600

15 сентября 1654 г., царь Алексей Михайлович в благодарность за то, что жители Могилева покорились ему добровольно, пожаловал им свою грамоту, в которой, удовлетворяя их просьбу, назначил епископом могилевским Святейшего Патриарха Никона. 601

Киев признавал Никона своим патриархом. В мае 1654 г., отправляя посольство в Москву, чтобы получить утверждение своих городских прав от государя, они писали и к Никону, просили его ходатайства и называли его святейшим патриархом не только Всея Великой, но и Малыя Pуси. И случилось так, что, за отсутствием царя Алексея Михайловича, все документы по просьбам киевлян утвердил «великий государь, святейший патриарх» Никон.

Гетман Хмельницкий со всем запорожским войском также признавал Никона своим патриархом, своим великим святителем, своим «зверхнейшим» пастырем. 602

Не все казаки обрадовались присоединению к государству московскому. Возникла сильная оппозиция, перешедшая на сторону поляков. Это были Сиркошевой атаман, Вогун и многие другие. Понятно, что польское правительство использовало это предательство, оказывая перешедшим на его сторону невиданные милости и привлекая тем самым других, что серьезно отдалило победу. 603

«Никон торжествовал с народом в храме Божьем победы царя молитвами к Царю царей, своею силою веселящему царей, и своим спасением радующему их в самые дни брани».604

По всем церквам России рассылались грамоты и с известием о победах православного царя, на необъятном пространстве нашего отечества возносились благодарственные молебны Спасителю и Царице Небесной. В то же время Хмельницкий с царским воеводою Бутурлиным взял Волынь и Галицию и дошел до самого Люблина. Изгнанный из королевства Ян Казимир вступил в переговоры с российским царем, уполномоченные с обеих сторон заключили в Вильне 24 октября 1655 года мирный договор, блистательный для России. Победоносный царь прибыл в Вязьму. Сюда же, по его желанию, отправился с царевичем и Патриарх. Здесь Царь искренне возблагодарил «друга своего и истинного Святителя, спасавшего Отечество и Церковь». Государь принял титул «самодержца Великия и Малые и Белые России». Впоследствии, на суде царь приписал Патриарху Никону самовольное присвоение этого титула.

Как писал русский поэт: «Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь…» 605

Восстановление православия на оккупированных территориях.

Печальное зрелище являл собой православный Смоленск после 40-летнего пребывания под польской властью: здесь не осталось ни одного православного храма или монастыря, все были обращены в униатские и латинские.

Возобновление православных храмов в Смоленске, грандиозные труды по устроению церковной жизни легли на плечи Святейшего, а повседневное архипастырское «назирание» Патриарх Никон поручил архиепископу Лаврентию.

Когда же изгнанные из возвращенных земель иезуиты и униаты стали возвращаться к своим местам, то Патриарх принял энергичные меры и убедил царя дать приказ воеводам городов выселять иноверцев, предлагая, однако, принимать православие, если они пожелают оставаться.

«Никону Россія обязана возвращеніемъ ея достоянія, бывшаго подъ властыо иновернаго государя, Никону обязаны несчастные малороссы, терпъвшіе горькую участь отъ польскихъ пановъ и страшныя пресдъдованія со стороны католичества за исповъданіе православной въры, возвращеніемъ своихъ правъ и свободы въроисповъданія, Никону обязанъ этотъ край возстановленіемъ въ немъ православія и очищеніемъ его отъ католичества и уніатства».606

Слава побед царя Алексея Михайловича в Польше и Литве дошла до молдавского воеводы. Знали в Молдавии силу патриарха Никона при царе, равно как и готовность Никона, по долгу пастыря, покровительствовать церквям православным. Присоединение Малороссии к православной России обнадеживало и православных жителей Молдавии, что русский цар царь примет их под свою высокую защиту и освободит от турецкого ига. И вот в начале 1656 года молдавский воевода прислал в Москву митрополита Гедеона и посла, логофета Григория, которые «били челом тайно», чтобы государь «принял, как и гетмана Богдана Хмельницкого, под свою высокую руку, дабы надо всеми православными был он один благочестивый государь». Никон с душевным восторгом представлял себе славу Церкви православной среди славянских народов, когда она вся будет под державой одного православного государя и убедил государя принять это предложение молдавского воеводы, да будет едино стадо и един пастырь. Царь принял предложение молдавских посланников, а Патриарх в соборной церкви, в алтаре пред престолом, привел митрополита Гедеона к присяге на верноподданство России, которую он давал от имени всего духовенства Молдавии. В то же время Крутицкий митрополит и соборный протоиерей принимали присягу среди храма от логофета Григория, который читал ее от имени всего народа молдавского. Торжественный стол в царских чертогах заключил присоединение Молдавии к России (но как предложение сделано было сделано «тайно», то и последующая история этого присоединения осталась тайною, известно только то, что хотя Молдавия причислена была к владениям царя, но продолжала оставаться под османским владычеством). Вероятно, в этот период царь был занят низложением Патриарха, на другие дела, наверное, времени не оставалось, что не позволило ни России утвердить права на владение Молдавией, ни жителям Молдавии — свергнуть турецкое иго и пристать к единоплеменным и единоверным россиянам. В 1658 году на патриаршем престоле не стало Патриарха Никона, в связи с чем дело застопорилось. Алексей Михайлович долго еще правил, до кончины в 1676 году, но ничего значительного после ухода Никона с патриаршей кафедры он уже не совершил.

Чем этот исторический период актуален для новейшей истории? В смутное время военная мощь Речи Посполитой и предательство отдельных государевых людей высокого ранга (тогдашних чиновников) повлекли за собой потерю исконно русских земель.

Для нашего времени уроки XVII века поучительны.

Братская Украина- самостоятельное государство, но почему это должно мешать нам оставаться единым православным народом?

Огромная роль в деле единения братских народов принадлежит Патриарху Московскому и Всея Руси Кириллу. Его Первосвятительские пастырские визиты вселяют огромный оптимизм.

Нашим политикам хотелось бы пожелать учиться у Святейшего Патриарха Кирилла дипломатичности, мудрости и умению просто, ясно, доходчиво излагать самые сложные проблемы и облекать их в доходящие до каждого сердца слова.

По-видимому, самым успешным был визит 2009 года. Во время этого визита, рассуждая о Единой Поместной Церкви в Украине, Святейший Патриарх, обращаясь к Президенту Украины, сказал: «Эта Церковь, господин Президент, существует. Есть Поместная Церковь в Украине! Если бы ее не было, не было бы сегодня Украины. Но на теле этой Церкви образовались раны, и раны надо уврачевать — молитвой, осмыслением того, что со всеми нами произошло и происходит».

Святейший Патриарх пообещал приложить все усилия, чтобы преодолеть имеющиеся церковные разделения в Украине. «Господь нам укажет пути, я верю в Его водительство… И пусть сила Святого Духа ведет нас по правильному пути. Сопрягая молитву с трудами и, что самое главное, с честным, открытым и ясным подходом к тем проблемам, которые существуют в Украине, думаю, с Божией помощью мы все вместе сможем преодолеть существующие преграды».

«Миссия и «линия» РПЦ, в том числе пред лицом политической нестабильности на Украине, — «своим тихим голосом… будить народ». «Мы — колокол. Если от удара этого колокола кто-то вздрогнет или проснется, мы сделаем свое дело», — уверен Патриарх.

Не оставили никого равнодушными также слова Патриарха, произнесенные на украинском языке:

«Боже великий, единий,

Русь-Україну храни.

С этими прекрасными словами украинского духовного гимна отсюда, с Киевских гор, призываю Божие благословение на богохранимую украинскую державу и ее благочестивый православный народ, на все народы великой исторической Руси.

Щастя дай, Боже, народу І многая, многая літа!»

Когда Святейший Патриарх Кирилл совершал молебен у памятника святому равноапостольному князю Владимиру на Владимирской горке в Киеве 27 июля 2009 года, накануне дня памяти святого равноапостольного князя Владимира, то там собрались тысячи киевлян и гостей города, которые начали приходить с 7 часов утра.

Под скандирование народа: «Наш Патриарх – Кирилл» Святейший прошел аллеей, благословляя верующих, и выпустил белых голубок, символизирующих мир и согласие.

Святейший Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл в ходе Первосвятительских пастырских визитов в Украину проявил себя выдающимсягосударственным и церковным подвижником в деле собирания братских православных славянских народов, достойным продолжателем дела, начатого Святейшим Патриархом Никоном!

София Константинопольская, Московский Кремль и Патриарх Никон

28 августа 2010 г. в Москве состоялась официальная церемония открытия надвратной иконы Спасителя на Спасской башне Кремля.

Несмотря на проливной дождь, в торжестве приняли участие более тысячи верующих. Процедуру освящения иконы провел Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл. По мнению нашего Президента Дмитрия Медведева, присутствовавшего на церемонии, икона даст дополнительную защиту народу России.

И вот чудесным образом обретенная икона Святителя предстала практически в первозданном виде. Христос держит в руках Евангелие, у его ног склонились два русских святых – Сергий Радонежский и Варлаам Хутынский.

После церемонии освящения иконы в средствах массовой информации появилось множество статей по истории обретенной иконы. По мнению многих авторов, это та самая икона, которая была написана в благодарность за взятие Смоленска в 1514 г. По поводу того, когда башня стала именоваться «Спасской» и почему припадающие – наши святые Сергий Радонежский и Варлаам Хутынский, предлагается версия видения слепой монахини московских святых, уходящих перед нашествием неприятеля из Кремля, и которых именно Преподобные Сергий Радонежский и Варлаам Хутынский уговорили остаться. Логично бы по этой версии написать икону с московскими святыми, а не Спаса Смоленского. И ни один автор не связал историю иконы со Святейшим Патриархом Никоном!

Хотелось бы восполнить этот пробел.

В Воскресенском Ново-Иерусалимском монастыре есть похожая икона Вседержителя с припадающими святителем Филиппом, Митрополитом Московским, и Святейшим Патриархом Никоном, которая всегда почиталась особо чтимой. Икона написана по заказу Патриарха Никона в 1657 году. Эта дата указана в надписи на нижнем поле серебряного вызолоченного оклада, украшенного драгоценными камнями и жемчугом (хранится в музее «Новый Иерусалим»).

На иконе представлен Господь Вседержитель, восседающий на Престоле. Правой рукой Он благословляет, левой поддерживает Евангелие, раскрытое на тексте: «Аз есмь свет всему миру…»

Вверху изображены два Ангела с орудиями Страстей Христовых: Крестом, копией и тростью. Внизу слева к стопам Спасителя припадает святитель Филипп, справа — Патриарх Никон.

Тип стоящего и благословляющего Христа с Евангелием получил название Христа Халкита, или Халкитиса, по несохранившейся мозаике, находившейся над главными вратами константинопольского императорского дворца (Халки). И в византийском, и в русском искусстве наиболее ранние примеры этой иконографии включают фигуру Христа на троне (мозаика над западным порталом Софии Константинопольской с припадающим императором Львом VI, исполненная между 886-912 гг.). 607

Икона из Ново-Иерусалимского монастыря тронная, но, как вы видите на приведенных фотографиях, она очень похожа на икону на Спасской башне, недавно освященную.

По мнению некоторых авторов, первой русской иконой, где святые припадают к ногам стоящего Спасителя, считается образ Спаса Смоленского, написанный в благодарность за взятие Смоленска в 1514 г. и помещенный над Фроловскими (ныне Спасскими) воротами Кремля. Фроловскими ворота назывались по имени рядом расположенной церкви Святых Флора и Лавра. Эти святые считались покровителями лошадей. Исчезли лошадки, и такие церкви стали редкими.

Конечно, очевидно, что сегодня реставрировалась не та, первая, икона, так как Спасская башня была гораздо ниже, но Бусеева-Давыдова И. Л., как и многие другие авторы, без ссылки на источник пишет, что уже в 1521 г. эта икона была заменена фреской.608

В 1654- 1655 годах Москву поразила моровая язва (возможно, чума), которая привела к гибели множества людей. Патриарх Никон известил царя Алексея Михайловича, который в это время воевал с Польшей, о бедствии, постигшем Отечество, и принял на себя заботу о семье царя.609

Патриарх вместе с семьей царя выехал в Троице-Сергиеву Лавру, затем в Калязин и в Вязьму. Спасаясь от заразы, Патриарх сам ездил вперед, выяснять, не угрожает ли опасность, жег костры, прокладывал новые дороги.610

В это время распространялись слухи о том, что моровая язва послана Господом из-за исправление книг и запрещения икон «франкского письма», -фактически, картин. Патриарх Никон написал книгу небольшого формата 611, в которой призывает не верить слухам, молиться, поститься и соблюдать определенные правила.

Фроловская башня после окончания эпидемии была разрушена. Накануне, на Рождество, как пишет Павел Алеппский, загорелись деревянные брусья внутри замечательных часов, расположенных на башне. После пожара упавшие часы «разрушили своей тяжестью два свода из кирпича и камня», статуи обрушились, все пришлось восстанавливать заново.612 Тогда то и была башня восстановлена и тогда же получила наименование «Спасской» после написания на ней образа Спаса Смоленского. Если наша Истринская икона написана в 1657 году, то примерно тогда же был написан, видимо, одним и тем же иконописцем, и образ Спасителя на бывшей Фроловской башне. Как пишет беспристрастный Павел Алеппский, этот образ явился Соловецким святым Зосиме и Савватию. Кроме того, он пишет о том, что внутри ворот, со стороны дворца, располагалась икона Пресвятой Богородицы, окруженной московскими святыми.613 Это уже по видению монахини.

Интересно, что икона была повторена на гравюре под наименованием «Спаситель, что на Спасских вратах».614 Икона подробно описана. Кстати, восстановленная икона отличается от описания, приведенного Д. Ровинским.

Понятно, почему одним из припадающих является Преподобный Сергий Радонежский, особо чтимый святой, кроме того, большую часть времени, когда случилась эпидемия, Патриарх Никон с семьей царя, находился в Троице- Сергиевой Лавре, где сугубо молился Преподобному Сергию.

Связь нашего Ново-Иерусалимского монастыря с Лаврой постоянна, удивительна и непостижима. Даже если рассмотреть события 2010 года — именно наместник Троице-Сергиевой Лавры Архиепископ Феогност служил Божественную литургию в день кончины Патриарха Никона. Вспомним о том, что Архимандрит Леонид Кавелин, так много сделавший увековечивания памяти Патриарха Никона, был вначале наместником Лавры, а затем — наместником Ново-Иерусалимского монастыря.

Но почему припадающий Варлаам Хутынский, Новгородский чудотворец?. Преподобный Варлаам (в миру Алексей) жил в XII веке, был сыном богатых и благочестивых родителей Михаила и Анны и свои детские годы провел в Новгороде. Алексей с ранних лет почувствовал особенное расположение к благочестивой и уединенной жизни, удалялся от всяких игр и общества товарищей, любил читать священные книги, часто посещал храм Божий, а дома проводил время в молитве и посте. По смерти родителей Преподобный, раздав все свое имущество бедным, удалился с двумя товарищами на болотистое место на берегу Волхова, над которым он увидел светлый луч, просиявший из густой чащи леса. Из этого знамения он понял, что его намерение поселиться здесь согласно с волей Божией. Находилось оно напротив монастыря прп. Антония Римлянина и называлось Хутынь (хутынь — худое место), потому что, по мнению народному, здесь жила нечистая сила. Господь ниспослал преподобному для служения ближним дар чудотворений и прозорливости. Раз он даже воскресил умершего отрока.

Известна легенда, что однажды архиепископ Новгородский пригласил Варлаама к себе. Святой Варлаам ответил, что приедет во вторую пятницу по Троице — на санях. В этот день выпал такой обильный неожиданный снег, что преподобный приехал действительно на санях. Архиепископ высказал опасение за урожай. Преподобный ответил ему, что урожай не пострадает и что снег этот послан для спасения полей от червей. И действительно, когда снег стаял, все поля оказались покрытыми подохшими червями. 615

Среди учеников Преподобного прославились многие, в том числе архиепископ Новгородский Антоний (память его 29 июля), в миру Добрыня Ядрейкович, который стал архиепископом после возвращения из Константинополя с великой святыней.

Об этом подробно – этой книге в главе «Тайна Камня Гроба Господня».

Так Константинополь, Троице- Сергиева Лавра и ее Великий подвижник Сергий Радонежский, далекая Хутынь и ее Великий чудотворец Варлаам Хутынский связаны и с монастырем Новый Иерусалим, и с московским Кремлем и со Святейшим Патриархом Никоном.. Это, конечно, всего лишь гипотезы, но они подкреплены убедительными свидетельствами и чрезвычайной похожестью иконы на Спасской башне и чтимой иконы из монастыря Новый Иерусалим.

Не вызывает также сомнений глубокое почитание Патриархом Никоном Преподобного Варлаама Хутынского.

А кто же предполагаемый автор иконы на Спасской башне, а возможно, и иконы из Ново-Иерусалимского монастыря?

Согласно местным истринским легендам, это Симон (Пимен) Ушаков (1626-1686).

Такое же мнение и у Митрополита Антония (Храповицкого). 616 Известно, что 11 июля 1656 г. Ушаков вместе с иконописцами Федором Козловым, Иваном Матвеевым и Иваном Владимировым (Большим) вызывался к царю, находившемуся тогда в Полоцке, однако не был отпущен из Москвы патриархом Никоном, так как все они были привлечены к росписи Патриарших палат. В 1657 г. с иконописцами Оружейной палаты Степаном Резанцем и Федором Козловым Ушаков расписывал одну из комнат государя Алексея Михайловича во дворце, которую, по-видимому, предполагалось расписать еще до морового поветрия 1655 г.617

Так что весьма мало вероятно, что наряду с этими большими работами Ушакову было поручено писать икону на Спасской башне.

Имеются сведения, что именно Симон Ушаков свидетельствовал икону Спаса Вседержителя, которую принес в Оружейную палату иконописец Василий Попов, взятый из Воскресенского монастыря в доучивание к Федору Козлову.618

Не та ли это икона, с припадающими митрополитом Филиппом и Патриархом Никоном, которая является высокочтимой в Воскресенском монастыре? Тогда ее вероятным автором является Василий Попов. В общем, вопрос этот ждет своих исследователей.

1 Информационно- аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 3 . М. 2009.С.22

2 Информационно- аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 1 . М. 2007. С.48.

3Информационно- аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 3 . М. 2009.С.22.

4 Большой энциклопедический словарь, «манихейство». М. Советская энкциклопедия.1984.С.755

5. Селянинов А. Тайная сила масонства. Санкт-Петербург. Отечественная типография. 1911. С.150

6Там же.

/literat/prosvetitel.htm

8 Развитие либеральной философской мысли в XVI веке. Информационно- аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 2 . М. 2009.

9 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Слово в неделю Православия. Анафема. Изд. Сретенского монастыря. М. 1998 с. 8.

10.Флоровский Г.В Пути русского богословия. О России и русской философской культуре. М. Наука. 1990. с. 273.

11. Шмидт В.В. Патриарх Никон и его наследие в контексте русской истории, культуры и мысли. Опыт демифологизации. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук. М. РАГС. 2007

12 Информационно- аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 2 . М. 2009.

13 Сайт в сети Интернет /vozr.doc

14 Информационно- аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 2 . М. 2009

15 Раскол и секты Русской церкви по их происхождению и внутренней связи, изложенные профессором, доктором богословия Лейпцигского университета Иоганном Герингом. Перевод с немецкого профессора протоиерея Т. Буткевича. Часть 1-ая. Издание журнала миссионерского обозрения. С-Петербург. Типография Э.Л. Пороховщиковой.1903.С.25

16 Калугин Ф. Зиновий, инок Отенский и его богословско-полемические и церковно-учительные произведения. Санкт-Петербург.Типография А. Катаиского ‘ 1894.С.13.

17.Андреев В.В. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С.19

18 Д-р Шурц. Западная Азия в эпоху ислама. История человечества. Т.3. Санкт-Петербург. Просвещение. 1902-1910.. С.337-338

19Информационно- аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 2 . М. 2009 .

20 Против тайны беззакония. Информационно-аналитический альманах «Державное слово» Выпуск 1. 2007. С.49.

21 Бутми Н.А. Каббала, ереси и тайные общества.Санкт-Петербург. 1914. С.160

22 Селянинов А.. Тайная сила масонства. Санкт-Петербург. Отечественная типография. 1911. С.155

23Церковный раскол. Мифы и реалии. Информационно-аналитический альманах «Державное слово» Выпуск 2. 2009.

24 Информационно-аналитический альманах «Державное слово» Выпуск 1. 2007. С.49.

25 Ответ царя Иоанна Васильевича Грозного Яну Роките. Древне-русские полемические сочинения против протестантов. М. 1878. С.60

26Там же. С.3

27.Андреев В.В. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870 С.33

28 Андреев В.В.. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870 С.242

29 1.Поршнев Б.Ф. К вопросу о месте России в системе европейских государств в XV – XVIII вв. Ученые записки. Академии общественных наук. Вып. 2. М.. 1948. С. 5–33;

2.Сергеев Ф.П. Русская дипломатическая терминология XI – XVII вв. Кишинев. 1971 3.Алпатов М.А. Что знал Посольский приказ о Западной Европе во второй половине XVII в. История и историки: Историография всеобщей истории. М., 1966. История внешней политики России. Конец XV – XVII век. Под ред. Игнатьева А.В. и др. М. 1999

4.Баскин Ю.А., Фельдман Д.И. История международного права. М., 1990.

30 Зеленская Г.М. Художественные дарования Святейшего Патриарха Никона/ Газета «Истринские вести» №132-133 28.10.2000. г. Истра Московской области

31 Субботин Н.. Раскол как орудие враждебных России партий. М. 1867

32. Шмидт В.В. Патриарх Никон и его наследие в контексте русской истории, культуры и мысли. Опыт демифологизации. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук. М. РАГС. 2007

33 Пирлинг П.О. Россия и Папский престол. М., 1912. Кн. 1; Папство и его борьба с Православием. М., 1993; /Суттнер Э. Христианство Востока и Запада: В поисках зримого проявления единства Пер. с нем. О.И. Величко. М., 2004.

34 Свят. Никон (Рождественский). «Православие и грядущие судьбы России». Новая книга. 1995. Изд. Псково- Печерского монастыря. С. 153.

35 Раскол и секты Русской церкви по их происхождению и внутренней связи, изложенные профессором, доктором богословия Лейпцигского университета Иоганном Герингом. Перевод с немецкого профессора протоиерея Т. Буткевича. Часть 1-ая. Издание журнала миссионерского обозрения. С-Петербург. Типография Э.Л. Пороховщиковой.1903.С.29

36 Раскол и секты Русской церкви по их происхождению и внутренней связи, изложенные профессором, доктором богословия Лейпцигского университета Иоганном Герингом. Перевод с немецкого профессора протоиерея Т. Буткевича. Часть 1-ая. Издание журнала миссионерского обозрения. С-Петербург. Типография Э.Л. Пороховщиковой.1903. С.31

37Раскол и секты Русской церкви (1003-1897) по их происхождению и внутренней связи, изложенные профессором, доктором богословия Лейпцигского университета Иоганном Герингом. Перевод с немецкого профессора протоиерея Т. Буткевича. Часть 1-ая. Издание. журнала миссионерского обозрения. С-Петербург. Типография Э.Л. Пороховщиковой.1903. С.31

38 Андреев В.В.. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С.37

39 Там же. С. 32

40 Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычев) . Самодержавие духа. Очерки русского самосознания.. Санкт-Петербург. 1994.С.124

41. Киззеветер А.А. Иоанн Грозный и его оппоненты. М. Издание книжного магазина Гросман и Кнебель. М. 1898.С.49

42.Андреев В.В. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С.10

43 Раскол и секты Русской церкви (1003-1897) по их происхождению и внутренней связи, изложенные профессором, доктором богословия Лейпцигского университета Иоганном Герингом. Перевод с немецкого профессора протоиерея Т. Буткевича. Часть 1-ая. Издание журнала миссионерского обозрения. С-Петербург. Типография Э.Л. Пороховщиковой.1903. С.32

44 Раскол и секты Русской церкви (1003-1897) по их происхождению и внутренней связи, изложенные профессором, доктором богословия Лейпцигского университета Иоганном Герингом. Перевод с немецкого профессора протоиерея Т. Буткевича. Часть 1-ая. Издание журнала миссионерского обозрения. С-Петербург. Типография Э.Л. Пороховщиковой.1903. С.29

45 Там же. С.32

46 Там же С.32

47 Муравьев А.Н. История российской церкви. В типографии III Отд. Соб. Е.И.В. Канцелярии. Санкт-Петербург. 1845 С.119

48 Митрополит Макарий (Булгаков). История русской Церкви. Т.6.М. 1996. С 118-119

49 Информационно-аналитический альманах «Державное слово» . Вып.3.2009. С.93

50 Митрополит Макарий (Булгаков). История русской Церкви. Т.6.М. 1996. С 118-119

51 Там же. С.114

52 Митрополит Макарий (Булгаков). История русской Церкви. Т.6.М.1996. С 118-119

53 Щапов А.. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII веке и в первой половине XVIII века. Казань. Издание книготорговца Ивана Дубровина. 1859.С.38

54 Костомаров Н.И.. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Издание Литературного фонда. Санкт-Петербург. Типография М.М. Стасюлевича. 1912. С.586

55 Митрополит Макарий (Булгаков). История русской Церкви. Т.6. М.1996. С 118-119, 121

56 Митрополит Макарий (Булгаков). История русской Церкви. Т.6. М. 1996. С 118-119

57. Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Издание Литературного фонда. Санкт-Петербург. Типография М.М. Стасюлевича. 1912. С.586

58 Татарский И. Симеон Полоцкий ( Его жизнь и деятельность). М. 1886. С. 5

59 Митрополит Макарий (Булгаков). История русской Церкви. Т.6.М. 1996. С 118-119

60Там же. С 118-119, С.120

61 Муравьев А.Н. История российской церкви. В типографии III Отд. Соб. Е.И.В. Канцелярии. Санкт-Петербург. 1845 С.225

62 Костомаров Н.И.. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Издание Литературного фонда. Санкт-Петербург. Типография М.М. Стасюлевича. 1912 С.576.

63 Информационно- аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 1 . М. 2007. С.48.

64Митрофорный протоиерей Александр Соколов. Православная церковь и старообрядчество. Нижний Новгород. Издательство «Кварц». 2012.. С.17

65 Карамзин Н.М.. Предания веков. М. Правда.1968.С.464

66 Руссов С.В. Мои мысли о критике сочинителя истории русского народа на историю государства российского. Санкт-Петербург Типография Штаба отдельного корпуса внутренней стражи. 1829. С.4

67 Там же. С.20-21

68 Раскол и секты Русской церкви (1003-1897) по их происхождению и внутренней связи, изложенные профессором, доктором богословия Лейпцигского университета Иоганном Герингом. Перевод с немецкого профессора протоиерея Т. Буткевича. Часть 1-ая. Издание журнала миссионерского обозрения. С-Петербург. Типография Э.Л. Пороховщиковой.1903.С..16

69 Там же. С.25

70 Андреев В.В.. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С.22

71 Там же С.23

72 Там же.

73 Там же.

74 Пирлинг П.О. Россия и Восток. Царское бракосочетание в Ватикане, Иван III и София Палеолог. С-Петербург. Издание А.С. Суворина. 1897.С.51

75Там же .С.84

76.Андреев В.В. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С.24

77 Информационно- аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 1 . М. 2007 С.49

78 Андреев В.В.. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С.33

79 Костомаров Н.И.. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Книга первая. Господство Дома Святого Владимира. Издание литературного фонда. Санкт-Петербург. Типография М.М. Стасюлевича.1912. С. 299

80 Там же. С. 367

81 Там же.

82.Калугин Ф. Зиновий, инок Отенский и его богословско-полемические и церковно-учительные произведения. Санкт-Петербург.Типография А. Катаиского ‘ 1894.С.3.

83 Там же. С.5

84 Там же.

85 Там же С.7

86 Костомаров Н.И.. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Книга первая. Господство Дома Святого Владимира. Издание литературного фонда. Санкт-Петербург. Типография М.М. Стасюлевича.1912. С. 362

87. Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Книга первая. Господство Дома Святого Владимира. Издание литературного фонда. Санкт-Петербург. Типография М.М. Стасюлевича.1912. С.364

88 Граф М. Толстой. Рассказы из истории Русской Церкви. Книга 4. М. В Университетской типографии (Катковъ и К0.),на Страстном бульваре.1870. С.12

89. Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Книга первая. Господство Дома Святого Владимира. Издание литературного фонда. Санкт-Петербург. Типография М.М. Стасюлевича.1912. С.366

90 Щапов А.. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII веке и в первой половине XVIII века. Казань. Издание книготорговца Ивана Дубровина. 1859. С.175

91 Раскол и секты Русской церкви по их происхождению и внутренней связи, изложенные профессором, доктором богословия Лейпцигского университета Иоганном Герингом. Перевод с немецкого профессора протоиерея Т. Буткевича. Часть 1-ая. Издание журнала миссионерского обозрения. С-Петербург. Типография Э.Л. Пороховщиковой.1903.С.34

92 Татарский И. Симеон Полоцкий ( Его жизнь и деятельность). М. 1886. С. 3

93 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893.С.46

94 Татарский И. Симеон Полоцкий ( Его жизнь и деятельность). М. 1886. С. 3

95 Информационно- аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 1 . М. 2007. С.51

96 Боголюбцы во главе раскола. Информационно-аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 3. 2009.С.90-104.

97 Румянцева В.С.. Ересь Капитона и Православная церковь 40-80 годы XVII века.М.1998

Общество и государство феодальной России. М. 1975. //98 Румянцева В.С. Кружок Стефана Вонифатьева.

Государство, религия, Церковь в России и за рубежом. 2009. № 1. С. 34–50 //99 Шмидт В.В. Борьба за Кормчую: государство, общество, Церковь в эпоху Патриарха Никона

100 Раскол и секты Русской церкви (1003-1897) по их происхождению и внутренней связи, изложенные профессором, доктором богословия Лейпцигского университета Иоганном Герингом. Перевод с немецкого профессора протоиерея Т. Буткевича. Часть 1-ая. Издание журнала миссионерского обозрения. С-Петербург. Типография Э.Л. Пороховщиковой.1903.С.34

Памятники литературы Древней Руси: XVII век. Кн. II. С. 346. //101 Записка о жизни Ивана Неронова

102 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893.С.33

103 Скворцов Д.И. Первый год существования русского старообрядческого раскола. С-Петербург. Типография Акинфьева и Леонтьева. 1904. С.23

104 Там же.

105 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893.С.33

106 Питирим, митрополит Волоколамский и Юрьевский. Преподобные Нил Сорский и Иосиф Волоцкий; Депман Г.-Д. О подвиге архимандрита Иосифа Волоцкого . Тысячелетие Крещения Руси. М., 1989.

107 Информационно- аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 2 . М. 2009 .

108 Щапов А.. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII веке и в первой половине XVIII века. Казань. Издание книготорговца Ивана Дубровина. 1859.С.39.

109 Щапов А.. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII веке и в первой половине XVIII века. Казань. Издание книготорговца Ивана Дубровина. 1859.С. 40

110 Акты Археографической экспедиции. т. IV. № 327. Описание Соловецкой обители т. III. стр. 225

111 Дорошенко С.М.. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных.. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010. с.97

112 Там же. С. 797

113 Митрофорный протоиерей Александр Соколов. Православная церковь и старообрядчество. Нижний Новгород. Издательство «Кварц». 2012. С.92

114 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. С.57

115 Зеньковский С. А. Русское Старообрядчество: Духовные движения семнадцатого века. Мюнхен 1970. Переиздание М. Церковь. 1995. С. 135

. М. 1995. С. 77–78.//116 Путешествие в Московию барона Августина Мейерберга, члена императорского придворного совета, и Горация Вильгельма Кальвуччи , кавалера и члена Правительственного совета Нижней Австрии, послов августейшего римского императора Леопольда, к царю и великому князю Алексею Михайловичу в 1661 году, описанное самим бароном Мейербергом

117 Никольский Н.М.. Реформа Никона и происхождение раскола. Сборник «Три века». Т.2. М.2006. С. 10-12.

118 Никольский Н.М.. Реформа Никона и происхождение раскола. Сборник «Три века». Т.2. М.2006. С. 10-12.

119 Костомаров Н.. Исторические монографии и исследования. Т.12. Санкт-Петербург.Типография А. Траншеля. 1872. С. 356

120 Бунин П.. Никон и великий раскол. Историческая библиотека №39. М. Дело. 1912

121 Костомаров Н.. Исторические монографии и исследования. Т.12. Санкт-Петербург.Типография А. Траншеля. 1872.с.360

122Там же . С. 125

123 Там же. С. 350

124 Костомаров Н.. Исторические монографии и исследования. Т.12. Санкт-Петербург.Типография А. Траншеля. 1872.С.354

125 Там же.с.358

126 Граф. Толстой М. Рассказы из истории Русской Церкви. Книга 4. М. В Университетской типографии (Катков и К0.),на Страстном бульваре.1870. С.200

127 Муравьев А.Н. История российской церкви. В типографии III Отд. Соб. Е.И.В. Канцелярии. Санкт-Петербург. 1845 С.217

128 Там же

129 Костомаров Н.И.. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Издание Литературного фонда. Санкт-Петербург. Типография М.М. Стасюлевича. 1912. С.482

130 1.Костомаров Н.И. Исторические монографии и исследования. Смутное время. Т.1. С-Пб. В типографии В. Вульфа. 1868.С.160.

2. Пирлинг П.О. Дмитрий Самозванец.. М. Типография Торгового дома «Мысль». 1911. С. 120.

131 Там же. С.121

132Там же. С. 490-492.

133Там же.. С.489

134 Мартыненко А. Трилогия: Три нашествия. Лекарство от красной чумы. М.2009. С.40

135 Костомаров Н.И. Исторические монографии и исследования. Смутное время Т.1. Санкт-Петербург. В типографии К. Вульфа. С.237

136Там же. С.256.

137 Там же.С.252

138 Там же.С.252.

139 Костомаров Н.И.. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Издание Литературного фонда. Санкт-Петербург. Типография М.М. Стасюлевича. 1912. С.525

140 Граф М. Толстой. Рассказы из истории Русской Церкви. Книга 4. М. В Университетской типографии (Катковъ и К0.1870.С.200

141 Костомаров Н.И.. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Издание Литературного фонда. Санкт-Петербург. Типография М.М. Стасюлевича. 1912. С.591

142Там же. . С.589

143Там же. С.589

144 Митрополит Макарий (Булгаков). История русской церкви. Т.10. С-Пб. 1881. С. 106

145 Там же. С. 122

146 Там же. С. 125

147 Пирлинг П.О. Дмитрий Самозванец.. М. Типография Торгового дома «Мысль». 1911. С. 392

148 Митрополит Макарий (Булгаков). История русской Церкви. Т.10. Санкт-Петербург. 1881. С.127.

149 1.Мартыненко А.Трилогия: Три нашествия. Лекарство от красной чумы. М.2009. С.41

2. Костомаров Н.И.. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Издание Литературного фонда. Санкт-Петербург. Типография М.М. Стасюлевича. 1912. С.590

150 Мартыненко А. Патриарх Тушинского вора. М. Профессионал. 2013.С.35

151 Ключевский В.О. Курс новейшей российской истории (рукопись) М. Издание Барского. 1887. С. 53

152 Шпаков А.Я., Стоглав, К вопросу об официальном или неофициальном происхождении этого памятника, Сборник статей по истории права, посвященный М.Ф. Владимирскому-Буданову. Киев. 1904

153 Архиепископ Филарет (Гумилевский). История русской церкви. Период третий, от разделения митрополии до учреждения патриаршества (1410-1588). Издание 5-е. М. 1888. с.201-202

154 Шпаков А.Я., Стоглав. К вопросу об официальном или неофициальном происхождении этого памятника, Сборник статей по истории права, посвященный М.Ф. Владимирскому-Буданову. Киев. 1904 . с. 322

155 История русской церкви в период разделения ее на две митрополии Макария, архиепископа Литовского и Виленского. Книга 1. Санкт-Петербург. Типография Бокрама. 1870. С.220

156 Полевой Николай. История русского народа. Т.6 М. В типографии Августа Семена при Императорской Мед-хирургической Академии. 1833. С.507

157 Костомаров Н.И.. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Книга первая. Господство Дома Святого Владимира. Издание литературного фонда. Санкт-Петербург. Типография М.М. Стасюлевича.1912. С.364

158 Там же. С. 238.

159 Епископ Игнатий. История Соловецкой обители. Богословский Вестник, октябрь 1899 г.С.201.

160 Стоглав — собор, бывший в Москве при великом государе царе, великом князе Иване Васильевиче (в лето 7059). Лондон. Trubner & Co., Paternoster Row.1860.

161 Стоглав. Казань. В типографии губернского управления. 1862.

162 Стоглав. Царские вопросы и соборные ответы о многоразличных церковных чинах. М. Типография Э. Лиснера и Ю. Романа. 1890.

163 Стоглав. Царские вопросы и соборные ответы о многоразличных церковных чинах. М. Типография Э. Лиснера и Ю. Романа. 1890.

164 Рощин П. П. Академик А. Ф. Бычков.Изв. кн. маг. т-ва М. О. Вольф по лит., наукам и библиогр. 1897. № 1, октябрь

165 Беляев И.В. Стоглав. Наказные списки соборного уложения 1551 г. или Стоглава. М. В типографии Бахметьева. 1863.с.38.

166 Там же. С.42.

167 Беляев И.В. Стоглав. Наказные списки соборного уложения 1551 г. или Стоглава. М. В типографии Бахметьева. 1863.с.44 (примечания).

168 Емченко Е.Б.. Стоглав- исследование и текст. Институт российской истории РАН. «Исторический вестник», №3-4, 1999-2000 г.

169 Добротворский И.М. Предисловие. .Стоглав. Казань. В типографии губернского управления. 1862.

170 Жданов И. Материалы для истории Стоглавого Собора. Соч. СПб.,1904. с.171.

171 Щапов А.. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII веке и в первой половине XVIII века. Казань. Издание книготорговца Ивана Дубровина. 1859.

172 Неизвестный автор. Замечания на издание и к изданию Стоглава, сделанному Г. Кожанчиковым. . Православный собеседник №9-10 ч 2. Казань. В университетской типографии. 1863. с. 487-510.

173 Добротворский И.М. Библиографическая заметка о новом издании постановлений Стоглавого собора 1551 года. Православный собеседник №9-10 часть 2.. Казань. В университетской типографии. 1863.с.159-179

174 1.Беляев И.Д. Памятники русского церковного законодательства. Стоглав. Казань 1862. 2.Наказные списки соборного уложения 1551 г. Ильи Беляева. Москва 1863.Православное обозрение №7. Казань. 1863.

175 Валишевский К. Первые Романовы. Смутное время. С-Пб. 1884. С.124

176 Берх В. Царствование царя Алексея Михайловича. Санкт-Петербург. 1831. С.47

177 Там же. С.48

178 Там же.

179 Там же. С.10

180 Ключевский В. Сказания иностранцев о Московском государстве. М.1916.

С.210

181 Там же.

182 Берх В. Царствование царя Алексея Михайловича. Санкт-Петербург. 1831.С.54

183 Берх В. Царствование царя Алексея Михайловича. Санкт-Петербург. 1831. С.80

184 Там же. С.109

185 Там же. С.111

186Там же. С..135

187 Берх В. Царствование царя Алексея Михайловича. Санкт-Петербург. 1831. С.136

188 Дорошенко С.М.. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных.. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010.С.315

189 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863.С.99

190 Берх В. Царствование царя Алексея Михайловича. Санкт-Петербург. 1831. С..153-154

191 Ключевский В.О. Курс новейшей российской истории (рукопись) М. Издание Барского. 1887. С. 54

192 Там же. С.62

193 Посольство Кунраада Фан-Кленка к царям Алексею Михайловичу и Федору Алексеевичу .С-Петербург. Типография главного управления уделовю 1900. С.524

194 Берх В. Царствование царя Алексея Михайловича. Санкт-Петербург. 1831.С.45

195 Валишевский К. Первые Романовы. Смутное время. С-Пб. 1884. С.130-131

196 Андреев В.В.. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С.43

197 Субботин Н.И. Правда о русских раскольниках, называющихся староверами и старообрядцами. М. 1897. С.10.

198 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893.С.55

199 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893.С.60

200 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893.С.65

201 Полознев Д.Ф., Флоря Б.Н., Щапов Я.Н. Высшая церковная власть и ее взаимоотношения с государственной властью: X–XVII вв.; М. ПрЭ. Т. РПЦ. С. 12–25

202 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. С.36.

203 Зызыкин М. В. Патриарх Никон. Его государственные и канонические идеи. Ч.1 — 3. Москва. Ладомир.1995.с.355

204 Кручинина А.Н. Патриарх Никон и церковно-певческое искусство его времени. Сборник Государство, религия и церковь в России и за рубежом. Специальный выпуск №2/2009. РАГС. М. 2009.

205 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. С.36

206 Служебник. М., 1651. Л. 5–5 об.;/: Лобачев С.В. Патриарх Никон. С. 94.

207 Каптерев Н.Ф. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Т. 2. Сергиев Посад. Типография Троице-Сергиевой Лавры. 1912. С. 101–102

208. Дорошенко С.М. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010.С.124

209 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. С. 61

210 Преображенский А.В. Вопрос о единогласном пении… Памятники древней письменности и искусства. Т. CLV.с.39

211 Преображенский А.В. Вопрос о единогласном пении… Памятники древней письменности и искусства. Т. CLV. М. 1903. С. 37-38..

212 Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 3… Ч. 1. С. 64–65.

213 Эйнгорн В.О. О сношениях малороссийского духовенства с московским правительством… ЧОИДР. 1893. Кн. 2. Ч. IV. С. 45.

214 Тихомиров М.Н. Классовая борьба в России XVII века. М. 1969. С. 156

215 Зызыкин М. В. Патриарх Никон, его государственные и канонические идеи. Варшава. 1933. Репринт. – М., 1995. С. 8-31.

216 Дорошенко С.М.. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010. С.362

217 Преображенский А.В. Вопрос о единогласном пении… Памятники древней письменности и искусства. Т. СLV. С. 29. 2 РКГСМ ММК. № 812;

218 Георгиевский Г.. Праздничные службы и церковные торжества в старой Москве. М.: Межд. изд. центр православной литературы, 1995. с.175-194

219 Там же. с. 64-66

220 Дорошенко С.М.. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского.С.263

221.Там же. с. 98

222 Там же. С.277

223 Георгиевский Г.. Праздничные службы и церковные торжества в старой Москве. М.: Межд. изд. центр православной литературы, 1995. с.175-194

224 Дорошенко С.М.. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010. с.57

225. Зеленская Г.М Художественные дарования Святейшего Патриарха Никона. Газета «Истринские вести» №132-133 28.10.2000. г. Истра Московской области

226 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. С. 252

227 РГАДА. Ф. 52. Оп. 2. № 308; опубл.: Фонкич Б.Л. Чудотворные реликвии христианского Востока… С. 19–22.

228 Белоброва О.А. Икона Богоматери Иверская в России. ТОДРЛ. Т. 49. СПб., 1996. С. 238

229 Успенский А.И. Словарь патриарших иконописцев . Записки Московского Археологического института. Т. 30. I. С. 66

230 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. с.80

231Там же. с.80

232 Там же. С.81

233 Сергиевский Н.. Святейший Всероссийский Патриарх Никон,- его жизнь, деятельность, заточение и кончина, описание основанного Патриархом Никоном Воскресенского монастыря, именуемого «Новый Иерусалим», его святынь и достопримечательностей. Типография И.Я. Полякова. М. 1894.

234 Там же. С.82.

235 Там же.С.80

236http://www.ruspal.ru/ikona.doc

237 Бусеева-Давыдова И. Л. Храмы и соборы московского Кремля: святыни и древности. – М.: Наука, 1997.

238 Там же.

239 Михайловский С.В. Жизнь святейшего Никона патриарха всероссийского. – М. : Тип. и хромо-литогр. И. Ефимова, 1878. Стр. 145.

240 Аполлос (Алексеевский), архимандрит. Краткое начертание жизни и деяний Никона, патриарха Московского и Всея России с портретом его. – 2-е изд. – М. : Тип. Моск. ун-та, 1836, стр. 31.

241 Патриарх Никон. Поучение о моровой язве Москва : Печатный двор, после 6 сентября 1656.

242 Павел Алеппский (архидиакон). Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию в половине XVII века, описанное его сыном архидиаконом Павлом Алеппским. М. Общество сохранения литературного наследия. 2005. Стр. 270.

243 Павел Алеппский (архидиакон). Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию в половине XVII века, описанное его сыном архидиаконом Павлом Алеппским. М. Общество сохранения литературного наследия. 2005.Стр. 412.

244. Ровинский Д. Русские народные картинки. Книга 3. Притчи и листы духовные. Санкт-Петербург. Типография Императорской Академии наук. 1881. С. 441.

245 Разумовский Д.. Церковное пение в России (Опыт историко-технического изложения). М. Типография Т. Рис. 1867. С. 16.

246 Там же. С. 29.

247. Никольский А. Краткий очерк истории церковного пения в период I-X веков. М. 1960

248 Арабская версия жития в переводе А.А. Васильева. Цит по ШУВАР В. свящ. цит. соч.,С. 46

249 Минея служебная. Декабрь. Ч.1. — Издание Московской Патриархии, 1982

250 Жития святых Свт. Димитрия Ростовского (Декабрь, день четвертый).

251 Иоанн Мейендорф. Византийское богословие. Исторические направления и

вероучение. Перевод с английского А. Кавтаскина. М.Когелет.2001

252 Никольский А.Краткий очерк истории церковного пения с период I — X веков М. 1960

253 Разумовский Д.. Церковное пение в России (Опыт историко-технического изложения). М. Типография Т. Рис. 1867. С.41

254 Там же. С.30

255Там же. . С.31

256Там же. С. 126-127

257Там же..

258 Митрофорный протоиерей Александр Соколов. Православная церковь и старообрядчество. Нижний Новгород. Издательство «Кварц». 2012. С.90

259Там же. С.92

260 Епископ Рижский. Богослужение Русской церкви до монгольского времени. М. 1847. С. 85

261 Сергиевский Н.. Святейший Всероссийский Патриарх Никон,- его жизнь, деятельность, заточение и кончина, описание основанного Патриархом Никоном Воскресенского монастыря, именуемого «Новый Иерусалим», его святынь и достопримечательностей. Типография И.Я. Полякова. М. 1894.

262 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. С. 61

263 Митрофорный протоиерей Александр Соколов. Православная церковь и старообрядчество. Нижний Новгород. Издательство «Кварц». 2012. С.89-90

264 Митрополит Григорий (Постников). Истинно-древняя, истинно-православная Христова Церковь. СПб, 1854. С. 215.

265 Кручинина А.Н. Патриарх Никон и церковно-певческое искусство его времени. Сборник Государство, религия и церковь в России и за рубежом. Специальный выпуск №2/2009. РАГС. М. 2009.

266 Разумовский Д.. Церковное пение в России (Опыт историко-технического изложения). М. Типография Т. Рис. 1867С.110

267 Иосиф Волоцкий, прп. Просветитель. Издание Иосифо-Волоцкого ставропигиального мужского монастыря.2006. С.190.

268 Сапожникова О.С.Слово на перенесение мощей митрополита Филиппа Сергия Шелонина. Книжные центры древней Руси. Соловецкий монастырь. СПб. 2001. С.372.

269 Иоанн Шушерин. Повесть о рождении, воспитании и жизни Святейшего Никона, Патриарха Московского и Всея Руси. Православная энциклопедия. 1997. С.10

270 Досифей, архим. Географическое, историческое и статистическое описание ставропигиального Соловецкого монастыря. М., 1853. Ч. 2. С. 2-15.

271 Иоанн Шушерин. Повесть о рождении, воспитании и жизни Святейшего Никона, Патриарха Московского и Всея Руси. М. Православная энциклопедия. 1997. С.8

272Там же.

273 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. С. 25

274 Макарий (Булгаков), митр. История Русской Церкви. Т. 6. М. 1996. С. 361.

275 Иеромонах Никодим. Судьбы Кожеозерской Богоявленской пустыни Архангельской епархии. Издание второе. СПб. 1896. С.11

276 Там же. С. 13

277 Паламарчук П.. Сорок сороков. М. 1992. С. 301.

278. Дорошенко С.М. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010. С.90

279 Там же С. 91

280 К путешествию новгородского епископа Антония в Царьград в конце 12 столетия. С предисловием и примечаниями Павла Савваитова. Издание археографической комиссии. Типография Императорской Академии наук (Вас. Остров, 9, лин. №12). Санкт-Петербург. 1872. С.11

281 Robert de Clari. La conquete Constantinople/Ed. Ph. Lauer. P., 1924

282 Марков А. Предание о сорока новгородских каликах. Этнографическое обозрение. М. 1902. Кн. LIII. № 2. С. 144 — 148.

283 Жервэ Н.. Хожение Добрыни Ядрейковича , журнал «София», 2007 год.

284 Русская летопись с Воскресенского списка, подаренного в оный Воскресенский монастырь Патриархом Никоном в 1658 году. Первая часть. Санкт-Петербург. Императорская Академия наук. 1793 . С.121

285 Колотий Н.А. Русская Палестина- ландшафтная икона Святой Земли. М. 2011. С.295

286 Житенев С.. Паломничество новгородца Добрыни Ядрейковича в Константинополь. Православный паломник №3 (16) 2004.

287 Летописец новгородский, начинающийся в 1017 году и заканчивающийся в 1352 году. Московская типография. 1781. С. 78.

288 Историко- статистическое описание Дымского монастыря и житие основателя его, преподобного Антония. Санкт-Петербург. В типографии департамента уделов. 1864.

289 Тихомиров М.Н. Новгородский хронограф XVII века. Русское летописание. М. 1979. С.284

290 Каргер. М.К. Новгород Великий. М. 1966. С.92-94.

291 Житенев С.. Паломничество новгородца Добрыни Ядрейковича в Константинополь. Православный паломник №3 (16) 2004

292 Акты Иверского Святоозерского монастыря. Стлб. 83.

293 Фонкич Б.Л. Чудотворные реликвии христианского Востока в Москве в середине XVII в.: Икона Иверской Богоматери. М., 2004. С. 6

294 Там же.С. 17–18.

295 Святейший Патриарх Никон. Рай мысленный.. СПб. 2001. С. 87

296 Дорошенко С.М.. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010. С. 338

297. Сергиевский Н. Святейший Всероссийский Патриарх Никон, -его жизнь, деятельность, заточение и кончина. М. Издание московского книгопродавца А.Д. Сазонова. 1894.С.46

298 Акты Иверскаго Святоозерскаго монастыря (1582–1706). Серия: Русская историческая библиотека. СПб., 1878

299 Нилус С.А. На берегу Божией реки. М. Сретенский монастырь 1999. С.113

300. Кренов К.В. Соловей в Иверском монастыре. Жизнеописания, факты и гипотезы, портреты и документы в 30 книгах. М Новатор.1997.

301 Н.А.А. ЧОИДР. 1848. № 5. С. 17-55

302 Кольцова Т.М. Крестный Онежский Кий-островский монастырь. М. РГАГС. С. 589.

303 Архимандрит Лаврентий. Краткое известие о Крестном Онежском Архангельской епархии монастыре. М.1805 .

304 Сборник .Патриарх Никон, рожденный на земле Нижегородской. Нижний Новгород. 2007

305 Святейший Патриарх Никон. Грамота о Крестном монастыре. М.1657

306 Опись церковного имущества всех округов Архангельской епархии и Второклассного Крестного монастыря на 1823 год. Кий-остров.С.119

307 Иоанн Шушерин. Повесть о рождении, воспитании и жизни Святейшего Никона, Патриарха Московского и Всея Руси. Православная энциклопедия. 1997. С.76

308 /donik_pal.doc

309 Возражение, или разорение, смиренного Никона, Божиею милостию патриарха, противо вопросов боярина Симеона Стрешнева, еже написа Газскому митрополиту Паисию Лигариду, и на ответы Паисиовы // Patriarch Niкon on Church and State. Nikon’ s «Refutation»/ Ed. With introduction and notes by V. Tumins and G. Vernadsky. Berlin et al., 1982. С. 155.

310 Леонид (Кавелин), архим. Историческое описание Воскресенского, Новый Иерусалим именуемого монастыря. М., 1876

311 Леонид (Кавелин), архим. Историческое описание Воскресенского, Новый Иерусалим именуемого монастыря. М., 1876.

312 Краткое историческое описание ставропигиального Воскресенского, Новый Иерусалим именуемого монастыря, заимствованное из истории российской иерархии. М. В типографии Готье. 1852.

313 Архимандрит Аполлос. Краткое начертание жизни и деяний Никона, Патриарха Московского и всея России, собранное Первоклассного Ставропигиального Воскресенского монастыря, Новый Иерусалим именуемого, архимандритом Аполлосом. М. В Синодальной Типографии. 1826. с. 76-77

314 Муравьев. Путешествие по Святым местам русским. М. 1836. С. 109.

315 Колотий Н.А. Русская Палестина-ландшафтная икона Святой Земли. М.2011. С.9

так называемом запрете шатровых храмов Патриархом Никоном. М. Труды ГИМ.Вып. 139. 2004.С. 314.// 316 Бусева-Давыдова И.Л. О

317 Покровский Н.В. Очерки памятников христианского искусства. СПб., 2000. С. 386–388.

318 Бусева-Давыдова И.Л. О так называемом запрете шатровых храмов Патриархом Никоном М. Труды ГИМ. 2004. Вып. 139. С.317–323.

319: Храмы: Энциклопедический справочник Москва …1995. С. 185–186

320 Андреев В.В.. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С. 72.

321 Митрофорный протоиерей Александр Соколов. Православная церковь и старообрядчество. Нижний Новгород. Издательство «Кварц». 2012. С.123

322 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893. С. 4

323Там же. С. 13-14

324 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893.С.16

325 Там же. С.17

326 Митрофорный протоиерей Александр Соколов. Православная церковь и старообрядчество. Нижний Новгород. Издательство «Кварц». 2012. С.123

327Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893.. С.13

328 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893. С.30

329Там же.

330 Правда о русских раскольниках, называющихся староверами и старообрядцами. Пересказ. Москва. Типография И.Д. Сытина. 1897. С. 8

331 Щапов А.. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII веке и в первой половине XVIII века. Казань. Издание книготорговца Ивана Дубровина. 1859. С.29

332 Митрополит Григорий (Постников) Истинно-древняя, истинно-православная Христова Церковь. СПб, 1854. С. 147

333 Митрофорный протоиерей Александр Соколов. Православная церковь и старообрядчество. Нижний Новгород. Издательство «Кварц». 2012. С.126

334 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893. С.30

335 Озерский А. И. Выписки из старописьменных, старопечатных и других книг, свидетельствующих о святости соборной и апостольской церкви по необходимости покоряться ее уставам для достижения спасения. Сделаны московским купцом Андрианом Ивановичем Озерским. В 2-х частях. Изд. 3-е. Ч. 2. М.1883.. С. 475.

336 Митрофорный протоиерей Александр Соколов. Православная церковь и старообрядчество. Нижний Новгород. Издательство «Кварц». 2012. С.129

337 Там же. С.129

338 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. С.69

339 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893. С.30

340 Там же.

341Полянский И. Записки миссионера. Беседы со старообрядцами. Москва. Русская печатня. 1912. С. 49

342 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893. С.31

343 Щапов А.. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII веке и в первой половине XVIII века. Казань. Издание книготорговца Ивана Дубровина. 1859.С.19

344 Озерский А. И. Выписки из старописьменных, старопечатных и других книг, свидетельствующих о святости соборной и апостольской церкви по необходимости покоряться ее уставам для достижения спасения. Сделаны московским купцом Андрианом Ивановичем Озерским. В 2-х частях. Изд. 3-е. Ч. 2. М.1883.С.228

345 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893. С.31

346 Митрофорный протоиерей Александр Соколов. Православная церковь и старообрядчество. Нижний Новгород. Издательство «Кварц». 2012. С.133

347 Озерский А. И. Выписки из старописьменных, старопечатных и других книг, свидетельствующих о святости соборной и апостольской церкви по необходимости покоряться ее уставам для достижения спасения. Сделаны московским купцом Андрианом Ивановичем Озерским. В 2-х частях. Изд. 3-е. Ч. 2. М.1883. С.373

348 Митрофорный протоиерей Александр Соколов. Православная церковь и старообрядчество. Нижний Новгород. Издательство «Кварц». 2012.С.133

349 Митрополит Григорий (Постников) Истинно-древняя, истинно-православная Христова Церковь. СПб, 1854. С.22

350 Скворцов Первый год русского старообрядческого раскола. С-Петербург. Типография Акинфьева и Леонтьева. 1904. С. 4

351 Скворцов Первый год русского старообрядческого раскола. С-Петербург. Типография Акинфьева и Леонтьева. 1904. С.5-6

352 Правда о русских раскольниках, называющихся староверами и старообрядцами. Пересказ. Москва. Типография И.Д. Сытина. 1897.С.17

353 Раскол и секты Русской церкви по их происхождению и внутренней связи, изложенные профессором, доктором богословия Лейпцигского университета Иоганном Герингом. Перевод с немецкого профессора протоиерея Т. Буткевича. Часть 1-ая. Издание журнала миссионерского обозрения. С-Петербург. Типография Э.Л. Пороховщиковой.1903. С. 39-40

354 Полянский И. Записки миссионера. Беседы со старообрядцами. Москва. Русская печатня. 1912. С.12

355 Там же.С. 181

356 Митрополит Григорий (Постников) Истинно-древняя, истинно-православная Христова Церковь. СПб, 1854. С.21

357 Митрофорный протоиерей Александр Соколов. Православная церковь и старообрядчество. Нижний Новгород. Издательство «Кварц». 2012. С.139

358 Митрополит Григорий (Постников) Истинно-древняя, истинно-православная Христова Церковь. СПб, 1854. С.35

359 Митрополит Макарий (Булгаков) Правда о русских раскольниках, называющихся староверами и старообрядцами. Пересказ. Москва. Типография И.Д. Сытина. 1897. С.19

360 Феофан Затворник. О православии с предостережениями от погрешений пропив него /’ Феофан Затворник. По благословению Митрополита Минского и Слуцкого, Экзарха всея Беларуси Филарета. — Минск: Лучи Софии, 2003. С. 138-139.

361 Раскол и секты Русской церкви по их происхождению и внутренней связи, изложенные профессором, доктором богословия Лейпцигского университета Иоганном Герингом. Перевод с немецкого профессора протоиерея Т. Буткевича. Часть 1-ая. Издание журнала миссионерского обозрения. С-Петербург. Типография Э.Л. Пороховщиковой.1903. С.35

362 Митрофорный протоиерей Александр Соколов. Православная церковь и старообрядчество. Нижний Новгород. Издательство «Кварц». 2012. С.121.

363 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893. С.30

364 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893. С.16

365 Щапов А.. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII веке и в первой половине XVIII века. Казань. Издание книготорговца Ивана Дубровина. 1859. С. 146

366 Митрополит Макарий (Булгаков). История Русской Церкви, М. 1996, Кн. 7, С.2425

367 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863.С.3

368.Андреев В.В. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С. 1.

369 Информационно- аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 2 . М. 2009 .

370 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. С.64.

371 Там же. С.70.

372 Митрополит Макарий (Булгаков). История Русской Церкви, М. 1996, Кн. 7, с.105

373«Праведный суд святого Димитрия Ростовского над «старообрядческим» расколом, Мисс. Обзор. 1909. № 10.

374. Каптерев Н.Ф. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Т.2.Сергиев Посад. Типография Троице-Сергиевой Лавры. 1912.С.41.

375.Андреев В.В. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С. 66.

376 Щапов А. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием и гражданственности в XVII веке и в первой половине XVIII. Казань. Издание книгопродавца Ивана Дубровина. 1859. с.39

377 Крестьянина Ивана Александрова разговоры о вере с наставником Спасова согласия Аввакумом Онисимовым и наставниками других согласий. Издание Братства Петра Митрополита. Типография Э. Лисснер и Ю. Роман, Арбат, дом Каринской. М. 1882.

378Там же. С. 30-33.

379 Там же. С. 66-68.

380 Мякотин В.А.. Протопоп Аввакум его жизнь и деятельность без портрета Аввакума, которого нигде нельзя достать. Жизнь замечательных людей. Биографическая библиотека Ф. Павленкова. Типография Высочайше утвержденного Товарищества «Общественная польза». С.-Петербург. 1894. С. 142

381 Там же.

382 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863С.63

383 Субботин Н.И. О сущности и значении раскола в России. Санкт-Петербург. Синодальная типография. 1892.

384 Щапов А.. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII веке и в первой половине XVIII века. Казань. Издание книготорговца Ивана Дубровина. 1859.с.3

385 Муравьев А.Н. История российской церкви. В типографии III Отд. Соб.Е.И.В. Канцелярии. Санкт-Петербург. 1845.С. 262.

386 Определение собора, бывшего в 1666 году в Москве. Археографическая комиссия. Санкт-Петербург. 1853. С.15

387 Там же.

388 Раскол и секты Русской церкви по их происхождению и внутренней связи, изложенные профессором, доктором богословия Лейпцигского университета Иоганном Герингом. Перевод с немецкого профессора протоиерея Т. Буткевича. Часть 1-ая. Издание журнала миссионерского обозрения. С-Петербург. Типография Э.Л. Пороховщиковой.1903.С.37

389 Там же

390 Там же. С.46

391 Раскол и секты Русской церкви по их происхождению и внутренней связи, изложенные профессором, доктором богословия Лейпцигского университета Иоганном Герингом. Перевод с немецкого профессора протоиерея Т. Буткевича. Часть 1-ая. Издание журнала миссионерского обозрения. С-Петербург. Типография Э.Л. Пороховщиковой.1903.С.50

392 Собрание определений и постановлений Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Вып. 1–4. М., 1994.

393 Раскол и секты Русской церкви по их происхождению и внутренней связи, изложенные профессором, доктором богословия Лейпцигского университета Иоганном Герингом. Перевод с немецкого профессора протоиерея Т. Буткевича. Часть 1-ая. Издание журнала миссионерского обозрения. С-Петербург. Типография Э.Л. Пороховщиковой.1903.С.48

394 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893.С.37

395Там же.С.38

396 Раскол и секты Русской церкви по их происхождению и внутренней связи, изложенные профессором, доктором богословия Лейпцигского университета Иоганном Герингом. Перевод с немецкого профессора протоиерея Т. Буткевича. Часть 1-ая. Издание журнала миссионерского обозрения. С-Петербург. Типография Э.Л. Пороховщиковой.1903.С.48

397 Аввакум Петров. Послания и челобитные. СПб., 1995;/ Бороздин А.К. Протопоп Аввакум. Очерк по истории умственной жизни русского общества в ХVII в. СПб., 1990; Памятники истории старообрядчества ХVII в. Русская историческая библиотека. Т. 39. Кн. 1. Вып. 1. Л., 1927.

398 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893.С.41

399 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893.С.55

400 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863С.48

401 Малышев В.И. Материалы к «Летописи жизни протопопа Аввакума. Древнерусская книжность. По материалам Пушкинского дома. Сб. научных трудов. Л.1985.

402 Архиепископ Серафим (Соболев), Русская идеология, Санкт-Петербург, 1993

403 Патриарх Никон, возлюбленник и содружебник царя Алексея Михайловича. Издание 2-ое И.А. Морозова. Типо-литография Бонч-Бруевича. М. 1899.С.40, 41.

404 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893.С.55

405 Дело о Патриархе Никоне. Издание археографической комиссии по документам Московской Синодальной (бывшей Патриаршей) библиотеки. С. Петербург. 1897. С.1

406 Дело о Патриархе Никоне. Издание археографической комиссии по документам Московской Синодальной (бывшей Патриаршей) библиотеки. С. Петербург. 1897. С. 5.

407 Жизнь Святейшего Никона Патриарха Всероссийского. Издание Ставропигиального Воскресенского Нового Иерусалима монастыря. Типография и хромолитография И. Ефимова.М.1878.С.274.

408 Там же. С.273.

409 Архимандрит Аполлос. Краткое начертание жизни и деяний Никона, Патриарха Московского и всея России, собранное Первоклассного Ставропигиального Воскресенского монастыря, Новый Иерусалим именуемого, архимандритом Аполлосом. М. В Синодальной Типографии. 1826.

410 Э.о. профессора С-Петербургской духовной академии протоиерей Павел Николаевский. Жизнь Патриарха Никона в ссылке и заключении после осуждения его на Московском соборе 1666 года. Историческое исследование по неизданным документам подлинного следственного дела Патриарха Никона. С-Петербургская типография Ф. Елеонского и К. Невский пр. , 134. 1886. С.4 Примечание.

411 Там же. Стр 1.

412 Э.о. профессора С-Петербургской духовной академии протоиерей Павел Николаевский. Жизнь Патриарха Никона в ссылке и заключении после осуждения его на Московском соборе 1666 года. Историческое исследование по неизданным документам подлинного следственного дела Патриарха Никона. С-Петербургская типография Ф. Елеонского и К. Невский пр. , 134. 1886. С. 5 Примечание.

413 Протоиерей Павел Николаевский. Жизнь Патриарха Никона в ссылке и заключении после осуждения его на Московском соборе 1666 года. Историческое исследование по неизданным материалам следственного дела Патриарха Никона. С-Петербург. Типография Ф. Елеонского и К. 1886.

414 Дело о Патриархе Никоне. Издание археографической комиссии по документам Московской Синодальной (бывшей Патриаршей) библиотеки. С. Петербург. 1897. С. 11

415 Н.Ф. Каптерев. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Т.2.Сергиев Посад. Типография Троице-Сергиевой Лавры. 1912.С.266.

416 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. С.256

417 Леонид Кавелин. Дьякон Луговской по Татищеву писатель XVII века и его сочинение о суде над Патриархом Никоном. СПб. 1863. (Электронный ресурс в Российской государственной библиотеке «Ленинке»)

418 Архимандрит Аполлос. Краткое начертание жизни и деяний Никона, Патриарха Московского и всея России, собранное Первоклассного Ставропигиального Воскресенского монастыря, Новый Иерусалим именуемого, архимандритом Аполлосом. М. В Синодальной Типографии. 1826. с. 53-54.

419 Макарий (Булгаков) Митрополит Московский и Коломенский. История русской церкви. Книга седьмая. Издательство Свято-Преображенского Валаамского монастыря.М. !996. С.85.

420 Н.Ф. Каптерев. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Т.2.Сергиев Посад. Типография Троице-Сергиевой Лавры. 1912.С.266

421 Архимандрит Аполлос. Краткое начертание жизни и деяний Никона, Патриарха Московского и всея России, собранное Первоклассного Ставропигиального Воскресенского монастыря, Новый Иерусалим именуемого, архимандритом Аполлосом. М. В Синодальной Типографии. 1826. с. 53-54.

422 Н.Ф. Каптерев. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Т.2.Сергиев Посад. Типография Троице-Сергиевой Лавры. 1912С. 100.

423 Palmer W. The patriarch and the tsar. V. 1-6. London, 1871-1876.

424 Патриарх Никон. Возражение, или Разорение, смиренного Никона, Божиею милостию Патриарха, против вопросов боярина Симеона Стрешнева, еже написа Газскому митрополиту Паисию Лигариду, и на ответы Паисиовы. 1666. Patriarch Nicon on Church and State. Nikon’ s «Refutation» Ed. With introduction and notes by V. Tumins and G. Vernadsky. Berlin et al., 1982. C. 80 — 812 (Statistic printings and reprintings edited by C. H. Vanschooneveld. Indiana University. 300. 1982.

425 Патриарх Никон. Труды. Научн. исследование, подготовка документов к изд., сост. и общ. ред. В.В. Шмидта. М.: Изд-во МГУ, 2004.

426 Леонид Кавелин. Описание славяно-русских рукописей книгохранилища Ставропигиального Воскресенского, Новый Иерусалим именуемого монастыря и заметки о старопечатных книгах того же книгохранилища. Издание Императорского Общества Истории при Московском университете. В Университетской типографии на Страстном бульваре. М. 1871.

427 Там же. С. 11.

428 Патриарх Никон. Труды. Научн. исследование, подготовка документов к изд., сост. и общ. ред. В.В. Шмидта. М.: Изд-во МГУ, 2004.

429 Дело о Патриархе Никоне. Издание археографической комиссии по документам Московской Синодальной (бывшей Патриаршей) библиотеки. С. Петербург. 1897. С. 38.

430 С.М. Дорошенко. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010. С. 63, 66

431 Иоанн Шушерин. Повесть о рождении, воспитании и жизни Святейшего Никона, Патриарха Московского и Всея Руси. Православная энциклопедия. 1997. С.5

432 Леонид Кавелин. Описание славяно-русских рукописей книгохранилища Ставропигиального Воскресенского, Новый Иерусалим именуемого монастыря и заметки о старопечатных книгах того же книгохранилища. Издание Императорского Общества Истории при Московском университете. В Университетской типографии на Страстном бульваре. М. 1871. С. 37.

433 С.М. Дорошенко. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010. С.33

434 Леонид Кавелин. Описание славяно-русских рукописей книгохранилища Ставропигиального Воскресенского, Новый Иерусалим именуемого монастыря и заметки о старопечатных книгах того же книгохранилища. Издание Императорского Общества Истории при Московском университете. В Университетской типографии на Страстном бульваре. М. 1871. С. 37.

435 С.М. Дорошенко. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010. С.41

436 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. С.15

437 И.П. Хрущов. Минин и князь Пожарский.Типография М. Хана. М. 1884.С.12

438 Архимандрит Аполлос. Краткое начертание жизни и деяний Никона, Патриарха Московского и всея России, собранное Первоклассного Ставропигиального Воскресенского монастыря, Новый Иерусалим именуемого, архимандритом Аполлосом. М. В Синодальной Типографии. 1826. с. 76-77.

439 С.М. Дорошенко. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010. С.48

440 Иоанн Шушерин. Повесть о рождении, воспитании и жизни Святейшего Никона, Патриарха Московского и Всея Руси. Православная энциклопедия. 1997.

441 С.М. Дорошенко. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010. С. 63

442 С.М. Дорошенко. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010. С. 338

443 К.В. Кренов. Соловей в Иверском монастыре. Жизнеописания, факты и гипотезы, портреты и документы в 30 книгах. Новатор. М.1997.

444 Иоанн Шушерин. Повесть о рождении, воспитании и жизни Святейшего Никона, Патриарха Московского и Всея Руси. Православная энциклопедия. 1997. С.76

445 В.В.Андреев. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С.55.

446 С.М. Дорошенко. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010. С.999

447 Бриллиантов И. Ферапонтов Белозерский, ныне упраздненный монастырь… С. 176–180.

448 Крестный путь Патриарха Никона. Синтагма. М. 2000. С.89

449 Иоанн Шушерин. Повесть о рождении, воспитании и жизни Святейшего Никона, Патриарха Московского и Всея Руси. Православная энциклопедия. 1997. С.183

450 Муравьев А.Н. История российской церкви. В типографии III Отд. Соб.Е.И.В. Канцелярии. Санкт-Петербург. 1845.

451 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. с.4.

Полное собрание русских летописей. Т. 22/1. С. 436.

452 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. с.7.

453 Н. Сергиевский. Святейший Всероссийский Патриарх Никон,- его жизнь, деятельность, заточение и кончина, описание основанного Патриархом Никоном Воскресенского монастыря, именуемого «Новый Иерусалим», его святынь и достопримечательностей. Типография И.Я. Полякова. М. 1894.

454 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. С. 9.

455 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. С. 46

456Шушерин И.К. Известие о рождении и воспитании и о житии Никона патриарха Московского и Всея России. – 2-е изд. – М. : Типо-литогр. И. Ефимова, 1908.

457 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. С.26.

458 Э.о. профессора С-Петербургской духовной академии протоиерей Павел Николаевский. Жизнь Патриарха Никона в ссылке и заключении после осуждения его на Московском соборе 1666 года. Историческое исследование по неизданным документам подлинного следственного дела Патриарха Никона. С-Петербургская типография Ф. Елеонского и К. Невский пр. , 134. 1886. С. 10

459 Архиепископ Серафим (Соболев), Русская идеология, Санкт-Петербург, 1993. С. 15

460 Н. Сергиевский. Святейший Всероссийский Патриарх Никон,- его жизнь, деятельность, заточение и кончина, описание основанного Патриархом Никоном Воскресенского монастыря, именуемого «Новый Иерусалим», его святынь и достопримечательностей. Типография И.Я. Полякова. М. 1894.

461 Там же.

462 Г.М.Зеленская. Почитание памяти Святейшего Патриарха Никона в XVII-XVIII веках. Никоновские чтения в музее «Новый Иерусалим». Северный паломник. М.2002.

463 Крестный путь Патриарха Никона. Православный приход Храма Казанской иконы Божией Матери в Ясенево при участии ООО «Синтагма. М. 2000. С 89

464Белокуров, С.А. 1. Послание Восточным Патриархам, Макарию Антиохийскому и Паисию Александрийскому, приехавшим в Москву для суда над Патриархом Никоном, по рукописи Московской Синодальной библиотеки // Христианское чтение. – 1886. – № 1-2. С. 292-296; 2. Материалы для русской истории /  / Сост.: Сергей Ал. Белокуров. Москва : Унив. тип. , 1888 — [4], 574 с. «Дела Святейшаго Никона Патриарха, паче же рещи чудеса врачебная». М., 1888. С. 81 – 144; 3. Собирание Патриархом Никоном книг с Востока. [Б.м. : б.и.], 1882; 4. Из духовной жизни московского общества XVII в. /  / Сергей Ал. Белокуров Москва : Имп. О-во истории и древностей рос. при Моск. ун-те , 1902 — [4], 294, 306 с.

465 Патриарх Никон, возлюбленник и содружебник царя Алексея Михайловича. Издание 2-ое И.А. Морозова. Типо-литография Бонч-Бруевича. М. 1899.с.51

466 Архимандрит Леонид (Кавелин). Святая Русь, или Сведения о всех святых и подвижниках благочестия на Руси (до XVIII в.), обще- и местночтимых. Изложены в таблицах, с картою России и планом Киевских пещер. Справочная книжка по русской агиографии. СПб.: тип. М. Стасюлевича, 1891.- 831 c. С. 128-129. № 512.

467 Леонид (Кавелин). Месяцеслов Воскресенского, Новый Иерусалим именуемого, монастыря для посетителей и богомольцев сей св. Обители. М.тип. Готье.1870.

468 Никодим (Кононов Александр 1872-?). Верное и краткое исчисление, сколь можно было собрать, преподобных отец Соловецких, в посте и добродетельных подвигах просиявших, которые известны по описаниям и исторические сведения о церковном их почитании. Агиол. очерки. Составил иеромонах Никодим, смотритель Спб. Александро-Невского духовного училища. Санкт-Петербург. Типография М. Акинфиева и И. Леонтьева. 1900.

469 Молитвенное призывание преподобных отцев Ближних пещер. Киев. 1875.С.19

470 Молитвенное призывание преподобных отцев Печерских. Храм святых Космы и Дамиана на Маросейке. М. 2003. С.18.

471 С.М. Дорошенко. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010. С. 64

472 Крестный путь Патриарха Никона. Православный приход Храма Казанской иконы Божией Матери в Ясенево при участии ООО «Синтагма. М. 2000. С.62

473 В. Колосов. Попытки канонизации Патриарха Никона. Исторический вестник. 1880. Авг. – С. 793–796.

474 Пантеон российских авторов. Ч.I.Издание Платона Бекетова. М.1801. С. 13

475 Г.М. Зеленская. Почитание памяти Святейшего Патриарха Никона в конце XX-начале XXI века. Никоновские чтения в музее «Новый Иерусалим». Издательство «Лето». М. 2005.

476 Леонид (Кавелин), архимандрит. Акты Иверского Святоозерского монастыря (1582-1706). Русская историческая библиотека. П., 1878. Т. 5. С. 10.

477 С.М. Дорошенко. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010. Предисловие

478 Архимандрит Аполлос. Краткое начертание жизни и деяний Никона, Патриарха Московского и всея России, собранное Первоклассного Ставропигиального Воскресенского монастыря, Новый Иерусалим именуемого, архимандритом Аполлосом. М. В Синодальной Типографии. 1826. с. 75.

479 Архимандрит Аполлос. Краткое начертание жизни и деяний Никона, Патриарха Московского и всея России, собранное Первоклассного Ставропигиального Воскресенского монастыря, Новый Иерусалим именуемого, архимандритом Аполлосом. М. В Синодальной Типографии. 1826. С. 76

480 Михаил Бутинцев. Журнал «Странник». П. Омск. 1864. с. 95-96.

481 Архиепископ Серафим (Соболев), Русская идеология, Санкт-Петербург, 1993.С.150

482 « Возражение, или Разорение смиренаго Никона, Божиею милостию Патриарха, противо вопросов боярина Симеона Стрешнева, еже написа Газскому митрополиту Паисее Ликаридиусу, и на ответы Паисеовы» . Свое « Возражение…», по мнению большинства историков, Патриарх Никон написал в 1664 г. в опровержение позиций боярина С. Стрешнева и П.Лигарида. Этот труд перевел на английский язык профессор Оксфордского университета В. Пальмер. Сегодня «Возражение…» стало доступно и русскому исследователю: Патриарх Никон. Труды. Научн. исследование, подготовка документов к изд., сост. и общ. ред. В.В. Шмидта. М.: Изд-во МГУ, 2004. – 1264 с.

483 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863.С. 282

484 Полное собрание русских летописей. Т. 22/1. С. 436.

485 Pitsakis C.G. Conception йloges de la romanitй dans l’empire romain d’Orient: deux thиmes « byzantins» d’idйologie politique avec rйfйrence particuliиre а Cosmas Indicopleustиs, Cassia, Thйodore, Balsamon et les patriarches Michel IV Autфreianos et Antoine IV // Rendiconti del X Seminario. 1991. Vol. 1. P. 98, 116, 117.

486 Гиббенет, Исторические исследования. дела патриарха Никона. Ч. I. С. 5—7. .

487 Акты Археографической Экспедицiи. Т. IV. С. 162

488 Подлинные документы следственного дела над патриархом Никоном, сохранившиеся за особым счетом в двенадцати свитках московской синодальной библиотеки; показания свидетелей об удалении Никона за их собственноручною подписью помещены в свитке №1.

489Иоанн Шушерин. Повесть о рождении, воспитании и жизни Святейшего Никона, Патриарха Московского и Всея Руси. Православная энциклопедия. 1997.С.90

Н.Ф. Каптерев. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович

490 Н.Ф. Каптерев. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Т.2.Сергиев Посад. Типография Троице-Сергиевой Лавры. 1912.С.266.

491 Н.Ф. Каптерев. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Т.2.Сергиев Посад. Типография Троице-Сергиевой Лавры. 1912. С.32.

492 А.П. Богданов. Перо и крест. Издательство политической литературы. М. 1990. С. 171

493 Там же.

494 А.П. Богданов. Перо и крест. Издательство политической литературы. М. 1990. С.168

495 ЦГАДА, Ф.396 (Архив Оружейной палаты), №955. Л.7-7 об.,8-8 об.,28,31,81 об.-82 об.

496 Малышев В.И. Материалы к «Летописи жизни протопопа Аввакума. Древнерусская книжность. По материалам Пушкинского дома. Сб. научных трудов. Л.1985.

497 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. с. 271.

498 М. Зызыкин Патриарх Никон. Его государственные и канонические идеи, Варшава, синодальная типография, 1931. С.220

499 Там же.

500 Крестный путь Патриарха Никона, Православный приход Храма Казанской иконы Божией Матери в Ясенево, Москва, 2000.

501 А.П. Богданов. Перо и крест. Издательство политической литературы. М. 1990. С. 165

502Там же.

503 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. с. 251, 252

504 Жизнеописание Святейшего Патриарха Никона, Н.А.А. ЧОИДР. 1848. № 5.

505 Архиепископ Серафим (Соболев), Русская идеология, Санкт-Петербург, 1993

506 Патриарх Никон, возлюбленник и содружебник царя Алексея Михайловича. Издание 2-ое И.А. Морозова. Типо-литография Бонч-Бруевича. М. 1899.С.40, 41.

507 В.В.Андреев. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С.55.

508 Иван Аболонский. Московское государство при царе Алексее Михайловиче и Патриархе Никоне по запискам архидиакона Павла Алепского. Типография С.Т. Еремеева. Киев.1876. С.35.

509 В.В.Андреев. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С. 72.

510 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. С.7.

511 Крестьянина Ивана Александрова разговоры о вере с наставником Спасова согласия Аввакумом Онисимовым и наставниками других согласий. Издание Братства Петра Митрополита. Типография Э. Лисснер и Ю. Роман, Арбат, дом Каринской. М. 1882. С.3

512 Крестьянина Ивана Александрова разговоры о вере с наставником Спасова согласия Аввакумом Онисимовым и наставниками других согласий. Издание Братства Петра Митрополита. Типография Э. Лисснер и Ю. Роман, Арбат, дом Каринской. М. 1882. С. 30-33.

513 Там же. С. 66-68.

514 Муравьев А.Н. История российской церкви. В типографии III Отд. Соб.Е.И.В. Канцелярии. Санкт-Петербург. 1845.С. 262.

515 Определение собора, бывшего в 1666 году в Москве. Археографическая комиссия. Санкт-Петербург. 1853.

516 Там же.

517 Митрополит Макарий (Булгаков). История Русской Церкви, М. 1996, Кн. 7, с. 85.

518 В.В.Андреев. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С. 1.

519 Информационно- аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 2 . М. 2009 .

520Информационно- аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 2 . М. 2009 .

521 Информационно- аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 2 . М. 2009

522 Там же.

523 В.В.Андреев. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С.22.

524 В.В.Андреев. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С.25.

525 В.В.Андреев. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С.70.

526 Щапов А.. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII веке и в первой половине XVIII века. Казань. Издание книготорговца Ивана Дубровина. 1859.С 43

527 Митрополит Макарий (Булгаков). История Русской Церкви, Кн. 6. М. 1996. с. 124-126.

528 Там же. Кн. 7, с. 102-103

529 Субботин Н.И. О сущности и значении раскола в России. Санкт-Петербург. Синодальная типография. 1892.

530 Н. Каптерев. Патриарх Никон и его противники в деле исправления церковных обрядов. Выпуск первый. Время Патриарха Иосифа. М. 1887. С.53.

531 Митрополит Макарий (Булгаков). История Русской Церкви, М. 1996, Кн. 7, с.105

532 «Праведный суд святого Димитрия Ростовского над «старообрядческим» расколом, Мисс. Обзор. 1909 г. № 10.

533 Н.Ф. Каптерев. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Т.2.Сергиев Посад. Типография Троице-Сергиевой Лавры. 1912.С.41.

534 В.В.Андреев. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. Петербург. 1870. С. 66.

535 Раскол и секты Русской церкви (1003-1897) по их происхождению и внутренней связи, изложенные профессором, доктором богословия Лейпцигского университета Иоганном Герингом. Перевод с немецкого профессора протоиерея Т. Буткевича. Часть 1-ая. Издание журнала миссионерского обозрения. С-Петербург. Типография Э.Л. Пороховщиковой.1903.С.39

536 В.А. Мякотин. Протопоп Аввакум его жизнь и деятельность без портрета Аввакума, которого нигде нельзя достать. Жизнь замечательных людей. Биографическая библиотека Ф. Павленкова. Типография Высочайше утвержденного Товарищества «Общественная польза». С.-Петербург. 1894. С. 142

537 Там же.

538 Субботин Н.И. О сущности и значении раскола в России. Санкт-Петербург. Синодальная типография. 1892.

539 Щапов А.. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII веке и в первой половине XVIII века. Казань. Издание книготорговца Ивана Дубровина. 1859.

540 Имени протопопа патриарх Макарий не упоминает, но оно вытекает из контекста. Прим. автора.

541 Иван Аболонский. Московское государство при царе Алексее Михайловиче и Патриархе Никоне по запискам архидиакона Павла Алепского. Типография С.Т. Еремеева. Киев.1876. С.57.

542 Митрополит Макарий (Булгаков). История Русской Церкви, М. 1996, Т. II, с 30- 33.

543 Информационно- аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 2 . М. 2009 .

544 Патриарх Никон, возлюбленник и содружебник царя Алексея Михайловича. Издание 2-ое И.А. Морозова. Типо-литография Бонч-Бруевича. М. 1899.

545 Митрополит Макарий (Булгаков). История Русской Церкви, М. 1996, Кн. 6. с. 344

546 Щапов А.. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII веке и в первой половине XVIII века. Казань. Издание книготорговца Ивана Дубровина. 1859.С.39.

547 Щапов А.. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII веке и в первой половине XVIII века. Казань. Издание книготорговца Ивана Дубровина. 1859.С. 40

548 Субботин Н.И. О сущности и значении раскола в России. Санкт-Петербург. Синодальная типография. 1892.

549 Щапов А.. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII веке и в первой половине XVIII века. Казань. Издание книготорговца Ивана Дубровина. 1859. С.20

550 Щапов А.. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII веке и в первой половине XVIII века. Казань. Издание книготорговца Ивана Дубровина. 1859. С. 64

551 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893. с. 27

552 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893. с. 32

553 Румянцева В.С. Патриарх Никон и духовная культура в России XVII века.РАН. Институт российской истории РАН. М. 2010.с. 21

554 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества. Рязань. Типография В.О. Тарасова . 1893. с.36

555 Там же, с. 91 – 100

556 Митрополит Макарий (Булгаков). История Русской Церкви, М. 1996, Кн. 7. с. 91 – 100.

557 Там же. с. 102-103

558 Митрополит Макарий (Булгаков). История Русской Церкви, М. 1996, Кн. 7, с. 102-103

559 Митрополит Макарий (Булгаков). История Русской Церкви, М. 1996, Кн. 7. с. 105

560 Информационно- аналитический альманах «Державное слово». Выпуск 2 . М. 2009 .

561 «Изъяснение о проклятии, положенном от собора 1667 года синодального члена, высокопреосвященнейшего Филарета, митрополита Московского». М. В типографии В. Готье. 1855. С.6

562 Князь Пожарский и нижегородский гражданин Минин или освобождение Москвы в 1612 году. Историческое сказание Х века в двух частях. М. В типографии Степановой. 1853. С.9.

563 Там же.

564 Н.И. Костомаров. Смутное время Московского государства в начале XVII столетия (1604- 1613 ). Том первый. Санкт-Петербург. В типографии К. Вульфа. 1868.

565 Князь Пожарский и нижегородский гражданин Минин или освобождение Москвы в 1612 году. Историческое сказание Х века в двух частях. М. В типографии Степановой. 1853. С.20

566  Князь Пожарский и нижегородский гражданин Минин или освобождение Москвы в 1612 году. Историческое сказание Х века в двух частях. М. В типографии Степановой. 1853.. С. 28.

567 Князь Пожарский и нижегородский гражданин Минин или освобождение Москвы в 1612 году. Историческое сказание Х века в двух частях. М. В типографии Степановой. 1853.. С.54

568 Сборник Муханова. Санкт-Петербург. В типографии Эд. Праца. 1866. С.296

569 Князь Пожарский и нижегородский гражданин Минин или освобождение Москвы в 1612 году. Историческое сказание Х века в двух частях. М. В типографии Степановой. 1853. Там же. С 59

570 С.М. Дорошенко. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010. С 254

571 Соколов А.Н. Род Мининых и князь Пожарский. Нижний Новгород 2007. С.169

572 Н. Костомаров. Повесть об освобождении Москвы от поляков в 1612 году и избрание царя Михаила. Издание Товарищества Общественная Польза.С.-ПЕТЕРБУРГЪ. 1884. С. 19.

573 Там же. С. 20

574 Соколов А.Н..Род Мининых и князь Пожарский. Нижний Новгород 2007. С.105

575 Там же. С. 98.

576 Там же. С.86

577 Соколов А.Н. Князья Пожарские и Нижегородское ополчение. Нижний Новгород, Саранск. 2010.с.198.

578 Летопись самовидца. Издание Киевской Временной комиссии для разбора древних актов. В типографии К.Н. Милевского. Киев. 1878. С.1

579 Митрополит Макарий (Булгаков), История русской церкви, т.7, Издательство Спасо-Преображенского монастыря. М. 1996.

580 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863.С.136.

581 Там же. С.137.

582 Макарий (Булгаков) История русской церкви. Том XII. Патриаршество в России. Книга III. Типография Литография поставщика Двора Его Императорского Величества. Р. Голике. С-Петербург. 1883. С.15.

583 История Киевской академии, сочинение воспитанника ее Иеромонаха Макария Булгакова. В типографии Константина Жернакова. Санктпетербург.1843.С.36

584 Летопись самовидца. Издание Киевской Временной комиссии для разбора древних актов. В типографии К.Н. Милевского. Киев. 1878. С.4

585 Акты, относящиеся к истории Южной и Западной России… Т. 10. СПб., 1878. С. 1–4;

586 Воссоединение Украины с Россией: Документы и материалы: в 3 т. Т. 3. М., 1953. С. 284

587 Летопись самовидца о войнах Богдана Хмельницкого , о междуусобиях, бывших в Малой России по его смерти. Университетская типография. М. 1846. С. 21

588 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. с.141

589 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. с.142

590 Макарий (Булгаков), митр. История Русской Церкви. Кн. 7. С. 55

591 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863.с.142

592 С.М. Дорошенко. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010. С. 256

593 Там же. С 241

594 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. С.142.

595 Там же. С. 143

596 С.М. Дорошенко. Летопись жизни и деятельности Патриарха Никона на фоне событий церковной и гражданской истории и в окружении разного рода лиц, к нему касательных. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Ч.1 Издательство РАГС. М. 2010. С. 251

597 ЧОИДР. 1882. Кн. 2. Отд. IV. С. 12–13

598 Павел Алеппский (архидиакон). Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию в половине XVII века, описанное его сыном архидиаконом Павлом Алеппским. М. Общество сохранения литературного наследия. 2005.

599 Макарий (Булгаков) История русской церкви. Том XII. Патриаршество в России. Книга III. Типография Литография поставщика Двора Его Императорского Величества. Р. Голике. С-Петербург. 1883. С.88.

600 Николай Костомаров. Исторические монографии и исследования. Т.11. Санкт-Петербург. 1870. С. 162

601 Макарий (Булгаков) История русской церкви. Том XII. Патриаршество в России. Книга III. Типография Литография поставщика Двора Его Императорского Величества. Р. Голике. С-Петербург. 1883. С.89.

602 Макарий (Булгаков) История русской церкви. Том XII. Патриаршество в России. Книга III. Типография Литография поставщика Двора Его Императорского Величества. Р. Голике. С-Петербург. 1883. С.96

603 Там же. С. 163

604 Священник Самуил Михайловский. Святейший Никон, Патриарх Всероссийский. Санкт-Петербург. Типография духовного журнала «Странник». 1863. С.144.

605 Грибоедов А.С. Горе от ума. М. Просвещение. 1995.

606 Н. Сергиевский. Святейший Всероссийский Патриарх Никон,- его жизнь, деятельность, заточение и кончина, описание основанного Патриархом Никоном Воскресенского монастыря, именуемого «Новый Иерусалим», его святынь и достопримечательностей. Типография И.Я. Полякова. М. 1894. С.76

607 Бусеева-Давыдова И. Л. Храмы и соборы московского Кремля: святыни и древности. – М.: Наука, 1997.

608 Там же.

609 Михайловский С.В. Жизнь святейшего Никона патриарха всероссийского. – М. : Тип. и хромо-литогр. И. Ефимова, 1878. Стр. 145.

610 Аполлос (Алексеевский), архимандрит. Краткое начертание жизни и деяний Никона, патриарха Московского и Всея России с портретом его. – 2-е изд. – М. : Тип. Моск. ун-та, 1836, стр. 31.

611 Патриарх Никон. Поучение о моровой язве Москва : Печатный двор, [после 6 сентября 1656].

612 Павел Алеппский (архидиакон). Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию в половине XVII века, описанное его сыном архидиаконом Павлом Алеппским. М. Общество сохранения литературного наследия. 2005. С. 270.

613 Павел Алеппский (архидиакон). Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию в половине XVII века, описанное его сыном архидиаконом Павлом Алеппским. М. Общество сохранения литературного наследия. 2005.Стр. 412.

614 Д. Ровинский. Русские народные картинки. Книга 3. Притчи и листы духовные. Санкт-Петербург. Типография Императорской Академии наук. 1881. С. 441.

615 Несмеянова В.Н., Соболева Г.С. Святые Новгородской земли, или история Святой Северной Руси в ликах X-XVIII

616 Антоний (Храповицкий) митрополит. Посещение Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря. Патриарх Никон: стяжание Святой Руси- созидание государства российского. Издательство РАГС. М. 2010.

617 Буслаев Ф. И. Для биографии царского иконописца Симона Федоровича Ушакова. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. Сочинения. Т. 2. СПб.,

1861. С.395–396.

618 Филимонов Г. Дополнение к биографии Симона Ушакова. Вестник Общества древнерусского искусства. М. 1876. № 1–12.

gigabaza.rudoc/42532-p15.html

 

 

 

Comments are closed.